Грязное, измученное животное. Ты продал
их".
- Если ты попытаешься помочь кому-нибудь, мы не будем тебя удерживать.
Это против правил. Но после этого никто не будет с тобой говорить.
- Ладно.
- Пойми, Рэй. Никто ничего не имеет против тебя, но так нужно. Закон
джунглей.
- Ладно. Мне это не по вкусу, скажу честно, но я согласен. И говорю: я
хочу увидеть, как тебе выпишут пропуск, Абрахам. Очень хочу.
Абрахам облизал губы.
- Да.
- У тебя хорошие туфли.
- Только ужасно тяжелые.
- Ну, тебе же не блюз в них танцевать.
Абрахам хрипло засмеялся. Гэррети посмотрел на Макфриса. Невозможно
было понять, о чем он думает и думает ли вообще. Дождь пошел сильнее,
холоднее. Кожа у Абрахама приобрела оттенок рыбьего брюха. Гэррети подумал,
что теперь никто не скажет Абрахаму, что без рубашки он не доживет до утра.
"Макфрис, где ты? Ты слышишь нас? Я продал тебя, Макфрис, мушкетеров больше
нет".
- Ох, как не хочется так вот умирать, - Абрахам плакал. - На глазах у
всех этих болванов. Это так глупо. Так глупо.
Гэррети дал обещание в 15.15. Но к шести часам пропуск выписали лишь
одному. Все шли молча. Группы полностью распались. Все они согласились с
предложением Абрахама. Стеббинс рассмеялся и предложил скрепить клятву
кровью.
Становилось очень холодно. Гэррети начал думать, что солнце - это сон.
Даже Джен теперь казалась ему сном - сном в никогда не бывшую летнюю ночь.
Он вспомнил отца с его широкими плечами грузчика, с копной волос.
Вспомнил, как отец таскал его на спине.
Он с досадой подумал, что во Фрипорте почти не смотрел на мать, но она
была там - в своем старом черном пальто, с исхудавшим, измученным лицом.
Он, должно быть, обидел ее своим невниманием. Но теперь это было неважно.
"Погружаюсь глубже", - подумал он. На этой глубине все казалось проще.
Он поговорил с Макфрисом, и тот впервые признался, что спасал его чисто
инстинктивно. Во Фрипорте он увидел молодую беременную женщину и вспомнил о
жене Скрамма. Он совсем о ней забыл.
Длинный путь продолжался. Города проходили мимо них. Он впал в
забытье, из которого его вывели выстрелы и вопли толпы. Вскинув голову, он
увидел Колли Паркера, стоящего на броне вездехода с карабином в руках.
Один из солдат упал и лежал теперь на земле с пустыми, бессмысленными
глазами, уставленными в небо. Во лбу у него чернела аккуратная дырочка.
- Ублюдки! - закричал Паркер. Другие солдаты отпрыгнули от вездехода.
- Парни, бегите! Бегите! Вы...
Участники глядели на Паркера, не понимая, в то время как один из
солдат высунулся из-за вездехода и всадил ему пулю в спину.
- Паркер! - крикнул Макфрис, будто он единственный осознал, что
произошло. - Нет! _Паркер_!
Паркер застонал. Пуля была разрывной, и на его защитного цвета рубашке
расплылось красное пятно.
- Черт, - изумленно сказал он.
Он еще дважды нажал на курок карабина. Кто-то в толпе вскрикнул от
боли. Потом ружье выпало у него из рук, и он рухнул вниз и лежал там,
тяжело дыша, как собака, сбитая автомобилем. Изо рта у него хлынула кровь..
- Вы. У... блю... Ублю... -- и он умер.
- Что с ним? - спросил Гэррети. - Что с ним случилось?
- Он напал на них, - ответил Макфрис. - Должно быть, понял, что он на
пределе, и решил умереть так. Он ведь думал, что мы все... И знаешь,
Гэррети - мы бы могли.
- О чем ты? - Гэррети вдруг охватил страх.
- А ты не знаешь?
- Могли... с ним...
- Ладно. Забудь.
Макфрис отошел. Гэррети била дрожь. Он не хотел знать, о чем говорил
Макфрис. Не хотел об этом даже думать.
Длинный путь продолжался.
К девяти часам еще никто не выбыл, только Абрахам начал стонать. Было
очень холодно, но никто не предложил ему никакой одежды. Гэррети опять
подумал о первобытной справедливости, но это лишь вызвало у него тошноту.
Есть совершенно не хотелось, и его пояс с едой был еще почти полон.
Бейкер, Абрахам и Макфрис - вот и все друзья, которые остались. И
Стеббинс, если его можно считать чьим-то другом.
В темноте он едва не налетел на Бейкера. В руках у того что-то
звякало.
- Что ты делаешь?
- Считаю мелочь.
- Ну, и сколько? Бейкер улыбнулся:
- Доллар двадцать два.
- И что ты собираешься с ними делать?
Бейкер смотрел в темноту.
- Купи мне большой, - сказал он. Его легкий южный акцент теперь
усилился. - Самый большой, с розовым атласом внутри и белой подушкой. И
крепкий, чтобы крысы не забрались туда до самого Судного дня.
- Бейкер? Ты что, спятил?
- Я хочу умереть. Пора. Разве ты не хочешь?
- Заткнись! - Гэррети опять била дрожь.
Дорога пошла в гору, прервав их разговор. Гэррети шел вверх, чувствуя
боль во всем теле, в каждой его клеточке, и думал об идее-фикс Бейкера, о
гробе. Интересно, не последняя ли это вещь, о которой он думает?
Периодически на них сыпались предупреждения. Вездеход ехал за ними;
солдата, убитого Паркером, тут же заменили. Толпа монотонно кричала.
Гэррети пытался представить, каково это: лежать в торжественном полумраке,
с руками, сложенными на груди. Не думать о боли, любви, ненависти, о
деньгах. Ни о чем. Абсолютный ноль. Спасение от агонии движения, от
горького кошмара этой дороги.
Как это может быть?
Вдруг все - агонизирующая боль в мускулах, пот, струящийся по лицу,
распухшие ноги - показалось очень реальным, очень дорогим. Гэррети
доковылял до вершины холма и быстро пошел вниз.
В 23.40 Марти Уаймэн получил пропуск. Гэррети совсем забыл о нем -
последние сутки Уаймэн не подавал никаких признаков жизни. Он и умер
беззвучно. Просто лег и был застрелен. А кто-то прошептал, что это Уаймэн.
Вот и все.
К полуночи они были в восьми милях от границы Нью-Хэмпшира. Дождь
поливал, не переставая, и Абрахам начал кашлять тем же мокрым,
захлебывающимся кашлем, что и Скрамм.
В четверть второго Бобби Следж попытался под покровом темноты
затесаться в толпу. Его поймали быстро. Гэррети подумал - не тот ли
светловолосый солдат, что едва не застрелил его, вытащил бедного Следжа из
толпы и всадил в него пулю? Светловолосый был здесь, Гэррети видел его на
вездеходе.
Без двадцати два Бейкер упал и начал биться головой об асфальт.
Гэррети, не раздумывая, устремился к нему, но на плечо ему легла рука.
Конечно же, это опять был Макфрис.
- Нет. Хватит мушкетерства, Рэй.
Они пошли вперед, не оглядываясь.
Бейкер получил три предупреждения, потом как-то встал и пошел. Он
прошел мимо них с Макфрисом, не глядя в их сторону. На лбу у него багровела
уродливая ссадина.
Около двух они вошли в Нью-Хэмпшир под аккомпанемент рева самой
большой толпы, какую Гэррети до сих пор видел, духовых инструментов и
разрывов петард.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
их".
- Если ты попытаешься помочь кому-нибудь, мы не будем тебя удерживать.
Это против правил. Но после этого никто не будет с тобой говорить.
- Ладно.
- Пойми, Рэй. Никто ничего не имеет против тебя, но так нужно. Закон
джунглей.
- Ладно. Мне это не по вкусу, скажу честно, но я согласен. И говорю: я
хочу увидеть, как тебе выпишут пропуск, Абрахам. Очень хочу.
Абрахам облизал губы.
- Да.
- У тебя хорошие туфли.
- Только ужасно тяжелые.
- Ну, тебе же не блюз в них танцевать.
Абрахам хрипло засмеялся. Гэррети посмотрел на Макфриса. Невозможно
было понять, о чем он думает и думает ли вообще. Дождь пошел сильнее,
холоднее. Кожа у Абрахама приобрела оттенок рыбьего брюха. Гэррети подумал,
что теперь никто не скажет Абрахаму, что без рубашки он не доживет до утра.
"Макфрис, где ты? Ты слышишь нас? Я продал тебя, Макфрис, мушкетеров больше
нет".
- Ох, как не хочется так вот умирать, - Абрахам плакал. - На глазах у
всех этих болванов. Это так глупо. Так глупо.
Гэррети дал обещание в 15.15. Но к шести часам пропуск выписали лишь
одному. Все шли молча. Группы полностью распались. Все они согласились с
предложением Абрахама. Стеббинс рассмеялся и предложил скрепить клятву
кровью.
Становилось очень холодно. Гэррети начал думать, что солнце - это сон.
Даже Джен теперь казалась ему сном - сном в никогда не бывшую летнюю ночь.
Он вспомнил отца с его широкими плечами грузчика, с копной волос.
Вспомнил, как отец таскал его на спине.
Он с досадой подумал, что во Фрипорте почти не смотрел на мать, но она
была там - в своем старом черном пальто, с исхудавшим, измученным лицом.
Он, должно быть, обидел ее своим невниманием. Но теперь это было неважно.
"Погружаюсь глубже", - подумал он. На этой глубине все казалось проще.
Он поговорил с Макфрисом, и тот впервые признался, что спасал его чисто
инстинктивно. Во Фрипорте он увидел молодую беременную женщину и вспомнил о
жене Скрамма. Он совсем о ней забыл.
Длинный путь продолжался. Города проходили мимо них. Он впал в
забытье, из которого его вывели выстрелы и вопли толпы. Вскинув голову, он
увидел Колли Паркера, стоящего на броне вездехода с карабином в руках.
Один из солдат упал и лежал теперь на земле с пустыми, бессмысленными
глазами, уставленными в небо. Во лбу у него чернела аккуратная дырочка.
- Ублюдки! - закричал Паркер. Другие солдаты отпрыгнули от вездехода.
- Парни, бегите! Бегите! Вы...
Участники глядели на Паркера, не понимая, в то время как один из
солдат высунулся из-за вездехода и всадил ему пулю в спину.
- Паркер! - крикнул Макфрис, будто он единственный осознал, что
произошло. - Нет! _Паркер_!
Паркер застонал. Пуля была разрывной, и на его защитного цвета рубашке
расплылось красное пятно.
- Черт, - изумленно сказал он.
Он еще дважды нажал на курок карабина. Кто-то в толпе вскрикнул от
боли. Потом ружье выпало у него из рук, и он рухнул вниз и лежал там,
тяжело дыша, как собака, сбитая автомобилем. Изо рта у него хлынула кровь..
- Вы. У... блю... Ублю... -- и он умер.
- Что с ним? - спросил Гэррети. - Что с ним случилось?
- Он напал на них, - ответил Макфрис. - Должно быть, понял, что он на
пределе, и решил умереть так. Он ведь думал, что мы все... И знаешь,
Гэррети - мы бы могли.
- О чем ты? - Гэррети вдруг охватил страх.
- А ты не знаешь?
- Могли... с ним...
- Ладно. Забудь.
Макфрис отошел. Гэррети била дрожь. Он не хотел знать, о чем говорил
Макфрис. Не хотел об этом даже думать.
Длинный путь продолжался.
К девяти часам еще никто не выбыл, только Абрахам начал стонать. Было
очень холодно, но никто не предложил ему никакой одежды. Гэррети опять
подумал о первобытной справедливости, но это лишь вызвало у него тошноту.
Есть совершенно не хотелось, и его пояс с едой был еще почти полон.
Бейкер, Абрахам и Макфрис - вот и все друзья, которые остались. И
Стеббинс, если его можно считать чьим-то другом.
В темноте он едва не налетел на Бейкера. В руках у того что-то
звякало.
- Что ты делаешь?
- Считаю мелочь.
- Ну, и сколько? Бейкер улыбнулся:
- Доллар двадцать два.
- И что ты собираешься с ними делать?
Бейкер смотрел в темноту.
- Купи мне большой, - сказал он. Его легкий южный акцент теперь
усилился. - Самый большой, с розовым атласом внутри и белой подушкой. И
крепкий, чтобы крысы не забрались туда до самого Судного дня.
- Бейкер? Ты что, спятил?
- Я хочу умереть. Пора. Разве ты не хочешь?
- Заткнись! - Гэррети опять била дрожь.
Дорога пошла в гору, прервав их разговор. Гэррети шел вверх, чувствуя
боль во всем теле, в каждой его клеточке, и думал об идее-фикс Бейкера, о
гробе. Интересно, не последняя ли это вещь, о которой он думает?
Периодически на них сыпались предупреждения. Вездеход ехал за ними;
солдата, убитого Паркером, тут же заменили. Толпа монотонно кричала.
Гэррети пытался представить, каково это: лежать в торжественном полумраке,
с руками, сложенными на груди. Не думать о боли, любви, ненависти, о
деньгах. Ни о чем. Абсолютный ноль. Спасение от агонии движения, от
горького кошмара этой дороги.
Как это может быть?
Вдруг все - агонизирующая боль в мускулах, пот, струящийся по лицу,
распухшие ноги - показалось очень реальным, очень дорогим. Гэррети
доковылял до вершины холма и быстро пошел вниз.
В 23.40 Марти Уаймэн получил пропуск. Гэррети совсем забыл о нем -
последние сутки Уаймэн не подавал никаких признаков жизни. Он и умер
беззвучно. Просто лег и был застрелен. А кто-то прошептал, что это Уаймэн.
Вот и все.
К полуночи они были в восьми милях от границы Нью-Хэмпшира. Дождь
поливал, не переставая, и Абрахам начал кашлять тем же мокрым,
захлебывающимся кашлем, что и Скрамм.
В четверть второго Бобби Следж попытался под покровом темноты
затесаться в толпу. Его поймали быстро. Гэррети подумал - не тот ли
светловолосый солдат, что едва не застрелил его, вытащил бедного Следжа из
толпы и всадил в него пулю? Светловолосый был здесь, Гэррети видел его на
вездеходе.
Без двадцати два Бейкер упал и начал биться головой об асфальт.
Гэррети, не раздумывая, устремился к нему, но на плечо ему легла рука.
Конечно же, это опять был Макфрис.
- Нет. Хватит мушкетерства, Рэй.
Они пошли вперед, не оглядываясь.
Бейкер получил три предупреждения, потом как-то встал и пошел. Он
прошел мимо них с Макфрисом, не глядя в их сторону. На лбу у него багровела
уродливая ссадина.
Около двух они вошли в Нью-Хэмпшир под аккомпанемент рева самой
большой толпы, какую Гэррети до сих пор видел, духовых инструментов и
разрывов петард.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51