Латур вдруг вспомнил, сколько ему пришлось заплатить за всю эту немыслимую роскошь — телевизор, радиоприемник и магнитолу, — и на губах его появилась слабая улыбка. Он купил все это, как только вернулся домой, правда, тогда он еще считал себя богатым человеком…
Он перевел взгляд с жены на лицо шурина — и побагровел. Впрочем, так было всегда, стоило ему только увидеть Джорджи.
Толкнув дверь, он вошел в гостиную. Ольга оглянулась и поднялась ему навстречу:
— А, ты уже дома!
Латур бросил шляпу на стол.
— Похоже на то.
— Тише, прошу вас, — зашипел на них Джорджи. — Как раз самое интересное начинается!
Латур уже открыл было рот, чтобы одернуть его, но передумал. Что толку, устало подумал он. Бог их знает, как им это удавалось, но каким-то непостижимым способом эта парочка всегда умудрялась дать ему понять, что он лишний в собственном доме.
Ольга и ухом не повела, что слышала слова брата.
— Наверное, ты проголодался? Я надеюсь, ужин еще не успел остыть.
— Спасибо, — коротко кивнул Латур, — но я успел перекусить в кафе.
Он прошел в отделанный дубовыми панелями уютный рабочий кабинет, чтобы налить себе выпить перед тем, как отправиться в постель. И удивленно присвистнул — в бутылке оставалось виски не больше чем на палец. Судя по всему, она побывала в руках у Джорджи. А ведь еще утром была полна. Интересно, прикинул Латур, чем это был так озабочен Джорджи, что чуть было не прикончил в одиночку целую бутылку?
Подойдя к стойке, где хранилось оружие, он снял с гвоздя винтовку. Винчестер калибра 7,62 мм. Судя по всему, им недавно пользовались, но потом тщательно вычистили, и сейчас он вряд ли мог бы сказать, когда из него в последний раз стреляли. Латур вернул винтовку на прежнее место и поднялся по лестнице на второй этаж, где была их общая с Ольгой спальня.
Здесь, в небольшой комнатке под самой крышей, царила такая же удушающая жара, как и в фургоне Лакосты. Расстегнув кобуру, Латур вытащил из нее тяжелый револьвер и положил его на ночной столик возле супружеской кровати. Стащив с себя одежду, он отправился в душ, а потом, как был, обнаженный, бросился в постель. Было слишком жарко, чтобы надевать пижаму.
Он попытался уснуть. Но не мог. Сон бежал от него. Когда слегка стукнула дверь и в спальню вошла Ольга, Латур лежал и молча глядел в потолок. Странно, подумал он, несмотря на все ее усилия выглядеть настоящей американкой, в речи ее все еще чувствуется иностранный акцент. Впрочем, было время, когда это ему даже нравилось.
— А я все гадала, где ты. Оказывается, ты уже лег. Что, выдался тяжелый день?
Латур пожал плечами:
— День как день. А у тебя?
Ольга стянула платье через голову.
— Как говорят по телику, ничего особенного. Да и потом, я все равно весь день просидела дома.
Сбросив белье, она присела перед туалетным столиком и принялась расчесывать перед сном волосы.
Латур медленно поднял на жену тяжелый взгляд. Он лежал и гадал, как его угораздило свалять такого дурака. Не мог же он не видеть, что даже в первые месяцы после свадьбы Ольга отнюдь не испытывала к нему каких-то особенных чувств. А вся эта искусно имитируемая пылкая страсть, упоительные движения женственного тела — не более чем игра, необходимая часть коммерческой сделки, которую она заключила с тем, кого считала состоятельным человеком.
«Эх, простофиля ты, — с горечью подумал он. — Ну кто же ставит все до копейки на одно число?!»
Прошло Бог знает сколько лет с того времени, когда ее семья купалась в золоте. Богатство уже давно стало не более чем семейным преданием, и Ольга выросла с сознанием того, что ее красота — это единственный шанс, благодаря которому она может вернуться вновь в те райские кущи, где пребывают лишь избранные. И вот, узнав, что ее красавчик капитан, этот денежный мешок — не более чем обычный парень, да еще к тому же без гроша в кармане, вынужденный двумя руками хвататься за любую работу, чтобы не умереть с голоду, она поняла, что проиграла. Фортуна повернулась к ней спиной. И в тот же миг ее великая страсть иссохла… “Словно та самая нефтяная скважина, на которую я так же поставил все”, — уныло подумал Латур.
Похоже, тогда Джин Эверт расстроился ничуть не меньше самого Латура. “Мне страшно жаль, Энди. Право же, жаль, — чуть не плакал он. — Но все, к кому я обращался, в один голос твердят, что такое случается сплошь и рядом. Ты только посмотри кругом, сколько заброшенных скважин — уму непостижимо! А ведь живем чуть ли не над сплошным нефтяным озером — и вот поди ж ты!…"
Ольга между тем собрала волосы в конский хвост и подошла к кровати. Взгляд ее упал на ночной столик, где лежал револьвер, и Латур увидел, как глаза жены изумленно округлились.
— А для чего ты принес домой оружие?
— Кто-то сегодня пытался меня убить, — нехотя объяснил Латур.
— Ты имеешь в виду тот выстрел, что я слышала утром?
— Да. А потом стреляли еще раз — вечером. Он готов был поклясться, что успел заметить проблеск недоверия в ее прозрачных голубых глазах, но тут же убедил себя, что ему просто показалось.
— О! — едва слышно прошептала она. — Ох!
Латур уже ждал, что сейчас перед его глазами будет разыгран очередной фарс. Он давно чувствовал, насколько противен ей, да и неудивительно, ведь в ее глазах он был попросту низким обманщиком, ухитрившимся затащить ее в супружескую постель. Однако не зря же она родилась и выросла в Японии, где любую девочку с пеленок учат тому, что первый ее долг — ублажать мужа. И не важно, насколько все это ей омерзительно, ее тело — не более чем игрушка, предназначенная для утех ее властелина.
Уже положив руку на выключатель, она вдруг подняла на него глаза:
— Тебе что-нибудь еще нужно? А то я сейчас тоже лягу.
— Нет, — покачал головой Латур. — Ничего.
Ольга выключила свет и вытянулась рядом с ним.
— Тогда спокойной ночи.
Латур вдруг почувствовал, как с каждой минутой в нем нарастает возбуждение. Глаза его открылись сами собой. Сначала та рыженькая, теперь Ольга. Интересно, подумал он, до каких пределов можно испытывать терпение мужчины?
Он лежал, перебирая в памяти все, что с ним случилось, и вдруг вспомнил о разговоре с Джином Эвертом.
— Ах да, кстати…
В темноте голос жены показался ему неожиданно низким.
— Да?
— Я сегодня случайно встретил Эверта.
— И что же?
— В кафе, где я ужинал. Он сказал, что хотел бы познакомиться с Джорджи. И поэтому пригласил нас всех троих как-нибудь на следующей неделе поужинать с ним.
Как он и ожидал, Ольга пришла в восторг:
— Как замечательно!
— Ты реши, какой вечер нам подойдет, хорошо?
Немного подумав, она сообщила, что следующий вторник устроит ее как нельзя лучше.
Латуру вдруг пришло в голову: а почему, собственно, во вторник? Они никуда не собирались ни в понедельник, ни в среду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Он перевел взгляд с жены на лицо шурина — и побагровел. Впрочем, так было всегда, стоило ему только увидеть Джорджи.
Толкнув дверь, он вошел в гостиную. Ольга оглянулась и поднялась ему навстречу:
— А, ты уже дома!
Латур бросил шляпу на стол.
— Похоже на то.
— Тише, прошу вас, — зашипел на них Джорджи. — Как раз самое интересное начинается!
Латур уже открыл было рот, чтобы одернуть его, но передумал. Что толку, устало подумал он. Бог их знает, как им это удавалось, но каким-то непостижимым способом эта парочка всегда умудрялась дать ему понять, что он лишний в собственном доме.
Ольга и ухом не повела, что слышала слова брата.
— Наверное, ты проголодался? Я надеюсь, ужин еще не успел остыть.
— Спасибо, — коротко кивнул Латур, — но я успел перекусить в кафе.
Он прошел в отделанный дубовыми панелями уютный рабочий кабинет, чтобы налить себе выпить перед тем, как отправиться в постель. И удивленно присвистнул — в бутылке оставалось виски не больше чем на палец. Судя по всему, она побывала в руках у Джорджи. А ведь еще утром была полна. Интересно, прикинул Латур, чем это был так озабочен Джорджи, что чуть было не прикончил в одиночку целую бутылку?
Подойдя к стойке, где хранилось оружие, он снял с гвоздя винтовку. Винчестер калибра 7,62 мм. Судя по всему, им недавно пользовались, но потом тщательно вычистили, и сейчас он вряд ли мог бы сказать, когда из него в последний раз стреляли. Латур вернул винтовку на прежнее место и поднялся по лестнице на второй этаж, где была их общая с Ольгой спальня.
Здесь, в небольшой комнатке под самой крышей, царила такая же удушающая жара, как и в фургоне Лакосты. Расстегнув кобуру, Латур вытащил из нее тяжелый револьвер и положил его на ночной столик возле супружеской кровати. Стащив с себя одежду, он отправился в душ, а потом, как был, обнаженный, бросился в постель. Было слишком жарко, чтобы надевать пижаму.
Он попытался уснуть. Но не мог. Сон бежал от него. Когда слегка стукнула дверь и в спальню вошла Ольга, Латур лежал и молча глядел в потолок. Странно, подумал он, несмотря на все ее усилия выглядеть настоящей американкой, в речи ее все еще чувствуется иностранный акцент. Впрочем, было время, когда это ему даже нравилось.
— А я все гадала, где ты. Оказывается, ты уже лег. Что, выдался тяжелый день?
Латур пожал плечами:
— День как день. А у тебя?
Ольга стянула платье через голову.
— Как говорят по телику, ничего особенного. Да и потом, я все равно весь день просидела дома.
Сбросив белье, она присела перед туалетным столиком и принялась расчесывать перед сном волосы.
Латур медленно поднял на жену тяжелый взгляд. Он лежал и гадал, как его угораздило свалять такого дурака. Не мог же он не видеть, что даже в первые месяцы после свадьбы Ольга отнюдь не испытывала к нему каких-то особенных чувств. А вся эта искусно имитируемая пылкая страсть, упоительные движения женственного тела — не более чем игра, необходимая часть коммерческой сделки, которую она заключила с тем, кого считала состоятельным человеком.
«Эх, простофиля ты, — с горечью подумал он. — Ну кто же ставит все до копейки на одно число?!»
Прошло Бог знает сколько лет с того времени, когда ее семья купалась в золоте. Богатство уже давно стало не более чем семейным преданием, и Ольга выросла с сознанием того, что ее красота — это единственный шанс, благодаря которому она может вернуться вновь в те райские кущи, где пребывают лишь избранные. И вот, узнав, что ее красавчик капитан, этот денежный мешок — не более чем обычный парень, да еще к тому же без гроша в кармане, вынужденный двумя руками хвататься за любую работу, чтобы не умереть с голоду, она поняла, что проиграла. Фортуна повернулась к ней спиной. И в тот же миг ее великая страсть иссохла… “Словно та самая нефтяная скважина, на которую я так же поставил все”, — уныло подумал Латур.
Похоже, тогда Джин Эверт расстроился ничуть не меньше самого Латура. “Мне страшно жаль, Энди. Право же, жаль, — чуть не плакал он. — Но все, к кому я обращался, в один голос твердят, что такое случается сплошь и рядом. Ты только посмотри кругом, сколько заброшенных скважин — уму непостижимо! А ведь живем чуть ли не над сплошным нефтяным озером — и вот поди ж ты!…"
Ольга между тем собрала волосы в конский хвост и подошла к кровати. Взгляд ее упал на ночной столик, где лежал револьвер, и Латур увидел, как глаза жены изумленно округлились.
— А для чего ты принес домой оружие?
— Кто-то сегодня пытался меня убить, — нехотя объяснил Латур.
— Ты имеешь в виду тот выстрел, что я слышала утром?
— Да. А потом стреляли еще раз — вечером. Он готов был поклясться, что успел заметить проблеск недоверия в ее прозрачных голубых глазах, но тут же убедил себя, что ему просто показалось.
— О! — едва слышно прошептала она. — Ох!
Латур уже ждал, что сейчас перед его глазами будет разыгран очередной фарс. Он давно чувствовал, насколько противен ей, да и неудивительно, ведь в ее глазах он был попросту низким обманщиком, ухитрившимся затащить ее в супружескую постель. Однако не зря же она родилась и выросла в Японии, где любую девочку с пеленок учат тому, что первый ее долг — ублажать мужа. И не важно, насколько все это ей омерзительно, ее тело — не более чем игрушка, предназначенная для утех ее властелина.
Уже положив руку на выключатель, она вдруг подняла на него глаза:
— Тебе что-нибудь еще нужно? А то я сейчас тоже лягу.
— Нет, — покачал головой Латур. — Ничего.
Ольга выключила свет и вытянулась рядом с ним.
— Тогда спокойной ночи.
Латур вдруг почувствовал, как с каждой минутой в нем нарастает возбуждение. Глаза его открылись сами собой. Сначала та рыженькая, теперь Ольга. Интересно, подумал он, до каких пределов можно испытывать терпение мужчины?
Он лежал, перебирая в памяти все, что с ним случилось, и вдруг вспомнил о разговоре с Джином Эвертом.
— Ах да, кстати…
В темноте голос жены показался ему неожиданно низким.
— Да?
— Я сегодня случайно встретил Эверта.
— И что же?
— В кафе, где я ужинал. Он сказал, что хотел бы познакомиться с Джорджи. И поэтому пригласил нас всех троих как-нибудь на следующей неделе поужинать с ним.
Как он и ожидал, Ольга пришла в восторг:
— Как замечательно!
— Ты реши, какой вечер нам подойдет, хорошо?
Немного подумав, она сообщила, что следующий вторник устроит ее как нельзя лучше.
Латуру вдруг пришло в голову: а почему, собственно, во вторник? Они никуда не собирались ни в понедельник, ни в среду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38