– Ну что же, – прогнусавил он и, пройдя по веранде, открыл решетчатую дверь. – В таком случае, входите, мистер Нельсон. – Он отступил в сторону, пропуская меня. – Попытаюсь разбудить ее, но не уверен, что мне это удастся.
Все бунгало имели одинаковую планировку: большую комнату, ванную, веранду и площадку для стоянки машины. Мэмми лежала на кровати в нижней юбке, с обнаженными ногами и пьяно похрапывала. Юбка ее немного приподнималась при каждом вздохе. На полу валялась пустая бутылка из-под джина, на ночном столике – трубочка с красными таблетками, которые были похожи на снотворное. Дышала Мэмми неровно, губы обнажили зубы и приподнимались при вздохе. Лицо казалось осунувшимся и некрасивым, все ее очарование словно улетучилось. Сейчас она была просто пьяная женщина, ничего больше.
– Что это должно означать? – спросил я у Мика.
Он нервно стал пощипывать свой старый пуловер.
– Мне очень неприятно, что вы об этом узнали, мистер Нельсон, но у Мэмми иногда не выдерживают нервы.
– Вы хотите сказать, что она иногда напивается?
– Можно сказать и так, – ответил Мик, но тут же добавил в защиту: – Но только в период депрессии или очень плохого настроения. А сегодня утром она была очень угнетена чем-то. Точнее, это настроение у нее было со вчерашнего вечера.
– И она вам не сказала, чем вызвано такое настроение?
– Нет, не сказала, – Мик вытер себе нос тыльной стороной ладони. – И не успел я отвернуться, как она уже напилась. Теперь мне надо попытаться ее разбудить. – Он потряс ее. – Мэмми, проснись! Нельсон хочет поговорить с тобой.
Мэмми продолжала храпеть. Мик хотел снова ее встряхнуть.
– Не надо, – неожиданно сказал я, – пусть спит.
Он накрыл ее – с явным опозданием – простыней.
– Как хотите, мистер Нельсон. – Он снова потер нос рукой. – И не беспокойтесь относительно работы. Все обязанности Мэмми я возьму на себя. Я выполнял за нее работу и раньше, и неоднократно.
В комнате стоял какой-то кисловатый, застоявшийся запах. Я медленно направился к выходу. Мик последовал за мной.
– И, прошу вас, мистер Нельсон, не говорите ничего вашей супруге. Она уволила последнюю пару только за то, что они напились. А Мэмми и мне нравится здесь работать, и мы с охотой работаем с миссис Нельсон.
Я обещал ему, что ничего не скажу.
– Спасибо, мистер Нельсон, – сказал Мик. – Большое спасибо.
Он закрыл дверь, хотя я был еще на веранде. Сейчас у меня было такое же чувство, что и в баре. Мне казалось, что Мика здорово что-то забавляло.
Я перешел через дорогу и направился в бунгало Корлисс. Жалюзи были опущены. Большая комната находилась в темноте, и в ней господствовали ароматы Корлисс. Не зажигая света, я растянулся на кровати и начал обдумывать положение.
Любовь. Заблуждение. Биологическое начало. Слияние одного тела с другим. Инстинкт размножения, глубоко укоренившийся в каждом человеке. Пачка сигарет. Норковое манто за десять тысяч долларов. Пять долларов.
Я был слишком возбужден, чтобы продолжать лежать на кровати, я встал и, пройдя к окну, выглянул на улицу. Осенний день клонился к вечеру и был серым и тусклым. Как раз в этот момент на крыше бара зажегся пурпурный попугай. Его стеклянные глаза с какой-то туманной поволокой имели злое выражение и, казалось, чего-то ожидали.
Я вынул из кармана бумажник и уставился на автобусный билет, который я купил еще в первый день, когда собирался ехать в Хиббинг.
Не знаю почему, но у меня появилось чувство, что меня обманули и посмеялись надо мной.
15
В пять часов я снова начал пить. А Корлисс возвратилась около семи. Я слышал шум мотора, когда она подъезжала к площадке для машин. Потом она проскользнула в бунгало через боковую дверь и замерла, прислонившись к ней.
Я все еще был в темноте, только сквозь жалюзи падал свет от прожекторов, которыми освещались пальмы, бросая на грудь и лицо Корлисс полоску серебристого света. Она выглядела усталой.
– Почему ты сидишь в темноте? – спросила она меня.
Я поинтересовался, проходила ли она мимо бара. Она ответила отрицательно.
– А почему тебя это интересует?
– Они нашли Волковича, – сказал я.
Она сглотнула, и ее белое лицо не шевельнулось в серебристой полоске света.
– Кто его нашел? Шериф Купер?
– Нет. Два рыбака нашли его машину.
– А труп?
– Трупа не было, видимо, унесло в море.
Корлисс вышла из полосы света и присела на кровати.
– Откуда ты это знаешь?
– Шериф Купер был здесь. Часа в три дня.
Она сняла туфли.
– Вот как?
– Угу.
– Он проявлял недоверие? Тебе не казалось, что он тебя подозревает?
– Ты хочешь сказать: нас? – уточнил я.
– Хорошо, пусть будет "нас". – Она начала стягивать чулки.
– В этом плане он ничего не говорил. Но они знают, что он вчера вечером был у нас в баре. И они знают, что это не несчастный случай.
Она сняла пальто.
– Дай мне сигарету, Швед.
Я прикурил сигарету и протянул ей.
Она сделала затяжку, и сигарета засветилась, словно крошечная лампочка.
– Хорошо еще, что они не нашли его труп. Даже если они будут нас подозревать, то без его трупа они все равно ничего не смогут поделать. Я права, Швед?
– Не знаю. Возможно. А может, и нет. Но то, что они обнаружили машину Волковича, еще не самое неприятное.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Купер появился здесь с одним человеком из ФБР. С неким Лилом Грином, он работает в Лос-Анджелесе.
Полоска света падала теперь на ее волосы, так что казалось, будто они ярко вспыхнули. Со своего места я мог видеть только волосы, лоб и глаза. Один глаз все еще был немного припухший. А во взгляде Корлисс я заметил страх.
– Ты говоришь, из ФБР? А почему ФБР заинтересовалось Волковичем?
– Видимо, это был его псевдоним, – объяснил я, – настоящее его имя было Липпи Сальц.
Корлисс зажгла настольную лампу. Она казалась нежной, испуганной и усталой.
– Ты считаешь, что я должна знать это имя?
– А оно тебе ни о чем не говорит?
– Нет.
– Когда вы были на балу, Волкович не говорил тебе, что его настоящее имя Сальц?
– Нет.
– И не упоминал, откуда он родом?
– Нет.
– Но газеты ты все-таки читаешь?
– Конечно!
– Сальц был одним из участников дела об убийстве в чикагской афере Пальмера. Он и златовласая потаскушка по имени Софья Паланка выкачали из Пальмера четверть миллиона.
Корлисс опять уставилась на свои ноги. Когда она подняла глаза, дыхание ее было более учащенное, чем раньше, нижняя губа подалась вперед.
– Я знала, что это никчемный и подлый человек. Посмотри только что он со мной сделал. Я рада, что ты убил его, Швед. Ты слышишь? Я рада этому!
Я схватил ее за запястье.
– Только не так громко.
– Хорошо. Но я все равно рада...
– О'кей, ты рада... язык придется придержать. Никто не должен об этом узнать!
– Только не кричи на меня! – фыркнула Корлисс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40