– Да.
Фернандо вытащил из стола регистрационную книгу.
– О'кей. О ком идет речь?
– Эд Марлоу.
Служащий медленно положил книгу на стол.
– Эй, послушайте, одну секунду. Кто же вы, черт побери?
Талбот положил руку на рукоятку револьвера. Сейчас ему нечего было терять.
– Меня зовут Тал бот.
– Это вас ищут?
– Ты не ошибся.
Фернандо тихонько свистнул. Когда он заговорил, то в его голосе сквозило восхищение.
– И прямо у них под носом! Можно сказать, что вы заколдованы. Сэр, вы очень рискуете, появляясь тут.
– Я рискую еще больше, если уеду ничего не узнав.
Талбот присоединил еще одну десятку к двум предыдущим.
– Все это будет вашим, но вы должны сообщить, был ли зарегистрирован здесь Эд Марлоу пятнадцатого марта?
– Что это может вам дать?
– Для меня это может изменить все.
Фернандо пожал плечами.
– В конце концов, мне нечего терять, – заявил он, перелистывая страницы регистрационной книги. – Вот. Да, он был здесь. Он записался утром пятнадцатого марта. Вот его подпись.
– Вы дежурили в тот день?
– Да, теперь я припоминаю. Я работал в дневную смену, и все отлично помню.
– Почему? Я хочу сказать, почему вы это так хорошо помните?
– Потому что Марлоу был пьян в стельку, напился до предела. И он раскидывал направо и налево свои денежки: десять долларов груму, столько же девице в лифте и мне. Это были, вероятно, деньги из банка.
Пальцы служащего подобрались к деньгам.
– Это мое?
– Одну секунду. – Талбот прибавил еще десять долларов. – Теперь напомните мне, в какой день совершили нападение на банк Мидлтоуна?
– На это очень просто ответить, – улыбнулся служащий. – Весь мир знает это. Об этом говорили несколько месяцев. Нападение на банк Мидлтоуна произошло около полудня... – его лицо изменилось. – О, проклятье! – выдохнул он. – В день нападения на...
– В котором часу?
– Ограбили банк около полудня, а Марлоу прописался в десять часов! Это отмечено в журнале.
– И он был пьян?
– Да-а.
– Выходил ли он после этого?
– Нет.
– Вы его знали? Он уже останавливался тут у вас раньше?
– Раз пять.
– Один?
– Нет, он всегда был с цыпочкой.
– Всегда одна и та же?
– Нет, каждый раз другая.
Служащий с сожалением посмотрел на запись в книге.
– Черт побери! Если он приехал сюда в десять часов, значит, он не мог ограбить банк.
– Безусловно.
Фернандо был ошеломлен.
– Тогда почему он разбил себе башку и написал признание? Такие шутки бросают тень на заведение. – Фернандо дотронулся до своего припухшего глаза. – Копы терзали меня четыре часа подряд прошедшей ночью. Где остаток денег? Почему никто не слышал выстрела? Почему горничная так поздно пришла убирать номер?
Талбот вытащил еще одну десятку и присоединил ее к остальным.
– Согласитесь вы рассказать все то, что сообщили мне, копам?
Фернандо закурил сигарету и положил ее в пепельницу.
– Нет. Полиции здесь нечего делать. Но я охотно побеседую с новым прокурором Паметто.
Талбот заметил, что с трудом дышит. Он постарался вздохнуть как можно глубже.
– Вот это хорошо! Он сможет связаться с вами позже, днем, когда я попрошу его об этом. Теперь можете ли вы рассказать мне о дне казни Конли, когда Марлоу покончил жизнь самоубийством?
Один из клиентов отеля отдал свой ключ служащему и, напевая, миновал холл. Когда он исчез, Фернандо уточнил:
– Что вы хотите узнать?
– Сколько времени здесь находился Марлоу?
Фернандо посмотрел в другую книгу.
– В течение пятнадцати дней.
– Вы не ошибаетесь?
– Нет, тут ясно написано. Мистер и миссис Марлоу.
– Блондинка или брюнетка?
– Блондинка. Я думаю крашеная блондинка. Хорошенькая куколка. Знаете, такая...
– Опишите мне ее.
Фернандо иронически улыбнулся.
– Копы не сообразили заставить меня сделать это. Но что вы хотите, чтобы я сказал? Отлично сложенная, не такая, как другие. Но в остальном они все одинаковые и ведут себя одинаково. И вообще я думаю, что это проклятый номер.
– Что заставляет вас так думать?
– С Марлоу она спускалась лишь для того, чтобы поесть, а все остальное время они сидели в номере. Даже бутылки и сэндвичи им доставляли туда.
– Полиция знает, что это была за девица?
– Послушайте, это помечено в прописке: мистер и миссис Марлоу. Копы задавали те же вопросы, но другим манером... ударами. Они были очень заинтересованы в том, чтобы найти эту блондинку. У них на нее виды. Во-первых, они полагают, что Эд Марлоу никогда бы не улетел на небо, если бы она его не бросила. А во-вторых, по их мнению, это она унесла с собой остальные бабки.
– Когда точно она уехала?
– Вне всякого сомнения утром, но никто не видел, как она выходила из отеля, и это очень досадно.
– Что досадно?
– Случай, который меняет многое... Обычно горничные убирают номера до десяти часов. Но в этот день горничная четвертого этажа заболела и ее обязанности выполняла горничная с третьего этажа. Когда она закончила работу на третьем этаже и прошла к четыреста шестнадцатому номеру, было уже более одиннадцати часов. Вы отдаете себе в этом отчет? Если бы горничная четвертого этажа не заболела, Эда обнаружили бы гораздо раньше. Утром портье сразу вызвал бы копов, они прочли бы его письмо, в котором тот признавался в ограблении, и позвонили бы по телефону губернатору или в Райфорд. Таким образом, Конли избежал бы электрического стула. Его казнь отложили бы и началось новое следствие. – Фернандо был весьма убедителен. – Но если Марлоу не совершал преступления в Мидлтоуне и не убивал Эла Бакера, почему же он написал признание и откуда взялись пять тысяч долларов?
Талбот взглянул через стеклянную дверь наружу. Улица ожила.
– Вот все, что я хотел узнать, – спокойным голосом проговорил Талбот.
Фернандо взял деньги.
– Это мои?
– Ваши.
– Послушайте, – сказал Фернандо, кладя деньги в карман, – будьте добры поскорее уйти отсюда. Я не хочу, чтобы в холле началась стрельба, а копы не замедлят появиться тут. Последнее время они как будто поселились здесь, словно отель принадлежит им. Но прежде чем покинуть нас, я хочу, чтобы вы объяснили мне одну вещь.
– Какую?
– Вы убили миссис Конли?
– Нет.
– Вас втравили в это дело, да?
– Похоже на то, – Талбот направился к двери и повернулся.
– Как только я выйду наружу, вы сразу позвоните по телефону Тампа, сто восемнадцать, не так ли?
Фернандо сплюнул на пол.
– Послушайте, мистер Талбот, я не знаю, убили вы эту добрую женщину или нет. Мне начхать на это, но после того, что мне сделали копы, я воздержусь от общения с ними, даже если увижу, что кто-то насилует жену комиссара на ступеньках отеля. Они не переставали спрашивать меня, где находятся деньги. "Где сто тысяч долларов? – повторяли они и подкрепляли свои слова ударами. Как будто мы поделили всю эту сумму между собой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36