А он продолжал рыскать по полкам, разрывая коробки и повторяя комбинацию с сыром и ветчиной. Потом подошел к перепуганной женщине и рявкнул:
— Где пиво? — Он пошел на нее, как человекообразный Кинг-Конг, едва не доставая головой до потолка.
Она ответила:
— Там, в холодильнике, иди ты к черту.
“Сморщенная старая шлюха!” — подумал Каторжник, достал бутылку пива, открыл ее зубами (он всегда так делал, когда на него кто-нибудь смотрел) и выплюнул пробку на пол. Продавщица выдавила из себя:
— Надеюсь, ты заплатишь за все, что съел! — Но, слава Богу, он был занят и потому не обратил на ее слова никакого внимания. Он всасывал холодное пиво. Потом взял с полки кварту “Дикой Индюшки” и поставил ее на прилавок. Увидев это, женщина перестала волноваться — похоже, он заплатит, а, кроме того, это было единственное его движение, в котором сохранилось нечто человеческое. Каторжник взял бутылку, но не стал пить ее прямо здесь, в магазине. Продавщица подняла глаза на этого мастодонта и спросила:
— Эй, толстяк, не желаешь ли взвеситься?
Он посмотрел на нее, как на собаку, которую только что едва не пристукнул. На секунду ее жизнь была в опасности, но она опять полюбопытствовала:
— Сколько ты весишь? Наверное, за триста пятьдесят фунтов?
Каторжник не смог удержаться, его нутро извергло нечто вроде взрыва, и он расхохотался. Этот смех спас ее жизнь. Посетитель обернулся и ответил через плечо, собирая консервы:
— Четыреста фунтов, счастливица. — Это прозвучало почти добродушно.
Ему понравилась старая карга. И не хотелось уходить отсюда, ведь он нашел место, где может съесть все, что взял здесь, очень безопасное место. Но все еще воруя продукты с полок, он подумал: вот было бы смешно залить ей в глотку большую банку сока и смотреть, как она умирает, захлебываясь. Как легко он мог прервать ее скучное существование! Ничего, может быть, он завтра вернется и сделает старой суке это одолжение. Он вытащит ее из нищеты?
Он взял коробку спагетти и банку мясных фрикаделек, положил все это на согнутую правую руку, где уже находились другие коробки, за которые он собирался заплатить. Затем снял с полки банки консервированных слив и гороха, огромный пакет говядины и все это втиснул в безразмерный карман своего пальто. Туда же он сунул кварту молока, а другой карман набил упаковками разных мясных продуктов и сыра стоимостью по четырнадцать долларов каждая. Наконец он подошел к женщине, заплатил шесть долларов девяносто пять центов за всю еду, кварту пива и виски и вышел с карманами, заполненными провизией. Ведь ему не было равных по поднятию тяжестей.
Деньги у него водились, но платил он редко либо вообще ни за что не платил, объясняя это принципиальными соображениями. Он любил воровать и считал себя большим специалистом в этом деле. Не будь он убийцей, он наверняка стал бы весьма импозантным вором. Он разбирался в антиквариате, искусстве, нумизматике и филателии, драгоценных металлах я камнях, в оружии, огнестрельном и холодном, неплохо знал музыку, — практически не существовало такого поля деятельности, в котором он не мог бы применить компьютерное устройство своей головы. Другое дело, что его не интересовали вещи и деньги.
Тяжело, неуклюже ступая, так как наелся под завязку и полностью удовлетворил свой аппетит. Каторжник направился к забору, где была спрятана его спортивная сумка. Осторожно, очень осторожно вытащил ее, и его железные пальцы крепко ухватились за чеку гранаты. Медленно он вынул ее из задней части сумки и пальцами опытного хирурга аккуратно вставил обратно, согнув до необходимого угла металлический костыль пальцами так легко, как вы согнули бы соломину. Проделав это, он взвалил на плечи свою ношу и захромал вниз по дороге. На ночь он устроился не очень удобно, зато в безопасности, забравшись в будку, построенную из бетонных блоков и принадлежащую телефонной компании “Белл”. В справочнике по сигнальным системам Иллинойса это помещение числится под номером РС-724-Б, но местные его называют “Хижина 724”. Это уже не новая постройка с очень хорошей системой сигнализации, которая пролегает под землей, используется для негласного сбора сведений о гражданах, укрывающихся от налогов.
Если вам ради любопытства захочется открыть железную дверь, знайте, что сигнал тревоги тотчас раздастся в Чикаго и диспетчер тут же направит ребят в голубом разведать, что случилось. В зависимости от времени суток и от удачи у вас будет от Двух минут до получаса, перед тем как сесть в полицейскую машину. “Белл” не потерпит никаких шуток с ее станцией.
Конечно, вам может улыбнуться счастье, но запомните: у вас один шанс из тысячи залезть туда и украсть что-то из оборудования. И если вы это сделаете, то подобную удачу можно приравнять разве что к выигрышу ста тысяч долларов в “Черного Джека” в каком-нибудь казино Северной Невады.
— Каторжник знал об этом, поэтому вытащил из своей безразмерной сумки черный ящик, содержащий полный комплект отмычек, самодельных мини-ключей, которыми можно было — открыть все: от старых гардеробов до ультрасовременных сейфов. В нем также лежали стамеска и маленькая кувалда, которой он иногда убивал.
И вот он уже внутри, стоит не шевелясь, затаив дыхание в электронных шумах. Он чувствует: что-то не так. Но что? Его компьютерный мозг на минуту отключился, так как устал, и убийца стал вспоминать все, что случилось в последний час его темной жизни, как бы сканируя события. Может быть, скрытая камера уже засняла его изображение? Он моргнул и стал успокаивать себя, продолжая анализировать и думать.
У него появилось чувство, как будто за ним наблюдают, и он вновь насторожился. Ощущение опасности в нем очень сильно, и он никогда не игнорирует свои предчувствия. Срабатывает его удивительный инстинкт, который помог этому человеку выжить тысячи раз в самых невероятных случаях. Теперь этот инстинкт подсказывал ему: что-то происходит там, снаружи.
Каторжник приоткрыл дверь правой рукой, той, которой всегда убивал, согнул свои огромные, похожие на стальные сигары пальцы, сжав их в мощный кулак, а затем расслабил руку. Он ощутил в кистях такую силу, в которую трудно было поверить. Однажды в порыве ярости он смял электрическую батарейку так же легко, как вы смяли бы пустую банку из-под пива. Недаром многие годы он развлекался тем, что пытался сжать до боли свою собственную руку.
Когда его мозг зафиксировал шум снаружи, он предположил, что это за ним подглядывают дети, но потом понял, что ошибся, — это были прощальные кряки улетающих на юг птиц. И все же, нет, нет, это не то — ему послышался детский плач. Всей душой он надеялся, что это все-таки человек, который начнет его раздражать, раздражение вызовет всплеск ярости и перерастет в желание убить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— Где пиво? — Он пошел на нее, как человекообразный Кинг-Конг, едва не доставая головой до потолка.
Она ответила:
— Там, в холодильнике, иди ты к черту.
“Сморщенная старая шлюха!” — подумал Каторжник, достал бутылку пива, открыл ее зубами (он всегда так делал, когда на него кто-нибудь смотрел) и выплюнул пробку на пол. Продавщица выдавила из себя:
— Надеюсь, ты заплатишь за все, что съел! — Но, слава Богу, он был занят и потому не обратил на ее слова никакого внимания. Он всасывал холодное пиво. Потом взял с полки кварту “Дикой Индюшки” и поставил ее на прилавок. Увидев это, женщина перестала волноваться — похоже, он заплатит, а, кроме того, это было единственное его движение, в котором сохранилось нечто человеческое. Каторжник взял бутылку, но не стал пить ее прямо здесь, в магазине. Продавщица подняла глаза на этого мастодонта и спросила:
— Эй, толстяк, не желаешь ли взвеситься?
Он посмотрел на нее, как на собаку, которую только что едва не пристукнул. На секунду ее жизнь была в опасности, но она опять полюбопытствовала:
— Сколько ты весишь? Наверное, за триста пятьдесят фунтов?
Каторжник не смог удержаться, его нутро извергло нечто вроде взрыва, и он расхохотался. Этот смех спас ее жизнь. Посетитель обернулся и ответил через плечо, собирая консервы:
— Четыреста фунтов, счастливица. — Это прозвучало почти добродушно.
Ему понравилась старая карга. И не хотелось уходить отсюда, ведь он нашел место, где может съесть все, что взял здесь, очень безопасное место. Но все еще воруя продукты с полок, он подумал: вот было бы смешно залить ей в глотку большую банку сока и смотреть, как она умирает, захлебываясь. Как легко он мог прервать ее скучное существование! Ничего, может быть, он завтра вернется и сделает старой суке это одолжение. Он вытащит ее из нищеты?
Он взял коробку спагетти и банку мясных фрикаделек, положил все это на согнутую правую руку, где уже находились другие коробки, за которые он собирался заплатить. Затем снял с полки банки консервированных слив и гороха, огромный пакет говядины и все это втиснул в безразмерный карман своего пальто. Туда же он сунул кварту молока, а другой карман набил упаковками разных мясных продуктов и сыра стоимостью по четырнадцать долларов каждая. Наконец он подошел к женщине, заплатил шесть долларов девяносто пять центов за всю еду, кварту пива и виски и вышел с карманами, заполненными провизией. Ведь ему не было равных по поднятию тяжестей.
Деньги у него водились, но платил он редко либо вообще ни за что не платил, объясняя это принципиальными соображениями. Он любил воровать и считал себя большим специалистом в этом деле. Не будь он убийцей, он наверняка стал бы весьма импозантным вором. Он разбирался в антиквариате, искусстве, нумизматике и филателии, драгоценных металлах я камнях, в оружии, огнестрельном и холодном, неплохо знал музыку, — практически не существовало такого поля деятельности, в котором он не мог бы применить компьютерное устройство своей головы. Другое дело, что его не интересовали вещи и деньги.
Тяжело, неуклюже ступая, так как наелся под завязку и полностью удовлетворил свой аппетит. Каторжник направился к забору, где была спрятана его спортивная сумка. Осторожно, очень осторожно вытащил ее, и его железные пальцы крепко ухватились за чеку гранаты. Медленно он вынул ее из задней части сумки и пальцами опытного хирурга аккуратно вставил обратно, согнув до необходимого угла металлический костыль пальцами так легко, как вы согнули бы соломину. Проделав это, он взвалил на плечи свою ношу и захромал вниз по дороге. На ночь он устроился не очень удобно, зато в безопасности, забравшись в будку, построенную из бетонных блоков и принадлежащую телефонной компании “Белл”. В справочнике по сигнальным системам Иллинойса это помещение числится под номером РС-724-Б, но местные его называют “Хижина 724”. Это уже не новая постройка с очень хорошей системой сигнализации, которая пролегает под землей, используется для негласного сбора сведений о гражданах, укрывающихся от налогов.
Если вам ради любопытства захочется открыть железную дверь, знайте, что сигнал тревоги тотчас раздастся в Чикаго и диспетчер тут же направит ребят в голубом разведать, что случилось. В зависимости от времени суток и от удачи у вас будет от Двух минут до получаса, перед тем как сесть в полицейскую машину. “Белл” не потерпит никаких шуток с ее станцией.
Конечно, вам может улыбнуться счастье, но запомните: у вас один шанс из тысячи залезть туда и украсть что-то из оборудования. И если вы это сделаете, то подобную удачу можно приравнять разве что к выигрышу ста тысяч долларов в “Черного Джека” в каком-нибудь казино Северной Невады.
— Каторжник знал об этом, поэтому вытащил из своей безразмерной сумки черный ящик, содержащий полный комплект отмычек, самодельных мини-ключей, которыми можно было — открыть все: от старых гардеробов до ультрасовременных сейфов. В нем также лежали стамеска и маленькая кувалда, которой он иногда убивал.
И вот он уже внутри, стоит не шевелясь, затаив дыхание в электронных шумах. Он чувствует: что-то не так. Но что? Его компьютерный мозг на минуту отключился, так как устал, и убийца стал вспоминать все, что случилось в последний час его темной жизни, как бы сканируя события. Может быть, скрытая камера уже засняла его изображение? Он моргнул и стал успокаивать себя, продолжая анализировать и думать.
У него появилось чувство, как будто за ним наблюдают, и он вновь насторожился. Ощущение опасности в нем очень сильно, и он никогда не игнорирует свои предчувствия. Срабатывает его удивительный инстинкт, который помог этому человеку выжить тысячи раз в самых невероятных случаях. Теперь этот инстинкт подсказывал ему: что-то происходит там, снаружи.
Каторжник приоткрыл дверь правой рукой, той, которой всегда убивал, согнул свои огромные, похожие на стальные сигары пальцы, сжав их в мощный кулак, а затем расслабил руку. Он ощутил в кистях такую силу, в которую трудно было поверить. Однажды в порыве ярости он смял электрическую батарейку так же легко, как вы смяли бы пустую банку из-под пива. Недаром многие годы он развлекался тем, что пытался сжать до боли свою собственную руку.
Когда его мозг зафиксировал шум снаружи, он предположил, что это за ним подглядывают дети, но потом понял, что ошибся, — это были прощальные кряки улетающих на юг птиц. И все же, нет, нет, это не то — ему послышался детский плач. Всей душой он надеялся, что это все-таки человек, который начнет его раздражать, раздражение вызовет всплеск ярости и перерастет в желание убить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51