Ни за что на свете.
— Нет? — спросила она ледяным тоном, раздраженно, подняв подбородок выше, сильнее сжав губы. — Ты планировал это совсем по-другому? На другой семейной вечеринке?
— Нет…
— Или, вероятно, ты думал устроить все по максимуму? Ты намеревался выбрать самый подходящий момент, чтобы оскорбить меня?
Услышав об оскорблении, Джейк изменился в лице. Он не ожидал такого — бедный, слепой глупец! — смотрел на нее и пытался понять выражение ее лица, но не мог.
— Ты считаешь мое предложение оскорблением?
Ему было больно даже говорить об этом, внутри у него все переворачивалось.
— Когда именно ты собирался обмануть меня?
У алтаря?
Слова обоих были произнесены одновременно, повисли в воздухе, когда они пристально посмотрели друг на друга.
— Оскорбление?
— Обмануть тебя?
И потом внезапно, медленно, не отводя друг от друга взгляда, они покачали головами, отрицая обвинение.
— Нет!
В этот раз было невозможно сказать, кто говорит. Слово было произнесено резким, низким мужским голосом и ее — более высоким, но не менее громким.
— Джейк… — проговорила его мать, напоминая о себе. И внезапно он все понял.
Его мать считает Мерседес врагом — она буквально излучала эту ненависть. Пока Элизабет в комнате. Мерседес не скажет правду, не раскроет свои чувства.
Он с трудом отвел от нее взгляд, прошел мимо, подошел к двери и открыл ее настежь.
— Мама, выйди, — это был приказ, резкий и грубый. Джейк был слишком раздражен, чтобы смягчить тон, но потом прибавил с опозданием:
— Пожалуйста, мне нужно остаться наедине с Мерседес.
Не спорь со мной, говорил его взгляд, не пытайся давить на меня или заставлять выбирать, потому что тебе не понравится мой ответ.
Он с облегчением вздохнул, когда увидел, что суровое выражение исчезло с лица матери — она медленно повернулась, задумчиво посмотрела на Мерседес и вышла.
Ему даже показалось, что она тихо пожелала ему удачи, проходя мимо.
Джейк закрыл дверь и остановился, на краткий миг закрыл глаза, потом медленно повернулся к Мерседес.
— Теперь объясни, — сказал он, стараясь изо всех сил казаться решительным и спокойным, — о чем идет речь?
— Не знаешь? — Мерседес не верила, что он задает этот вопрос.
Он не понял, что она сказала? Или он думал, что она глуха и глупа?
— Я слышала, что ты говорил здесь обо мне.
— Я знаю. — Он не моргая смотрел на нее. — Ты дала ясно понять.
— Ну, тогда…
— Это так плохо? Настолько ужасно?
— А зачем ты спрашиваешь? Ты сказал… сказал, что решил никогда не жениться на мне, и после этого осмеливаешься спрашивать у меня, что такого плохого в этих словах?!
— Нет, — возразил Джейк, но она не слышала, охваченная болью и унижением.
— Ты знаешь, каково услышать такое? Узнать, что все происходившее делалось по схеме — ради мести?
— Мерседес!
— Теперь-то я все понимаю. Ты сначала планировал просто совратить меня, а потом бросить.
Если бы я тебя не бросила, у тебя бы все получилось. Вероятно, ты планировал убить сразу двух зайцев — использовать меня для того, чтобы проучить Карен, дать ей отставку, и доказать мне, как мало я значу для тебя.
— Нет!
— Но тогда я убежала от тебя. Я сорвала твой план, расстроила твое бессердечное желание отомстить. И ты приехал сюда, чтобы продолжить план мести, а я — глупая, слепая и одурманенная предоставила тебе эту возможность. Я бросилась в твои объятия и позволила сделать с собой то, что ты хотел.
— Не сразу, — голос Джейка был насмешливым, и она, не веря своим глазам, увидела, как на его удивленном лице заиграла полуулыбка. — Ты сначала немного посопротивлялась.
— Но недостаточно! Я позволила тебе использовать меня, ранить, отомстить моей семье…
— Мерседес, нет! — Джейк полностью лишился самообладания и возвел руки к небу, выражая несогласие и пытаясь защищаться. — Нет, нет и нет!
Он подошел к ней, крепко схватил ее за руки, заглянул в ее глаза.
— Все не так! Этого не было, поверь мне! Я не хотел мстить, потому что не мог справиться со своими чувствами, забыть тебя. Ты должна верить мне!
— П-почему?
Она хотела спросить сильным и дерзким голосом, но что-то в выражении его лица лишило ее сил, и она произнесла позорно дрожащим голосом, выдавая себя:
— Почему я должна верить тебе?
— Потому что в таком состоянии ты не способна рассуждать здраво. Если ты веришь в то, что я сказал, будто никогда не женюсь на тебе, значит ты не так поняла или не слышала всего, что я говорил.
— Всего?
Ее язык заплетался, к горлу подступил комок.
Она хотела верить ему. Этот сосредоточенный взгляд голубых глаз сказал, что она может доверять ему.
— Ты не так поняла, — Джейк видел, что ей трудно говорить. — Я не хочу жениться на тебе по ошибке. Ты не могла слышать всего. Я имел в виду, что когда попрошу женщину выйти за меня замуж, то сделаю это с целью. Я хочу, чтобы все знали: это не ошибка, а самое большое мое желание в жизни.
— Ты не слышала всего…
Мерседес вспомнила, как стояла за дверью, слыша слова Джейка, прокручивая их в своей голове с совсем другим значением. И потом в ее голове раздалось то жужжание, когда на миг она подумала, что может упасть в обморок и…
И она не могла услышать всего!
Если Джейк сказал… Когда Джейк сказал…
И она вспомнила теперь, как он спросил, находит ли она его предложение оскорблением. Он так явно дал ей понять, что ее жестокие и горькие слова ранят его…
— Женщина, которая… Кто?
Джейк ослабил захват ее рук. Он больше не сжимал их с силой, стремясь убедить, но продолжал держать надежно, твердо и нежно, будто не желая отпускать ее.
— Кто, как ты думаешь, дорогая? Женщина, которую я люблю, это — ты. Ты — единственная в мире, на ком я хочу жениться. Это сущая правда.
Просто сначала я был слишком слеп, чтобы понять это. Когда я сказал, что не могу забыть тебя, я не понимал, что в самом деле не могу выбросить тебя из своего сердца. Я люблю тебя, Мерседес.
Ты веришь мне?
Как она могла верить чему-то еще? Правда светилась в его глазах, лице, улыбке, такой ласковой и нежной, и она почувствовала, будто купается в мягком, золотом потоке солнечного света.
— Да… Да, я верю!
Комок в горле исчез, и ее сердце, которое, казалось, замерло на все это время, снова начало биться в груди.
Слезы счастья застилали ее глаза. Она заморгала, чтобы они не мешали ей видеть Джейка.
— Я верю, потому что единственный мужчина в мире, за которого я хочу выйти замуж, — это ты. Я влюбилась в тебя в ту первую ночь, вот отчего я вела себя так. Я тогда очень испугалась. Не знала, что со мной происходит. А теперь знаю. Я люблю тебя. Но мою любовь нельзя выразить словами.
Встретившись взглядом с его сверкающими глазами, видя его улыбку любви. Мерседес ощутила, что счастье, наполняющее каждую черту его лица, отражается в ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
— Нет? — спросила она ледяным тоном, раздраженно, подняв подбородок выше, сильнее сжав губы. — Ты планировал это совсем по-другому? На другой семейной вечеринке?
— Нет…
— Или, вероятно, ты думал устроить все по максимуму? Ты намеревался выбрать самый подходящий момент, чтобы оскорбить меня?
Услышав об оскорблении, Джейк изменился в лице. Он не ожидал такого — бедный, слепой глупец! — смотрел на нее и пытался понять выражение ее лица, но не мог.
— Ты считаешь мое предложение оскорблением?
Ему было больно даже говорить об этом, внутри у него все переворачивалось.
— Когда именно ты собирался обмануть меня?
У алтаря?
Слова обоих были произнесены одновременно, повисли в воздухе, когда они пристально посмотрели друг на друга.
— Оскорбление?
— Обмануть тебя?
И потом внезапно, медленно, не отводя друг от друга взгляда, они покачали головами, отрицая обвинение.
— Нет!
В этот раз было невозможно сказать, кто говорит. Слово было произнесено резким, низким мужским голосом и ее — более высоким, но не менее громким.
— Джейк… — проговорила его мать, напоминая о себе. И внезапно он все понял.
Его мать считает Мерседес врагом — она буквально излучала эту ненависть. Пока Элизабет в комнате. Мерседес не скажет правду, не раскроет свои чувства.
Он с трудом отвел от нее взгляд, прошел мимо, подошел к двери и открыл ее настежь.
— Мама, выйди, — это был приказ, резкий и грубый. Джейк был слишком раздражен, чтобы смягчить тон, но потом прибавил с опозданием:
— Пожалуйста, мне нужно остаться наедине с Мерседес.
Не спорь со мной, говорил его взгляд, не пытайся давить на меня или заставлять выбирать, потому что тебе не понравится мой ответ.
Он с облегчением вздохнул, когда увидел, что суровое выражение исчезло с лица матери — она медленно повернулась, задумчиво посмотрела на Мерседес и вышла.
Ему даже показалось, что она тихо пожелала ему удачи, проходя мимо.
Джейк закрыл дверь и остановился, на краткий миг закрыл глаза, потом медленно повернулся к Мерседес.
— Теперь объясни, — сказал он, стараясь изо всех сил казаться решительным и спокойным, — о чем идет речь?
— Не знаешь? — Мерседес не верила, что он задает этот вопрос.
Он не понял, что она сказала? Или он думал, что она глуха и глупа?
— Я слышала, что ты говорил здесь обо мне.
— Я знаю. — Он не моргая смотрел на нее. — Ты дала ясно понять.
— Ну, тогда…
— Это так плохо? Настолько ужасно?
— А зачем ты спрашиваешь? Ты сказал… сказал, что решил никогда не жениться на мне, и после этого осмеливаешься спрашивать у меня, что такого плохого в этих словах?!
— Нет, — возразил Джейк, но она не слышала, охваченная болью и унижением.
— Ты знаешь, каково услышать такое? Узнать, что все происходившее делалось по схеме — ради мести?
— Мерседес!
— Теперь-то я все понимаю. Ты сначала планировал просто совратить меня, а потом бросить.
Если бы я тебя не бросила, у тебя бы все получилось. Вероятно, ты планировал убить сразу двух зайцев — использовать меня для того, чтобы проучить Карен, дать ей отставку, и доказать мне, как мало я значу для тебя.
— Нет!
— Но тогда я убежала от тебя. Я сорвала твой план, расстроила твое бессердечное желание отомстить. И ты приехал сюда, чтобы продолжить план мести, а я — глупая, слепая и одурманенная предоставила тебе эту возможность. Я бросилась в твои объятия и позволила сделать с собой то, что ты хотел.
— Не сразу, — голос Джейка был насмешливым, и она, не веря своим глазам, увидела, как на его удивленном лице заиграла полуулыбка. — Ты сначала немного посопротивлялась.
— Но недостаточно! Я позволила тебе использовать меня, ранить, отомстить моей семье…
— Мерседес, нет! — Джейк полностью лишился самообладания и возвел руки к небу, выражая несогласие и пытаясь защищаться. — Нет, нет и нет!
Он подошел к ней, крепко схватил ее за руки, заглянул в ее глаза.
— Все не так! Этого не было, поверь мне! Я не хотел мстить, потому что не мог справиться со своими чувствами, забыть тебя. Ты должна верить мне!
— П-почему?
Она хотела спросить сильным и дерзким голосом, но что-то в выражении его лица лишило ее сил, и она произнесла позорно дрожащим голосом, выдавая себя:
— Почему я должна верить тебе?
— Потому что в таком состоянии ты не способна рассуждать здраво. Если ты веришь в то, что я сказал, будто никогда не женюсь на тебе, значит ты не так поняла или не слышала всего, что я говорил.
— Всего?
Ее язык заплетался, к горлу подступил комок.
Она хотела верить ему. Этот сосредоточенный взгляд голубых глаз сказал, что она может доверять ему.
— Ты не так поняла, — Джейк видел, что ей трудно говорить. — Я не хочу жениться на тебе по ошибке. Ты не могла слышать всего. Я имел в виду, что когда попрошу женщину выйти за меня замуж, то сделаю это с целью. Я хочу, чтобы все знали: это не ошибка, а самое большое мое желание в жизни.
— Ты не слышала всего…
Мерседес вспомнила, как стояла за дверью, слыша слова Джейка, прокручивая их в своей голове с совсем другим значением. И потом в ее голове раздалось то жужжание, когда на миг она подумала, что может упасть в обморок и…
И она не могла услышать всего!
Если Джейк сказал… Когда Джейк сказал…
И она вспомнила теперь, как он спросил, находит ли она его предложение оскорблением. Он так явно дал ей понять, что ее жестокие и горькие слова ранят его…
— Женщина, которая… Кто?
Джейк ослабил захват ее рук. Он больше не сжимал их с силой, стремясь убедить, но продолжал держать надежно, твердо и нежно, будто не желая отпускать ее.
— Кто, как ты думаешь, дорогая? Женщина, которую я люблю, это — ты. Ты — единственная в мире, на ком я хочу жениться. Это сущая правда.
Просто сначала я был слишком слеп, чтобы понять это. Когда я сказал, что не могу забыть тебя, я не понимал, что в самом деле не могу выбросить тебя из своего сердца. Я люблю тебя, Мерседес.
Ты веришь мне?
Как она могла верить чему-то еще? Правда светилась в его глазах, лице, улыбке, такой ласковой и нежной, и она почувствовала, будто купается в мягком, золотом потоке солнечного света.
— Да… Да, я верю!
Комок в горле исчез, и ее сердце, которое, казалось, замерло на все это время, снова начало биться в груди.
Слезы счастья застилали ее глаза. Она заморгала, чтобы они не мешали ей видеть Джейка.
— Я верю, потому что единственный мужчина в мире, за которого я хочу выйти замуж, — это ты. Я влюбилась в тебя в ту первую ночь, вот отчего я вела себя так. Я тогда очень испугалась. Не знала, что со мной происходит. А теперь знаю. Я люблю тебя. Но мою любовь нельзя выразить словами.
Встретившись взглядом с его сверкающими глазами, видя его улыбку любви. Мерседес ощутила, что счастье, наполняющее каждую черту его лица, отражается в ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30