Грей подхватил Кит и опустил на туалетный столик.
В ее глазах мелькнуло изумление, но когда он вошел в нее, она обхватила его коленями. Их дыхание слилось в поцелуе, крепком, как и единение их тел. Толчок, еще один, еще, еще, быстрые, плавные… Бутылочки на туалетном столике позвякивали в такт их движениям, Кит изгибалась под Греем, сжимая его бедра, принимая его дар. Наконец они оба затрепетали, накрытые волной сладострастия и неги.
Неведомая сила подхватила их и швырнула в бездонную глубину. Грей оторвался от губ Кит перед последней вспышкой. Она закричала, и его стон был ей ответом. Руки сплелись в объятии, рожденном обоюдной страстью.
Ухватившись за столик, Грей наклонил голову и поцеловал ее в плечо. Он был все еще внутри Кит, она обняла его, он застонал. Он хотел ее снова.
Наконец он поднял ее на руки, отнес на кровать, опустил и лег рядом. Она ошеломленно смотрела на него.
– Я рад, что на твоем туалетном столике почти ничего нет, – заметил он.
– Больше никогда не буду пользоваться духами, только если кто-нибудь попросит.
Он снова обнял ее, благодарный за это замечание. Сегодня Грей хотел оставить ей не только воспоминания. Но прежде чем он успел облечь мысли в слова, зазвонил телефон около кровати.
Кит вопросительно посмотрела на Кори.
– Лучше возьми. Я сказал Диди, куда сегодня поеду.
Кит потянулась к трубке, голова все еще гудела от любовных ласк.
– Алло?
Раздался голос Мэгги:
– Кит, это я. Мы с Эриком поругались, и я… – Она запнулась.
– Что случилось?
– Мы поспорили. Эрик разбушевался. Я не знаю, где он и придет ли домой ночевать. Он ушел час назад… Кит, он был так рассержен… Это первая наша ссора после свадьбы… – Ее речь снова прервали слезы.
– Хочешь, я приду?
Мэгги смешалась.
– Нет, лучше я к тебе приду. Может быть, ты сумеешь помочь мне разобраться. Я буду у тебя через десять минут.
Кит повесила трубку.
– Что такое? – поинтересовался Грей.
– Мэгги поссорилась с Эриком. Она сейчас придет. У меня даже не было возможности сказать ей, что ты здесь.
Он обнял Кит и прижал к себе.
– Я уйду, когда она придет.
Она обвила руками его шею.
– Ты такой чуткий человек.
– Я знаю, как важна семья.
Взгляд его зеленых глаз притягивал не меньше, чем его слова. Кит лучше, чем кто-нибудь еще, знала, что он подразумевает под семьей. Грей понимал, что имеет значение, а что нет. Она ведь не могла ошибаться на этот счет? Он так страстно любил ее. Исчезнут ли когда-нибудь ее сомнения? Почувствует ли она наконец, что ему можно всецело доверять?
Горячие губы Грея просили, даже требовали. Кит приоткрыла свои, позволяя проникнуть внутрь. Он застонал, прижал ее к себе, поглаживая по спине. Ноги переплелись. Его поцелуй становился все глубже и глубже, язык искал, изучал, дразнил. Кит забыла все сомнения. Почти.
С улыбкой она мягко отстранила его, сожалея, что нужно остановиться, иначе в упоении желания они снова забудут все на свете.
– Мне нужно одеться. Мэгги будет здесь с минуты на минуту.
– Может, после того, как она уйдет, ты все-таки устроишь мне показ мод? – с хитринкой поинтересовался Грей.
Кит нравилось, что Грей здесь. Нравилось, что он вообще появился в ее жизни. Она любила его. И эта мысль пугала ее до смерти.
Они оделись, поглядывая друг на друга и улыбаясь. Кит только-только успела застегнуть блузку, как зазвенел дверной звонок.
– Пойду впущу ее. – Пригладив волосы рукой, она крикнула: – Иду!
Кит открыла дверь, и ее сестра увидела горящие щеки и всклокоченные волосы, а секунду спустя – Грея в гостиной.
– Я чему-то помешала?
Нос Мэгги был красным, глаза сверкали. Кит обняла ее.
– Нет. Заходи.
– Я уже ухожу, – сказал Грей, направляясь к двери.
– Тебе не нужно уходить, – сказала Мэгги твердо, – может быть, объяснишь мне мужскую психологию. – Она провела рукой по воздуху. – Эрик знал, что мне это будет неприятно. До сих пор не могу поверить, что он это сделал.
– Что случилось? – спросила Кит, сажая сестру на диванчик.
Грей остановился позади кресла в зеленую и оранжево-розовую полоску. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
Слова так и полились из Мэгги:
– Я говорила тебе, что Эрик хочет переехать. Он считает, что нам нужен большой дом. А мне нравится наш дом. Я здесь работаю, и клиенты знают, где я нахожусь.
– Ты говорила, вы с Эриком это обсуждали.
Она нахмурилась:
– Да, обсуждали, но к решению не пришли. Я надеялась, что мы останемся здесь по крайней мере до следующего года.
– И что случилось?
– Сегодня Эрик внес первоначальный платеж за новый дом! – взорвалась Мэгги. – Даже не показав мне его! Даже не предупредив меня! Можешь в это поверить?
Кит знала, что Эрик предпочитает сам принимать решения. Но ведь он любил Мэгги больше жизни и никогда бы не стал преднамеренно обижать ее.
– И каковы его мотивы?
– Об этом я его и спросила, а он рассвирепел. Он сказал, что нашел отличный дом и сделал все, чтобы он был нашим. Как он может говорить, что он отличный, если я даже не видела его! И почему он не сказал мне, что общался с агентом по недвижимости? – Мэгги с обидой и болью посмотрела на Грея.
Он потер подбородок, чувствуя себя еще более неуютно, чем раньше.
– Мэгги, я действительно не могу объяснить, каковы были мотивы Эрика.
Она казалась раздосадованной.
– Я знаю. Но объясни мне, пожалуйста, почему мужчины думают, что их решения непременно верные? Мне бы даже в голову не пришло вкладывать деньги во что-то столь существенное, не посоветовавшись с Эриком. – Она закрыла лицо руками. – О черт!
С тех пор как Мэгги вышла замуж, она стала гораздо менее застенчивой. Она была очень замкнутым человеком всю свою жизнь, но Эрик освободил маленького чертенка, жившего в этом тихом омуте. Было очевидно, что ее очень ранило это авторитарное решение. Кит видела, как слезы текут по щекам сестры, и едва ли не впервые в жизни не знала, что сказать. Она любила Мэгги, но в то же время уважала и испытывала искреннюю привязанность к своему зятю.
Грей подошел ближе и остановился около диванчика.
– Я не могу сказать, о чем Эрик думал, но всякому, кто видел вас вместе, ясно: он считает, что солнце встает и садится только ради тебя. Он не хотел тебя обидеть.
Мэгги подняла переполненные слезами глаза:
– Он же знал, что я не хочу переезжать.
– Почему? – спросила Кит.
– Я говорила тебе.
– А в чем настоящая причина? Если ты собираешься рожать ребенка, если ты вместе с Эриком, какая разница, где жить?
– Но я сама украсила этот дом, и я всегда была счастлива в нем. Это символ… независимости.
Кит похлопала сестру по руке:
– Может быть, проблема в этом? Может быть, Эрик никогда не чувствовал себя там как дома?
– Тогда почему он выбрал дом, сообразуясь только со своими желаниями?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
В ее глазах мелькнуло изумление, но когда он вошел в нее, она обхватила его коленями. Их дыхание слилось в поцелуе, крепком, как и единение их тел. Толчок, еще один, еще, еще, быстрые, плавные… Бутылочки на туалетном столике позвякивали в такт их движениям, Кит изгибалась под Греем, сжимая его бедра, принимая его дар. Наконец они оба затрепетали, накрытые волной сладострастия и неги.
Неведомая сила подхватила их и швырнула в бездонную глубину. Грей оторвался от губ Кит перед последней вспышкой. Она закричала, и его стон был ей ответом. Руки сплелись в объятии, рожденном обоюдной страстью.
Ухватившись за столик, Грей наклонил голову и поцеловал ее в плечо. Он был все еще внутри Кит, она обняла его, он застонал. Он хотел ее снова.
Наконец он поднял ее на руки, отнес на кровать, опустил и лег рядом. Она ошеломленно смотрела на него.
– Я рад, что на твоем туалетном столике почти ничего нет, – заметил он.
– Больше никогда не буду пользоваться духами, только если кто-нибудь попросит.
Он снова обнял ее, благодарный за это замечание. Сегодня Грей хотел оставить ей не только воспоминания. Но прежде чем он успел облечь мысли в слова, зазвонил телефон около кровати.
Кит вопросительно посмотрела на Кори.
– Лучше возьми. Я сказал Диди, куда сегодня поеду.
Кит потянулась к трубке, голова все еще гудела от любовных ласк.
– Алло?
Раздался голос Мэгги:
– Кит, это я. Мы с Эриком поругались, и я… – Она запнулась.
– Что случилось?
– Мы поспорили. Эрик разбушевался. Я не знаю, где он и придет ли домой ночевать. Он ушел час назад… Кит, он был так рассержен… Это первая наша ссора после свадьбы… – Ее речь снова прервали слезы.
– Хочешь, я приду?
Мэгги смешалась.
– Нет, лучше я к тебе приду. Может быть, ты сумеешь помочь мне разобраться. Я буду у тебя через десять минут.
Кит повесила трубку.
– Что такое? – поинтересовался Грей.
– Мэгги поссорилась с Эриком. Она сейчас придет. У меня даже не было возможности сказать ей, что ты здесь.
Он обнял Кит и прижал к себе.
– Я уйду, когда она придет.
Она обвила руками его шею.
– Ты такой чуткий человек.
– Я знаю, как важна семья.
Взгляд его зеленых глаз притягивал не меньше, чем его слова. Кит лучше, чем кто-нибудь еще, знала, что он подразумевает под семьей. Грей понимал, что имеет значение, а что нет. Она ведь не могла ошибаться на этот счет? Он так страстно любил ее. Исчезнут ли когда-нибудь ее сомнения? Почувствует ли она наконец, что ему можно всецело доверять?
Горячие губы Грея просили, даже требовали. Кит приоткрыла свои, позволяя проникнуть внутрь. Он застонал, прижал ее к себе, поглаживая по спине. Ноги переплелись. Его поцелуй становился все глубже и глубже, язык искал, изучал, дразнил. Кит забыла все сомнения. Почти.
С улыбкой она мягко отстранила его, сожалея, что нужно остановиться, иначе в упоении желания они снова забудут все на свете.
– Мне нужно одеться. Мэгги будет здесь с минуты на минуту.
– Может, после того, как она уйдет, ты все-таки устроишь мне показ мод? – с хитринкой поинтересовался Грей.
Кит нравилось, что Грей здесь. Нравилось, что он вообще появился в ее жизни. Она любила его. И эта мысль пугала ее до смерти.
Они оделись, поглядывая друг на друга и улыбаясь. Кит только-только успела застегнуть блузку, как зазвенел дверной звонок.
– Пойду впущу ее. – Пригладив волосы рукой, она крикнула: – Иду!
Кит открыла дверь, и ее сестра увидела горящие щеки и всклокоченные волосы, а секунду спустя – Грея в гостиной.
– Я чему-то помешала?
Нос Мэгги был красным, глаза сверкали. Кит обняла ее.
– Нет. Заходи.
– Я уже ухожу, – сказал Грей, направляясь к двери.
– Тебе не нужно уходить, – сказала Мэгги твердо, – может быть, объяснишь мне мужскую психологию. – Она провела рукой по воздуху. – Эрик знал, что мне это будет неприятно. До сих пор не могу поверить, что он это сделал.
– Что случилось? – спросила Кит, сажая сестру на диванчик.
Грей остановился позади кресла в зеленую и оранжево-розовую полоску. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
Слова так и полились из Мэгги:
– Я говорила тебе, что Эрик хочет переехать. Он считает, что нам нужен большой дом. А мне нравится наш дом. Я здесь работаю, и клиенты знают, где я нахожусь.
– Ты говорила, вы с Эриком это обсуждали.
Она нахмурилась:
– Да, обсуждали, но к решению не пришли. Я надеялась, что мы останемся здесь по крайней мере до следующего года.
– И что случилось?
– Сегодня Эрик внес первоначальный платеж за новый дом! – взорвалась Мэгги. – Даже не показав мне его! Даже не предупредив меня! Можешь в это поверить?
Кит знала, что Эрик предпочитает сам принимать решения. Но ведь он любил Мэгги больше жизни и никогда бы не стал преднамеренно обижать ее.
– И каковы его мотивы?
– Об этом я его и спросила, а он рассвирепел. Он сказал, что нашел отличный дом и сделал все, чтобы он был нашим. Как он может говорить, что он отличный, если я даже не видела его! И почему он не сказал мне, что общался с агентом по недвижимости? – Мэгги с обидой и болью посмотрела на Грея.
Он потер подбородок, чувствуя себя еще более неуютно, чем раньше.
– Мэгги, я действительно не могу объяснить, каковы были мотивы Эрика.
Она казалась раздосадованной.
– Я знаю. Но объясни мне, пожалуйста, почему мужчины думают, что их решения непременно верные? Мне бы даже в голову не пришло вкладывать деньги во что-то столь существенное, не посоветовавшись с Эриком. – Она закрыла лицо руками. – О черт!
С тех пор как Мэгги вышла замуж, она стала гораздо менее застенчивой. Она была очень замкнутым человеком всю свою жизнь, но Эрик освободил маленького чертенка, жившего в этом тихом омуте. Было очевидно, что ее очень ранило это авторитарное решение. Кит видела, как слезы текут по щекам сестры, и едва ли не впервые в жизни не знала, что сказать. Она любила Мэгги, но в то же время уважала и испытывала искреннюю привязанность к своему зятю.
Грей подошел ближе и остановился около диванчика.
– Я не могу сказать, о чем Эрик думал, но всякому, кто видел вас вместе, ясно: он считает, что солнце встает и садится только ради тебя. Он не хотел тебя обидеть.
Мэгги подняла переполненные слезами глаза:
– Он же знал, что я не хочу переезжать.
– Почему? – спросила Кит.
– Я говорила тебе.
– А в чем настоящая причина? Если ты собираешься рожать ребенка, если ты вместе с Эриком, какая разница, где жить?
– Но я сама украсила этот дом, и я всегда была счастлива в нем. Это символ… независимости.
Кит похлопала сестру по руке:
– Может быть, проблема в этом? Может быть, Эрик никогда не чувствовал себя там как дома?
– Тогда почему он выбрал дом, сообразуясь только со своими желаниями?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40