Джуно задрожала от нетерпения.
– Я хочу тебя сию же минуту, – прошептала она и жадно поцеловала Шепа. Он усадил ее на себя, и Джуно вскрикнула от удовольствия, когда Шеп вошел в нее.
Горя от возбуждения, она взяла инициативу в свои руки, и они почти одновременно достигли кульминации. Потом, лежа рядом и тяжело дыша, Джуно и Шеп с глубокой нежностью смотрели друг на друга.
Шеп приподнялся на локте и наполнил бокалы вином.
– Добро пожаловать домой, дорогая.
– Меня еще никто так не встречал, и я еще никогда не чувствовала, что моему возвращению так рады.
Он провел ладонью по ее спине:
– А ты похудела.
Джуно ущипнула его.
– Зато о тебе этого не скажешь.
– О чем это ты? – возмутился Шеп. – Да я ежедневно бегал трусцой, с тех пор как ты уехала!
– Боже, сколько сил ты потерял! – фыркнула Джуно. – Шеп, ты выглядишь отлично. И я очень по тебе скучала.
– Никогда больше не уезжай… Нет-нет, я говорю что-то не то. У меня это вырвалось против воли. Делай что хочешь, только всегда возвращайся ко мне, – Знаешь, чего я хочу, Шеп?
– Нет. – Он поцеловал ее. – Чего?
– Выйти замуж и как можно скорее.
Шеп широко улыбнулся:
– Ты уже нашла подходящего кандидата?
– Нет еще. Но провожу отборочные собеседования…
Они поженились за неделю до Рождества в доме родителей Шепа. Холлис и Мэри Джонсон прилетели в Англию за несколько недель до этого и помогли дочери перебраться из квартиры на Адам-энд-Ив-Мьюз в просторный городской дом, который купили Джуно и Шеп на Эгертон-Креснт. Оставив за собой три этажа, они сдали цокольный этаж приятелю Шепа, литератору.
На немноголюдной свадьбе Лидия была подружкой невесты, а Алекс шафером Шепа. Лидия взяла с собой дочерей, приехали Джон и Урсула Флетчер, Клэр Рид и еще несколько самых близких друзей Шепа и Джуно из театральных и издательских кругов. На приеме, устроенном после церемонии, Алекс и Шеп развлекали гостей скетчами Сейджа и Уайза; Джон Флетчер исполнил милую старую вещицу из репертуара мюзик-холла, а Холлис Джонсон, не желая отставать от других, прочитал поэму. Потом Мэри села за пианино, и под ее аккомпанемент Джуно и Лидия спели дуэтом романс «Не осуждать ее надо, а пожалеть».
Поздно вечером, когда гости разъехались, Джонсоны отправились ночевать в гостиницу, а старшие Уайзы легли спать, у камина остались три молодые пары.
– Ну, Джуно, открой же секрет, – попросила Лидия, – где вы собираетесь провести медовый месяц?
– Нет уж. Ты ведь не говорила, помнишь? Ладно, знай одно: мы не летим на воздушном шаре.
Лидия засмеялась:
– Алекс, а ты помнишь, как в Йеле пытался произвести впечатление на девушку из Вассара? Ну, ту историю с самолетом?
– Еще бы! Это был один из моих лучших розыгрышей. Я пригласил девушку по имени Кэнди на чашечку кофе и, надев смокинг, заехал за ней в студенческое общежитие на лимузине с шофером. Добравшись до местного аэродрома, где меня ожидал частный самолет, мы полетели в Бостон. Во время полета мой приятель и сосед по комнате Брюс Хопкинс, переодетый стюардом, подавал нам мартини. В Бостоне нас встретил другой лимузин и отвез в «Ритц». Мы входим. Метрдотель, получивший заранее десять баксов, охотно принял участие в студенческом розыгрыше и приветствовал нас так: «О мистер Сейдж, рады видеть вас! Ваш обычный столик, сэр? Угловой?» «Именно так, Фрэнк», – отвечаю я. Нас усаживают. Официант приносит поднос с серебряным кофейным прибором и двумя чашками и наливает кофе.
Мы выпиваем его и уходим. Снова лимузин и самолет.
Другой лимузин доставляет Кэнди из аэропорта в студенческое общежитие. Я целую ее на прощание.
– И ты больше никогда не звонил ей, – напомнила Джуно. – Наверняка бедняга решила, что очень разочаровала тебя.
Алекс ухмыльнулся:
– Все, что я делал потом, было несравнимо с этим розыгрышем, но встречаться с Кэнди я больше не мог и не жалею об этом: она оказалась скучной собеседницей.
– Ну и ну, Алекс, – обиженно заметила Тори. – Ты никогда не рассказывал мне эту историю.
Он смущенно улыбнулся жене, потом снова обратился к Джуно и Лидии:
– А помните свою соседку по комнате… которой никогда не бывало дома?
– Киппи О'Коннор! – оживилась Джуно.
– У нее еще была репутация лучшей профессионалки по оральному сексу во всей Новой Англии, – усмехнулась Лидия.
– Вот-вот. Та самая. Около месяца назад я встретил ее в метро. Она стала монахиней.
– Монахиней?!
– Клянусь! В черном одеянии, с белым воротничком и с четками в руках. Киппи узнала меня.
– Невероятно! – воскликнула Джуно. – Интересно, что сталось с Томми Хоудли?
Тори демонстративно зевнула.
– Все это очень увлекательно. – Она иронически улыбнулась. – Обожаю слушать истории, начинающиеся с фразы: «А помните…».
– Извини, милая, – сказал Алекс. – Мы через несколько минут уйдем. А что касается Томми Хоудли, то он стал вице-президентом компании, владеющей сетью химчисток. Правда, Уит Циммерман говорил мне, что у Томми в дальней комнате одной из химчисток играют в покер…
Шеп тронул Тори за плечо:
– Не поможешь мне приготовить на скорую руку закуски?
– Неужели они тебя не раздражают? – возмущенно спросила Тори, когда они прошли мимо Стефана, который спал в кресле.
Шеп покачал головой:
– Конечно, нет. Они очень давно не виделись. Пусть сегодня предаются воспоминаниям, а завтра снова будут с нами.
На следующее утро Джуно и Шеп улетели на месяц в Марокко.
– Не знаю почему, но я очень нервничала перед свадьбой, – призналась Джуно в номере отеля «Мамунья».
– Такое случается со многими девственницами. – Шеп рассмеялся. – А вот почему это произошло с тобой, непонятно.
– Так по-твоему, это из-за того, что мы с тобой до свадьбы?..
– Нет, не совсем. Ты считаешься девственницей, пока узелок не развязался. – Он простодушно улыбнулся. – Впрочем, если надо, завяжем снова. Может, позвонить в гостиничное обслуживание, чтобы принесли веревку?
Днем они загорали, а волшебными теплыми марокканскими ночами занимались любовью. Джуно была рада, что решила связать свою судьбу с Шепом. Она чувствовала себя спокойной и умиротворенной, он тоже.
Вернувшись в Лондон, Джуно снова приступила к работе у Джона Флетчера. Шеп стал главным редактором небольшого, но весьма престижного издательства.
В свободное время он нередко устраивал званые обеды, приглашая молодежь из театральных и литературных кругов, а также старых университетских друзей Джуно, если те оказывались проездом в Лондоне. Дважды в год Джуно и Шеп брали отпуск и проводили свободные дни в тихом спокойном Девоне или в Санта-Фе, а иногда отправлялись в дальние страны.
После свадьбы их влечение друг к другу поостыло, но секс удовлетворял обоих. Иногда они целую неделю занимались любовью каждую ночь, порой подолгу не прикасались друг к другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
– Я хочу тебя сию же минуту, – прошептала она и жадно поцеловала Шепа. Он усадил ее на себя, и Джуно вскрикнула от удовольствия, когда Шеп вошел в нее.
Горя от возбуждения, она взяла инициативу в свои руки, и они почти одновременно достигли кульминации. Потом, лежа рядом и тяжело дыша, Джуно и Шеп с глубокой нежностью смотрели друг на друга.
Шеп приподнялся на локте и наполнил бокалы вином.
– Добро пожаловать домой, дорогая.
– Меня еще никто так не встречал, и я еще никогда не чувствовала, что моему возвращению так рады.
Он провел ладонью по ее спине:
– А ты похудела.
Джуно ущипнула его.
– Зато о тебе этого не скажешь.
– О чем это ты? – возмутился Шеп. – Да я ежедневно бегал трусцой, с тех пор как ты уехала!
– Боже, сколько сил ты потерял! – фыркнула Джуно. – Шеп, ты выглядишь отлично. И я очень по тебе скучала.
– Никогда больше не уезжай… Нет-нет, я говорю что-то не то. У меня это вырвалось против воли. Делай что хочешь, только всегда возвращайся ко мне, – Знаешь, чего я хочу, Шеп?
– Нет. – Он поцеловал ее. – Чего?
– Выйти замуж и как можно скорее.
Шеп широко улыбнулся:
– Ты уже нашла подходящего кандидата?
– Нет еще. Но провожу отборочные собеседования…
Они поженились за неделю до Рождества в доме родителей Шепа. Холлис и Мэри Джонсон прилетели в Англию за несколько недель до этого и помогли дочери перебраться из квартиры на Адам-энд-Ив-Мьюз в просторный городской дом, который купили Джуно и Шеп на Эгертон-Креснт. Оставив за собой три этажа, они сдали цокольный этаж приятелю Шепа, литератору.
На немноголюдной свадьбе Лидия была подружкой невесты, а Алекс шафером Шепа. Лидия взяла с собой дочерей, приехали Джон и Урсула Флетчер, Клэр Рид и еще несколько самых близких друзей Шепа и Джуно из театральных и издательских кругов. На приеме, устроенном после церемонии, Алекс и Шеп развлекали гостей скетчами Сейджа и Уайза; Джон Флетчер исполнил милую старую вещицу из репертуара мюзик-холла, а Холлис Джонсон, не желая отставать от других, прочитал поэму. Потом Мэри села за пианино, и под ее аккомпанемент Джуно и Лидия спели дуэтом романс «Не осуждать ее надо, а пожалеть».
Поздно вечером, когда гости разъехались, Джонсоны отправились ночевать в гостиницу, а старшие Уайзы легли спать, у камина остались три молодые пары.
– Ну, Джуно, открой же секрет, – попросила Лидия, – где вы собираетесь провести медовый месяц?
– Нет уж. Ты ведь не говорила, помнишь? Ладно, знай одно: мы не летим на воздушном шаре.
Лидия засмеялась:
– Алекс, а ты помнишь, как в Йеле пытался произвести впечатление на девушку из Вассара? Ну, ту историю с самолетом?
– Еще бы! Это был один из моих лучших розыгрышей. Я пригласил девушку по имени Кэнди на чашечку кофе и, надев смокинг, заехал за ней в студенческое общежитие на лимузине с шофером. Добравшись до местного аэродрома, где меня ожидал частный самолет, мы полетели в Бостон. Во время полета мой приятель и сосед по комнате Брюс Хопкинс, переодетый стюардом, подавал нам мартини. В Бостоне нас встретил другой лимузин и отвез в «Ритц». Мы входим. Метрдотель, получивший заранее десять баксов, охотно принял участие в студенческом розыгрыше и приветствовал нас так: «О мистер Сейдж, рады видеть вас! Ваш обычный столик, сэр? Угловой?» «Именно так, Фрэнк», – отвечаю я. Нас усаживают. Официант приносит поднос с серебряным кофейным прибором и двумя чашками и наливает кофе.
Мы выпиваем его и уходим. Снова лимузин и самолет.
Другой лимузин доставляет Кэнди из аэропорта в студенческое общежитие. Я целую ее на прощание.
– И ты больше никогда не звонил ей, – напомнила Джуно. – Наверняка бедняга решила, что очень разочаровала тебя.
Алекс ухмыльнулся:
– Все, что я делал потом, было несравнимо с этим розыгрышем, но встречаться с Кэнди я больше не мог и не жалею об этом: она оказалась скучной собеседницей.
– Ну и ну, Алекс, – обиженно заметила Тори. – Ты никогда не рассказывал мне эту историю.
Он смущенно улыбнулся жене, потом снова обратился к Джуно и Лидии:
– А помните свою соседку по комнате… которой никогда не бывало дома?
– Киппи О'Коннор! – оживилась Джуно.
– У нее еще была репутация лучшей профессионалки по оральному сексу во всей Новой Англии, – усмехнулась Лидия.
– Вот-вот. Та самая. Около месяца назад я встретил ее в метро. Она стала монахиней.
– Монахиней?!
– Клянусь! В черном одеянии, с белым воротничком и с четками в руках. Киппи узнала меня.
– Невероятно! – воскликнула Джуно. – Интересно, что сталось с Томми Хоудли?
Тори демонстративно зевнула.
– Все это очень увлекательно. – Она иронически улыбнулась. – Обожаю слушать истории, начинающиеся с фразы: «А помните…».
– Извини, милая, – сказал Алекс. – Мы через несколько минут уйдем. А что касается Томми Хоудли, то он стал вице-президентом компании, владеющей сетью химчисток. Правда, Уит Циммерман говорил мне, что у Томми в дальней комнате одной из химчисток играют в покер…
Шеп тронул Тори за плечо:
– Не поможешь мне приготовить на скорую руку закуски?
– Неужели они тебя не раздражают? – возмущенно спросила Тори, когда они прошли мимо Стефана, который спал в кресле.
Шеп покачал головой:
– Конечно, нет. Они очень давно не виделись. Пусть сегодня предаются воспоминаниям, а завтра снова будут с нами.
На следующее утро Джуно и Шеп улетели на месяц в Марокко.
– Не знаю почему, но я очень нервничала перед свадьбой, – призналась Джуно в номере отеля «Мамунья».
– Такое случается со многими девственницами. – Шеп рассмеялся. – А вот почему это произошло с тобой, непонятно.
– Так по-твоему, это из-за того, что мы с тобой до свадьбы?..
– Нет, не совсем. Ты считаешься девственницей, пока узелок не развязался. – Он простодушно улыбнулся. – Впрочем, если надо, завяжем снова. Может, позвонить в гостиничное обслуживание, чтобы принесли веревку?
Днем они загорали, а волшебными теплыми марокканскими ночами занимались любовью. Джуно была рада, что решила связать свою судьбу с Шепом. Она чувствовала себя спокойной и умиротворенной, он тоже.
Вернувшись в Лондон, Джуно снова приступила к работе у Джона Флетчера. Шеп стал главным редактором небольшого, но весьма престижного издательства.
В свободное время он нередко устраивал званые обеды, приглашая молодежь из театральных и литературных кругов, а также старых университетских друзей Джуно, если те оказывались проездом в Лондоне. Дважды в год Джуно и Шеп брали отпуск и проводили свободные дни в тихом спокойном Девоне или в Санта-Фе, а иногда отправлялись в дальние страны.
После свадьбы их влечение друг к другу поостыло, но секс удовлетворял обоих. Иногда они целую неделю занимались любовью каждую ночь, порой подолгу не прикасались друг к другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107