— До свидания, миссис Лэнггон.
Эдвард Фрост отдавал себе отчет, что перед ним не двойник Нэнси, хотя едва уловимое сходство, несомненно, было. Пожалуй, впечатление портили ее глаза, вернее то выражение, которое он заметил, когда спросил ее о муже.
Этой женщине пришлось пройти через нелегкие испытания, мелькнуло в его голове. Сколько она ему всего рассказала, а о себе ни слова.
Милая женщина, но не в его вкусе. Те, с которыми он обычно развлекается, всегда элегантны, одеты со вкусом, умеют флиртовать и веселиться, легко вступают в близкие отношения и легко расстаются.
Он смотрел вслед идущей к лифтам худенькой маленькой фигурке в нелепой клетчатой юбке и еще более нелепой вязаной кофте. Видел, как она вошла в лифт, после чего стальные двери скрыли ее от его глаз. Он перевел взгляд на визитную карточку и улыбнулся. Голый купидон с почтовой сумкой на боку в качестве эмблемы фирмы Айрин Лэнгтон! Остроумно, решил он. И сколько в ней достоинства при таком маленьком росте! Интересно было бы познакомиться с ней поближе.
Фрост внезапно нахмурился. А зачем нужна ему эта женщина? Он решительно направился к себе в кабинет, увидев, что из лифта вышла Перл Браннер. Надо готовить документы к предстоящей деловой встрече. Визитную карточку Эдвард рассеянно сунул в нагрудный карман пиджака и забыл на время обо всех женщинах на свете.
Айрин любила этот дом, в котором родилась и выросла. Жаль было, конечно, ломать налаженную жизнь в Бостоне, где у нее была хорошая квартира и высоко оплачиваемая работа. Прошло три года, за это время она создала в Нью-Йорке пусть маленькое, но свое дело.
А главное, ее замечательные близнецы теперь жили в доме ее детства и находились под присмотром не чужой приходящей женщины, а любящей бабушки. За три последних года Айрин больше узнала о своей матери, чем за все предыдущее время. Скорее всего, она просто повзрослела, сама стала матерью и научилась понимать Джун Гарбер. Что не мешало им с матерью зачастую иметь диаметрально противоположные мнения по некоторым вопросам.
— Ну и что плохого в том, что президент банка заинтересовался твоей фирмой? — спросила Джун.
Когда Айрин приехала с работы, мать сразу заметила, что дочь чем-то сильно взволнована.
В ответ на ее вопрос Айрин рассказала о своем знакомстве с Эдвардом Фростом.
Джун смотрела на дочь в недоумении. Айрин вынуждена была признать, что в пересказе сегодняшний разговор с мистером Фростом не выглядел чем-то экстраординарным. Во всяком случае, не настолько, чтобы переживать из-за этого.
— Ты не понимаешь, — сказала, поморгав, Айрин, пытаясь найти слова, чтобы передать матери свои ощущения от презрительного отношения к ней секретарши президента, от высокомерного вида самого Фроста и вообще от всей атмосферы, царящей в офисе. — Он просто вызвал у меня раздражение своим поведением!
Джун пригляделась к дочери и дипломатично посоветовала:
— Ладно, забудь о нем. Сейчас выпьем с тобой кофе. Вряд ли ваши пути пересекутся еще раз. Ты не забыла о костюмах для близнецов на завтрашний утренник в школе?
— Мальчики мне сегодня несколько раз звонили на работу, боялись, что я забуду.
Они присели за кухонный стол, на котором уже стояли кружки с горячим кофе. Айрин улыбнулась матери, и Джун улыбнулась в ответ.
— Да, с ними скучать не приходится. Впрочем, в их возрасте ты была такой же, хоть и девочка. С Ларри я таких проблем не знала, как с тобой. Весь мир в твоем восприятии существовал как одно грандиозное приключение.
Дочь кивнула, продолжая улыбаться, но мысли увели ее в прошлое. Такой я была до встречи с Кевином, подумала Айрин, а потом совершенно изменилась. Почему я позволяла ему так обращаться с собой? Говорят, любовь слепа. Но ведь тогда она была не только слепой, если не понимала, что происходит, а вдобавок еще глухонемой.
Джун допила кофе и принялась резать овощи для куриного рагу, которое готовила на ужин. При этом она что-то говорила, но дочь ее почти не слышала.
Айрин вспоминала, как приезжала сюда из Бостона с Кевином, чтобы познакомить его с родителями. Через год, сразу после окончания университета, они поженились. Ей понадобилось несколько месяцев, чтобы понять, какую ошибку она совершила. Кевин был ее ровесником, очень привлекательный, общительный, и люди, особенно девушки, тянулись к нему. Да, Кевин был сильной личностью, иначе чем объяснить, что она во всем ему уступала? Только в процессе совместной жизни Айрин узнала его с другой стороны и поняла, что он хладнокровный и властный эгоцентрик.
Она вспомнила, как на традиционной встрече со школьными друзьями подруги были взволнованы происшедшими с ней переменами. Что с тобой происходит? Ты не заболела? Такие вопросы сыпались со всех сторон. Никто не узнавал в ней жизнерадостную заводилу школьных лет. Конечно, она тогда много работала, чтобы хорошо зарекомендовать себя в юридической фирме, и уставала. Но, вернувшись после встречи в Бостон, она села перед зеркалом и учинила себе допрос с пристрастием. Дело было не только в усталости, изменилось все: выражение глаз, прическа... Затравленный взгляд вместо открытого прямого, гладкая прическа с пучком на затылке — Кевин не любил, когда она ходила с распущенными волосами. В угоду ему она даже перестала пользоваться косметикой. Уголки губ скорбно опущены вниз. Она выглядела некрасивой и постаревшей лет на десять, если не больше. Даже платья для нее выбирал сам Кевин, не принимая никаких возражений с ее стороны. Что бы она ни сказала, он никогда не соглашался с ней. Глядя на себя в зеркале, Айрин пережила сильное потрясение. Что же с ней будет дальше? Но ведь они были так счастливы вместе! Кевин был добрым и заботливым мужем, разве не так? Да, он был самым лучшим мужем при условии, что Айрин беспрекословно подчинялась ему и не пыталась делать по-своему.
Когда же это началось? Сразу после свадьбы? Нет, тогда он пытался во всем ей потакать.
Она без памяти была влюблена в него и незаметно для себя подчинилась ему настолько, что утратила собственную индивидуальность. Со временем он превратился в диктатора. Ей удалось отвоевать свое право на работу только ценою недельной размолвки, потому что Кевин упорно настаивал, чтобы она целиком посвятила себя дому. В деньгах они действительно не нуждались благодаря отцу Кевина, да и сам он уже зарабатывал неплохо.
В тот день Айрин сделала попытку все изменить. Она распустила волосы, подкрасилась и вышла из дому, чтобы накупить деликатесов. К приходу мужа стол был накрыт, в центре она поставила бутылку вина и зажгла свечи. Надежда, что за романтическим ужином они сумеют спокойно обсудить то, что ее беспокоило, оказалась напрасной. Кевин устроил ей форменный скандал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37