Не повторится их прогулка по зимнему парку, никогда не согреет ей сердце радость от близости Эдварда. Рождественской сказке наступает конец совсем не сказочный. Если бы Эдвард способен был на более глубокое чувство...
Джун и Рандольф сидели за кухонным столом, аромат кофе витал в воздухе. Дети бросились к ним и наперебой стали рассказывать о своем приключении с утками. Лица пожилой пары выражали благодушие, но Айрин уловила то, что насторожило ее. Снимая пальто, она думала о том, что будет с нею и мальчиками, если их взаимная симпатия получит дальнейшее развитие. А самое главное, это будет означать, что Эдвард получит полное право посещать их дом на правах друга Рандольфа. К тому времени он наверняка обзаведется новой подружкой. Эта мысль ужалила ее как скорпион.
Рандольф превзошел самого себя, приготовив на ланч креветки в соусе из красного перца, мясо, тушенное в вине, цукини под сметаной с мелко нарубленным укропом, авокадо с орехами. Айрин призналась, что ничего вкуснее в жизни не пробовала. Удивительно, как из обычных продуктов можно приготовить такие вкусные блюда.
— После зимней прогулки всегда хороший аппетит, — скромно заметил Рандольф. — А вот шоколадный мусс на десерт приготовила миссис Гарбер.
Джун кокетливо махнула рукой.
— Ничего особенного, Рандольф, по сравнению с теми блюдами, которыми вы кормили нас все эти дни. Я прибавила в весе, несмотря на грипп. Удивительно, как вам с Эдвардом удается сохранить стройность.
— Мужчина обязан сохранять спортивную форму в любом возрасте, а женщине больше к лицу, когда она полненькая. Тем более когда ей за тридцать.
Рандольф выразительно посмотрел на Джун, и она порозовела. Айрин подумала, что в этот момент они видят только друг друга, забыв об остальных присутствующих. Она посмотрела на Эдварда. Он только выразительно поднял темные брови. Значит, он тоже заметил, что между Джун и Рандольфом определенно происходит что-то серьезное.
Лежа в тот вечер в постели, Айрин перебирала события прошедшего дня. Как они лепили снеговика, эпизод с утками, легкий поцелуй и страстный шепот Эдварда, голубизну его глаз и тепло его руки. Ей не удалось отбиться от настойчивой просьбы детей, чтобы Эдвард почитал им перед сном. Пришлось уступить и вместе с близнецами прослушать очередную историю Милна о Робине и его друзьях. Потом был романтический ужин при свечах для четырех взрослых людей. Вино, улыбки, сияющие глаза... Можно было вообразить, что рождественская сказка только пролог к долгой счастливой жизни.
Но Айрин хорошо понимала, что это не так.
Не теряй чувства реальности! — мысленно приказала себе она.
На следующее утро, после того как Эдвард отвезет их домой, возобновится обычная жизнь ее семьи. Только в ней уже не будет места встречам с Эдвардом по вечерам. Прекратится его общение с близнецами, и они постепенно забудут «дядю Эдварда». Так будет лучше, отчаянно убеждала она себя, чувствуя одновременно, что есть в ее планах какая-то несправедливость по отношению к одному человеку.
Положив на голову подушку, Айрин перевернулась на живот, злясь на себя, на Эдварда и на весь мир.
Возвращение домой семьи Айрин совпало с отъездом Эдварда по делам в Англию, что значительно облегчало ей выполнение задуманного плана. О необходимости делового вояжа стало известно во время первого завтрака, когда раздался телефонный звонок. Рандольф предложил свои услуги по доставке семейства домой, но Эдвард сказал, что несколько часов ничего не изменят в его делах, и сам повез их. Даже настоял на том, чтобы заехать в супермаркет и закупить им продукты. Айрин не стала спорить, просто тихо поблагодарила его.
Эдвард торопился, и прощание, к счастью, было коротким. Дети помахали ему со ступенек дома и бросились внутрь разбирать свои новые игрушки.
— Неудобно получилось, — посетовала Джун, — мы ему даже кофе не предложили. Ну, ничего. Когда Эдвард вернется из Англии, мы пригласим их с Рандольфом на ужин, ведь они столько сделали для нас.
Нет, не стоит продолжать то, что закончилось, мысленно ответила матери Айрин.
— Еще один романтический ужин вчетвером? У нас нет для такого приема ни условий, ни средств, мамочка, — напомнила она. — К тому же, как тебе известно, у меня совсем другие планы.
Джун неодобрительно поджала губы.
— Дорогая моя, мне бы хотелось, чтобы ты передумала, — тихо попросила она дочь. — Рандольф говорил мне, что Эдвард серьезно увлечен тобой.
— Не сомневаюсь, что в его жизни таких увлечений было немало.
— Но почему ты так уверена в этом?
— Потому что исхожу из реальных фактов.
Они пошли на кухню, чтобы разложить покупки, за которые уплатил Эдвард, несмотря на возражения Айрин.
— О каких фактах ты говоришь? — спросила Джун.
Айрин обернулась к ней.
— Как ты думаешь, Эдвард приглашал раньше в свой дом женщин на романтический ужин вдвоем?
— Приглашал, наверное. И что из того?
— Вероятно, кто-то из них бывал у него регулярно. То есть был составной частью его жизни в течение какого-то времени. Ровно столько, сколько хотел этого Эдвард. Он такой человек, мама. Он занимает высокий пост, много работает и предпочитает вести холостяцкую жизнь без дополнительных сложностей и обязанностей. Этого удовольствия ему хватает на работе.
— Но почему его жизнь не может измениться, если он полюбил женщину? — возразила Джун.
— В этом «если» и заключается вся проблема.
Вряд ли Эдвард Фрост вообще способен на глубокое чувство! — Айрин посмотрела на страдальческое лицо матери и заговорила мягче. — Пойми, Эдвард не верит в семейное счастье. В детстве ему пришлось немало пережить из-за семейных неурядиц, поэтому он и не хочет обзаводиться собственной семьей. Как ты полагаешь, ему захочется взвалить на свои плечи чужую семью? Надо смотреть фактам в лицо, а не строить иллюзии, мамочка. — Голос Айрин дрогнул, когда она увидела слезы на глазах матери.
Они обнялись.
— Обещаю тебе больше не говорить о нем, сказала Джун, утирая слезы. — Пора заняться делами. Только сначала я приготовлю какао для детей, а мы с тобой выпьем кофе, ты не возражаешь?
Джун говорила нарочито бодрым голосом, но избегала встречаться глазами с дочерью. Айрин улыбнулась.
— Мое отношение к Эдварду не должно отразиться на ваших отношениях с Рандольфом.
Он мне искренне нравится, и я хочу, чтобы ты встречалась с ним так часто, как тебе захочется. За меня не беспокойся, у меня все будет хорошо. Правда!
В девять часов Джун ушла спать. Айрин осталась одна в гостиной. Выключив свет, она села в кресло у камина с бокалом вина. В темноте таинственно мерцали огоньки на елке, на фоне языков пламени вино в бокале обрело прозрачность рубина. За окном крепчал мороз и завывал холодный ветер, а внутри дома было тепло и уютно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Джун и Рандольф сидели за кухонным столом, аромат кофе витал в воздухе. Дети бросились к ним и наперебой стали рассказывать о своем приключении с утками. Лица пожилой пары выражали благодушие, но Айрин уловила то, что насторожило ее. Снимая пальто, она думала о том, что будет с нею и мальчиками, если их взаимная симпатия получит дальнейшее развитие. А самое главное, это будет означать, что Эдвард получит полное право посещать их дом на правах друга Рандольфа. К тому времени он наверняка обзаведется новой подружкой. Эта мысль ужалила ее как скорпион.
Рандольф превзошел самого себя, приготовив на ланч креветки в соусе из красного перца, мясо, тушенное в вине, цукини под сметаной с мелко нарубленным укропом, авокадо с орехами. Айрин призналась, что ничего вкуснее в жизни не пробовала. Удивительно, как из обычных продуктов можно приготовить такие вкусные блюда.
— После зимней прогулки всегда хороший аппетит, — скромно заметил Рандольф. — А вот шоколадный мусс на десерт приготовила миссис Гарбер.
Джун кокетливо махнула рукой.
— Ничего особенного, Рандольф, по сравнению с теми блюдами, которыми вы кормили нас все эти дни. Я прибавила в весе, несмотря на грипп. Удивительно, как вам с Эдвардом удается сохранить стройность.
— Мужчина обязан сохранять спортивную форму в любом возрасте, а женщине больше к лицу, когда она полненькая. Тем более когда ей за тридцать.
Рандольф выразительно посмотрел на Джун, и она порозовела. Айрин подумала, что в этот момент они видят только друг друга, забыв об остальных присутствующих. Она посмотрела на Эдварда. Он только выразительно поднял темные брови. Значит, он тоже заметил, что между Джун и Рандольфом определенно происходит что-то серьезное.
Лежа в тот вечер в постели, Айрин перебирала события прошедшего дня. Как они лепили снеговика, эпизод с утками, легкий поцелуй и страстный шепот Эдварда, голубизну его глаз и тепло его руки. Ей не удалось отбиться от настойчивой просьбы детей, чтобы Эдвард почитал им перед сном. Пришлось уступить и вместе с близнецами прослушать очередную историю Милна о Робине и его друзьях. Потом был романтический ужин при свечах для четырех взрослых людей. Вино, улыбки, сияющие глаза... Можно было вообразить, что рождественская сказка только пролог к долгой счастливой жизни.
Но Айрин хорошо понимала, что это не так.
Не теряй чувства реальности! — мысленно приказала себе она.
На следующее утро, после того как Эдвард отвезет их домой, возобновится обычная жизнь ее семьи. Только в ней уже не будет места встречам с Эдвардом по вечерам. Прекратится его общение с близнецами, и они постепенно забудут «дядю Эдварда». Так будет лучше, отчаянно убеждала она себя, чувствуя одновременно, что есть в ее планах какая-то несправедливость по отношению к одному человеку.
Положив на голову подушку, Айрин перевернулась на живот, злясь на себя, на Эдварда и на весь мир.
Возвращение домой семьи Айрин совпало с отъездом Эдварда по делам в Англию, что значительно облегчало ей выполнение задуманного плана. О необходимости делового вояжа стало известно во время первого завтрака, когда раздался телефонный звонок. Рандольф предложил свои услуги по доставке семейства домой, но Эдвард сказал, что несколько часов ничего не изменят в его делах, и сам повез их. Даже настоял на том, чтобы заехать в супермаркет и закупить им продукты. Айрин не стала спорить, просто тихо поблагодарила его.
Эдвард торопился, и прощание, к счастью, было коротким. Дети помахали ему со ступенек дома и бросились внутрь разбирать свои новые игрушки.
— Неудобно получилось, — посетовала Джун, — мы ему даже кофе не предложили. Ну, ничего. Когда Эдвард вернется из Англии, мы пригласим их с Рандольфом на ужин, ведь они столько сделали для нас.
Нет, не стоит продолжать то, что закончилось, мысленно ответила матери Айрин.
— Еще один романтический ужин вчетвером? У нас нет для такого приема ни условий, ни средств, мамочка, — напомнила она. — К тому же, как тебе известно, у меня совсем другие планы.
Джун неодобрительно поджала губы.
— Дорогая моя, мне бы хотелось, чтобы ты передумала, — тихо попросила она дочь. — Рандольф говорил мне, что Эдвард серьезно увлечен тобой.
— Не сомневаюсь, что в его жизни таких увлечений было немало.
— Но почему ты так уверена в этом?
— Потому что исхожу из реальных фактов.
Они пошли на кухню, чтобы разложить покупки, за которые уплатил Эдвард, несмотря на возражения Айрин.
— О каких фактах ты говоришь? — спросила Джун.
Айрин обернулась к ней.
— Как ты думаешь, Эдвард приглашал раньше в свой дом женщин на романтический ужин вдвоем?
— Приглашал, наверное. И что из того?
— Вероятно, кто-то из них бывал у него регулярно. То есть был составной частью его жизни в течение какого-то времени. Ровно столько, сколько хотел этого Эдвард. Он такой человек, мама. Он занимает высокий пост, много работает и предпочитает вести холостяцкую жизнь без дополнительных сложностей и обязанностей. Этого удовольствия ему хватает на работе.
— Но почему его жизнь не может измениться, если он полюбил женщину? — возразила Джун.
— В этом «если» и заключается вся проблема.
Вряд ли Эдвард Фрост вообще способен на глубокое чувство! — Айрин посмотрела на страдальческое лицо матери и заговорила мягче. — Пойми, Эдвард не верит в семейное счастье. В детстве ему пришлось немало пережить из-за семейных неурядиц, поэтому он и не хочет обзаводиться собственной семьей. Как ты полагаешь, ему захочется взвалить на свои плечи чужую семью? Надо смотреть фактам в лицо, а не строить иллюзии, мамочка. — Голос Айрин дрогнул, когда она увидела слезы на глазах матери.
Они обнялись.
— Обещаю тебе больше не говорить о нем, сказала Джун, утирая слезы. — Пора заняться делами. Только сначала я приготовлю какао для детей, а мы с тобой выпьем кофе, ты не возражаешь?
Джун говорила нарочито бодрым голосом, но избегала встречаться глазами с дочерью. Айрин улыбнулась.
— Мое отношение к Эдварду не должно отразиться на ваших отношениях с Рандольфом.
Он мне искренне нравится, и я хочу, чтобы ты встречалась с ним так часто, как тебе захочется. За меня не беспокойся, у меня все будет хорошо. Правда!
В девять часов Джун ушла спать. Айрин осталась одна в гостиной. Выключив свет, она села в кресло у камина с бокалом вина. В темноте таинственно мерцали огоньки на елке, на фоне языков пламени вино в бокале обрело прозрачность рубина. За окном крепчал мороз и завывал холодный ветер, а внутри дома было тепло и уютно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37