И тут ее одновременно охватили жалость, ужас, отвращение и страх.
Предсказатель что-то говорил; его тонкие обвислые усы лениво шевелились, как трава при слабом ветре. Паучьи лапы ухватили Пенни за пальцы, и, когда он повернул ладонь к свету тусклой лампы, сердце Пенни замерло. Она повернулась к Лэй Линь, чтобы убедиться, что та рядом и готова переводить. Лэй Линь в этот момент склонила голову, отсчитывая долларовые банкноты, причитающиеся за пророчество.
Когда деньги перекочевали на столик, старик жестом предложил Пенни сесть. Она присела на стул, который заскрипел под ее тяжестью. Отдаленный вой сирен и легкие ритмы музыки заглушали слова предсказателя. Пенни начало поташнивать от неприятных запахов улицы Она вскинула голову и посмотрела на Лэй Линь, но лицо китаянки было скрыто тенью. Казалось, весь мир нырнул в полумрак бесконечности и иллюзий. И вдруг все внутри Пенни начало медленно леденеть, она почувствовала, как старик сложил ее пальцы и сжал их в кулак. Пенни подняла голову и посмотрела на нет о. Желтые глаза предсказателя смотрели куда-то мимо нее, взгляд был пустым и невидящим. Дрожащими пальцами он еще крепче сжал пальцы Пенни.
— Что? В чем дело? — взмолилась Пенни, поворачиваясь к Лэй Линь.
Взгляд Лэй Линь был устремлен на старика, она наклонилась к нему, пытаясь разобрать его бормотания. Затем, взглянув на Цэ Дуна, Лэй Линь положила ладонь на плечо Пенни.
— Пойдемте, — сказала она. — Нам пора.
Пенни поднялась со стула.
— Лэй Линь, что сказал этот старик? — повторила она дрожащим от страха голосом.
— Он говорит, что сегодня у него уже ничего не получится, — ответила Лэй Линь, отводя Пенни от столика предсказателя. — Иногда такое случается. Они не всегда могут увидеть будущее.
Пенни задумалась над внезапной потерей дара предсказания. Хотя она и не была убеждена в том, что верит во все эти неземные силы. Пенни сейчас нуждалась в чем-то, что дало бы ей надежду на окончание всего этого кошмара, убедило, что она сможет найти способ исправить ужасную ошибку, которую совершила. Сейчас она испытывала только парализующий страх оттого, что старик вообще не увидел ее будущего.
Слезы одиночества ослепили глаза Пенни. Лэй Линь, Цэ Дун, даже Кристиан — все показались ей незнакомцами, которые контролировали ее жизнь, незнакомцами, от которых она не могла убежать. Какой же глупостью был ее приезд сюда, отчаянный поступок женщины, потерявшей разум и теперь не знающей, как вернуть его.
Они прошли за угол, и в лицо резко ударил свет неоновых ламп. Перевернутые тележки и снующие между ними костлявые собаки указывали проход к оживленному ночному рынку, где торговали дешевыми игрушками, футболками с непристойными надписями, фальшивыми фирменными часами, а также экзотическими фруктами, кудахчущими курицами и визжащими поросятами. Когда они смешались с рыночной толпой, в нос ударил запах сандалового дерева, соседствовавший с запахами жареного лука и свежей рыбы. По всей улице стояли грязные столы, возле которых сидели на корточках голодные мужчины и пожирали медуз и осьминогов, запивая их пивом «Сан-Мигель». В этот момент толпа расступилась, и онемевшая от неожиданности Пенни увидела мужчину, который, держа за шею змею, вспорол ей брюхо и принялся высасывать внутренности. Вид крови и кишок на его подбородке вызвал у Пенни тошноту.
Шедшая рядом Лэй Линь успокаивающе положила ладонь на затылок Пенни. Пенни продолжало рвать, и вокруг них образовалось пустое пространство. В этот момент из толпы выскочил какой-то человек и выплеснул им под ноги ведро грязной, жирной воды. Раздался резкий смех, заглушивший даже привычный шум и крики. Потом в уши Пенни, словно пытаясь раздавить ее, ворвалась какая-то ужасающая, безумная какофония звуков: шелест бумажных сумок, гудки автомобильных клаксонов, вой сирен, жужжание электрических игрушек, скрип колес.
Внезапно наступила тишина.
Пролетела целая секунда полной тишины, и тут ночную темноту разорвали душераздирающие вопли.
Пенни с трудом догадывалась, что происходит. Цэ Дун сбил ее с ног на землю, а сам упал сверху. И только когда снова зазвучали выстрелы, Пенни поняла, что вызвало такую панику. Перед ее глазами замелькали топающие подошвы, люди переворачивали прилавки, врезались в них, перепрыгивали и падали друг на друга. Цэ Дун скатился с Пенни, и она, чувствуя, как кто-то теребит ее, повернулась и увидела Лэй Линь, которая умоляла скорее встать и бежать.
Поднявшись на ноги. Пенни вцепилась в руку Лэй Линь, и они смешались с вопящей толпой, разбегающейся в разные стороны Цэ Дун следовал за ними, крепко сжимая рукоятку пистолета и выкрикивая короткие указания. Свернув в боковую улочку, они вырвались из толпы и, заскочив в ресторан, побежали к заднему входу, сбивая по пути столики и скользя на остатках брошенной посетителями пищи. Пенни вскрикнула от боли, сильно стукнувшись обо что-то бедром, но из-за быстрого бега даже не заметила, что это было. В ночи снова раздались автоматные очереди. Пенни рванулась вперед, как будто кто-то подтолкнул ее в спину, но тут же упала на колени. Лэй Линь и Цэ Дун подняли ее на ноги и потащили к выходу.
Как только они выскочили из ресторана, перед ними, визжа тормозами, остановился лимузин. Цэ Дун втолкнул Пенни и Лэй Линь в машину и запрыгнул в нее сам.
Лимузин резко рванул с места. Лэй Линь накрывала своим телом Пенни, прижимая ее голову к сиденью, а Цэ Дун что-то кричал шоферу.
И только когда лимузин вырвался из Монгкока и помчался на сумасшедшей скорости через Восточный туннель в сторону центра, Лэй Линь поднялась и позволила Пенни сесть. К этому времени та уже едва шевелилась от страха и усталости. Глаза Пенни были широко раскрыты, слезы высохли, а сердце и сама душа, казалось, исчерпали все запасы жизненной энергии. Она словно металась в кошмаре Кафки, который у нее не было сил прекратить.
Пенни не была уверена, предназначались ли те выстрелы именно ей, но в данный момент это не имело значения. Ей даже было наплевать, ранена она или нет, как будто все ее будущее вырвали с корнем и перенесли в другой мир — мир беззакония и бесчеловечности. Рука у Пенни была испачкана в крови, и когда Лэй Линь взяла ее, чтобы осмотреть. Пенни повернула лицо к окну и тупо уставилась в него.
— Просто царапина, — объявила Лэй Линь, отпуская руку. — В отеле я промою и забинтую ее.
Пенни машинально подумала о том, что же могло ударить ее в бедро и в спину, но так как боли не чувствовалось и крови не было, она снова забыла об этом. Только спустя некоторое время до нее дошло, что Лэй Линь и Цэ Дун ожесточенно спорят. Догадываясь, о чем идет речь, Пенни протянула надтреснутым, монотонным голосом:
— Не беспокойтесь о том, что скажет Кристиан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
Предсказатель что-то говорил; его тонкие обвислые усы лениво шевелились, как трава при слабом ветре. Паучьи лапы ухватили Пенни за пальцы, и, когда он повернул ладонь к свету тусклой лампы, сердце Пенни замерло. Она повернулась к Лэй Линь, чтобы убедиться, что та рядом и готова переводить. Лэй Линь в этот момент склонила голову, отсчитывая долларовые банкноты, причитающиеся за пророчество.
Когда деньги перекочевали на столик, старик жестом предложил Пенни сесть. Она присела на стул, который заскрипел под ее тяжестью. Отдаленный вой сирен и легкие ритмы музыки заглушали слова предсказателя. Пенни начало поташнивать от неприятных запахов улицы Она вскинула голову и посмотрела на Лэй Линь, но лицо китаянки было скрыто тенью. Казалось, весь мир нырнул в полумрак бесконечности и иллюзий. И вдруг все внутри Пенни начало медленно леденеть, она почувствовала, как старик сложил ее пальцы и сжал их в кулак. Пенни подняла голову и посмотрела на нет о. Желтые глаза предсказателя смотрели куда-то мимо нее, взгляд был пустым и невидящим. Дрожащими пальцами он еще крепче сжал пальцы Пенни.
— Что? В чем дело? — взмолилась Пенни, поворачиваясь к Лэй Линь.
Взгляд Лэй Линь был устремлен на старика, она наклонилась к нему, пытаясь разобрать его бормотания. Затем, взглянув на Цэ Дуна, Лэй Линь положила ладонь на плечо Пенни.
— Пойдемте, — сказала она. — Нам пора.
Пенни поднялась со стула.
— Лэй Линь, что сказал этот старик? — повторила она дрожащим от страха голосом.
— Он говорит, что сегодня у него уже ничего не получится, — ответила Лэй Линь, отводя Пенни от столика предсказателя. — Иногда такое случается. Они не всегда могут увидеть будущее.
Пенни задумалась над внезапной потерей дара предсказания. Хотя она и не была убеждена в том, что верит во все эти неземные силы. Пенни сейчас нуждалась в чем-то, что дало бы ей надежду на окончание всего этого кошмара, убедило, что она сможет найти способ исправить ужасную ошибку, которую совершила. Сейчас она испытывала только парализующий страх оттого, что старик вообще не увидел ее будущего.
Слезы одиночества ослепили глаза Пенни. Лэй Линь, Цэ Дун, даже Кристиан — все показались ей незнакомцами, которые контролировали ее жизнь, незнакомцами, от которых она не могла убежать. Какой же глупостью был ее приезд сюда, отчаянный поступок женщины, потерявшей разум и теперь не знающей, как вернуть его.
Они прошли за угол, и в лицо резко ударил свет неоновых ламп. Перевернутые тележки и снующие между ними костлявые собаки указывали проход к оживленному ночному рынку, где торговали дешевыми игрушками, футболками с непристойными надписями, фальшивыми фирменными часами, а также экзотическими фруктами, кудахчущими курицами и визжащими поросятами. Когда они смешались с рыночной толпой, в нос ударил запах сандалового дерева, соседствовавший с запахами жареного лука и свежей рыбы. По всей улице стояли грязные столы, возле которых сидели на корточках голодные мужчины и пожирали медуз и осьминогов, запивая их пивом «Сан-Мигель». В этот момент толпа расступилась, и онемевшая от неожиданности Пенни увидела мужчину, который, держа за шею змею, вспорол ей брюхо и принялся высасывать внутренности. Вид крови и кишок на его подбородке вызвал у Пенни тошноту.
Шедшая рядом Лэй Линь успокаивающе положила ладонь на затылок Пенни. Пенни продолжало рвать, и вокруг них образовалось пустое пространство. В этот момент из толпы выскочил какой-то человек и выплеснул им под ноги ведро грязной, жирной воды. Раздался резкий смех, заглушивший даже привычный шум и крики. Потом в уши Пенни, словно пытаясь раздавить ее, ворвалась какая-то ужасающая, безумная какофония звуков: шелест бумажных сумок, гудки автомобильных клаксонов, вой сирен, жужжание электрических игрушек, скрип колес.
Внезапно наступила тишина.
Пролетела целая секунда полной тишины, и тут ночную темноту разорвали душераздирающие вопли.
Пенни с трудом догадывалась, что происходит. Цэ Дун сбил ее с ног на землю, а сам упал сверху. И только когда снова зазвучали выстрелы, Пенни поняла, что вызвало такую панику. Перед ее глазами замелькали топающие подошвы, люди переворачивали прилавки, врезались в них, перепрыгивали и падали друг на друга. Цэ Дун скатился с Пенни, и она, чувствуя, как кто-то теребит ее, повернулась и увидела Лэй Линь, которая умоляла скорее встать и бежать.
Поднявшись на ноги. Пенни вцепилась в руку Лэй Линь, и они смешались с вопящей толпой, разбегающейся в разные стороны Цэ Дун следовал за ними, крепко сжимая рукоятку пистолета и выкрикивая короткие указания. Свернув в боковую улочку, они вырвались из толпы и, заскочив в ресторан, побежали к заднему входу, сбивая по пути столики и скользя на остатках брошенной посетителями пищи. Пенни вскрикнула от боли, сильно стукнувшись обо что-то бедром, но из-за быстрого бега даже не заметила, что это было. В ночи снова раздались автоматные очереди. Пенни рванулась вперед, как будто кто-то подтолкнул ее в спину, но тут же упала на колени. Лэй Линь и Цэ Дун подняли ее на ноги и потащили к выходу.
Как только они выскочили из ресторана, перед ними, визжа тормозами, остановился лимузин. Цэ Дун втолкнул Пенни и Лэй Линь в машину и запрыгнул в нее сам.
Лимузин резко рванул с места. Лэй Линь накрывала своим телом Пенни, прижимая ее голову к сиденью, а Цэ Дун что-то кричал шоферу.
И только когда лимузин вырвался из Монгкока и помчался на сумасшедшей скорости через Восточный туннель в сторону центра, Лэй Линь поднялась и позволила Пенни сесть. К этому времени та уже едва шевелилась от страха и усталости. Глаза Пенни были широко раскрыты, слезы высохли, а сердце и сама душа, казалось, исчерпали все запасы жизненной энергии. Она словно металась в кошмаре Кафки, который у нее не было сил прекратить.
Пенни не была уверена, предназначались ли те выстрелы именно ей, но в данный момент это не имело значения. Ей даже было наплевать, ранена она или нет, как будто все ее будущее вырвали с корнем и перенесли в другой мир — мир беззакония и бесчеловечности. Рука у Пенни была испачкана в крови, и когда Лэй Линь взяла ее, чтобы осмотреть. Пенни повернула лицо к окну и тупо уставилась в него.
— Просто царапина, — объявила Лэй Линь, отпуская руку. — В отеле я промою и забинтую ее.
Пенни машинально подумала о том, что же могло ударить ее в бедро и в спину, но так как боли не чувствовалось и крови не было, она снова забыла об этом. Только спустя некоторое время до нее дошло, что Лэй Линь и Цэ Дун ожесточенно спорят. Догадываясь, о чем идет речь, Пенни протянула надтреснутым, монотонным голосом:
— Не беспокойтесь о том, что скажет Кристиан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148