— Ты чего?
— Да так. У него просто своеобразное чувство юмора. Между тем вернулись мужчины.
— Знакомьтесь, сударыни, это…
— Иван-царевич, — живо подсказал тот, — можно просто Ваня.
— Надо бы с Люськой пойти поздороваться, — сказала Маргарита, потому что в ее кругу воцарилось задумчивое молчание.
— Ей сейчас не до тебя, — сказал брат, — она принимает комплименты и всяческие выражения восторга. Я уже слышал предположения, что первый приз у нее в кармане.
— И это называется лучшая подруга? — брезгливо поморщилась Лиза. — Даже не подошла, не поздоровалась. Или она не увидела тебя в этой толпе? Не узнала. Слава-то у нас без костюма, а уж они с детства знакомы… Прости, Марочка, но я недаром ее недолюбливала.
Оркестр заиграл медленный танец, и Иван-царевич, который стоял несколько поодаль, чтобы не мешать общению родственников, опять склонился перед Маргаритой:
— Разрешите пригласить вас на танец, царевна?
Слава едва слышно фыркнул, но сестра подумала, что ей это показалось, а жена посмотрела на него вопросительно.
— Дома поговорим, хорошо?
А Маргарита, положив руки на плечи мужчины, танцевала с ним танго. Наверняка она его откуда-то знает. Таких ярко выраженных блондинов на их производстве она точно не видела… Минутку, а почему, собственно, она решила, что ее партнер — блондин. Он, так же как и любая женщина, на карнавал мог надеть парик. Чтобы быть в образе или чтобы его не узнали.
Не узнали. Тоже мне, детектив! А что, если это Максим? Вон и ямочка у него на подбородке такая же, и глаза голубые. Но до чего же меняют человека маска и парик! Вот так прямо взять бы и спросить: «Не Максим ли вы будете?»
Если это не Максим, то получится неудобно. Какой-то там Максим, о котором она думает, даже танцуя с незнакомым человеком. Он танцует с ней только потому, что нашел пару к своему костюму. Наверное, подумал в шутку: «А вот и моя лягушка! Почему бы мне с ней не потанцевать».
Они нечаянно столкнулись с парой, которая танцевала поодаль. Партнершу мужчины, одетого в костюм какой-то птицы — орла или сокола, — трудно было не заметить. Она вся сверкала и переливалась своей золотой, с черным чешуей. Теперь Маргарита могла понять почему. По всему костюму то тут, то там были нашиты мелкие стразы. Интересно, уж не Самойлова ли шила для подруги маскарадный костюм? Уже и это Люська держала в тайне от Маргариты. Боялась, что она пойдет по ее пути?
— Привет, Марго, — развязно бросила Люська, — а у тебя неплохой костюмчик. Это твой друг? — Она проницательно посмотрела на Ивана-царевича.
— Он пригласил меня на танец, потому что утверждает, будто его золотая стрела должна быть у меня, — легко включилась в ее тон Маргарита.
Раньше она непременно почувствовала бы себя неуютно и неуверенно, а вот с некоторых пор в ее отношения с Люськой вкрался даже элемент некоторой жалости. Чуть заметной, но Люська своим острым нюхом его распознавала и потому злилась. Она считала, что к ней такая серая мышка, как Маргарита, может испытывать разве что зависть, а никак не другие, унижающие ее, чувства.
— После танца не уходи далеко, мне надо сказать тебе пару слов.
Маргарита согласно кивнула, удивляясь про себя, что ее партнер как-то ненавязчиво, в танце, уводит ее прочь. Когда музыка кончилась, он легким поклоном поблагодарил ее и опять скрылся в толпе. Маргарита даже подивилась про себя, как он может куда-то теряться в таком ярком, блестящем костюме.
И тут ее нашла Люська. Мужчина-птица по-прежнему держался рядом.
— Знакомьтесь, это Стас, — представила его Люська. Лиза равнодушно сказала:
— Очень приятно.
Слава пожал протянутую мужчиной руку.
— Неплохую змейку я поймал, а? — хохотнул тот. — Как и положено соколу.
— Она не слишком велика для вас? — пошутил Слава.
— Думаю, до гнезда в когтях донести ее смогу! — Назвавшийся Стасом поднял на руки хохочущую Люську.
— Опусти, — царственно скомандовала она.
— Желание женщины… — нарочито покорно проговорил Стае, ставя Люську на пол.
— А твой партнер где? — вроде равнодушно спросила Люська, но в ее голосе прозвучал удививший Маргариту интерес.
— Не знаю, — пожала она плечами. — Мало ли с кем приходится танцевать. Пригласил, потанцевал и вернулся к своей компании.
— Говорят, через двадцать минут начнется аукцион, — сказал Слава, потому что в разговоре возникла пауза, как обычно бывает, когда в компании сходятся посторонние люди, не слишком интересующие друг друга.
— Я обещал очаровательной змейке что эта фигурка будет принадлежать ей, — высокомерно проговорил мужчина в костюме птицы.
Наверняка он не стал ломать себе голову, а просто взял его напрокат в каком-нибудь театре — слишком уж профессионально он был сделан.
— Говорят, она очень дорогая, — пробормотала Лиза. Мужчина окинул ее снисходительным взглядом:
— Ничего, думаю, мне она по карману.
— Кто это? — уже вслед шепнула подруге Маргарита. Мужчина-птица быстро шел сквозь толпу и тащил ее за собой.
— Один очень крутой мэн! — самодовольно откликнулась Люська, позволяя своему ведущему беспрепятственно увлекать ее за собой.
«Опять эта дуреха во что-то вляпалась!» — с тревогой подумала Маргарита; их роли продолжали меняться самым кардинальным образом. Если прежде Люська опекала Маргариту, то теперь последняя стала беспокоиться о ней как о младшей и более глупой половине их былого содружества.
Оркестр заиграл бравурную мелодию, но явно не танцевальную. Толпа расступилась. Какой-то молодой человек в ливрее средневекового слуги приставил к колонне, на которой стояла статуэтка, стремянку, достал из-под стеклянного колпака деревянную фигурку, и вскоре мужчина атлетического сложения в судейской мантии, парике и шапочке — Маргарита признала в нем директора концерна — взобрался на небольшую эстраду, ударил в гонг, призывая к молчанию.
— Дорогие гости! Сегодняшний вечер принесет вам немало сюрпризов: беспроигрышная лотерея, живая почта, игры-аттракционы, викторины, концерт — устроители много чего придумали, но я собираюсь слегка пощекотать вам нервы, ибо эта игра, увы, доступна пока не каждому. На аукционе сегодня будет разыгрываться один-единственный лот, стартовая цена которого — тысяча долларов США. Откровенно говоря, именно столько заплатил я за эту статуэтку, и если вы сочтете, что я слишком далеко зашел в своих шутках, вещь останется у меня. Тем более что мне откровенно жаль с ней расставаться. Итак, произведение нашего отечественного, несомненно, талантливого резчика под названием «Маргарита». Первоначальная цена — тысяча долларов. Каждый, кто поднимает руку, добавляет к цене сто долларов.
— Маслаченко за билеты денег брать не стал, решил нас своим аукционом расколоть, — засмеялся мужчина, стоящий недалеко от Маргариты, и выкрикнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67