Веселые спектакли, детишкам нравятся… Особенно когда состав сильный. У нас иногда даже заслуженные артисты в массовке скачут, если народу не хватает.
Лада закурила, эффектно отставив кисть с сигаретой, зажатой между длинных пальцев. Женьке всегда хотелось научиться так же курить, эротично округляя яркие губы, выпуская изо рта дым колечками, эдак с изящной ленью поводя плечом… Но эта наука ей не дастся, да и особой тяги к курению она никогда не испытывала.
— Приду, — пообещала Женька, глотнув пива из стеклянной кружки с толстыми стенками и массивной ручкой. Пиво действительно оказалось отменным и здорово утоляло жажду. Она бы могла просидеть в этом кафе до вечера, если бы не подарок, который она до сих пор не купила. Но не идти же, в самом деле, к матери на юбилей с пустыми руками!
— Тогда где-нибудь без двадцати одиннадцать зайди в театр с черного хода, там, на вахте я тебе оставлю билет… за стеклом, увидишь сама. Встретить не смогу, уж извини, перед спектаклем запарка такая, костюмы, грим. Ты ведь знаешь, где театр, да? Русский театр танца «Классика и современность», на Первомайской, главный вход рядом с магазином «Свет». Но ты сперва с черного должна зайти, за билетом, это со стороны сквера… Поняла?
Женька кивнула и залпом допила пиво. Так и не заговорила с Ладкой о Трофиме, та тоже промолчала. Стало быть, и говорить не о чем… Все, передышка закончена, теперь в срочном порядке — ноги в руки, и на штурм прилавков. Знать бы еще, чему мама обрадуется! Больше всего на свете она любит пересаживать свои бесконечные фикусы и фиалки из горшка в горшок, удобрять их, прививать и все в том же духе, Но, во-первых, Женька совершенно не разбирается в растениях, а дарить, что попало ей не хочется. А во-вторых, опять-таки, с таким подарком не придешь в кафе, на юбилей принято дарить что-то более торжественное. Но что?
Они расплатились, вышли из «Теремка» и разошлись в разные стороны, улыбнувшись, друг дружке на прощание. Лада отправилась к бабке, Женька — в Крытый рынок, на втором этаже которого располагается универмаг. В конце концов, когда не знаешь, что купить, надо просто пройтись вдоль витрин и посмотреть, что продают. И сделать это надо шустро, потому что у нее не так много времени, как ей бы хотелось, и еще надо будет вернуться к себе («Уже привыкла, надо же!») и переодеться. Хорошо хоть, до кафе от бабкиного дома рукой подать, можно будет пройтись пешком и не толкаться в троллейбусе.
Женька никогда не любила ходить по магазинам, но сейчас выбора у нее нет. Разумеется, косметику матери она покупать не будет, глупо было бы дарить косметологу кремы, лосьоны и тушь с помадой. Был бы рядом Трофим, он бы помог ей подобрать хороший подарок… да просто ей не было бы так одиноко.
В конце концов, бесполезно прогулявшись по универмагу, Женька вышла на улицу и тут же, за углом, купила маме чудесный подарок — картину. Зимний пейзаж, особенно выразительный в теплый июньский день: темно-синее, почти черное небо, огромная холодная луна, похожая на круглый кусок любимого Женькиного сыра «Маасдам», только без дырок. И снег, очень много снега, и вдали черный силуэт домика, в котором как будто кого-то ждут, окошко светится, и на снег падает легкий желтый блик.
Неизвестно, понравится ли маме эта картина, но то, что Женька от нее не может отвести глаз, — это точно. Особенно от этой звезды, жемчужиной застывшей над черной крышей домика. Блестящей, холодной каплей, до которой — что за странное желание — ей нестерпимо хочется дотронуться языком…
— А почему бы тебе не постричься? — Оксанка окинула Женьку критическим взглядом и лениво откинулась на подушку, подвинув поближе к себе пакет с печеньем. — кажется, тебе бы пошла совсем короткая стрижка!
Женька уже полчаса не могла решить, что надеть, и мерила наряд за нарядом, вертелась перед зеркалом, оглядывая себя со всех сторон, но так ничего пока и не выбрала. Черная блузка образует на спине некрасивые складки, в желтой ее уже все видели, майку надевать в кафе как-то не хочется, хотя она шелковая и с бабочками, очень симпатичная. Вот только с юбкой она уже определилась. Впрочем, у нее просто нет выбора — не бриджи ведь надевать на торжество, нет же!
— Ну, не знаю… я как-то хотела сходить в парикмахерскую, да Трофим возмутился. Говорит, что ему нравятся мои длинные волосы, — быстрым движением откинув челку со лба, Женька уставилась на свое отражение. Да ей и самой, если на то пошло, привычнее эта прическа! Жаль, правда, что у нее такие мягкие волосы, у мамы жесткие и с ними легче сладить. Ей же приходится каждый раз после мытья волос втирать в голову пенку, чтобы локоны не торчали, потом в разные стороны и легче укладывались… Ну да ладно, лишь бы хорошо выглядели, и бог с ними!
— Он у тебя консерватор, наверно. Но ты все равно подумай… Не, каре у тебя не получится, у тебя же свои вьющиеся волосы? Да? Здорово. Тогда просто пышную шапочку сделай, красиво будет! —Оксанка с хрустом дожевала последнее печенье, усеяв крошками и свою кровать, и пол.
«Хорошо, хоть бабки нет, ругаться некому. С Трезором, что ли, гуляет, или Ладка ее куда увела?» — Женька не уставала поражаться Оксанки-ной прожорливости и неаккуратности. Но зато у нее легкий характер, и за это ей можно простить многое.
Последний раз, окинув разбросанные на постели вещи трезвым взглядом, Женя все-таки остановилась на майке с бабочками, во всяком случае, с юбкой она смотрится неплохо, а сверху можно надеть желтую блузку и оставить ее незастегнутой. Черное с желтым — хорошее сочетание, а темно-синяя джинсовая юбка ко всему идет. И черные открытые босоножки на высоком каблуке. Теперь полный порядок, и у нее есть в запасе целых пятнадцать минут — перед выходом можно с удовольствием выпить чашечку кофе и медленным шагом порулить к кафе.
Если бы сейчас с ней был Трофим, они бы радовались предстоящему празднику, там будет много вкусностей, мама у нее изумительная хозяйка, уж она расстарается, иначе и быть не может! Трофиму больше всего нравятся ее пиццы, а Женьке — торт «Птичье молоко». Вообще-то, сегодня не она сама готовит, но все равно мама просто не сможет не проследить за качеством блюд, уж такая она, все время обо всем хлопочет. Все будет на высшем уровне — и еда, и музыка, и без танцев, разумеется, не обойдется. Только без Трофима Женьке все равно идти туда не хочется: насколько она знает свою родню, ее в покое не оставят. Начнутся расспросы — где ее парень, и почему он уехал и оставил ее одну, потом ее поволокут танцевать и настойчиво будут спрашивать, чего она такая невеселая…
Женька допила кофе и вымыла за собой чашку. Ладно, в первый раз, что ли! И не в последний, увы. Нет, сегодня она будет думать только о маме, у нее день рождения и ей исполнилось пятьдесят лет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Лада закурила, эффектно отставив кисть с сигаретой, зажатой между длинных пальцев. Женьке всегда хотелось научиться так же курить, эротично округляя яркие губы, выпуская изо рта дым колечками, эдак с изящной ленью поводя плечом… Но эта наука ей не дастся, да и особой тяги к курению она никогда не испытывала.
— Приду, — пообещала Женька, глотнув пива из стеклянной кружки с толстыми стенками и массивной ручкой. Пиво действительно оказалось отменным и здорово утоляло жажду. Она бы могла просидеть в этом кафе до вечера, если бы не подарок, который она до сих пор не купила. Но не идти же, в самом деле, к матери на юбилей с пустыми руками!
— Тогда где-нибудь без двадцати одиннадцать зайди в театр с черного хода, там, на вахте я тебе оставлю билет… за стеклом, увидишь сама. Встретить не смогу, уж извини, перед спектаклем запарка такая, костюмы, грим. Ты ведь знаешь, где театр, да? Русский театр танца «Классика и современность», на Первомайской, главный вход рядом с магазином «Свет». Но ты сперва с черного должна зайти, за билетом, это со стороны сквера… Поняла?
Женька кивнула и залпом допила пиво. Так и не заговорила с Ладкой о Трофиме, та тоже промолчала. Стало быть, и говорить не о чем… Все, передышка закончена, теперь в срочном порядке — ноги в руки, и на штурм прилавков. Знать бы еще, чему мама обрадуется! Больше всего на свете она любит пересаживать свои бесконечные фикусы и фиалки из горшка в горшок, удобрять их, прививать и все в том же духе, Но, во-первых, Женька совершенно не разбирается в растениях, а дарить, что попало ей не хочется. А во-вторых, опять-таки, с таким подарком не придешь в кафе, на юбилей принято дарить что-то более торжественное. Но что?
Они расплатились, вышли из «Теремка» и разошлись в разные стороны, улыбнувшись, друг дружке на прощание. Лада отправилась к бабке, Женька — в Крытый рынок, на втором этаже которого располагается универмаг. В конце концов, когда не знаешь, что купить, надо просто пройтись вдоль витрин и посмотреть, что продают. И сделать это надо шустро, потому что у нее не так много времени, как ей бы хотелось, и еще надо будет вернуться к себе («Уже привыкла, надо же!») и переодеться. Хорошо хоть, до кафе от бабкиного дома рукой подать, можно будет пройтись пешком и не толкаться в троллейбусе.
Женька никогда не любила ходить по магазинам, но сейчас выбора у нее нет. Разумеется, косметику матери она покупать не будет, глупо было бы дарить косметологу кремы, лосьоны и тушь с помадой. Был бы рядом Трофим, он бы помог ей подобрать хороший подарок… да просто ей не было бы так одиноко.
В конце концов, бесполезно прогулявшись по универмагу, Женька вышла на улицу и тут же, за углом, купила маме чудесный подарок — картину. Зимний пейзаж, особенно выразительный в теплый июньский день: темно-синее, почти черное небо, огромная холодная луна, похожая на круглый кусок любимого Женькиного сыра «Маасдам», только без дырок. И снег, очень много снега, и вдали черный силуэт домика, в котором как будто кого-то ждут, окошко светится, и на снег падает легкий желтый блик.
Неизвестно, понравится ли маме эта картина, но то, что Женька от нее не может отвести глаз, — это точно. Особенно от этой звезды, жемчужиной застывшей над черной крышей домика. Блестящей, холодной каплей, до которой — что за странное желание — ей нестерпимо хочется дотронуться языком…
— А почему бы тебе не постричься? — Оксанка окинула Женьку критическим взглядом и лениво откинулась на подушку, подвинув поближе к себе пакет с печеньем. — кажется, тебе бы пошла совсем короткая стрижка!
Женька уже полчаса не могла решить, что надеть, и мерила наряд за нарядом, вертелась перед зеркалом, оглядывая себя со всех сторон, но так ничего пока и не выбрала. Черная блузка образует на спине некрасивые складки, в желтой ее уже все видели, майку надевать в кафе как-то не хочется, хотя она шелковая и с бабочками, очень симпатичная. Вот только с юбкой она уже определилась. Впрочем, у нее просто нет выбора — не бриджи ведь надевать на торжество, нет же!
— Ну, не знаю… я как-то хотела сходить в парикмахерскую, да Трофим возмутился. Говорит, что ему нравятся мои длинные волосы, — быстрым движением откинув челку со лба, Женька уставилась на свое отражение. Да ей и самой, если на то пошло, привычнее эта прическа! Жаль, правда, что у нее такие мягкие волосы, у мамы жесткие и с ними легче сладить. Ей же приходится каждый раз после мытья волос втирать в голову пенку, чтобы локоны не торчали, потом в разные стороны и легче укладывались… Ну да ладно, лишь бы хорошо выглядели, и бог с ними!
— Он у тебя консерватор, наверно. Но ты все равно подумай… Не, каре у тебя не получится, у тебя же свои вьющиеся волосы? Да? Здорово. Тогда просто пышную шапочку сделай, красиво будет! —Оксанка с хрустом дожевала последнее печенье, усеяв крошками и свою кровать, и пол.
«Хорошо, хоть бабки нет, ругаться некому. С Трезором, что ли, гуляет, или Ладка ее куда увела?» — Женька не уставала поражаться Оксанки-ной прожорливости и неаккуратности. Но зато у нее легкий характер, и за это ей можно простить многое.
Последний раз, окинув разбросанные на постели вещи трезвым взглядом, Женя все-таки остановилась на майке с бабочками, во всяком случае, с юбкой она смотрится неплохо, а сверху можно надеть желтую блузку и оставить ее незастегнутой. Черное с желтым — хорошее сочетание, а темно-синяя джинсовая юбка ко всему идет. И черные открытые босоножки на высоком каблуке. Теперь полный порядок, и у нее есть в запасе целых пятнадцать минут — перед выходом можно с удовольствием выпить чашечку кофе и медленным шагом порулить к кафе.
Если бы сейчас с ней был Трофим, они бы радовались предстоящему празднику, там будет много вкусностей, мама у нее изумительная хозяйка, уж она расстарается, иначе и быть не может! Трофиму больше всего нравятся ее пиццы, а Женьке — торт «Птичье молоко». Вообще-то, сегодня не она сама готовит, но все равно мама просто не сможет не проследить за качеством блюд, уж такая она, все время обо всем хлопочет. Все будет на высшем уровне — и еда, и музыка, и без танцев, разумеется, не обойдется. Только без Трофима Женьке все равно идти туда не хочется: насколько она знает свою родню, ее в покое не оставят. Начнутся расспросы — где ее парень, и почему он уехал и оставил ее одну, потом ее поволокут танцевать и настойчиво будут спрашивать, чего она такая невеселая…
Женька допила кофе и вымыла за собой чашку. Ладно, в первый раз, что ли! И не в последний, увы. Нет, сегодня она будет думать только о маме, у нее день рождения и ей исполнилось пятьдесят лет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65