Мгновение, превратившееся для Ли в вечность, она сидела, не шелохнувшись, затем медленно подняла голову. Лицо и руки у нее были в земле, она смотрела озадаченно и смущенно.
– Ли, – выдохнула она, наконец.
Ли упал перед ней на колени, провел рукой по ее волосам и тихо успокоил:
– Я здесь, рядом.
Элли снова вздохнула пару раз и облизала губы.
– Я… Я…
– Все в порядке, я с тобой. Давай пойдем в дом, хорошо? Пойдем, я уложу тебя в постель.
Слезы скатились из фиалковых глаз и оставили след на испачканной щеке.
– Ли… – Элли протянула Ли дрожащую руку. У Ли оборвалось сердце от ее беспомощности, от безнадежности в голосе.
– Я знаю, милая, знаю.
Он взял ее на руки и отнес в дом, в спальню, осторожно раздел и уложил в постель. Он убедил ее принять лекарства, которые ослабят головную боль, и принес мокрое холодное полотенце, затем задернул шторы и протер ей полотенцем лицо и руки. Потом обнял ее и не отпускал, чтобы Элли знала – он рядом, он будет с ней и не оставит ее никогда.
Ее слезы обжигали его, но Ли лишь сильнее прижимал Элли. Она тяжело вздыхала, но ни единого слова жалобы он не услышал, лишь тишина, царившая в комнате, разбивала ему сердце, а слезы Элли обжигали все сильнее.
Наконец она заснула.
Он оставил ее и пошел к Баду – его нужно было отвести на конюшню и накормить.
Потом вернулся, сел в кресло в углу комнаты и стал смотреть на Элли.
Ли вспомнил все мелочи, которые делали Элли такой милой: ее очаровательная улыбка, ее неисчерпаемый энтузиазм, известные цитаты, развешанные словно картины там и здесь в доме. Одна из них ему особенно нравилась, она принадлежала Ральфу Уальдо Эмерсону:
«Если ты не преодолеваешь каждый день страх, то ты не усвоил первый урок жизни».
Ему казалось, он знал, что такое страх, пока не нашел Элли в саду – потерянную, одинокую. Она знала, что такое страх – она боролась с ним каждый день.
Лишь вчера ночью она призналась ему в своем самом ужасном страхе.
– Неопределенность, – назвала она его, прижавшись к Ли всем телом. – Я теряю время, которое никогда не вернуть, и, хотя умом понимаю, что не могу бороться с этим, я все равно продолжаю винить во всем себя. Я знаю, знаю, но с подобным тяжело смириться.
Она замолчала. Ли лежал, обняв Элли, слушая ее дыхание. Когда она снова заговорила, голос ее звучал как-то по-детски, неуверенно:
– Я научилась не бояться всего вокруг, перестала прислушиваться к каждому удару сердца, каждому вздоху. Я боялась, что, если начну слишком опасаться приступа, он непременно наступит, поэтому научилась жить без страха. Я пою, болтаю или смеюсь, стараюсь заниматься всем, чем угодно, но только чтобы не сидеть и не ждать, когда он настигнет меня.
Ли не знал, что ответить, он просто обнял ее.
И Элли улыбнулась.
– Теперь я ничего не боюсь, ты вернул меня к жизни, и я не хочу ничего пропустить. Я хочу узнать себя, узнать свои желания, вновь почувствовать, как у меня перехватывает дыхание, когда я вижу тебя, почувствовать твое прикосновение, как бьется сердце, когда ты целуешь меня. Я больше не боюсь чувствовать… чувствовать тебя всем телом и больше не боюсь потерять контроль над собой, когда у меня приступ.
Элли привстала и оперлась на локоть, в ее глазах светились удивление и счастье.
– Когда я с тобой, я словно лечу, Ли. Как хорошо, что ты у меня есть.
Ее слова запали ему прямо в душу.
– Ты прекрасна, – прошептал Ли, – ты очень смелая.
Элли преодолела свои страхи, а он все еще боролся с ними. Может, ему пора перестать бороться с самим собой и дать событиям идти своим чередом?
Нет, он должен сказать, что любит ее, должен доказать ей свою любовь. Он подарит ей всю любовь, на которую только способен, отвезет ее туда, где ей понравится, где она забудет обо всех своих страхах.
Так он думал прошлой ночью.
Теперь Ли сидел в темноте и наблюдал за своей Элли, бледной и изможденной. Он не смог предотвратить ее приступ, его не было рядом, когда все началось. Беспомощность душила его. Вот он и узнал, что такое страх.
Элли медленно открыла глаза. Она снова почувствовала головную боль, тяжесть в руках и ногах – как ей все знакомо!
Как всегда, она не знала, когда случился приступ, что во время его она делала. Как попала в постель?
Элли оглядела комнату, взглянула на будильник – 11:52. Полночь? Или полдень? Как давно она уже спит?
– Привет, – услышала она голос мужа.
Элли повернула голову и увидела Ли в кресле.
Он казался настороженным и обеспокоенным.
– Привет, – прошептала она в ответ. Ей было трудно смотреть ему в лицо. А вдруг она сотворила что-то ужасное, что-то шокирующее?
Может, оттолкнула его?
Элли услышала его шаги, почувствовала, как он сел рядом.
– Как ты себя чувствуешь?
Потерянной, запутавшейся, злой, озадаченной, думала она, а вслух ответила:
– Нормально. Со мной все хорошо.
Ли коснулся ее волос.
– Ну да… а я папа римский… И… к чему мне готовиться? – парировал он.
Элли слегка улыбнулась.
– Погода ничего хорошего не обещает.
Ли тоже улыбнулся.
– Вот и ладно. Теперь я могу строить планы на ночь.
Элли положила руки на одеяло, Ли взял ее ладони в свои и поцеловал, затем тяжело вздохнул – он был расстроен.
– Прости меня…
– Нет, даже не думай, тебе не за что извиняться.
Но она все равно чувствовала себя виноватой.
– Ты не хочешь встать? – заботливо спросил Ли. – Может, тебе нужно в ванную, или ты проголодалась?
Элли покачала головой. Ли посмотрел на нее.
– Тебе компания не нужна?
Волна нежности, благодарности, любви окатила ее. Элли лишь кивнула. Ли разделся и лег рядом с ней.
– Спасибо тебе, – поблагодарила Элли, когда он обнял ее и согрел.
– И тебе спасибо, – ответил Ли, прижимаясь к ней крепче.
– Ты делаешь для меня невозможное, – произнесла Элли, прижавшись к его груди.
– Ты все для меня. – Ли поцеловал Элли в лоб.
Успокоившись и согревшись, Элли заснула. Ведь теперь она не одна.
Его рассказ было тяжело слушать, но, проснувшись на следующее утро и почувствовав себя лучше, она захотела услышать то, чего никогда не рассказали бы ей родители.
– Что со мной случилось? Что я делала? – спросила она.
Ли сидел на кухонном столе и рассказывал ей. Он держал Элли за руку, пока говорил, слегка поглаживая ей ладонь. Он смотрел то на ее руку, то на Элли.
Когда он закончил рассказ, Элли сидела не шелохнувшись.
– И все?
Ли кивнул.
– Все.
Затем он встал, налил себе еще кофе, а Элли – чаю.
Элли молчала, обдумывая все, что он ей рассказал. Неприятно, конечно, но, похоже, все эти годы она боялась зря – то, что с ней произошло, не так уж ужасно.
– Знаешь, это как фильмы-ужастики, – начала Элли, – те, в которых весь фильм хочется закрыть руками лицо, чтобы спрятаться, потому что не знаешь, откуда выскочит монстр. – Она села рядом с ним на стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Ли, – выдохнула она, наконец.
Ли упал перед ней на колени, провел рукой по ее волосам и тихо успокоил:
– Я здесь, рядом.
Элли снова вздохнула пару раз и облизала губы.
– Я… Я…
– Все в порядке, я с тобой. Давай пойдем в дом, хорошо? Пойдем, я уложу тебя в постель.
Слезы скатились из фиалковых глаз и оставили след на испачканной щеке.
– Ли… – Элли протянула Ли дрожащую руку. У Ли оборвалось сердце от ее беспомощности, от безнадежности в голосе.
– Я знаю, милая, знаю.
Он взял ее на руки и отнес в дом, в спальню, осторожно раздел и уложил в постель. Он убедил ее принять лекарства, которые ослабят головную боль, и принес мокрое холодное полотенце, затем задернул шторы и протер ей полотенцем лицо и руки. Потом обнял ее и не отпускал, чтобы Элли знала – он рядом, он будет с ней и не оставит ее никогда.
Ее слезы обжигали его, но Ли лишь сильнее прижимал Элли. Она тяжело вздыхала, но ни единого слова жалобы он не услышал, лишь тишина, царившая в комнате, разбивала ему сердце, а слезы Элли обжигали все сильнее.
Наконец она заснула.
Он оставил ее и пошел к Баду – его нужно было отвести на конюшню и накормить.
Потом вернулся, сел в кресло в углу комнаты и стал смотреть на Элли.
Ли вспомнил все мелочи, которые делали Элли такой милой: ее очаровательная улыбка, ее неисчерпаемый энтузиазм, известные цитаты, развешанные словно картины там и здесь в доме. Одна из них ему особенно нравилась, она принадлежала Ральфу Уальдо Эмерсону:
«Если ты не преодолеваешь каждый день страх, то ты не усвоил первый урок жизни».
Ему казалось, он знал, что такое страх, пока не нашел Элли в саду – потерянную, одинокую. Она знала, что такое страх – она боролась с ним каждый день.
Лишь вчера ночью она призналась ему в своем самом ужасном страхе.
– Неопределенность, – назвала она его, прижавшись к Ли всем телом. – Я теряю время, которое никогда не вернуть, и, хотя умом понимаю, что не могу бороться с этим, я все равно продолжаю винить во всем себя. Я знаю, знаю, но с подобным тяжело смириться.
Она замолчала. Ли лежал, обняв Элли, слушая ее дыхание. Когда она снова заговорила, голос ее звучал как-то по-детски, неуверенно:
– Я научилась не бояться всего вокруг, перестала прислушиваться к каждому удару сердца, каждому вздоху. Я боялась, что, если начну слишком опасаться приступа, он непременно наступит, поэтому научилась жить без страха. Я пою, болтаю или смеюсь, стараюсь заниматься всем, чем угодно, но только чтобы не сидеть и не ждать, когда он настигнет меня.
Ли не знал, что ответить, он просто обнял ее.
И Элли улыбнулась.
– Теперь я ничего не боюсь, ты вернул меня к жизни, и я не хочу ничего пропустить. Я хочу узнать себя, узнать свои желания, вновь почувствовать, как у меня перехватывает дыхание, когда я вижу тебя, почувствовать твое прикосновение, как бьется сердце, когда ты целуешь меня. Я больше не боюсь чувствовать… чувствовать тебя всем телом и больше не боюсь потерять контроль над собой, когда у меня приступ.
Элли привстала и оперлась на локоть, в ее глазах светились удивление и счастье.
– Когда я с тобой, я словно лечу, Ли. Как хорошо, что ты у меня есть.
Ее слова запали ему прямо в душу.
– Ты прекрасна, – прошептал Ли, – ты очень смелая.
Элли преодолела свои страхи, а он все еще боролся с ними. Может, ему пора перестать бороться с самим собой и дать событиям идти своим чередом?
Нет, он должен сказать, что любит ее, должен доказать ей свою любовь. Он подарит ей всю любовь, на которую только способен, отвезет ее туда, где ей понравится, где она забудет обо всех своих страхах.
Так он думал прошлой ночью.
Теперь Ли сидел в темноте и наблюдал за своей Элли, бледной и изможденной. Он не смог предотвратить ее приступ, его не было рядом, когда все началось. Беспомощность душила его. Вот он и узнал, что такое страх.
Элли медленно открыла глаза. Она снова почувствовала головную боль, тяжесть в руках и ногах – как ей все знакомо!
Как всегда, она не знала, когда случился приступ, что во время его она делала. Как попала в постель?
Элли оглядела комнату, взглянула на будильник – 11:52. Полночь? Или полдень? Как давно она уже спит?
– Привет, – услышала она голос мужа.
Элли повернула голову и увидела Ли в кресле.
Он казался настороженным и обеспокоенным.
– Привет, – прошептала она в ответ. Ей было трудно смотреть ему в лицо. А вдруг она сотворила что-то ужасное, что-то шокирующее?
Может, оттолкнула его?
Элли услышала его шаги, почувствовала, как он сел рядом.
– Как ты себя чувствуешь?
Потерянной, запутавшейся, злой, озадаченной, думала она, а вслух ответила:
– Нормально. Со мной все хорошо.
Ли коснулся ее волос.
– Ну да… а я папа римский… И… к чему мне готовиться? – парировал он.
Элли слегка улыбнулась.
– Погода ничего хорошего не обещает.
Ли тоже улыбнулся.
– Вот и ладно. Теперь я могу строить планы на ночь.
Элли положила руки на одеяло, Ли взял ее ладони в свои и поцеловал, затем тяжело вздохнул – он был расстроен.
– Прости меня…
– Нет, даже не думай, тебе не за что извиняться.
Но она все равно чувствовала себя виноватой.
– Ты не хочешь встать? – заботливо спросил Ли. – Может, тебе нужно в ванную, или ты проголодалась?
Элли покачала головой. Ли посмотрел на нее.
– Тебе компания не нужна?
Волна нежности, благодарности, любви окатила ее. Элли лишь кивнула. Ли разделся и лег рядом с ней.
– Спасибо тебе, – поблагодарила Элли, когда он обнял ее и согрел.
– И тебе спасибо, – ответил Ли, прижимаясь к ней крепче.
– Ты делаешь для меня невозможное, – произнесла Элли, прижавшись к его груди.
– Ты все для меня. – Ли поцеловал Элли в лоб.
Успокоившись и согревшись, Элли заснула. Ведь теперь она не одна.
Его рассказ было тяжело слушать, но, проснувшись на следующее утро и почувствовав себя лучше, она захотела услышать то, чего никогда не рассказали бы ей родители.
– Что со мной случилось? Что я делала? – спросила она.
Ли сидел на кухонном столе и рассказывал ей. Он держал Элли за руку, пока говорил, слегка поглаживая ей ладонь. Он смотрел то на ее руку, то на Элли.
Когда он закончил рассказ, Элли сидела не шелохнувшись.
– И все?
Ли кивнул.
– Все.
Затем он встал, налил себе еще кофе, а Элли – чаю.
Элли молчала, обдумывая все, что он ей рассказал. Неприятно, конечно, но, похоже, все эти годы она боялась зря – то, что с ней произошло, не так уж ужасно.
– Знаешь, это как фильмы-ужастики, – начала Элли, – те, в которых весь фильм хочется закрыть руками лицо, чтобы спрятаться, потому что не знаешь, откуда выскочит монстр. – Она села рядом с ним на стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30