«Бог свидетель, – думала Леони, – в нашей физической близости есть что-то возвышенное. Никогда в жизни мне не доводилось так наслаждаться сексом». А что касается родства душ, чаще всего они с Сэмом действовали в унисон. Что могло быть лучше? Леони не представляла.
Но что касается совместной работы… Вероятно, многие мужчины отвергли бы ее предложение, вспомнив о своей мужской гордыне.
Взглянув на Сэма, Леони согласно кивнула:
– И мне так кажется. Это наша судьба. Наше будущее.
И вправду, вместе они представляли собой силу, способную прогнать черные тени. Вместе они могли преодолеть любые препятствия.
Сэм не припоминал, когда еще испытывал такое же счастье и любовь, когда будущее казалось ему столь же радужным. Его боязнь ответственности, собственных эмоций, недоверие к себе, а тем более к другим рассеялись как дым, и Сэм понимал, что причиной этому его любовь к женщине, сидящей напротив.
Эта любовь выросла из мощного физического влечения, проснувшегося весной, расцвела летом и теперь предстала перед ними во всей красе.
Лишь одно досадное пятно портит это восхитительное зрелище, думал Сэм. Только одна злобная и мощная сила угрожает разлучить его с Леони. Минит.
Когда вино было допито и Сэм собрался уходить, он ощутил прилив небывалой решимости: он знал, что надо делать, и собирался осуществить свой замысел немедленно.
Глава 23
Труп плавал в бассейне лицом вниз.
Белокурые волосы рассыпались веером, они слегка шевелились в воде, точно водоросли. Пустое инвалидное кресло нелепо растопырилось на узком каменном бортике бассейна.
Если не считать шороха ветра в ветвях, вокруг царили тишина и безмятежность. Даже осенние цикады приглушили хор, словно из уважения к покойной.
Застыв как статуя, он молча смотрел на тело – может быть, целую вечность, а может, всего несколько секунд. Этого он не знал. Время остановилось, пораженное отталкивающим зрелищем.
Ему чудилось, будто он парит над бассейном, сверху видя тело в воде, кресло возле самой воды и самого себя – неподвижного, одинокого, пристально разглядывающего распростертый труп.
Наконец, не выходя из оцепенения, он повернулся, поднялся по ступенькам в зимний сад и снял телефонную трубку. Набрав 911, он затаил дыхание, обводя взглядом комнату и впервые видя ее совсем в другом свете.
Роскошные цветущие растения, некогда столь прекрасные и яркие, вдруг ожили, протянули к нему толстые плети, грозя схватить, задушить, устремляя на него указующие персты, вызывая чувство вины и стыда.
– Говорит Сэм Николсон, – объяснил он ответившему оператору и назвал адрес. – Моя жена мертва, – негромко добавил он, – она в бассейне.
Закончив разговор, он прошел к столу и налил себе скотча. Залпом осушив стакан, он плеснул вторую порцию, на этот раз добавив льда и воды. Секунду-другую он стоял, уставившись в пустоту, а потом сел и настроился на ожидание, сдерживая отчаянное желание позвонить Леони.
Внезапно он встал и бросился в вестибюль. Больше он ни секунды не мог находиться в зимнем саду, откуда виднелся бассейн. Ему хотелось бежать прочь от места убийства. И от трупа жены.
Тяжело опустившись на нижнюю ступеньку лестницы, он обхватил ноги обеими руками, положил подбородок на колени и устремил взгляд на входную дверь, словно за ней скрывались ответы на множество мучительных вопросов, копошащихся в голове, подобно толстым ядовитым змеям.
Через несколько томительных, бесконечных минут раздался сигнал селектора. Вскочив, Сэм нажал кнопку, чтобы открыть ворота, не удосужившись спросить, кто приехал.
– В какое время вы вернулись домой, мистер Николсон? – осведомился полицейский, оглядывая мрачную роскошь библиотеки, а затем устремляя глаза-буравчики на Сэма.
– В семь или в половине восьмого, – ответил Сэм. – Точно не знаю.
– Где вы были?
– Я занимался ремонтом одного дома, расположенного неподалеку. Потом заехал в свой офис… то есть бывший офис, – поправился он, – чтобы забрать оставленные там бумаги.
Вопросы сыпались один за другим, часто повторяясь. Тем временем эксперт-медик и фотограф суетились около бассейна, а остальные полицейские разбрелись по дому и саду.
Вскоре детектив извинился и вышел поговорить с медиком, а Сэм направился в зимний сад, чтобы налить себе еще скотча. Сквозь стеклянную стену виднелся ярко освещенный бассейн, где в ослепительном сиянии метались чужие люди. Они уложили труп в пластиковый мешок, застегнули молнию. Соседство безобразной черной пленки словно перечеркнуло аристократическую красоту Минит своей категоричностью.
Это зрелище вызвало у Сэма тошноту, но он не отводил глаз от мешка, пока его не унесли в машину.
Вернувшись в библиотеку, Сэм натолкнулся на пристальный взгляд детектива Бигнера. В его руке шелестел прозрачный пластиковый пакетик.
– У нас возникло небольшое затруднение, мистер Николсон, – произнес детектив.
Сэм приподнял бровь.
– Какое? – Но на самом деле ему было все равно. Он сразу дал полицейским разрешение обыскать дом и сад и согласился ответить на все вопросы.
– Эта записка, мистер Николсон, написанная почерком вашей жены. Она лежала на столе в кабинете возле кухни.
Сэм выслушал его слова, но не понял их смысла.
– В записке говорится, что кто-то ненавидит ее и мечтает разделаться с ней. – Детектив смотрел на Сэма усталыми припухшими глазами. – Вы что-нибудь знаете об этом?
– Нет, – покачал головой Сэм, – ровным счетом ничего.
– Кажется, вы говорили, что в доме должна быть прислуга?
– Да, экономка Эрминда, – подтвердил Сэм. – Она живет в доме постоянно. Где она теперь, не знаю.
– Будьте добры, проводите меня к ней в комнату, – попросил Бигнер, почесывая в затылке. – Надо осмотреть ее.
Сэм повел его наверх, в пустую комнату для прислуги. Обнаружив, что все вещи Эрминды исчезли, Сэм озадаченно обернулся к детективу. Тот вновь поскреб в затылке.
– Похоже, она уехала.
– Ничего не понимаю! Утром я видел Эрминду, и, насколько мне известно, она никуда не собиралась.
– Вы знаете, куда она могла отправиться?
– Нет, – покачал головой Сэм. – У нее есть родственники в Нью-Йорке, но какие именно и где – понятия не имею. – Внезапно его поразила мысль о том, как мало он знал об Эрминде. Женщина, которая так долго прожила под одной крышей с ним и его женой, осталась для него совершенно чужой.
Но в одном Сэм был уверен: Эрминда ненавидела Минит.
– Если хочешь, приезжай, – предложила Леони ровным, но обеспокоенным голосом. Она с трудом держала себя в руках, не желая доставлять Сэму лишние хлопоты.
Когда первое потрясение отступило, Леони постепенно пришла в себя, однако так и не сумела до конца осознать известие – оно было таким страшным, что попросту не укладывалось у нее в голове, и казалось чересчур неправдоподобным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68