Сейчас такие экземпляры только в заповеднике.
Поэтому надо окружить его лаской со всех сторон, загнать в угол, а там брать за глотку.
Шепнул ночью в забытьи «люблю» — врубай свет, вызывай понятых!
«Повтори при людях, что ты сказал?»
Он жмурится, простынкой маскируется, а ты ему: «В глаза! В глаза! Что ты сказал, подонок, повтори!»
Куда он денется при свидетелях.
А лучше магнитофончик. Брякнул ночью, ополоумев, «милая» или что покруче, а ты ему запись утром прокрути: «Вам знаком этот голос? Или мы расписываемся, или завтра это прозвучит в программе „Итоги“».
Поплачет и поползет в загс как миленький.
Поняли. Мужика надо брать живьем, пока тепленький.
Ходить на него лучше весной и летом. В нем тогда кровь бродит, подпускает близко, из рук ест. А ты его прикорми. Накидай мясца, зелени вокруг накроши, плесни наливочки.
Они же от домашнего дуреют. У холостых за день в пузе кофе с огурцом — все!
А как он, значит, корм заглотнет — подсекай! Поводи, поводи, тащи к берегу, а там булыжником по башке и в загс.
Девочки, я знаю, что говорю. Опыт есть. Восемь мужей — это серьезная цифра. Правда, все смылись, не выдержали радостей семейной жизни. Ну ничего. Скоро весна. Опять на охоту пойду. В хороший сезон три-четыре мужа взять можно. Конечно, если знать места.
Вон, видели, пошел толстый в свитере красном! Даже не взглянул, паразит!
Как я с ним жить буду, просто не представляю!
Укусы
Не так боюсь холеры, как одиночества. На стенку лезешь, ухо к полу прикладываешь: не идет ли кто! Иногда полжизни дурацкой отдал бы за голос человеческий. Чтоб разговаривали со мной, смотрели в глаза мне; как дикторша на экране всем в душу заглядывает одновременно, чтоб вот так мне одному! Надежда на телефон красненький. Но друзья звонят, только когда им что-то надо. А когда мне надо, ни один сукин сын не наберет!
Самому, что ли, позвонить? Ноль восемь...
«Двадцать три часа две минуты...»
Во, женщина неприступная! Но все равно есть номера, по которым можно людей на дом вызвать!
Раньше горели самостоятельно. Без посторонней помощи. А теперь поджег, набрал ноль один — и лезут в окна несгораемые ребята с топорами и в касках. Поливают живой водой из брандспойта — и, хочешь не хочешь, живешь дальше.
Опять заскучал — заманиваешь в квартиру вора. Пока он ищет драгоценности, ты заветные ноль два набираешь. И люди мужественной профессии взламывают дверь, всех арестовывают, сажают за стол: до утра разговариваете, пьете кофе, даете показания.
Сердечко прихватило — не горюй! До аппарата доползи, ресничками наскреби ноль три — и «скорая помощь» найдет тебя живого или мертвого. Кольнут в белу рученьку — глаза откроешь, а над тобой люди склонились, — значит, снова ты не один!
С телефоном не соскучишься, это не телевизор. Газ включил, а спичку не зажег — вот и запахло противненьким. Немедленно звони женщине по ноль четыре. «У меня газом пахнет, чувствуете?» И трубку к плите подносить. Не успеешь газом надышаться — приезжает «аварийная». Бесплатно делают искусственное дыхание, молоком отпаивают, переживают: умер ты или нет?! А что еще человеку надо, кроме искусственного дыхания и заботы?
Ну почему все спят, когда я не сплю! Телефонов-то в справочнике, телефонов!.. Вот! При укусе животного знаете куда звонить? Ни вы, ни животное не в курсе. А здесь написано: 240-41-40. Даже при укусе паршивого животного есть куда жаловаться! А кому звонить, если блоха не укусит, — просто тоска гложет. Позвонить, что ли, противостолбнячным товарищам? Приедут с гитарой, шприцами звеня. Посидим, потреплемся, а чтоб у них на работе неприятностей не было, поймаем животное, заставим укусить...
«Двадцать три часа тридцать пять минут...»
А если нет денег, вызываешь уголовный розыск на дом вместе с овчарками, даешь им понюхать рубль, собачка берет след и находит тридцать рублей!
Потом на все эти деньги закажу разговор с Парижем. Запросто. Чтоб позвонили мне, — все оплачено. Наверно, я ничего не пойму, кроме «жэ тэм» и «Нотрдам», но дело не в этом! Не понять француженку — кто откажется?
«Двадцать три часа сорок семь минут...»
Да, это не француженка! Хотя по голосу лет тридцать, не больше. Раз Париж не дают, значит... Париж занят. Ну, занята моя парижанка парижанином, у них это, как у нас мороженого поесть! И черт с ней!
Кому бы позвонить, а?..
«Двадцать три часа...» Вот зануда!
«Ноль часов три минуты...»
Конечно, можно поговорить с сыном. У каждого должен быть в первом часу ночи сын. Или дочь. Чтобы позвонить. У меня должен быть сын! Сидит у телефона в маечке, ждет, когда же я позвоню. Неужели у меня нет ни одного сына? Набрать по справочнику, допустим... ноль сорок два... «разговор с сыном». Но как с ним говорить, я понятия не имею! Дам-ка лучше ему телеграмму! «Моему сыну от папы. Тчк.»
«Ноль часов пятнадцать минут...»
И должны быть в телефонной книге на букву "Н" телефоны всех негодяев, чтобы звонить им ночью и говорить в лицо все, что думаешь. Пусть потом гадают, кто это такой смелый нашелся!
Поставив негодяев на место, позвонить и срочно вызвать женщину, которая придет, уберет квартиру, постирает, сготовит и уйдет молча.
Потом вызвать другую, которая останется до утра и уйдет без слов, без слез. Молча.
Тогда срочно вызвать третью, с которой можно говорить обо всем, и чтоб слушала молча. И наконец, почувствовать ко всему этому отвращение. Найти в телефонной книге на букву "Л" номер любимой женщины, с ней одной можно делать все то, что с теми в отдельности, — вот почему жить с ней невозможно. Зато молчать с ней по телефону можно часами, слушая, как она прекрасно дышит! И не надо, кажется, в жизни другого, лишь бы она там дышала и касаться ее губ через телефонную трубку.
«Ноль часов тридцать пять минут...» Да слышу я, слышу! Отстань!
Дали бы всем мой телефон, честное слово, я бы говорил время лучше нее! У меня бы никто никогда не опаздывал! И погоду на завтра буду обещать только хорошую! Не позволю себе никакой облачности, а о ветре всегда можно договориться. И при укусе животного не пугайтесь, звоните мне, я скажу: «Смажьте место укуса йодом...» Я буду утешать, веселить, делать гадости — все, что пожелаете! Лишь бы быть кому-нибудь нужным!
«Ноль часов сорок пять минут...»
Тьфу! Да кто ж так говорит?! «Ноль часов сорок пять минут!» Чувствуешь разницу, дура! А теперь давай припев на два голоса:
«Ноль часов пятьдесят мину-у-ут...»
Как медленно летит время.
Позвоните мне, пожалуйста! А то подожгу, вызову пожарных или животное укушу!..
...Алло! Алло! Да, я слушаю! Петю?! Вы не туда попали! Как вы меня назвали? Ух ты!.. Погоди, дорогой! Не бросай трубку! Отведи душу. Поругайся еще. И тебе того же, сукин сын!.. Фу! Поговорили.
Отлегло. Так, сколько у нас времени, дорогая?
«Ноль часов пятьдесят пять минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Поэтому надо окружить его лаской со всех сторон, загнать в угол, а там брать за глотку.
Шепнул ночью в забытьи «люблю» — врубай свет, вызывай понятых!
«Повтори при людях, что ты сказал?»
Он жмурится, простынкой маскируется, а ты ему: «В глаза! В глаза! Что ты сказал, подонок, повтори!»
Куда он денется при свидетелях.
А лучше магнитофончик. Брякнул ночью, ополоумев, «милая» или что покруче, а ты ему запись утром прокрути: «Вам знаком этот голос? Или мы расписываемся, или завтра это прозвучит в программе „Итоги“».
Поплачет и поползет в загс как миленький.
Поняли. Мужика надо брать живьем, пока тепленький.
Ходить на него лучше весной и летом. В нем тогда кровь бродит, подпускает близко, из рук ест. А ты его прикорми. Накидай мясца, зелени вокруг накроши, плесни наливочки.
Они же от домашнего дуреют. У холостых за день в пузе кофе с огурцом — все!
А как он, значит, корм заглотнет — подсекай! Поводи, поводи, тащи к берегу, а там булыжником по башке и в загс.
Девочки, я знаю, что говорю. Опыт есть. Восемь мужей — это серьезная цифра. Правда, все смылись, не выдержали радостей семейной жизни. Ну ничего. Скоро весна. Опять на охоту пойду. В хороший сезон три-четыре мужа взять можно. Конечно, если знать места.
Вон, видели, пошел толстый в свитере красном! Даже не взглянул, паразит!
Как я с ним жить буду, просто не представляю!
Укусы
Не так боюсь холеры, как одиночества. На стенку лезешь, ухо к полу прикладываешь: не идет ли кто! Иногда полжизни дурацкой отдал бы за голос человеческий. Чтоб разговаривали со мной, смотрели в глаза мне; как дикторша на экране всем в душу заглядывает одновременно, чтоб вот так мне одному! Надежда на телефон красненький. Но друзья звонят, только когда им что-то надо. А когда мне надо, ни один сукин сын не наберет!
Самому, что ли, позвонить? Ноль восемь...
«Двадцать три часа две минуты...»
Во, женщина неприступная! Но все равно есть номера, по которым можно людей на дом вызвать!
Раньше горели самостоятельно. Без посторонней помощи. А теперь поджег, набрал ноль один — и лезут в окна несгораемые ребята с топорами и в касках. Поливают живой водой из брандспойта — и, хочешь не хочешь, живешь дальше.
Опять заскучал — заманиваешь в квартиру вора. Пока он ищет драгоценности, ты заветные ноль два набираешь. И люди мужественной профессии взламывают дверь, всех арестовывают, сажают за стол: до утра разговариваете, пьете кофе, даете показания.
Сердечко прихватило — не горюй! До аппарата доползи, ресничками наскреби ноль три — и «скорая помощь» найдет тебя живого или мертвого. Кольнут в белу рученьку — глаза откроешь, а над тобой люди склонились, — значит, снова ты не один!
С телефоном не соскучишься, это не телевизор. Газ включил, а спичку не зажег — вот и запахло противненьким. Немедленно звони женщине по ноль четыре. «У меня газом пахнет, чувствуете?» И трубку к плите подносить. Не успеешь газом надышаться — приезжает «аварийная». Бесплатно делают искусственное дыхание, молоком отпаивают, переживают: умер ты или нет?! А что еще человеку надо, кроме искусственного дыхания и заботы?
Ну почему все спят, когда я не сплю! Телефонов-то в справочнике, телефонов!.. Вот! При укусе животного знаете куда звонить? Ни вы, ни животное не в курсе. А здесь написано: 240-41-40. Даже при укусе паршивого животного есть куда жаловаться! А кому звонить, если блоха не укусит, — просто тоска гложет. Позвонить, что ли, противостолбнячным товарищам? Приедут с гитарой, шприцами звеня. Посидим, потреплемся, а чтоб у них на работе неприятностей не было, поймаем животное, заставим укусить...
«Двадцать три часа тридцать пять минут...»
А если нет денег, вызываешь уголовный розыск на дом вместе с овчарками, даешь им понюхать рубль, собачка берет след и находит тридцать рублей!
Потом на все эти деньги закажу разговор с Парижем. Запросто. Чтоб позвонили мне, — все оплачено. Наверно, я ничего не пойму, кроме «жэ тэм» и «Нотрдам», но дело не в этом! Не понять француженку — кто откажется?
«Двадцать три часа сорок семь минут...»
Да, это не француженка! Хотя по голосу лет тридцать, не больше. Раз Париж не дают, значит... Париж занят. Ну, занята моя парижанка парижанином, у них это, как у нас мороженого поесть! И черт с ней!
Кому бы позвонить, а?..
«Двадцать три часа...» Вот зануда!
«Ноль часов три минуты...»
Конечно, можно поговорить с сыном. У каждого должен быть в первом часу ночи сын. Или дочь. Чтобы позвонить. У меня должен быть сын! Сидит у телефона в маечке, ждет, когда же я позвоню. Неужели у меня нет ни одного сына? Набрать по справочнику, допустим... ноль сорок два... «разговор с сыном». Но как с ним говорить, я понятия не имею! Дам-ка лучше ему телеграмму! «Моему сыну от папы. Тчк.»
«Ноль часов пятнадцать минут...»
И должны быть в телефонной книге на букву "Н" телефоны всех негодяев, чтобы звонить им ночью и говорить в лицо все, что думаешь. Пусть потом гадают, кто это такой смелый нашелся!
Поставив негодяев на место, позвонить и срочно вызвать женщину, которая придет, уберет квартиру, постирает, сготовит и уйдет молча.
Потом вызвать другую, которая останется до утра и уйдет без слов, без слез. Молча.
Тогда срочно вызвать третью, с которой можно говорить обо всем, и чтоб слушала молча. И наконец, почувствовать ко всему этому отвращение. Найти в телефонной книге на букву "Л" номер любимой женщины, с ней одной можно делать все то, что с теми в отдельности, — вот почему жить с ней невозможно. Зато молчать с ней по телефону можно часами, слушая, как она прекрасно дышит! И не надо, кажется, в жизни другого, лишь бы она там дышала и касаться ее губ через телефонную трубку.
«Ноль часов тридцать пять минут...» Да слышу я, слышу! Отстань!
Дали бы всем мой телефон, честное слово, я бы говорил время лучше нее! У меня бы никто никогда не опаздывал! И погоду на завтра буду обещать только хорошую! Не позволю себе никакой облачности, а о ветре всегда можно договориться. И при укусе животного не пугайтесь, звоните мне, я скажу: «Смажьте место укуса йодом...» Я буду утешать, веселить, делать гадости — все, что пожелаете! Лишь бы быть кому-нибудь нужным!
«Ноль часов сорок пять минут...»
Тьфу! Да кто ж так говорит?! «Ноль часов сорок пять минут!» Чувствуешь разницу, дура! А теперь давай припев на два голоса:
«Ноль часов пятьдесят мину-у-ут...»
Как медленно летит время.
Позвоните мне, пожалуйста! А то подожгу, вызову пожарных или животное укушу!..
...Алло! Алло! Да, я слушаю! Петю?! Вы не туда попали! Как вы меня назвали? Ух ты!.. Погоди, дорогой! Не бросай трубку! Отведи душу. Поругайся еще. И тебе того же, сукин сын!.. Фу! Поговорили.
Отлегло. Так, сколько у нас времени, дорогая?
«Ноль часов пятьдесят пять минут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41