– спросила Паула.
– Точно не знаю, – сказал Джо. – А если Софи уже нет, я даже не знаю, на что надеяться.
Начался репортаж с пресс-конференции, которая проходила в детской больнице. Шеффер, а также несколько мужчин и одна женщина, расположившиеся по обе стороны от него, сидели за длинным столом на возвышении.
Шеффер говорил с небольшим бостонским акцентом, описывая курс лечения. Показали фильм о нескольких маленьких пациентах, принимающих Гербалину, для которой он, как и Лукас этим вечером, использовал научное название: ПРИ-5. За исключением того, что они были подсоединены к капельнице, дети выглядели здоровыми и энергичными; они шутили со своими родителями, с Шеффером и с операторской группой.
– Мы, конечно, надеялись на то, что это лечение… э-э-э, будет эффективным, но оно превзошло все наши ожидания, – сказал невысокий человек в запинающейся манере, которую Джо помнил со времени той единственной беседы, случившейся у него с Шеффером до того, как Софи начала этот курс терапии. – Из семнадцати пациентов, которые начали лечение ПРИ-5 всего лишь, э-э-э, два месяца назад, у двоих восстановилось нормальное функционирование почек, а у остальных значительно уменьшилась зависимость от диализа.
Педиатр-нефролог из детской больницы вышел к микрофону, и Лукас узнал в нем одного из многих врачей, который раньше время от времени давал консультации по поводу лечения Софи. Причем он был одним из врачей, которые пытались отговорить Жаннин от привлечения Софи к этому курсу терапии.
– Я признаю, что не верил до этого в нетрадиционное лечение, – сказал врач. – Но на данный момент, осмотрев пятнадцать пациентов доктора Шеффера, должен сказать, что улучшение их состояния не только поразительно, но и, кажется, сопровождается совершенно незначительным количеством побочных явлений, если таковые вообще имеются. Пришло время серьезнее посмотреть на ПРИ-5 и сделать это новаторское исследование более широкомасштабным.
Затем к микрофону подходили другие выступающие, но смысл комментариев был одним и тем же: невероятное удивление, что ПРИ-5 действовал, восхищение непритязательным невысоким мужчиной, которого они считали его создателем, и готовность двигаться вперед к следующей стадии исследования.
Джо буквально трясло к тому времени, когда репортаж закончился. Тело его, казалось, потеряло контроль над собой, и Паула это поняла. Она выключила громкость на пульте управления, села рядом с ним на диван и обняла его.
Он уронил голову ей на плечо.
– Оно начинало действовать, – сказал он сквозь слезы. – Софи действительно становилось лучше. С ней все было бы в порядке. Она бы…
Он покачал головой, не в состоянии больше говорить. Лукас сказал ему правду. Искусная паутина лжи была сплетена им с благой целью. И он рисковал всем, чтобы привлечь Софи к курсу лечения, в которое верил.
– Боже, – воскликнул Джо, – подумать только, сколько горя я принес Жаннин из-за этого!
Паула крепко держала его, будто пытаясь остановить его дрожь.
– Ты ведь не знал, – успокаивала она его. – Кто мог знать? Ты действовал исходя из той информации, которая у тебя была. Ты проконсультировался у врачей, лечивших до этого Софи. Что еще ты мог сделать, Джои?
– Ты сама не раз говорила, что мне следует больше доверять травяному препарату, – сказал он.
– О, я не знаю, Джо, – сказала Паула. – И мне понятно, почему ты думал, что этот странный невысокий человек не имел ни малейшего понятия о том, о чем говорил.
– Он и не имеет понятия об этом.
Она отстранилась от него.
– Но ты только что сказал…
Джо немного отдвинулся от нее, чтобы посмотреть ей в глаза.
– Ты интересовалась, почему я такой молчаливый сегодня, – начал он.
– Да.
– В общем, сегодня утром у меня была долгая беседа с Лукасом.
Паула казалась озадаченной:
– И?..
– И оказывается, что мозгом исследования является Лукас.
– Лукас? Что ты имеешь в виду?
Джо встал и пробежал пальцами по волосам.
– Лукас – мозг исследования. И он также был бы спасителем Софи. Так же, как он был защитником Жаннин от меня и от ее родителей. От нас, болванов. А моим большим вкладом было стояние на пути у Жаннин и превращение ее жизни в жалкое существование. Ты сама это сказала. Она получала поддержку от Лукаса. И ни черта не получила от меня.
Он тяжело вздохнул, прижимая руки к вискам.
– Я поверить не могу, что неправильно истолковал столько вещей.
– Я не понимаю, – сказала Паула. – О чем ты говоришь?
Она сидела на диване и пристально смотрела на него; на ее лице были замешательство и беспокойство.
Он снова сел рядом с ней.
– Ты знаешь, что у Лукаса отказали почки, – сказал он.
– Да, и я по-прежнему думаю, что это странное совпадение…
– Он на самом деле не садовник.
– Что ты имеешь в виду?
– Он профессор ботаники, – сказал Джо. – Он изучал какие-то травы и придумал Гербалину, которая, как он думал, должна помочь маленьким больным. Он знал, что никто не обратит на него внимания, если он захочет возглавить исследование, поэтому нашел Шеффера, который сделал это за него. Шеффер – это только фасад.
– Но не странное ли это совпадение, что Лукас вдруг стал работать в Эйр-Крик, в то время как Софи жила там в коттедже?
– Это было не совпадение, – сказал Джо.
Он глубоко вздохнул, а затем поведал обо всем, что Лукас рассказал ему этим утром. Он описал потерю Лукасом своей дочери, его открытие, что у него есть единоутробный брат по имени Джо, и о его усилиях по привлечению Софи к этому курсу лечения. К тому времени, когда он закончил рассказывать, Паула плакала.
– Почему ты плачешь? – спросил он.
– Потому что мне больно за тебя.
Он пожал ее плечо.
– Спасибо.
– И я люблю тебя.
Он посмотрел на нее, удивленный душевным волнением и пылом в ее голосе.
– Я тоже тебя люблю, – сказал он.
– Нет, Джо. Я хочу сказать, я люблю тебя, – сказала она. – Не только как друг, как говоришь это ты.
Он изучал ее лицо – тонкие морщинки вокруг глаз, родинку на левой ноздре, одну прядь темных волос, которая никогда не держалась на месте, за ухом. Она была дорога ему. Но это была правда: он никогда не думал о ней как о ком-то большем, нежели очень близкий друг.
– Ты ведь знаешь, что невероятно дорога мне, не так ли? – спросил он, зная, что эти слова – очень слабый ответ на ее признание.
– Да, знаю. И я видела, как ты жаждешь Жаннин, – сказала она. – Мне было от этого больно, потому что я хотела, чтобы ты жаждал меня.
– Я всегда был честен с тобой, – проговорил он. – Я имею в виду, я никогда не давал тебе повода…
– Да, ты четко дал мне понять, что мы просто друзья. Но от этого я не перестала хотеть большего. И любить тебя.
Джо покачал головой.
– Я уже даже не уверен, что знаю, что такое любовь, – сказал он расстроенно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
– Точно не знаю, – сказал Джо. – А если Софи уже нет, я даже не знаю, на что надеяться.
Начался репортаж с пресс-конференции, которая проходила в детской больнице. Шеффер, а также несколько мужчин и одна женщина, расположившиеся по обе стороны от него, сидели за длинным столом на возвышении.
Шеффер говорил с небольшим бостонским акцентом, описывая курс лечения. Показали фильм о нескольких маленьких пациентах, принимающих Гербалину, для которой он, как и Лукас этим вечером, использовал научное название: ПРИ-5. За исключением того, что они были подсоединены к капельнице, дети выглядели здоровыми и энергичными; они шутили со своими родителями, с Шеффером и с операторской группой.
– Мы, конечно, надеялись на то, что это лечение… э-э-э, будет эффективным, но оно превзошло все наши ожидания, – сказал невысокий человек в запинающейся манере, которую Джо помнил со времени той единственной беседы, случившейся у него с Шеффером до того, как Софи начала этот курс терапии. – Из семнадцати пациентов, которые начали лечение ПРИ-5 всего лишь, э-э-э, два месяца назад, у двоих восстановилось нормальное функционирование почек, а у остальных значительно уменьшилась зависимость от диализа.
Педиатр-нефролог из детской больницы вышел к микрофону, и Лукас узнал в нем одного из многих врачей, который раньше время от времени давал консультации по поводу лечения Софи. Причем он был одним из врачей, которые пытались отговорить Жаннин от привлечения Софи к этому курсу терапии.
– Я признаю, что не верил до этого в нетрадиционное лечение, – сказал врач. – Но на данный момент, осмотрев пятнадцать пациентов доктора Шеффера, должен сказать, что улучшение их состояния не только поразительно, но и, кажется, сопровождается совершенно незначительным количеством побочных явлений, если таковые вообще имеются. Пришло время серьезнее посмотреть на ПРИ-5 и сделать это новаторское исследование более широкомасштабным.
Затем к микрофону подходили другие выступающие, но смысл комментариев был одним и тем же: невероятное удивление, что ПРИ-5 действовал, восхищение непритязательным невысоким мужчиной, которого они считали его создателем, и готовность двигаться вперед к следующей стадии исследования.
Джо буквально трясло к тому времени, когда репортаж закончился. Тело его, казалось, потеряло контроль над собой, и Паула это поняла. Она выключила громкость на пульте управления, села рядом с ним на диван и обняла его.
Он уронил голову ей на плечо.
– Оно начинало действовать, – сказал он сквозь слезы. – Софи действительно становилось лучше. С ней все было бы в порядке. Она бы…
Он покачал головой, не в состоянии больше говорить. Лукас сказал ему правду. Искусная паутина лжи была сплетена им с благой целью. И он рисковал всем, чтобы привлечь Софи к курсу лечения, в которое верил.
– Боже, – воскликнул Джо, – подумать только, сколько горя я принес Жаннин из-за этого!
Паула крепко держала его, будто пытаясь остановить его дрожь.
– Ты ведь не знал, – успокаивала она его. – Кто мог знать? Ты действовал исходя из той информации, которая у тебя была. Ты проконсультировался у врачей, лечивших до этого Софи. Что еще ты мог сделать, Джои?
– Ты сама не раз говорила, что мне следует больше доверять травяному препарату, – сказал он.
– О, я не знаю, Джо, – сказала Паула. – И мне понятно, почему ты думал, что этот странный невысокий человек не имел ни малейшего понятия о том, о чем говорил.
– Он и не имеет понятия об этом.
Она отстранилась от него.
– Но ты только что сказал…
Джо немного отдвинулся от нее, чтобы посмотреть ей в глаза.
– Ты интересовалась, почему я такой молчаливый сегодня, – начал он.
– Да.
– В общем, сегодня утром у меня была долгая беседа с Лукасом.
Паула казалась озадаченной:
– И?..
– И оказывается, что мозгом исследования является Лукас.
– Лукас? Что ты имеешь в виду?
Джо встал и пробежал пальцами по волосам.
– Лукас – мозг исследования. И он также был бы спасителем Софи. Так же, как он был защитником Жаннин от меня и от ее родителей. От нас, болванов. А моим большим вкладом было стояние на пути у Жаннин и превращение ее жизни в жалкое существование. Ты сама это сказала. Она получала поддержку от Лукаса. И ни черта не получила от меня.
Он тяжело вздохнул, прижимая руки к вискам.
– Я поверить не могу, что неправильно истолковал столько вещей.
– Я не понимаю, – сказала Паула. – О чем ты говоришь?
Она сидела на диване и пристально смотрела на него; на ее лице были замешательство и беспокойство.
Он снова сел рядом с ней.
– Ты знаешь, что у Лукаса отказали почки, – сказал он.
– Да, и я по-прежнему думаю, что это странное совпадение…
– Он на самом деле не садовник.
– Что ты имеешь в виду?
– Он профессор ботаники, – сказал Джо. – Он изучал какие-то травы и придумал Гербалину, которая, как он думал, должна помочь маленьким больным. Он знал, что никто не обратит на него внимания, если он захочет возглавить исследование, поэтому нашел Шеффера, который сделал это за него. Шеффер – это только фасад.
– Но не странное ли это совпадение, что Лукас вдруг стал работать в Эйр-Крик, в то время как Софи жила там в коттедже?
– Это было не совпадение, – сказал Джо.
Он глубоко вздохнул, а затем поведал обо всем, что Лукас рассказал ему этим утром. Он описал потерю Лукасом своей дочери, его открытие, что у него есть единоутробный брат по имени Джо, и о его усилиях по привлечению Софи к этому курсу лечения. К тому времени, когда он закончил рассказывать, Паула плакала.
– Почему ты плачешь? – спросил он.
– Потому что мне больно за тебя.
Он пожал ее плечо.
– Спасибо.
– И я люблю тебя.
Он посмотрел на нее, удивленный душевным волнением и пылом в ее голосе.
– Я тоже тебя люблю, – сказал он.
– Нет, Джо. Я хочу сказать, я люблю тебя, – сказала она. – Не только как друг, как говоришь это ты.
Он изучал ее лицо – тонкие морщинки вокруг глаз, родинку на левой ноздре, одну прядь темных волос, которая никогда не держалась на месте, за ухом. Она была дорога ему. Но это была правда: он никогда не думал о ней как о ком-то большем, нежели очень близкий друг.
– Ты ведь знаешь, что невероятно дорога мне, не так ли? – спросил он, зная, что эти слова – очень слабый ответ на ее признание.
– Да, знаю. И я видела, как ты жаждешь Жаннин, – сказала она. – Мне было от этого больно, потому что я хотела, чтобы ты жаждал меня.
– Я всегда был честен с тобой, – проговорил он. – Я имею в виду, я никогда не давал тебе повода…
– Да, ты четко дал мне понять, что мы просто друзья. Но от этого я не перестала хотеть большего. И любить тебя.
Джо покачал головой.
– Я уже даже не уверен, что знаю, что такое любовь, – сказал он расстроенно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90