"БУРДА-МОДЕН"
"...Но в ту весну Христос не воскресал."
М.Волошин
Все было гнусно - истоптанная земля, облепленный пылью огрызок
яблока, окровавленный ватный комок. В прибое плавала какая-то дрянь и
писал маленький мальчик. Раскаленный воздух окутывал тело, подняться и
дойти до воды казалось немыслимым, вернуться домой - идиотизмом.
Очень хотелось залезть в воду, но встать не хватало сил. Это если под
тентом такая жара... А еще хотелось пива.
Ирка, лежавшая рядом, перевернулась на спину и сощурилась на меня. -
"Страдаешь?" - "Безумно, солнышко!" - "Бедненький, не дала ему сегодня
пива... Ничего, после обеда в стекляшку завезут." - "Думаешь?" - "Знаю..."
Тут я понял, что тоже знаю о пиве с самого утра, но пиво мне не
достанется, кончится за десяток человек до меня и вечером я пойду с
трехлитровой банкой за вином к тете Нине, если только он наступит -
сегодняшний вечер... Но мысль ушла и я вновь ощутил Ирку, как она меня
любит и как ей со мной хорошо... Нет, ощутил - не то слово. Это было
знание, идущее от Ирки. Я всегда чувствовал людей...
Она отвернулась и стала разглядывать море, потом опять повернулась ко
мне. - "Купаться хочешь?" - "Ага!" - "Топай, я полежу. Лень..." Я
улыбнулся и встал. Мы не обмолвились ни словом. Нам не нужны были слова,
мы понимали друг друга по глазам.
Улыбнувшись, я встал и тут на меня обрушилось предчувствие. Мир на
секунду померк, затем стал багровым, будто я разглядывал его через
светофильтр. Море наполнилось кровью, а небо тьмою. Запахло горящей
соляркой и странный металлический привкус забил рот. Я умер.
- Ты что? - Ирка трясла меня за плечо, испуганно заглядывая в глаза.
- Чего ты?.. Видик у тебя...
Смерть отступила. Мир вновь был привычен и нормален. Осталось только
предчувствие. Тянущее, безнадежное, словно похмелье. Что-то должно было
случится и обойти или обмануть это было нельзя.
- Порядок, кошка! - я через силу оскалился. - Пойду...
- Нет... - у Ирки задрожали губы. Она смотрела на меня, в глазах ее
было понимание. - Не ходи... Кажется, я...
Но я шел по пляжу, переступая через тела, лавируя между телами,
уворачиваясь от тел бегущих навстречу... Почему тел? Вновь пахнуло горящей
соляркой и я, убегая от этого, прыгнул в прибой и торопливо поплыл от
берега.
Грязная вода. Пена и щепки, раскисшие клочки бумаги. Запах мятной
дряни... Наверное это зубная паста, "Colgate" или "Aquafresh"...
Гудение я услышал, когда отплыл метров на двести. Я долго ничего не
понимал, бессмысленно шаря взглядом по горизонту в поисках катера, пока не
догадался поднять глаза выше.
"Вертушка" шла от солнца, низко. Округлое туловище, наклоненное к
земле, затемненные стекла кабины - казалось она хочет протаранить
бронированным лбом дома на берегу. "МИ-28" - я узнал сразу, видел в
мясорубке под Одессой. Шел он с базы и дело было дрянь. Боезапас полный,
на консолях висели ракеты и ребята могли не успеть...
С пристани начали стрелять. Кто-то из моих, стоя на одном колене, бил
из "Калаша" в яркое небо. Было далеко, но мне показалось, что это Ерш. Он
не попал. Он и не мог попасть - приличная скорость, солнце в глаза...
Пристань заволокло огнем и дымом. Бетонный мусор, металлолом и очень много
воды вознеслись в воздух, чтобы через секунду вернуться обратно - на
берег, в море, куда придется...
Второй залп накрыл пляж, третий - прибрежное шоссе. "Вертушка"
проскрежетала над головой и скрылась за дымом. Только теперь я понял, что
под ногами дно и побежал к берегу. Я думал об Ирке, а потом увидел
развороченный песок, обрывки тента и сразу забыл о ней. Теперь я помнил
только об автомате, оставшемся в "газике" и о том, успеют ли ребята
развернуть зенитный пулемет.
А с берега тянуло гарью. Горела солярка, дымил пансионат, занялись
деревянные домики поселка. У магазина рвануло и струя огня ударила вверх.
Газовые баллоны... И вдруг я четко, полно и тоскливо понял, что я - труп,
что Ирки больше нет и не будет, нет моего автомата, а пулемет ребята так и
не развернут. Я увидел возвращающуюся "вертушку" и уже не было сил
справиться с навалившейся на меня тоской...
Идиотская привычка - грызть подушку! Я разжал челюсти и тяжело
выпустил из легких воздух. На лоснящейся наволочке расплывались красные
пятна. Вот он - странный привкус во рту, объяснение кровавых пророчеств.
Парадантоз. При парадантозе полезны витамины и хорошая зубная паста.
Я пошарил под подушкой. Паста была на месте. Тюбик нагрелся, истертая
пластмасса напоминала человеческую кожу. Гладить его было приятно, гораздо
приятней чем Галю... Я помнил каким он был новым, как обтиралась краска,
как худел, становясь все тоньше. "AQUAFRESH". "Protection for you family.
Three in one". Остальное стерлось, остались едва различимые полоски -
красная и синяя. Три компонента, трехкратное действие. Синий - ментол,
красный - укрепляет десны, белый - предохраняет от кариеса.
Нащупав языком дыру в зубе, я хмыкнул. Тюбика мне хватило на год. Ну
еще месяца три... Ничто не может длиться вечно.
Даже мысль о пасте не успокоила - нехорошо подействовал на меня мой
сон. Дело не в кошмаре, если подумать, то никакой это не кошмар, так -
смех один. И не в том, что я опять видел Ирку - видел, ну и что?
Предчувствие... Оно не прошло, я вытащил его за собой из сна и теперь оно
кололо меня под ребра тупой иглой, тянуло за ниточки нервов. Не мог я
пренебрегать им, слишком хорошо знал - внутренний голос не обманывает.
Потому и жив.
Я перевернулся на спину и, поглаживая тюбик, уставился в потолок.
Надо было думать, раскручивать клубок предощущений, страхов и еще хрен
знает чего, накопившегося в подсознании. И я начал его раскручивать, и
распутывал, разматывал, пока не заметил, что думаю о другом.
Интересно, кричал я во сне или нет? Наверное сразу в подушку
вгрызся... Привычка. Очкарик резал без наркоза, потому что его не было и
без спирта, потому что спирта едва хватило на протирку скальпеля и
хирургических железок. Ребята накачали меня одеколонной смесью, она сразу
ударила в голову, но не настолько, чтобы заглушить боль. И когда Очкарик
сделал первый надрез кто-то сунул мне в зубы первое подвернувшееся под
руку - плюшевого мишку с пола...
Странный сон. Дикое переплетение реалий и времен. Вчера - это Ирка.
Мы отдыхали здесь году в... Года за два до развала, не меньше. Жили у ее
родственников, второй дом от продмага. Сейчас там беженцы из Восточной
Сибири и какие-то черные... Мы ходили за мыс, на дикий пляж и чудно
проводили время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15