– Кто действительно хочет работать, тот работу всегда найдет. Без труда не выловишь и рыбку из пруда. Ученье и труд все перетрут. Прямо уши вянут. Вот вышвырнут старика от Хеша, сразу запоет другую песню».
Но на сей раз пронесло. Отец снова уставился на экран. Там как раз появился роскошный Бобби Эйвинг.
– Я хотел бы уже сейчас получить карманные деньги за октябрь. За это я в субботу вымою вам машину. Отец, похоже, не слышал. Мать засомневалась.
– Пауль, послушай только, что он говорит…
– Ну, что еще? – отец с раздражением возвращается в семейную реальность.
– Сын хочет теперь уже получить на карманные расходы в октябре.
– Ну и что такого? Зачем тебе деньги?
– Тайна.
Сью Эллен опять спорит с Памелой. У них тоже свои маленькие тайны.
Предстоящие три недели кажутся теперь Калле вечностью. Черт бы их побрал совсем. А ведь работает он всего второй день. И этот день тоже кажется ему вечностью. К тому же договоренность была, что он помогает в мастерской, а не на бензоколонке.
– Эй, Шварц, не спи средь бела дня. Корзинка с бумагой, чтоб щупы от масла вытирать, доверху, – Драпке на корявом языке пытается объяснить ему, что необходимо сделать. – Вынеси корзину, и дело пойдет, слышь?
– Ладно, сделаю, – неохотно бурчит Калле.
Драпке обделывает для шефа все дела, так он утверждает. И вечно суетится. Потому, наверное, и худой такой, кожа да кости, думает Калле. Заострившиеся черты лица выдают профессионального автомеханика, но еще они выдают больное сердце.
Кроме Драпке и шефа дважды в неделю является еще какой-то парень, он работает в мастерской.
Есть еще Герд, другой практикант. Странный парень, в Калле он видит лишь конкурента, никак не товарища по несчастью.
Надраивая до блеска колонку, Калле почувствовал, как в нем закипает злость: ладно, буду хорошо вкалывать, получу место ученика. А выучусь на механика, сам буду командовать, и Драпке у меня тут же вылетит. Он с удовольствием представил, как начнет придираться к этой жерди.
– Ну, Шварц, как дела? – за спиной раздался голос Шлемеля, шефа.
Калле на мгновение задумался, не выдать ли ему всю правду. Потом сказал:
– Мне у вас нравится. В любом случае лучше, чем в школе. Вечером по крайней мере знаешь, что ты делал.
– Ну что ж, прекрасно, продолжай в том же духе. Возможно, мне понадобится в мастерской еще один толковый парень.
«Если и дальше так пойдет, лучше отказаться сразу», – подумал Калле. Но промолчал.
– Я рад, господин Шварц, что нам предстоит работать вместе, – такую фразу сказал шеф, когда Калле вчера появился у него в мастерской. Правда, до сих пор работал только Калле, шеф лишь дружески похлопывал его по плечу. Работать вместе – такого пока не случалось.
Да и обращение «Господин Шварц» на следующий день трансформировалось просто в «Эй, Шварц». «А завтра они просто будут орать мне «Эй, чистильщик», – ухмыльнулся Калле.
– Молодой человек! Проверьте, пожалуйста, уровень масла в моторе! – С этими словами водитель скрылся в стеклянной конторке Драпке.
– Будет сделано! – Калле обрадовался некоторому разнообразию в работе.
– Оставь, сам сделаю, – опередил его Драпке. У него отличный нюх на чаевые. – А теперь прибери мастерскую. Сам знаешь, где веник.
Калле ушел. Работа в мастерской закончилась. Но Герд все еще здесь. С показным усердием убирает он инструмент, оставленный шефом. Сегодня утром они ремонтировали «мерседес».
– Глянь, а если дать этим по роже, как думаешь, что будет? – Калле сунул Герду под нос огромные клещи. Но у того нет времени вникать.
– Брось болтать, Калле, я должен еще убрать инструмент.
– Я бы тоже с радостью работал здесь, с моторами. Шеф тебя уже чему-нибудь научил?
– Да что ты, здесь всегда такая горячка. До этого дело еще ни разу не дошло.
– Да не суетись ты, работа не убежит. Драпке не может оставить колонку, старика нет. Выкурим по одной, а потом глянем, как работает мойка, – Калле явно пытается разболтать трудовую дисциплину.
– У тебя что, не все дома? – Герд не позволит сбить себя с избранного курса. – Да если кто увидит, как мы прохлаждаемся, я никогда не получу здесь работу. А на улице оказаться совсем не хочется.
Ответ Герда немедленно привел Калле в чувство. На него накатил страх.
– Наверное, ты прав, – согласился он с Гордом, неохотно взялся за веник и принялся подметать.
– Скажи, – Калле пробует вновь завязать разговор, – ты поначалу тоже только подметал?
– Естественно, – отвечает Герд, – здесь ты тоже должен показать себя. Если не станешь взбрыкивать и будешь мести чисто, через какое-то время тебе поручат что-нибудь еще.
– Через какое-то время? Но я уже сейчас сыт по горло.
Драпке как раз глотнул коньяка из небольшой плоской бутылки, когда вошел Калле и нанес еще один удар по собственной репутации.
– Господин Драпке, учитель рекомендовал нам во время практики внимательно приглядываться ко всему, изучать, как работает предприятие. А я пока только подметаю. Может, вы поручите мне что-нибудь еще?
– Так вот что, оказывается, рекомендовал вам ваш учитель. И ты не желаешь более мести пол, так? – Драпке начинает издалека, с вежливой издевкой.
Калле уже ясно, что последует дальше, и он неловко пытается сгладить свои слова:
– Да нет, что вы. Вы решаете здесь, кому чем заниматься. Но я подумал…
– Это хорошо, что ты умеешь думать. Продолжай заниматься этим и дальше, но запомни: если тебя что-то не устраивает, скатертью дорога.
Калле вновь берется за веник, ругая себя последними словами. «Да заткнись ты, любуйся своей бутылкой, – вот что хотелось бы ему сказать, – а я плевать хотел на ваше место». Но духу не хватило. И что скажут старики, узнав, что уже на второй день я послал все к черту?
Калле стало еще противнее, когда он увидел, как старательный Герд быстро сортирует оставшийся инструмент. «Ну и втируша, – подумал он. – А ведь он уже совсем выдохся. Как, впрочем, и Драпке. Да и у меня почти не осталось сил».
– Что вы здесь копаетесь? «Мерседес» Шмидмайера должен быть сегодня готов. Завтра с утра он его заберет. На мойке машина была, теперь надо почистить все внутри.
«Этот Шлемель умеет выжимать соки», – подумал Калле.
– Хорошо, господин Шлемель, – поторопился согласиться Герд и даже продемонстрировал чувство локтя: – Мы сделаем это вдвоем. Получится быстрее.
Калле собрал все свое мужество:
– Нет, сегодня я не смогу. Вы говорили, что рабочий день заканчивается в шесть. Мне пора домой. Меня ждут к ужину.
– Всего каких-то полчаса, не больше, – шеф явно не воспринял слова Калле всерьез.
Герд получил возможность закрыть собою образовавшуюся брешь:
– Я готов сделать это один. Но Шлемель уже отвернулся.
У Калле в глазах потемнело от гнева. Обращаются как с бессловесной скотиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18