Зел пропустил слова Роя мимо ушей.
— Так как же мы поведем охоту? — спросил он, форсируя решение, которое пора было принять.
— А как вздумается, — сказал Мэррей.
— Послушай, — не унимался Зел. — Лучше всего было бы выловить здесь все, что можно, и как можно скорее. Надо ставить капканы густо, чтобы ловить побольше зверя, а потом сматываться. Ты как думаешь?
— А к чему такая спешка? — сказал Мэррей.
— В тот раз ты не спешил, вот и попался, — кольнул его Зел.
Мэррей задумчиво посмотрел поверх черной шевелюры Зела.
— А ты как думаешь, Рой? — торопливо осведомился тот.
Рой понимал, почему Мэррею не хотелось спешить. Он и сам не спешил бы. Открыв эту страну, он не хотел признавать необходимость спешки и осторожности, самую возможность отступления. Рой уже чувствовал, что здесь его родная сторона, и думал, что Мэррей чувствует то же. Ему хотелось насладиться ею по своему усмотрению и не спеша и не хотелось портить все, поминутно прикладывая ухо к земле и закрывая глаза на окружающее его великолепие. Но остаток трезвости и сознание, что лучше ему не становиться на чью-либо сторону, предрешили его ответ.
— Мне кажется, что ловить надо быстро, — сказал он, — но устраивать бешеную гонку не стоит.
Мэррей пожал плечами, Зел выжидал, что будет дальше.
— По-моему, так, — сказал Рой. — Мы с Зелом можем облавливать озера. Я возьмусь за бобра, а Зел может выгребать ондатру, она подоверчивее. А пока мы займемся этим, — обратился он к Мэррею, — ты можешь охотиться по всей округе, ставить западни на звериных тропах и вообще всюду, где увидишь следы лис, норок и рысей. Как вы скажете?
Они согласились и внесли кое-какие уточнения. Всю пушнину решили сносить в хижину, меха решено было делить поровну, каждый должен был сам свежевать свою долю, и дележку производить сразу же, так, чтобы каждый мог держать свою добычу наготове на случай поспешного бегства. Выработаны были обязательные для всех правила поведения. Не разводить огня для полдника, никаких костров вне хижины. Но прежде всего и важнее всего — не стрелять. У них у всех были с собой ружья, но здесь звук выстрела разносился на десяток миль и стрельба могла привлечь к ним внимание. Мэррей считал, что это излишняя осторожность, но уступил настояниям Зела и уговорам Роя. Никакой охоты, никакой стрельбы, как бы соблазнительно близко ни появился олень. Почти совсем стемнело, а они все стояли на склоне над озером Фей. Летучей мышью оно чернело в наползавшей темноте ночи, и Рой последним покинул его, когда они наконец собрались возвращаться к хижине.
11
Предоставив Мэррею свободу передвижения и удовлетворив нетерпение Зела, Рой начал действовать на озере Фей так, словно он собирался раскинуть здесь постоянную цепь капканов. По натуре он был охранитель, и никогда не брал из бобриного сообщества больше того, что могли восстановить уцелевшие семьи. Он всегда применял эту форму сохранения дичи на своих собственных угодьях, что обеспечивало ему твердый, хотя и все убывавший улов бобра еще долго после того, как другие звероловы подчистую выбирали свои бобровые хатки. Теперь это уже был инстинкт, и так же инстинктивно он применял свой метод расстановки капканов в кольце болот, окружавших озеро Фей. Он не ставил капканов там, где заведомо были детеныши или тяжелые самки. Зато он усиленно ловил там, где вероятнее было поймать наибольшее количество самых старых и крупных самцов.
После первой же разведки вокруг озера Фей он понял, что в замерзших болотах больше взрослых бобров, чем у него капканов. По травянистым кочкам, вокруг тощих порослей ели и на тысяче натащенных бобрами островков было так много бобровых хаток, что Рой сразу же ощутил себя победителем над тем постоянным чувством поражения, которое выработали в нем последние десять лет охоты в истощенном Муск-о-ги. Годами природа обкрадывала его, сокращая количество дичи, так что он постоянно чувствовал себя побежденным и обманутым. А тут он наконец бросил перчатку в лицо природе, нанес ей звонкую пощечину, от которой вся кровь в нем заиграла, ударила в ноги, защекотала приплюснутые кончики пальцев. На этих пяти квадратных милях болотистых берегов было больше бобра, чем ему когда-нибудь доводилось видеть в одном месте; больше, чем он мог выловить своими двадцатью капканами за шесть часов короткого зимнего дня. А там, где есть бобер, должно быть много другого зверя, охотящегося на бобра: лисица, рысь, норка. И скоро Рой стал расставлять западни на хищников вокруг всего болота, стараясь создать единую систему ловушек на участке длиной около семи миль и шириной в полмили, что ему сначала удалось сделать, а потом не удалось использовать, так как у него не хватало времени на то, чтобы обирать и вновь заряжать свой ограниченный запас капканов.
Каждый вечер все трое возвращались в хижину на обрыве, и по мере того, как накапливалась пушнина, удача становилась все более очевидной. Чтобы справиться со своим уловом, им приходилось допоздна свежевать и выскребывать шкурки. Как и Рой, Зел объявил, что на болотах за озером Фей ондатры больше, чем он может выловить с наличным числом капканов. Зел, случалось, ловил в свои капканы и бобров и ласок. Каждый вечер смешанный улов Зела и Роя был настолько же пестрым, как и добыча Мэррея с его охотничьих троп. Мэррей приносил меньше пушнины, что было естественно, так как западни на охотничьих тропах не могли, конечно, дать столько же, сколько сосредоточенный облов богатого бобриного болота.
— Это не дело, — вздыхал Зел после двух недель охоты. — Я мог бы взять вдвое больше ондатры, если бы хватало капканов. Кабы взяться как следует, мы бы уже через две недели могли выбраться отсюда с такой добычей, что больше и не унести. Эх, мало у нас капканов!
— Всегда-то ты торопишься, — сказал Мэррей. — Твоя пушнина от тебя никуда не убежит.
— Оно так, — возражал Зел, — но скоро кончится масло и сало. — Зел был главным поваром — он стряпал лучше всех. — Да и мука и мясо на исходе.
В первые же дни Мэррею посчастливилось поймать в западню молодую лань; он пытался поймать и вторую, но пока без успеха. Появление людей, видимо, спугнуло большую часть оленей, которые чуяли каждый их след на своих тропах и становились все более сторожкими. Почти каждый день Рою встречалась лань, а то и две, а Мэррей утверждал, что на дню ему обычно попадается и пять и шесть, но всегда они показывались только на мгновение, держались вдалеке и тотчас же исчезали.
— Не хнычь, — сказал Мэррей Зелу таким тоном, что Рой по-новому пригляделся к своим товарищам. — Не хнычь, будет тебе лань, если это все, что твоему брюху надобно.
— Это твоему брюху всего надобно! — взвизгнул Зел. — Это ты располагаешься на единственной койке, а нам с Роем приходится спать на полу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59