— Но мне не все равно! — закричал отец. — Мне не может быть все равно. Как ты смел стакнуться с этой девчонкой?!
— Я вовсе с ней не стакнулся.
— Лжешь! Стакнулся! И у меня за спиной! Тебе известно, что такое collusio?
— Вот еще новости! — сказал Том.
— Не спорь! — взревел отец. — Здесь только так это и могут истолковать — тайное соглашение с противной стороной, чтобы обойти закон, сыграть двойную игру. Уже это ничтожество Дормен Уокер делал мне такие намеки.
Только теперь я понял, о чем идет речь. Отец опасался, что в сближении Тома и Пегги будет усмотрена хитрость со стороны ответчика, попытка сговориться с истцом в обход правосудия. Именно это и означал ученый латинский термин, употребленный отцом.
— Что за нелепость! — сказал я. — Просто, когда люди узнали про Тома и Пегги, многие сочли это иронией судьбы.
— Не вмешивайся, пожалуйста! Ты в этих вопросах ничего не смыслишь, но Том должен знать законы.
— При чем здесь законы? — с досадой сказал Том. — Какой идиот может подумать, что мы с Пегги заняты какими-то противозаконными махинациями?
— Все так подумают! — закричал отец. — Ты ставишь под угрозу наше доброе имя. Тебе не дорог покой семьи, не дорога ее честь…
— А что такое честь? — закричал Том в свою очередь. — О какой чести ты говоришь?..
Так они спорили, в гневе перекрикивая друг друга, позабыв о здравом смысле, утратив чувство реальности. Локки грозил остричь Пегги наголо, если она еще когда-нибудь встретится с Томом. Наш отец не способен был на столь изощренные угрозы, он только кричал, что откажется от Тома, что он сам закрыл себе все пути, что все это кончится трагически, и не только для Тома, но и для всей семьи.
— Тебе бы только быть чистым перед законом! — запальчиво крикнул Том. — Больше ты ни о чем не думаешь.
— А о чем же мне еще думать? — проревел отец, багровея от злости.
У Локки была на первом месте сила, у отца — незапятнанная репутация. Но так или иначе, я понимал, что ни того, ни другого уже не образумить и не удержать.
— Вот тебе мое слово, — отчеканил отец. — Если ты не порвешь с этой девчонкой, я отсюда уеду. Ты сам знаешь, что это значит для меня и для всех нас. Тебе известно, как нелегко нам и здесь живется. Но повторяю: если ты еще хоть раз с нею заговоришь, я все брошу, и мы уедем из Сент-Хэлен. Ты слышал, что я сказал?
Том слышал. Слышала и мать, — прибежав на шум, она стояла в дверях столовой, белея в своем халате, точно привидение, которое мы когда-то так мечтали увидеть.
— Тише, ради бога! Соседи услышат, — взмолилась она, зная, впрочем, что никакие мольбы не помогут.
— Пусть слышат! — крикнул отец. — Они ведь всегда все знают. Так пусть хоть раз в жизни послушают правду! — Он выкрикнул это, повернувшись к окну, словно весь город собрался там и жадно ловит каждое слово, которое мы говорим.
15
Кровавый бой Тома с Финном был лишь ступенью на пути к заключительной схватке, в которой должны были сойтись отец и Локки. При других обстоятельствах Финн и Том постепенно притерлись бы друг к другу, годы научили бы их снисходительности к чужим недостаткам, и, может быть, они бы даже поладили. Но чуть ли не с рождения вколачивалось в них то, что стало потом основой их распри, и если бы в 1937 году еще были в обычае дуэли или борьба гладиаторов, только смерть могла бы положить этой распре конец.
Жил тогда в Сент-Хэлен человек по фамилии Касл, Чарли Касл, у которого был гараж и авторемонтная мастерская. Как и Локки — иногда даже с помощью Локки, — Чарли устраивал состязания боксеров-любителей. Происходили они в его гараже. Чарли был местным представителем автомобильной компании «Виллис-Найт», машины которой он считал лучшими в мире. Он даже задумал такой рекламный трюк для доказательства этого: сесть в четырехместный «виллис-найт» с грузом из мешков с песком в багажнике и, разогнавшись по специально сконструированному трамплину, сделать вместе с автомобилем воздушное сальто. Впоследствии он рискнул осуществить этот трюк во время одной из выставок — и сломал себе шею.
Все свои «виллис-найты» новых моделей Чарли держал под открытым небом, а большой гараж со стеклянным фасадом приспособил под ринг с местами для публики. Сам Чарли боксом не занимался. Это был щуплый человечек, ни днем, ни ночью не снимавший замасленного синего комбинезона, надетого, казалось, прямо на кости. Иногда сквозь немытое стекло гаража можно было разглядеть, как на ринге копошатся какие-то одинокие тени. Это спившиеся боксеры из больших городов, в виноградный сезон околачивавшиеся у нас в поисках работенки, заходили к Чарли тряхнуть стариной, поразмяться в бою с воображаемым противником.
Нередко ринг Чарли Касла служил местом сведения застарелых семейных счетов. Настоящие победы, с нокаутом, случались здесь редко, и обычно дело решал Чарли Касл в качестве рефери.
Немного нужно было, чтобы весть о предстоящем поединке облетела весь город. Когда мы с Томом в назначенное время подошли к гаражу, мы увидели, что пробиться туда невозможно. За стеклянным фасадом уже не вмещались все желающие, и даже улица была запружена людьми.
— Силен Том! — заорал кто-то при виде нас. — Уж он даст Финну жизни!
— Самого-то не вынесли бы на носилках! — раздались другие голоса.
Все это было в порядке вещей — и то, что одни сочувствовали Тому, другие Финну, и то, что обе партии не стеснялись в выражении своих пристрастий.
Решив, что нам не протолкаться сквозь толпу, я сказал Тому:
— Попробуем пройти с другой стороны, через квартиру Чарли.
— Стервятники! — с отвращением сказал Том, глядя на кишащую народом улицу.
— Уймись, — одернул я его. — Злиться теперь не время.
Том только фыркнул в ответ.
Дверь нам отворила миссис Касл. Казалось, что жена Чарли должна быть похожа на него и ходить в таком же замасленном комбинезоне, но это была самая обыкновенная маленькая женщина. «Чарли на кухне», — сказала она, и мы пошли за ней по темному коридору.
Чарли, Финн и Микки Мэрфи сидели в небольшой кухне, где все было обито клеенкой, даже стулья. Вероятно, это был единственный способ уберечься от жирных пятен, живя с насквозь промасленным Чарли. Все трое сидели за кухонным столом и пили пиво.
— Здорово, Том. Здорово, Кит, — сказал Чарли. — Присаживайтесь.
— Спасибо, не хочется, — буркнул Том.
Но я сел и указал Тому на стул рядом. Миссис Касл предложила нам чаю, я сказал: «С удовольствием», — и мы долго молча потягивали горячий чай, а они допивали свое пиво, как будто даже в этом между нами не могло быть согласия. Было слышно, как шумят и галдят зрители, требуя начала. Чарли вытащил из кармана часы, сказал: «Пора!» — и повел нас в тесную мастерскую за гаражом, где на черном от грязи и масла полу громоздились останки допотопных «виллис-найтов»;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46