«Он это заслужил!» — вопила она в присутствии шокированных покупателей, пока ее не сопроводили в полицейский участок Шепардз-Буш. Врачам потребовалось два часа, чтобы извлечь из тела пострадавшего початок замороженной кукурузы, после чего Росситера отправили домой. По словам хирурга, молодой человек теперь будет прихрамывать всю жизнь. Однако после заявления мисс Марчмонт разъяренная толпа, вооружившись всевозможными корнеплодами, окружила любовное логово Росситера. Для наведения порядка на улицах власти стянули к месту осады специальный наряд полиции…
Я киваю и подтираю нос, на радость Хел. Кроме того, когда мое лицо уткнуто в салфетку, она не может догадаться, о чем я думаю. И мне бы этого не хотелось. Потому что я с ней не согласна. Я уверена, что Джек сейчас страдает не меньше моего, а может, и больше. И хотя это он обидел меня, мне становится еще хуже, когда я думаю, как мучается он сам.
Свободная женщина девяностых? Как же.
— Я не хочу говорить о Джеке. Давай закроем эту тему.
Но Хел никак не угомонится.
— Что-то я не слышу, как он долбится в твою дверь, моля о прощении, — язвит она.
— Нет, но…
— Что «но»? Он позвонил тебе пару раз, и что? И ничего. На этом и успокоился. Разбил девушке сердце и бровью не ведет. Главное в отношениях — уважение, а с его стороны нет и намека на это.
Я опускаю голову и молчу. Она права. Мне нечего возразить, но, сама не знаю почему, мне хочется его защищать. И Хел это замечает.
— Эми, ты забыла, что он тебе изменил?
— Он с ней не спал.
— А, понятно. То есть все это ерунда? И ты готова принять его обратно?
Что тут ответишь? Сердцем чувствую, что да. Да, я хочу, чтобы он вернулся. За эту неделю я пережила все: ярость, обиду, тоску, но одно чувство осталось неизменным. Я скучаю по нему. И я люблю его.
Точнее, я любила его.
И да, я готова принять его обратно. Джека, с которым мы занимались любовью на пляже. Который всю ночь не выпускал меня из своих объятий, который мог рассмешить и успокоить меня.
Но не того Джека, который переспал с Салли Маккаллен и который врал мне целую неделю.
Вот в этом и проблема.
Потому что оба Джека — один и тот же человек.
Хел хмурится.
— Если он изменил однажды, изменит снова, — пророчествует она. — Такие парни, как он, на все способны.
— Я знаю.
Сейчас она примется вещать об ужасах любви.
— Если тебя устраивают такие отношения, то пожалуйста. Флаг тебе в руки. Только не беги ко мне жаловаться, когда все полетит к чертям собачьим.
— Ты знаешь, что меня они не устраивают.
— Доверие — это главное! — продолжает буйствовать Хел. — Если ты ему не доверяешь, то грош цена вашим отношениям. А Джек все испортил. Понимаю, это трудно признать, но со временем все заживет.
— Заживет?
— Конечно!
— Тогда почему сейчас я сама не своя?
— Потому что тебе кажется, что ты по нему скучаешь. Но на самом деле ты всего лишь скучаешь по тому, что с ним было связано — серьезные отношения и все такое.
— А-а, — невнятно тяну я. Такое чувство, что она доказала мне теорему, а я ни черта не поняла. Хел становится жуткой занудой, когда начинает учить уму-разуму. И, судя по всему, это надолго.
Хел встает, подает мне руку и тянет меня вверх.
— Ты что? — пытаюсь сопротивляться я.
Она тащит меня в ванную, включает свет, складывает руки на груди и кивает в сторону зеркала:
— Взгляни-ка, на кого ты стала похожа. Только не на себя, это точно. Вид такой, будто меня сквозь кусты волокли. Глаза опухшие, а на подбородке прыщ размером с Манчестер.
— Хел, это глупо. — Нет.
Я раздраженно смотрю на нее в зеркало.
— Чего ты от меня хочешь?
— Знакомьтесь, Эми Кросби. Девушка, которая обожает, когда на нее плюют с высокой башни, только потому, что боится остаться одна. Она готова встречаться с парнем, который ей врет, изменяет, который не хочет признаваться ей в любви. Который повез ее в отпуск и чуть не убил, прежде чем решился рассказать о своих шалостях.
— Перестань! — Во мне закипает злость. — Я его бросила, не забыла?
Хел кривит лицо.
— Именно.
Я вспоминаю свой отпуск, но Джек украл у меня все хорошие воспоминания. То, что он сделал, полностью перечеркнуло самую лучшую неделю моей жизни. Влюбленная дура. Мне и в голову не приходило, что у него в руках бомба. Взорвавшись, она раскидала нас в разные стороны. Теперь я понимаю, о чем говорит Хел.
— Ты права.
— Он тебя не заслуживает.
Я вздыхаю и согласно киваю:
— Не заслуживает.
Хел меня крепко обнимает, и мы возвращаемся в гостиную. Она подбирает коробки и складывает их в пакет.
— Так, на этом и закончим. И смотри у меня, чтобы я тебя больше в слезах не видела. — Потом идет к музыкальному центру и ставит диск. — Вот, специально для тебя. — Выкручивает звук на максимум и начинает петь, кривляясь, как Том Джонс.
Хел знает, что рассказ об ужасах любви произвел на меня впечатление, но для пущего эффекта заставляет принять и главное лекарство: она вынуждает меня смеяться.
Разве можно ее не любить! Хел запрыгивает на диван и тащит меня за собой. Мы дружно визжим под Глорию Гейнер и извиваемся, пытаясь изобразить на диване подтанцовку.
Мы грозим друг другу пальцами и так громко поем «Я выживу», что я не сразу слышу звонок. Спрыгиваю с кровати и делаю звук тише. Фу-у, даже вспотела.
— Ты слышала звонок? — спрашиваю я, ринувшись к домофону.
— Не-а.
Я громко кричу в домофон, но никто не откликается, поэтому я бегу к входной двери, распахиваю ее, выглядываю на улицу. Никого нет. И тут замечаю на коврике письмо.
Поднимаю его. Сердце бешено колотится.
— Что там? — спрашивает Хел, когда я возвращаюсь в гостиную, и выключает музыку. В квартире воцаряется нестерпимая тишина.
— Письмо… от Джека.
Перевожу взгляд на нее, потом снова на письмо.
Руки дрожат.
Только у меня все наладилось, так нет же, опять он тут как тут.
— Он тебе его сам отдал? — спрашивает она.
— Нет. На коврике лежало.
Хел подходит ко мне, и мы рассматриваем конверт. На лицевой стороне зелеными чернилами рукой Джека написано: «Э. Кросби. Квартира на верхнем этаже».
Э. Кросби.
Не Эми Кросби.
Или просто Эми.
Хоть бы марку нарисовал.
Э. Кросби — может быть, это означает «эта… как ее… Кросби».
Даже из банка мне присылают письма с инициалами Э. Л. — Эми Лорен. (Когда я родилась, папа с ума сходил по Лорен Баколл.)
Сверлю письмо взглядом, пытаясь угадать его содержание. Переворачиваю конверт. На обратной стороне ничего нет. Ничего. Нюхаю бумагу — ни малейшего намека на запах лосьона.
Мужчиной не пахнет.
— Ты его читать будешь? — спрашивает Хел.
— Не знаю.
Я действительно не знаю. Не уверена, что смогу вынести то, что там написано. Вдруг мне станет еще хуже? Я не смогу пережить, если Джек написал, что одобряет мое решение. И что он продолжает встречаться с Салли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76