Я, конечно, всегда относилась к ним с уважением, – снова заговорила Людмила Петровна со своей чашкой, свидетельницей размышлений, – Но мне никогда их не было жалко. Я смотрела на них со своей колокольни, мне и в голову не приходило, что жизнь им уже не союзник, они только ждут, сами не зная чего. И это ожидание хуже самой мучительной смерти!
Каждому доступно
«Потрясающе глубокий сон! Чувствуешь, что просыпаешься, но ещё не помнишь, ни кто ты, ни где ты. Какая красивая тайна! Только что тебя не было, и вот ты есть. Не было – и вдруг есть! Дальше каждый из нас сразу и без тени сомнения вспоминает, кто он, где находится, какие у него дела и заботы. Всё происходит быстро – не на чем задержать своё внимание, не на чем сосредоточиться перед вспоминанием себя. На самом деле, редко на этом этапе удаётся что-либо осознавать – мы привыкли, что осознавать должен кто-то, и нужно сначала узнать – кто. Каждый должен кем-то оказаться, а потом уже может думать. Может быть, вспоминание себя – это и есть осознавание? А если просто осознавать, ни с кем себя не идентифицируя?
Почему бы каждому из нас хоть разок не провести эксперимент – задержаться после пробуждения и не вспоминать: кто я? Простой опыт, доступный каждому! Зачем спешить, если я уже есть?! Просто смотреть и не спешить вспоминать себя. Интересно, что из этого получится? Сейчас как раз такой редкий случай, поэтому провожу эксперимент: задерживаюсь, не спешу кем-то оказаться, просто смотрю…
…что-то есть знакомое в этой бездне. Я жил в этом сне: сонные, медлительные люди с открытыми сонными глазами, их жилища, которые они строят из старых, кем-то забытых снов. Из старых разложившихся снов вырастают растения. Переработанными снами люди питаются, шьют себе одежду. Тела у них есть, наверно, потому, что они кому-то когда-то приснились. А теперь они снятся мне. Смешные люди! Наверно, думают, что они настоящие! А что им ещё остаётся?!
Вот комическая старушка с безумными чёрными, широко открытыми, испуганными глазами, обессиленная, полысевшая, с тяжкими усилиями поднимается по лестнице. Позади её сопровождает вежливый молодой человек с двумя чемоданами в руках. Взгляд у него задумчивый. Что он может видеть, кроме своего сна и чужих снов?!
Они идут в квартиру, которая мне что-то напоминает из безумно далёкого прошлого. Книжные полки вдоль стен. Как здесь всё фантастически убого! Они пережёвывают мысли и считают это чем-то значительным – в сонном мире других ориентиров нет.
При желании можно, наверно, вспомнить, кем я был в этом сне и что делал, но не всё ли равно?! Ни к чему здесь не хочется прикасаться, особенно к своим прошлым мыслям. Это что? Зеркало? Задёрнуто какой-то мешковиной. В зеркало смотреться не стоит, я не спешу вспоминать, кто я есть.
Звонок!!! Безумная старушка звонит в пустую квартиру! Зачем??? Я аж вздрогнул!»
– А это что, на кухонном столе? Моя чашка! Я много раз держал её в руках. Какая, однако! О! Это творческая мысль художника, достойная уважения, совершенная форма! Везде можно достигнуть чего-то подлинного, даже здесь!
«Вот и старушка, приплелась на кухню, видит меня, села в изнеможении.
Она не была такой старушкой. Это же моя бывшая жена! О! Да! Я целовал эти губы! Но почему такая тоска меня охватывает? Эта тоска держала меня здесь, волновала, казалась чем-то важным».
– Георгий?!
«Да, это её голос!»
– Да, это я!
«Теперь я вспомнил себя полностью, но почему мне не хочется прикасаться к своим воспоминаниям? Если бы мы действительно любили друг друга, то сейчас бросились бы друг другу в объятия, поскольку любовь – это из реального мира, а здесь – недоверие. Вот основной порок этого мира! Жаль!»
– Ты пришёл за мной? Как там? Ты в раю или в аду?
– Ха-ха-ха-ха! – «мне просто смешно!» – У тебя талант задавать дурацкие вопросы! Если я в аду, то ты, конечно, со мной не пойдёшь! А если вдруг в раю, то ещё подумаешь!
– Ты никогда не можешь ответить ни на один вопрос!
– А может быть, муж в аду, а жена в раю или наоборот, а по выходным они встречаются, где-нибудь в загородном доме. Чудесно!
– У тебя ужасный характер! От тебя никогда ничего не добьёшься! И характер твой не улучшается – на него ничего не действует!
– По-моему, ты мне это как-то уже говорила…
– Перестань! Я тебе задала вопрос!
– Ну хорошо! Я не помню!
– Не помнишь???
– Не помню. Пока я здесь – не помню! Я здесь как будто ещё во сне. Ты многое о себе помнишь, когда ты во сне?! Но первое моё впечатление, когда я здесь оказался: как всё убого и нереально! Но скорее всего, там такая же дрянь, как и здесь, только в каком-нибудь другом виде.
– Там всё должно быть иначе! Ты же не помнишь ничего!
– Почему там должно быть иначе? Нигде не будет иначе, если мы – это мы.
– Там всё должно быть иначе!
– Как же! Сейчас!
Пространство вокруг Георгия стало «не таким», и появились заметные признаки неподвижности и сна.
– Лютик! Решайся! Ты идёшь?
– С тобой – ни за что!
Присутствие
Константин знал, что лифт не будет работать, поскольку он имел дело с Людмилой Петровной. Константин специально поинтересовался у консьержки, как часто не работает лифт.
– Всегда прекрасно работал! Это кто-то полчаса назад нажал кнопку, она запала…
«Можно не слушать. На поверхности всегда найдутся „реальные“ причины материалистического характера. Бог создал материалистов совершенно случайно, и поэтому они так любят слово „случайность“, – рассуждал Константин. – Я думаю, лифт не смог выдержать надвигающейся трагедии в лице Людмилы Петровны – впал в глубокую депрессию! Но какую роль играю я в этом спектакле?»
Константин шёл с чемоданами позади Людмилы Петровны. О его ноги тёрлась маленькая чёрная кошка, почти котёнок, которую приходилось отгонять время от времени. Кошечка, конечно, симпатичная, но её нахальство перевешивало всё положительное, что отражалось на её мордочке.
«Неужели я когда-нибудь буду старым, немощным и бессмысленным? Постоянно делать вид, что этот день для тебя чего-то стоит. Жить для того, чтобы вспомнить, как пахнут старые опавшие листья, чтобы ещё раз посмотреть, как выпал снег, как идёт пар из чайника, ещё раз поздороваться с продавщицей в магазине, ещё раз лично изготовить какое-нибудь своё фирменное блюдо, просмотреть свежую газету… Растительная жизнь на окраинах разума! Тому, кто придумал старость, следует башку оторвать за такое кощунственное отношение к людям! Почему они выглядят такими заброшенными? Они напрягались и хотели бы теперь от своего разума отдохнуть. Вот и забросили на антресоли свои желания и разум, туда, где пылятся старые чемоданы без ручек».
Теперь настало время панически искать ключи.
– Не волнуйтесь так, Людмила Петровна! Скорее всего, они у вас в большой сумке!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Каждому доступно
«Потрясающе глубокий сон! Чувствуешь, что просыпаешься, но ещё не помнишь, ни кто ты, ни где ты. Какая красивая тайна! Только что тебя не было, и вот ты есть. Не было – и вдруг есть! Дальше каждый из нас сразу и без тени сомнения вспоминает, кто он, где находится, какие у него дела и заботы. Всё происходит быстро – не на чем задержать своё внимание, не на чем сосредоточиться перед вспоминанием себя. На самом деле, редко на этом этапе удаётся что-либо осознавать – мы привыкли, что осознавать должен кто-то, и нужно сначала узнать – кто. Каждый должен кем-то оказаться, а потом уже может думать. Может быть, вспоминание себя – это и есть осознавание? А если просто осознавать, ни с кем себя не идентифицируя?
Почему бы каждому из нас хоть разок не провести эксперимент – задержаться после пробуждения и не вспоминать: кто я? Простой опыт, доступный каждому! Зачем спешить, если я уже есть?! Просто смотреть и не спешить вспоминать себя. Интересно, что из этого получится? Сейчас как раз такой редкий случай, поэтому провожу эксперимент: задерживаюсь, не спешу кем-то оказаться, просто смотрю…
…что-то есть знакомое в этой бездне. Я жил в этом сне: сонные, медлительные люди с открытыми сонными глазами, их жилища, которые они строят из старых, кем-то забытых снов. Из старых разложившихся снов вырастают растения. Переработанными снами люди питаются, шьют себе одежду. Тела у них есть, наверно, потому, что они кому-то когда-то приснились. А теперь они снятся мне. Смешные люди! Наверно, думают, что они настоящие! А что им ещё остаётся?!
Вот комическая старушка с безумными чёрными, широко открытыми, испуганными глазами, обессиленная, полысевшая, с тяжкими усилиями поднимается по лестнице. Позади её сопровождает вежливый молодой человек с двумя чемоданами в руках. Взгляд у него задумчивый. Что он может видеть, кроме своего сна и чужих снов?!
Они идут в квартиру, которая мне что-то напоминает из безумно далёкого прошлого. Книжные полки вдоль стен. Как здесь всё фантастически убого! Они пережёвывают мысли и считают это чем-то значительным – в сонном мире других ориентиров нет.
При желании можно, наверно, вспомнить, кем я был в этом сне и что делал, но не всё ли равно?! Ни к чему здесь не хочется прикасаться, особенно к своим прошлым мыслям. Это что? Зеркало? Задёрнуто какой-то мешковиной. В зеркало смотреться не стоит, я не спешу вспоминать, кто я есть.
Звонок!!! Безумная старушка звонит в пустую квартиру! Зачем??? Я аж вздрогнул!»
– А это что, на кухонном столе? Моя чашка! Я много раз держал её в руках. Какая, однако! О! Это творческая мысль художника, достойная уважения, совершенная форма! Везде можно достигнуть чего-то подлинного, даже здесь!
«Вот и старушка, приплелась на кухню, видит меня, села в изнеможении.
Она не была такой старушкой. Это же моя бывшая жена! О! Да! Я целовал эти губы! Но почему такая тоска меня охватывает? Эта тоска держала меня здесь, волновала, казалась чем-то важным».
– Георгий?!
«Да, это её голос!»
– Да, это я!
«Теперь я вспомнил себя полностью, но почему мне не хочется прикасаться к своим воспоминаниям? Если бы мы действительно любили друг друга, то сейчас бросились бы друг другу в объятия, поскольку любовь – это из реального мира, а здесь – недоверие. Вот основной порок этого мира! Жаль!»
– Ты пришёл за мной? Как там? Ты в раю или в аду?
– Ха-ха-ха-ха! – «мне просто смешно!» – У тебя талант задавать дурацкие вопросы! Если я в аду, то ты, конечно, со мной не пойдёшь! А если вдруг в раю, то ещё подумаешь!
– Ты никогда не можешь ответить ни на один вопрос!
– А может быть, муж в аду, а жена в раю или наоборот, а по выходным они встречаются, где-нибудь в загородном доме. Чудесно!
– У тебя ужасный характер! От тебя никогда ничего не добьёшься! И характер твой не улучшается – на него ничего не действует!
– По-моему, ты мне это как-то уже говорила…
– Перестань! Я тебе задала вопрос!
– Ну хорошо! Я не помню!
– Не помнишь???
– Не помню. Пока я здесь – не помню! Я здесь как будто ещё во сне. Ты многое о себе помнишь, когда ты во сне?! Но первое моё впечатление, когда я здесь оказался: как всё убого и нереально! Но скорее всего, там такая же дрянь, как и здесь, только в каком-нибудь другом виде.
– Там всё должно быть иначе! Ты же не помнишь ничего!
– Почему там должно быть иначе? Нигде не будет иначе, если мы – это мы.
– Там всё должно быть иначе!
– Как же! Сейчас!
Пространство вокруг Георгия стало «не таким», и появились заметные признаки неподвижности и сна.
– Лютик! Решайся! Ты идёшь?
– С тобой – ни за что!
Присутствие
Константин знал, что лифт не будет работать, поскольку он имел дело с Людмилой Петровной. Константин специально поинтересовался у консьержки, как часто не работает лифт.
– Всегда прекрасно работал! Это кто-то полчаса назад нажал кнопку, она запала…
«Можно не слушать. На поверхности всегда найдутся „реальные“ причины материалистического характера. Бог создал материалистов совершенно случайно, и поэтому они так любят слово „случайность“, – рассуждал Константин. – Я думаю, лифт не смог выдержать надвигающейся трагедии в лице Людмилы Петровны – впал в глубокую депрессию! Но какую роль играю я в этом спектакле?»
Константин шёл с чемоданами позади Людмилы Петровны. О его ноги тёрлась маленькая чёрная кошка, почти котёнок, которую приходилось отгонять время от времени. Кошечка, конечно, симпатичная, но её нахальство перевешивало всё положительное, что отражалось на её мордочке.
«Неужели я когда-нибудь буду старым, немощным и бессмысленным? Постоянно делать вид, что этот день для тебя чего-то стоит. Жить для того, чтобы вспомнить, как пахнут старые опавшие листья, чтобы ещё раз посмотреть, как выпал снег, как идёт пар из чайника, ещё раз поздороваться с продавщицей в магазине, ещё раз лично изготовить какое-нибудь своё фирменное блюдо, просмотреть свежую газету… Растительная жизнь на окраинах разума! Тому, кто придумал старость, следует башку оторвать за такое кощунственное отношение к людям! Почему они выглядят такими заброшенными? Они напрягались и хотели бы теперь от своего разума отдохнуть. Вот и забросили на антресоли свои желания и разум, туда, где пылятся старые чемоданы без ручек».
Теперь настало время панически искать ключи.
– Не волнуйтесь так, Людмила Петровна! Скорее всего, они у вас в большой сумке!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79