Капельдинеры, регулировщики, парковщики, швейцары, лифтеры – вроде того. Вам достанутся маленькие ниши, где вы не сможете паскудничать. Не та, конечно, жизнь, какую вы ведете ныне, но в общем и целом не такая уж плохая.
– По-моему, этот парень красноват, – сказал сэр Роже.
– Ни одного не встречал, – сказал Ланселот. – Красноватый, надо же.
– В Африке красных сравнительно много, и все они говорят в точности, как этот парень.
– Я вам так скажу, – сказал Ланселот. – Я чертовски устал уже слушать про польскую кавалерию.
– У меня такое чувство, что мы попусту теряем время, – сказал сэр Роже. – Мы должны драконов убивать или что-то вроде.
– Не так часто с ними сталкиваешься, – сказал Ланселот. – И вообще очень немногие люди на свете в самом деле убили дракона. В каждом пиршественном зале обязательно отыщется десяток хвастунов, утверждающих, что они совершили этот подвиг, да и менестрели распевают о множестве подобных викторий, но всякий раз, как правило, жизни лишалась ящерица.
– Ящерица?
– Обычно это Глазастая, она же Самоцветная Ящерица, обитает в Испании, Италии, на юге Франции, водится и в нашей стране, достигает в длину двух футов. Ящерица крупноватая, но далеко не дракон.
– Понимаю.
– Ясно, что никому не хочется возвращаться под вечер домой, в замок и говорить даме сердца: «Бог свидетель, я сегодня дрался не на жизнь, а на смерть. Едва я успел взять копье наизготовку, как чудище ринулось на меня», – а дама ему в ответ: «Но добрый сэр Жиль» или «Но добрый сэр Эб», – и за этим следует ужасный вопрос: «Что же это было за чудище?» – и он вынужден отвечать: «Ящерица».
– Еще бы.
– Подлинные драконы – датчане, и говорят они по-датски, на языке, который сами жители этой страны считают скорее не языком, а болезнью горла. Чтобы привлечь внимание дракона, следует приковать к скале нагую деву. Дева должна быть прикована к скале цепями таким манером, чтобы все части ее тела были доступны взору дракона. Способ этот изображен на множестве знаменитых живописных полотен, например, у Энгра – «Руджеро спасает Анжелику». После того как дракон всласть налюбуется вашей девой, вы бросаете ему вызов в установленной форме, по-датски: «Jeg udfordre dig til ridderlig camp„ – обычно выражается он именно таким образом. И тут начинается поединок.
– Невероятно.
– Если существо исторгает пламя и датские ругательства, а латы ваши опалены дочерна, вы понимаете, что сражаетесь не с ящерицей.
– Поразительно.
– Я погубил до тридцати аутентичных драконов, но просил „Таймc“ в интервью этой цифры не публиковать.
– Более того, – сказал Вальтер Безденежный, – вы обратили внимание, что в последнее время замышляет король? И ведет себя как-то странно этот Артур, не так ли? Вы, парни, вообще по сторонам хоть смотрите? Или он, по-вашему, слишком благороден и велик, чтобы отвечать за свои деяния, подобно прочим королям?
– Надавать ему по лысине или дать денег? – спросил сэр Роже.
– Сдается мне, последнее. Лишим его мотивировки. У меня два фунта шесть пенсов.
– У меня три фунта.
Рыцари осыпаючи Вальтера Безденежного монетами.
Гвиневера легким галопом – празднуючи май в лесах и лугах, вся в зеленом, измазана травой, мхами и цветочками, в великой радости и восторгах.
Появимшись Коричневый Рыцарь.
– Стоять, – сказал Коричневый Рыцарь.
Двое из свиты Гвиневеры – сэр Додинас Свирепый и сэр Железнобок, рыцарь Красного Поля, – набросимшись на Коричневого Рыцаря. Меч Коричневого Рыцаря сверкаючи.
– Ах, они повергнуты наземь с плачевными ранами, – сказала Гвиневера. – Кто этот рыцарь-злодей?
Сэр Грифлет по прозвищу Божий Сын и сэр Галерон Галовейский вступимши в бой с Коричневым Рыцарем, который наносит болезненный урон обоим.
– Моих рыцарей крошат в капусту, – сказала Гвиневера. – Ну где этот Ланселот? Как раз когда он мне так нужен, где-то шляется, дополнительных почестей взыскует. Да ему и так уже поклоняются больше, чем любому рыцарю под луной, а он все одно скитается – новых возможностей для расширения собственного культа ему подавай. Если б я не знала его так хорошо, я бы решила, что он просто не уверен в себе. С другой стороны, приятно делать то, что у тебя получается хорошо, – к примеру, наносить смертельный урон врагу. И все же…
Громкий клич раздамшись. На поле поспешаючи еще один рыцарь, облаченный в простые серые доспехи.
Коричневый Рыцарь отпрянумши.
– Вы, сэр, – сказал он, – тот ли вы, за кого я вас принимаю?
Новый рыцарь не ответил ничего.
– Опустите забрало, сэр, чтобы я видел ваше лицо. Ибо если вы – Ланселот Озерный, то я немедленно сдамся и размещу себя под вашим покровительством. Но если вы – обыкновенный рыцарь, я настучу вам по голове.
– Вы вперед, – сказал вновь прибывший рыцарь. – Снимите шлем свой, чтобы я видел, кто это так вольничает с королевской свитой, не причинившей вам ни грана зла и не имевшей в виду ничего, кроме празднования свежего майского денька.
Коричневый Рыцарь снямши шлем. Новый рыцарь пришпоримши коня и оделимши противника великим множеством могучих ударов плоскостью меча своего по физиономии.
– Это не Ланселот, – сказала королева, – не может такого быть, ибо тут явное вероломство, а Ланселот не одобряет вероломства ни в каком виде. Но я все равно довольна, что новый рыцарь поверг этого парня наземь и тот теперь корчится там от боли.
– Ланселот никогда бы не пошел на такой грязный трюк, – сказал сэр Бедивер обок королевы. – Даже с рыцарем бесстыжим до того, что носит коричневые латы с черным конем. Но и я рад, что этот парень повергнут, ибо сражался он так, будто его распалял сам диавол.
– Воистину, – сказала королева. – Но тот, в сером, ускакал, а с этим нам что теперь делать, во имя всего на свете?
– Я вижу две возможности, – сказал сэр Бедивер. – Мы можем его убить или же убедить его перейти к вам на службу.
– Тогда принесите его, – сказала Гвиневера, – и спросим, что он предпочтет.
Коричневый Рыцарь поднесен, его физиономия искрошена в капусту.
– Сэр рыцарь, – сказала королева, – к чему такой наскок на моих людей? Которые лишь праздновали май приятственным манером, наслаждались свежестью оного времени года, а вы налетели, искололи им всю плоть разнообразными выпадами, и так далее и тому подобное? Не выступи на ристалище новый воитель, облаченный в довольно незамысловатые доспехи, моя собственная особа что – оказалась бы под угрозой?
– Мадам, – сказал Коричневый Рыцарь, – я не ведал, что обратился к королевской свите, сочтя ее скорее неприятельской кумпанией, пробравшейся к нам за линию фронта и замаскировавшейся под добрых и достойных английских рыцарей, дабы смущать простой народ, более того, я и помыслить не мог, что в военное время кто-то станет праздновать май, не заботясь ни о чем на свете, – когда весь этот свет впутан в наичудовищнейшую из битв, чей исход определит, на беду или на радость…
– Распален диаволом, – заметил сэр Бедивер, – и в риторическом плане.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
– По-моему, этот парень красноват, – сказал сэр Роже.
– Ни одного не встречал, – сказал Ланселот. – Красноватый, надо же.
– В Африке красных сравнительно много, и все они говорят в точности, как этот парень.
– Я вам так скажу, – сказал Ланселот. – Я чертовски устал уже слушать про польскую кавалерию.
– У меня такое чувство, что мы попусту теряем время, – сказал сэр Роже. – Мы должны драконов убивать или что-то вроде.
– Не так часто с ними сталкиваешься, – сказал Ланселот. – И вообще очень немногие люди на свете в самом деле убили дракона. В каждом пиршественном зале обязательно отыщется десяток хвастунов, утверждающих, что они совершили этот подвиг, да и менестрели распевают о множестве подобных викторий, но всякий раз, как правило, жизни лишалась ящерица.
– Ящерица?
– Обычно это Глазастая, она же Самоцветная Ящерица, обитает в Испании, Италии, на юге Франции, водится и в нашей стране, достигает в длину двух футов. Ящерица крупноватая, но далеко не дракон.
– Понимаю.
– Ясно, что никому не хочется возвращаться под вечер домой, в замок и говорить даме сердца: «Бог свидетель, я сегодня дрался не на жизнь, а на смерть. Едва я успел взять копье наизготовку, как чудище ринулось на меня», – а дама ему в ответ: «Но добрый сэр Жиль» или «Но добрый сэр Эб», – и за этим следует ужасный вопрос: «Что же это было за чудище?» – и он вынужден отвечать: «Ящерица».
– Еще бы.
– Подлинные драконы – датчане, и говорят они по-датски, на языке, который сами жители этой страны считают скорее не языком, а болезнью горла. Чтобы привлечь внимание дракона, следует приковать к скале нагую деву. Дева должна быть прикована к скале цепями таким манером, чтобы все части ее тела были доступны взору дракона. Способ этот изображен на множестве знаменитых живописных полотен, например, у Энгра – «Руджеро спасает Анжелику». После того как дракон всласть налюбуется вашей девой, вы бросаете ему вызов в установленной форме, по-датски: «Jeg udfordre dig til ridderlig camp„ – обычно выражается он именно таким образом. И тут начинается поединок.
– Невероятно.
– Если существо исторгает пламя и датские ругательства, а латы ваши опалены дочерна, вы понимаете, что сражаетесь не с ящерицей.
– Поразительно.
– Я погубил до тридцати аутентичных драконов, но просил „Таймc“ в интервью этой цифры не публиковать.
– Более того, – сказал Вальтер Безденежный, – вы обратили внимание, что в последнее время замышляет король? И ведет себя как-то странно этот Артур, не так ли? Вы, парни, вообще по сторонам хоть смотрите? Или он, по-вашему, слишком благороден и велик, чтобы отвечать за свои деяния, подобно прочим королям?
– Надавать ему по лысине или дать денег? – спросил сэр Роже.
– Сдается мне, последнее. Лишим его мотивировки. У меня два фунта шесть пенсов.
– У меня три фунта.
Рыцари осыпаючи Вальтера Безденежного монетами.
Гвиневера легким галопом – празднуючи май в лесах и лугах, вся в зеленом, измазана травой, мхами и цветочками, в великой радости и восторгах.
Появимшись Коричневый Рыцарь.
– Стоять, – сказал Коричневый Рыцарь.
Двое из свиты Гвиневеры – сэр Додинас Свирепый и сэр Железнобок, рыцарь Красного Поля, – набросимшись на Коричневого Рыцаря. Меч Коричневого Рыцаря сверкаючи.
– Ах, они повергнуты наземь с плачевными ранами, – сказала Гвиневера. – Кто этот рыцарь-злодей?
Сэр Грифлет по прозвищу Божий Сын и сэр Галерон Галовейский вступимши в бой с Коричневым Рыцарем, который наносит болезненный урон обоим.
– Моих рыцарей крошат в капусту, – сказала Гвиневера. – Ну где этот Ланселот? Как раз когда он мне так нужен, где-то шляется, дополнительных почестей взыскует. Да ему и так уже поклоняются больше, чем любому рыцарю под луной, а он все одно скитается – новых возможностей для расширения собственного культа ему подавай. Если б я не знала его так хорошо, я бы решила, что он просто не уверен в себе. С другой стороны, приятно делать то, что у тебя получается хорошо, – к примеру, наносить смертельный урон врагу. И все же…
Громкий клич раздамшись. На поле поспешаючи еще один рыцарь, облаченный в простые серые доспехи.
Коричневый Рыцарь отпрянумши.
– Вы, сэр, – сказал он, – тот ли вы, за кого я вас принимаю?
Новый рыцарь не ответил ничего.
– Опустите забрало, сэр, чтобы я видел ваше лицо. Ибо если вы – Ланселот Озерный, то я немедленно сдамся и размещу себя под вашим покровительством. Но если вы – обыкновенный рыцарь, я настучу вам по голове.
– Вы вперед, – сказал вновь прибывший рыцарь. – Снимите шлем свой, чтобы я видел, кто это так вольничает с королевской свитой, не причинившей вам ни грана зла и не имевшей в виду ничего, кроме празднования свежего майского денька.
Коричневый Рыцарь снямши шлем. Новый рыцарь пришпоримши коня и оделимши противника великим множеством могучих ударов плоскостью меча своего по физиономии.
– Это не Ланселот, – сказала королева, – не может такого быть, ибо тут явное вероломство, а Ланселот не одобряет вероломства ни в каком виде. Но я все равно довольна, что новый рыцарь поверг этого парня наземь и тот теперь корчится там от боли.
– Ланселот никогда бы не пошел на такой грязный трюк, – сказал сэр Бедивер обок королевы. – Даже с рыцарем бесстыжим до того, что носит коричневые латы с черным конем. Но и я рад, что этот парень повергнут, ибо сражался он так, будто его распалял сам диавол.
– Воистину, – сказала королева. – Но тот, в сером, ускакал, а с этим нам что теперь делать, во имя всего на свете?
– Я вижу две возможности, – сказал сэр Бедивер. – Мы можем его убить или же убедить его перейти к вам на службу.
– Тогда принесите его, – сказала Гвиневера, – и спросим, что он предпочтет.
Коричневый Рыцарь поднесен, его физиономия искрошена в капусту.
– Сэр рыцарь, – сказала королева, – к чему такой наскок на моих людей? Которые лишь праздновали май приятственным манером, наслаждались свежестью оного времени года, а вы налетели, искололи им всю плоть разнообразными выпадами, и так далее и тому подобное? Не выступи на ристалище новый воитель, облаченный в довольно незамысловатые доспехи, моя собственная особа что – оказалась бы под угрозой?
– Мадам, – сказал Коричневый Рыцарь, – я не ведал, что обратился к королевской свите, сочтя ее скорее неприятельской кумпанией, пробравшейся к нам за линию фронта и замаскировавшейся под добрых и достойных английских рыцарей, дабы смущать простой народ, более того, я и помыслить не мог, что в военное время кто-то станет праздновать май, не заботясь ни о чем на свете, – когда весь этот свет впутан в наичудовищнейшую из битв, чей исход определит, на беду или на радость…
– Распален диаволом, – заметил сэр Бедивер, – и в риторическом плане.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25