Он свое уже отсидел, теперь ее черед!
* * *
…Я ползу по жаркому, влажному песку. Жаркий — плохо. Влажный — хорошо, это значит, что где-то поблизости есть вода. Надо только раскопать ямку поглубже, и вода обязательно появится. Я начинаю копать. Песок не поддается, он спекся в каменный конгломерат. Полноте, да песок ли это вообще? Мои руки ободраны этим камнем, словно наждачной шкуркой, а воды все нет и нет. Придется ползти дальше, экономя силы. Я знаю: их у меня осталось очень-очень мало. Но я должна выжить несмотря ни на что. Может, через пару метров этот спекшийся песчаник закончится, и я все-таки смогу добраться до грунтовых вод? Песчаная пустыня вокруг меня тянется не на один десяток километров, и если я в ближайшее время не выпью хотя бы каплю воды, умру.
Нет, с чего я взяла, что это вообще песок? Я валяюсь на полу в каком-то сыром и холодном подвале. Холодном — плохо. Сыром — хорошо. Значит, поблизости есть вода. В любом подвале обязательно должны быть трубы и прочая канализация. Ползу по полу, из последних сил всматриваясь в стены. И вот он — кран! Осталось только повернуть красное запорное колесо, и у меня будет столько воды, сколько захочу. Я встаю на четвереньки, потом по стеночке присоединяюсь к семейству прямоходящих. Ура, запорное колесо в моих руках. Боже, какое же оно тугое! Я изо всех сил пытаюсь провернуть его, или хотя бы просто сдвинуть с места, но проклятое колесо не поддается ни на миллиметр. Ну же, хоть чуть-чуть! Нет, ничего не выходит. Я без сил падаю обратно на пол…
* * *
— Ну, как она там?
— Спит. Мечется по всей кровати, бормочет чего-то. Видать, кошмары мучают, — ответила мужу вернувшаяся обратно в кухню Наталья.
— Кошмары — это хорошо, — хохотнул он. — И то, что спит, нам на руку. Я тут, кстати, обшарил ее холодильник и одну веселую штуку придумал.
— Какую же?
— Следующую дозу она сама и, заметь, добровольно примет. Тащи мою сумку, в ней должен валяться шприц.
— Ты что, думаешь, она наркоманка?
Борис долго смотрел на жену, соображая, что же именно она имела в виду. Когда до него дошло, еле слышно застонал от раздражения.
— Я не сказал «сама уколется». Я сказал «сама примет». Но чтобы это провернуть, мне нужен шприц. Это, надеюсь, понятно?
— Нет. Зачем он тебе?
— Долго объяснять. Сейчас сама все увидишь…
* * *
Я окончательно проснулась. Боже мой, мне же бежать надо, а я здесь валяюсь, бока отлеживаю! Все, наплевать на моих мнимых родственничков и то, что они обо мне подумают, я встаю.
Подъем дался с определенным трудом. Перед глазами все поплыло, а в желудке поднялась знакомая гадливая волна. Посидев в кровати и чуть-чуть привыкнув к вертикальному положению, я отважилась встать и сделать первых два шага. Отлично. Шатает, конечно, ужасно, но в целом сойдет.
Так, до входной двери мне предстоит пройти что-то около пяти метров. С моей скоростью пусть на это уйдет пять секунд. Еще столько же, чтобы открыть замок и выйти наружу. И секунд десять на то, чтобы позвонить Катерине Ивановне и попасть к ней в дом. Итого двадцать секунд. Многовато. Могут и перехватить по дороге. Но шанс есть, и я им воспользуюсь. Боже мой, как трясутся коленки. Ничего, прорвемся. Ну, на старт, внимание, марш!
Я вылетела из спальни… и буквально ткнулась носом в Наталью. Какая неудача!
— Лизонька, ты уже встала? — осведомилась она, не забыв расплыться в улыбке.
— Да. Ужасно пить хочется, — брякнула я первое, что пришло в голову.
— Так лежи, я сама тебе принесу!
— Нет-нет, — может, излишне торопливо, чем стоило, ответила я. — Спасибо.
Развернувшись спиной к Наталье, я двинулась в сторону кухни. Можно было и не думать о том, чтобы сбежать, пока эта мымра буравит мне спину своим поросячьим взглядом. Главное — усыпить ее бдительность, а потом рвануть отсюда изо всех сил. Кстати, а где ее муженек обретается?
— А где Семен? — как можно более естественно поинтересовалась я у своей конвоирши, не отстающей от меня ни на шаг.
— Да, прилег отдохнуть. Мы же всю ночь не спали, за тебя переживали, вот он и вымотался…
Отлично! Значит, мои шансы на побег выросли ровно вдвое! Теперь отвязаться от Натальи, и свобода!
А пить, между прочим, и вправду хочется, аж до тряски. Так, чайку что ли вскипятить? Интересно, эта дрянь, которой они меня потчевали, температуры не боится? Хотя чего я туплю: взять, вылить ту воду, что была в чайнике и залить новую. Всего и делов. А вот хочу ли я чаю? Пожалуй, что нет. Во-первых, ждать долго, а во-вторых, сейчас бы лучше чего-нибудь холодненького выпить.
Лезем в холодильник. Так, бутылка давешнего вина. Спасибочки, плавали, знаем. Сами это пойло жрите. Пакет молока. Упс, он почти пустой. Кто вообще его в холодильник поставил? Пластиковая бутылка с минералкой. Может, ее? Хотя нет, не стоит. Бутылка вскрыта, а раз так, где гарантии, что эту воду тоже не успели отравить? Ищет дальше. Ага, то, что надо! Пакет томатного сока, причем закупоренный. Достаем, открываем. Боже мой, какое наслаждение! Какая я молодец, что позавчера его купила! Это же натуральный божественный нектар, амброзия. Уф, еще глоточек, еще…
А теперь чуть-чуть посидим. Все равно пока Наталья рядом вертится, ничего не выйдет. Как полегчало-то! Ну что, голубушка, думала, я уже ласты склеила? Фигу тебе с маслом. Я еще поборюсь за себя. Как только доберусь до Катерины и телефона, сразу же вызову милицию и дам знать Лешке. Думаешь, я не вычислила, что за игру ты ведешь?
Тише, Лизка, не торопись. Притворяйся больной, не показывай, что готова к решительным действиям. Усыпи бдительность Натальи. Кто знает, что у нее на уме? А сама думай, что можешь использовать для того, чтобы вывести ее из строя, если к двери все-таки придется прорываться с боем. Может, все-таки вскипятить чайник? И чуть что — кипяток в лицо и бежать? Нет, слишком экстремально. Лучше уж просто табуреткой по голове приложить. И вообще: а настолько ли я уверена в том, что Наталья — преступница? Может, я что-то неправильно поняла?
Ага, — сказал внутренний голос. — А где же тогда деньги, паспорт и мобильный телефон? Кто приделал им ножки, если не она на пару с мужем?
Впрочем, а кто мешает мне убедиться в этом? Ну-ка, Наталья, посмотрим: попадешься ты в мою ловушку или нет?
— А вы случайно не видели мой сотовый телефон? Никак не вспомню, куда я его вчера положила.
— Нет, — замотала головой Наталья. — Не видела. Может, он у тебя где-нибудь в кармане лежит? Или в сумочке?
— Может быть, — протянула я, делая вид, что прикидываю возможное местоположение трубки. — А ночью вы ничего не слышали? Мелодия «тореадор, смелее в бой» нигде не играла?
— Да нет, — отмахнулась Наталья. — Тихо было, как в танке. Только часы эти настенные тикали, и все.
Ага, вот ты и попалась, причем дважды. Ни за что не поверю, что Лешка мне не названивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
* * *
…Я ползу по жаркому, влажному песку. Жаркий — плохо. Влажный — хорошо, это значит, что где-то поблизости есть вода. Надо только раскопать ямку поглубже, и вода обязательно появится. Я начинаю копать. Песок не поддается, он спекся в каменный конгломерат. Полноте, да песок ли это вообще? Мои руки ободраны этим камнем, словно наждачной шкуркой, а воды все нет и нет. Придется ползти дальше, экономя силы. Я знаю: их у меня осталось очень-очень мало. Но я должна выжить несмотря ни на что. Может, через пару метров этот спекшийся песчаник закончится, и я все-таки смогу добраться до грунтовых вод? Песчаная пустыня вокруг меня тянется не на один десяток километров, и если я в ближайшее время не выпью хотя бы каплю воды, умру.
Нет, с чего я взяла, что это вообще песок? Я валяюсь на полу в каком-то сыром и холодном подвале. Холодном — плохо. Сыром — хорошо. Значит, поблизости есть вода. В любом подвале обязательно должны быть трубы и прочая канализация. Ползу по полу, из последних сил всматриваясь в стены. И вот он — кран! Осталось только повернуть красное запорное колесо, и у меня будет столько воды, сколько захочу. Я встаю на четвереньки, потом по стеночке присоединяюсь к семейству прямоходящих. Ура, запорное колесо в моих руках. Боже, какое же оно тугое! Я изо всех сил пытаюсь провернуть его, или хотя бы просто сдвинуть с места, но проклятое колесо не поддается ни на миллиметр. Ну же, хоть чуть-чуть! Нет, ничего не выходит. Я без сил падаю обратно на пол…
* * *
— Ну, как она там?
— Спит. Мечется по всей кровати, бормочет чего-то. Видать, кошмары мучают, — ответила мужу вернувшаяся обратно в кухню Наталья.
— Кошмары — это хорошо, — хохотнул он. — И то, что спит, нам на руку. Я тут, кстати, обшарил ее холодильник и одну веселую штуку придумал.
— Какую же?
— Следующую дозу она сама и, заметь, добровольно примет. Тащи мою сумку, в ней должен валяться шприц.
— Ты что, думаешь, она наркоманка?
Борис долго смотрел на жену, соображая, что же именно она имела в виду. Когда до него дошло, еле слышно застонал от раздражения.
— Я не сказал «сама уколется». Я сказал «сама примет». Но чтобы это провернуть, мне нужен шприц. Это, надеюсь, понятно?
— Нет. Зачем он тебе?
— Долго объяснять. Сейчас сама все увидишь…
* * *
Я окончательно проснулась. Боже мой, мне же бежать надо, а я здесь валяюсь, бока отлеживаю! Все, наплевать на моих мнимых родственничков и то, что они обо мне подумают, я встаю.
Подъем дался с определенным трудом. Перед глазами все поплыло, а в желудке поднялась знакомая гадливая волна. Посидев в кровати и чуть-чуть привыкнув к вертикальному положению, я отважилась встать и сделать первых два шага. Отлично. Шатает, конечно, ужасно, но в целом сойдет.
Так, до входной двери мне предстоит пройти что-то около пяти метров. С моей скоростью пусть на это уйдет пять секунд. Еще столько же, чтобы открыть замок и выйти наружу. И секунд десять на то, чтобы позвонить Катерине Ивановне и попасть к ней в дом. Итого двадцать секунд. Многовато. Могут и перехватить по дороге. Но шанс есть, и я им воспользуюсь. Боже мой, как трясутся коленки. Ничего, прорвемся. Ну, на старт, внимание, марш!
Я вылетела из спальни… и буквально ткнулась носом в Наталью. Какая неудача!
— Лизонька, ты уже встала? — осведомилась она, не забыв расплыться в улыбке.
— Да. Ужасно пить хочется, — брякнула я первое, что пришло в голову.
— Так лежи, я сама тебе принесу!
— Нет-нет, — может, излишне торопливо, чем стоило, ответила я. — Спасибо.
Развернувшись спиной к Наталье, я двинулась в сторону кухни. Можно было и не думать о том, чтобы сбежать, пока эта мымра буравит мне спину своим поросячьим взглядом. Главное — усыпить ее бдительность, а потом рвануть отсюда изо всех сил. Кстати, а где ее муженек обретается?
— А где Семен? — как можно более естественно поинтересовалась я у своей конвоирши, не отстающей от меня ни на шаг.
— Да, прилег отдохнуть. Мы же всю ночь не спали, за тебя переживали, вот он и вымотался…
Отлично! Значит, мои шансы на побег выросли ровно вдвое! Теперь отвязаться от Натальи, и свобода!
А пить, между прочим, и вправду хочется, аж до тряски. Так, чайку что ли вскипятить? Интересно, эта дрянь, которой они меня потчевали, температуры не боится? Хотя чего я туплю: взять, вылить ту воду, что была в чайнике и залить новую. Всего и делов. А вот хочу ли я чаю? Пожалуй, что нет. Во-первых, ждать долго, а во-вторых, сейчас бы лучше чего-нибудь холодненького выпить.
Лезем в холодильник. Так, бутылка давешнего вина. Спасибочки, плавали, знаем. Сами это пойло жрите. Пакет молока. Упс, он почти пустой. Кто вообще его в холодильник поставил? Пластиковая бутылка с минералкой. Может, ее? Хотя нет, не стоит. Бутылка вскрыта, а раз так, где гарантии, что эту воду тоже не успели отравить? Ищет дальше. Ага, то, что надо! Пакет томатного сока, причем закупоренный. Достаем, открываем. Боже мой, какое наслаждение! Какая я молодец, что позавчера его купила! Это же натуральный божественный нектар, амброзия. Уф, еще глоточек, еще…
А теперь чуть-чуть посидим. Все равно пока Наталья рядом вертится, ничего не выйдет. Как полегчало-то! Ну что, голубушка, думала, я уже ласты склеила? Фигу тебе с маслом. Я еще поборюсь за себя. Как только доберусь до Катерины и телефона, сразу же вызову милицию и дам знать Лешке. Думаешь, я не вычислила, что за игру ты ведешь?
Тише, Лизка, не торопись. Притворяйся больной, не показывай, что готова к решительным действиям. Усыпи бдительность Натальи. Кто знает, что у нее на уме? А сама думай, что можешь использовать для того, чтобы вывести ее из строя, если к двери все-таки придется прорываться с боем. Может, все-таки вскипятить чайник? И чуть что — кипяток в лицо и бежать? Нет, слишком экстремально. Лучше уж просто табуреткой по голове приложить. И вообще: а настолько ли я уверена в том, что Наталья — преступница? Может, я что-то неправильно поняла?
Ага, — сказал внутренний голос. — А где же тогда деньги, паспорт и мобильный телефон? Кто приделал им ножки, если не она на пару с мужем?
Впрочем, а кто мешает мне убедиться в этом? Ну-ка, Наталья, посмотрим: попадешься ты в мою ловушку или нет?
— А вы случайно не видели мой сотовый телефон? Никак не вспомню, куда я его вчера положила.
— Нет, — замотала головой Наталья. — Не видела. Может, он у тебя где-нибудь в кармане лежит? Или в сумочке?
— Может быть, — протянула я, делая вид, что прикидываю возможное местоположение трубки. — А ночью вы ничего не слышали? Мелодия «тореадор, смелее в бой» нигде не играла?
— Да нет, — отмахнулась Наталья. — Тихо было, как в танке. Только часы эти настенные тикали, и все.
Ага, вот ты и попалась, причем дважды. Ни за что не поверю, что Лешка мне не названивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70