У них вдруг появляется какая-то идея – и они бросаются за ней в погоню.
– У вас нет адреса его родителей в Квинзе? Марк никогда не давал его мне, но, может быть, он ради Рождества отправился их навестить?
– Нет, у меня нет адреса родителей, Франческа. – Мартине начинал надоедать этот разговор. Она уже много раз вела телефонные разговоры с женами или подругами писателей, которые били тревогу по поводу своих любимых, а затем обнаруживали их в каком-нибудь мотеле с машинисткой или какой-нибудь другой молодой дамой. – Знаете, оставьте мне ваш телефон, и я позвоню вам, если мне что-нибудь станет известно.
– Спасибо. – Франческа медленно положила трубку на рычаг. Мартина не сказала ей ничего такого, что могло хотя бы уменьшить ее тревогу. В ее голове рисовались леденящие душу картины: Марк ограблен, убит, лежит мертвый в каком-либо морге неопознанным, потому что был в тот вечер в смокинге и, как шутя ей признался, в нем не было места даже для бумажника. При нем была лишь десятидолларовая купюра да еще имелся ключ от квартиры. А что, если убили и Карлотту? Франческе представилось, что они лежат на тротуаре, истекая кровью. Должно быть, случилось нечто ужасное, совершенно кошмарное, от чего кровь стынет в жилах. Франческа села на кровать и несколько минут смотрела в пустоту. Страх парализовал все ее члены, ее мозг. Она попыталась припомнить подробности рождественского обеда. Их отношения с Марком были счастливыми и благополучными. Франческа рассеянно дотронулась пальцем до жемчужины, висевшей у нее на груди. Марк подарил ей это ожерелье после того, как они кончили заниматься любовью. Она вспомнила, как он сказал ей при этом: «Я намерен дарить тебе жемчуга до конца твоей жизни, потому что они очень тебе идут». Тогда она счастливо улыбнулась, подавив в себе мысль, что «Калински джуэлри» не рекомендует обручальные кольца с жемчугом из-за суеверного представления, будто жемчуга приносят слезы. «Я люблю тебя», – сказала она и обняла Марка. Франческа нахмурилась. Что-то случилось во время обеда, но что именно? До этого Марк видел Карлотту всего один раз и за обедом даже не хотел сидеть с ней рядом. Франческа слишком доверяла Марку, чтобы заподозрить, что он отправился в постель с девушкой, которую едва знал.
Франческа вдруг вскочила на ноги. Паника побудила ее действовать. Схватив телефон, она через оператора узнала номер телефона булочной Равенски в Квинзе.
– Что надо? – произнес скрипучий женский голос на другом конце линии.
– Марка Рейвена… Равенски, – запинаясь сказала Франческа. – Могу я поговорить с Марком? Он у вас?
– Марка здесь нет, – сердито ответил голос.
– А… когда он будет? Я имею в виду… он живет у вас? – Франческу прошиб пот, руки ее дрожали.
– Марка здесь нет, – скрипуче повторил голос. – Марка здесь нет давно. Что надо?
– Не имеет значения. Спасибо. – Франческа положила трубку. После этого она обзвонила все больницы и полицейские участки. Это было бурное Рождество, со множеством аварий. Поджоги, убийства, изнасилования, пьяные драки, пьяные водители, разбой, самоубийства, ограбления со взломами.
Никто ничего не слышал ни о Марке Рейвене, ни о Карлотте Линарес и не интересовался ими. Такое впечатление, что они без следа растворились в морозной ночи.
Она должна сделать еще один звонок. Если кто и мог помочь ей решить задачу, то только дядя Генри. Набрав его номер в «Калински джуэлри», Франческа облегченно вздохнула, сразу услышав его голос.
– Чем могу быть полезен тебе, золотко? – любезно спросил Генри.
– Можно мне к вам зайти? Выпить где-нибудь чашку кофе? Я не хочу идти в «Калински джуэлри», чтобы не столкнуться с мамой. – Голос Франчески звучал взволнованно.
– Который сейчас час? – Возникла пауза – видимо, Генри смотрел на часы. – Как раз полдень. Что, если мы позавтракаем в «Каравелле» в пятнадцать минут первого?
– Я буду там. Тысяча благодарностей.
Милый, чудесный, всегда готовый выручить и спасти дядя Генри, думала Франческа, надевая зеленый шерстяной костюм и повязывая кремовый шелковый шарф. Он терпеть не мог, когда девушки одевались серо и монотонно, так что она облачалась в яркие наряды всякий раз, когда должна была увидеться с ним.
Генри Лэнгхэм ожидал ее за столиком. Одного взгляда на лицо девушки было достаточно, чтобы сразу же заказать вино.
– Ты так выглядишь, что, пожалуй, тебе это не помешает. В чем проблема?
Франческа быстро рассказала, что произошло. Слушая девушку, Генри внимательно смотрел на нее. Обычно уравновешенная и спокойная, сегодня Франческа выглядела страшно расстроенной. Говорила она очень быстро, в глазах читались возбуждение и тревога.
– Попробую кое-что узнать, – сказал наконец Генри. – Где-то он все же должен быть, так же как и эта девица Карлотта. Люди не растворяются бесследно в воздухе. Если ты навела справки в больницах и полицейских участках, то, стало быть, он не мог попасть в аварию или какую-то другую передрягу.
– Я не столько боялась, сколько была удивлена его молчанием до того момента, пока не узнала, что его агент тоже ничего о нем не слышала, – сказала Франческа. – Что, если ему стало плохо на улице и кто-нибудь отвез его к себе домой? Или, может, он потерял сознание? – Говоря это, Франческа и сама понимала, что пытается ухватиться за соломинку.
– И Карлотта тоже? – недоверчиво спросил Генри. – Двух человек одновременно поразила амнезия в рождественскую ночь? Скажи мне, золотко, что ты знаешь об этой девушке? Как давно ты ее знаешь?
– Несколько месяцев. В общем, она мне нравилась. – Франческа вдруг осознала, что говорит о ней в прошедшем времени, и невольно содрогнулась. – Я даже жалела ее. У нее было так плохо с деньгами и жила она с тетей – настоящей ведьмой, типичной испанской дуэньей.
– Ты говоришь, что не знаешь, где она живет? Не могла ли она отвезти Марка к себе домой, чтобы посидеть с ним, если он заболел? – Генри допил сухое мартини и заказал еще два бокала.
– В таком случае почему она не дала мне знать об этом? – вопросом на вопрос ответила Франческа.
– Она никогда не приглашала тебя к себе?
– Никогда. Но я думаю, она просто не хотела, чтобы я видела, как она живет. Похоже, она и ее тетя действительно очень бедны и гордятся этим.
Метрдотель принес меню. Франческа заказала салат, Генри – бифштекс.
– Как я понял, – задумчиво проговорил Генри, пока они дожидались заказа, – пропали два человека, а не один. А если это мужчина и женщина, то боюсь, золотко, что причина может быть одна.
– Я не верю в это! – горячо воскликнула Франческа. – Я знаю Марка! Он никогда не сделает ничего подобного! Это совершенно невозможно! Мы по-настоящему любили друг друга. – И опять сказано в прошедшем времени. Глаза Франчески метали искры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
– У вас нет адреса его родителей в Квинзе? Марк никогда не давал его мне, но, может быть, он ради Рождества отправился их навестить?
– Нет, у меня нет адреса родителей, Франческа. – Мартине начинал надоедать этот разговор. Она уже много раз вела телефонные разговоры с женами или подругами писателей, которые били тревогу по поводу своих любимых, а затем обнаруживали их в каком-нибудь мотеле с машинисткой или какой-нибудь другой молодой дамой. – Знаете, оставьте мне ваш телефон, и я позвоню вам, если мне что-нибудь станет известно.
– Спасибо. – Франческа медленно положила трубку на рычаг. Мартина не сказала ей ничего такого, что могло хотя бы уменьшить ее тревогу. В ее голове рисовались леденящие душу картины: Марк ограблен, убит, лежит мертвый в каком-либо морге неопознанным, потому что был в тот вечер в смокинге и, как шутя ей признался, в нем не было места даже для бумажника. При нем была лишь десятидолларовая купюра да еще имелся ключ от квартиры. А что, если убили и Карлотту? Франческе представилось, что они лежат на тротуаре, истекая кровью. Должно быть, случилось нечто ужасное, совершенно кошмарное, от чего кровь стынет в жилах. Франческа села на кровать и несколько минут смотрела в пустоту. Страх парализовал все ее члены, ее мозг. Она попыталась припомнить подробности рождественского обеда. Их отношения с Марком были счастливыми и благополучными. Франческа рассеянно дотронулась пальцем до жемчужины, висевшей у нее на груди. Марк подарил ей это ожерелье после того, как они кончили заниматься любовью. Она вспомнила, как он сказал ей при этом: «Я намерен дарить тебе жемчуга до конца твоей жизни, потому что они очень тебе идут». Тогда она счастливо улыбнулась, подавив в себе мысль, что «Калински джуэлри» не рекомендует обручальные кольца с жемчугом из-за суеверного представления, будто жемчуга приносят слезы. «Я люблю тебя», – сказала она и обняла Марка. Франческа нахмурилась. Что-то случилось во время обеда, но что именно? До этого Марк видел Карлотту всего один раз и за обедом даже не хотел сидеть с ней рядом. Франческа слишком доверяла Марку, чтобы заподозрить, что он отправился в постель с девушкой, которую едва знал.
Франческа вдруг вскочила на ноги. Паника побудила ее действовать. Схватив телефон, она через оператора узнала номер телефона булочной Равенски в Квинзе.
– Что надо? – произнес скрипучий женский голос на другом конце линии.
– Марка Рейвена… Равенски, – запинаясь сказала Франческа. – Могу я поговорить с Марком? Он у вас?
– Марка здесь нет, – сердито ответил голос.
– А… когда он будет? Я имею в виду… он живет у вас? – Франческу прошиб пот, руки ее дрожали.
– Марка здесь нет, – скрипуче повторил голос. – Марка здесь нет давно. Что надо?
– Не имеет значения. Спасибо. – Франческа положила трубку. После этого она обзвонила все больницы и полицейские участки. Это было бурное Рождество, со множеством аварий. Поджоги, убийства, изнасилования, пьяные драки, пьяные водители, разбой, самоубийства, ограбления со взломами.
Никто ничего не слышал ни о Марке Рейвене, ни о Карлотте Линарес и не интересовался ими. Такое впечатление, что они без следа растворились в морозной ночи.
Она должна сделать еще один звонок. Если кто и мог помочь ей решить задачу, то только дядя Генри. Набрав его номер в «Калински джуэлри», Франческа облегченно вздохнула, сразу услышав его голос.
– Чем могу быть полезен тебе, золотко? – любезно спросил Генри.
– Можно мне к вам зайти? Выпить где-нибудь чашку кофе? Я не хочу идти в «Калински джуэлри», чтобы не столкнуться с мамой. – Голос Франчески звучал взволнованно.
– Который сейчас час? – Возникла пауза – видимо, Генри смотрел на часы. – Как раз полдень. Что, если мы позавтракаем в «Каравелле» в пятнадцать минут первого?
– Я буду там. Тысяча благодарностей.
Милый, чудесный, всегда готовый выручить и спасти дядя Генри, думала Франческа, надевая зеленый шерстяной костюм и повязывая кремовый шелковый шарф. Он терпеть не мог, когда девушки одевались серо и монотонно, так что она облачалась в яркие наряды всякий раз, когда должна была увидеться с ним.
Генри Лэнгхэм ожидал ее за столиком. Одного взгляда на лицо девушки было достаточно, чтобы сразу же заказать вино.
– Ты так выглядишь, что, пожалуй, тебе это не помешает. В чем проблема?
Франческа быстро рассказала, что произошло. Слушая девушку, Генри внимательно смотрел на нее. Обычно уравновешенная и спокойная, сегодня Франческа выглядела страшно расстроенной. Говорила она очень быстро, в глазах читались возбуждение и тревога.
– Попробую кое-что узнать, – сказал наконец Генри. – Где-то он все же должен быть, так же как и эта девица Карлотта. Люди не растворяются бесследно в воздухе. Если ты навела справки в больницах и полицейских участках, то, стало быть, он не мог попасть в аварию или какую-то другую передрягу.
– Я не столько боялась, сколько была удивлена его молчанием до того момента, пока не узнала, что его агент тоже ничего о нем не слышала, – сказала Франческа. – Что, если ему стало плохо на улице и кто-нибудь отвез его к себе домой? Или, может, он потерял сознание? – Говоря это, Франческа и сама понимала, что пытается ухватиться за соломинку.
– И Карлотта тоже? – недоверчиво спросил Генри. – Двух человек одновременно поразила амнезия в рождественскую ночь? Скажи мне, золотко, что ты знаешь об этой девушке? Как давно ты ее знаешь?
– Несколько месяцев. В общем, она мне нравилась. – Франческа вдруг осознала, что говорит о ней в прошедшем времени, и невольно содрогнулась. – Я даже жалела ее. У нее было так плохо с деньгами и жила она с тетей – настоящей ведьмой, типичной испанской дуэньей.
– Ты говоришь, что не знаешь, где она живет? Не могла ли она отвезти Марка к себе домой, чтобы посидеть с ним, если он заболел? – Генри допил сухое мартини и заказал еще два бокала.
– В таком случае почему она не дала мне знать об этом? – вопросом на вопрос ответила Франческа.
– Она никогда не приглашала тебя к себе?
– Никогда. Но я думаю, она просто не хотела, чтобы я видела, как она живет. Похоже, она и ее тетя действительно очень бедны и гордятся этим.
Метрдотель принес меню. Франческа заказала салат, Генри – бифштекс.
– Как я понял, – задумчиво проговорил Генри, пока они дожидались заказа, – пропали два человека, а не один. А если это мужчина и женщина, то боюсь, золотко, что причина может быть одна.
– Я не верю в это! – горячо воскликнула Франческа. – Я знаю Марка! Он никогда не сделает ничего подобного! Это совершенно невозможно! Мы по-настоящему любили друг друга. – И опять сказано в прошедшем времени. Глаза Франчески метали искры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104