Быстрыми шагами они направились к хозяину, для того чтобы представить отчёт и записать приказы и распоряжения на день. Следом вошли другие слуги и расположились в ожидании недалеко от цирюльника. В их обязанности входило делать массаж своему господину, маникюр, педикюр и умащать тело благовониями. В руках они держали небольшие сосуды из обсидиана и алебастра, в которых хранились драгоценные мази, масла и духи?. Настоящие благовония были большой редкостью. Особенно мирра, которую доставляли из Пунта — страны, находящейся у берегов Красного моря в Восточной Африке. Путь туда после долгого перерыва вновь открыла знаменитая царица Хатшепсут, снарядив экспедицию в волшебную «страну богов», названную так потому, что мирра была непременным атрибутом религиозных церемоний. Правда, в некоторых местах восточной пустыни Великой Та-Кемет росли драгоценные фисташковые деревья, чью смолу возжигали в храмах и домах, но богам больше нравились благовония страны Пунт. Поэтому драгоценные масла и смолы, используемые для умащения и воскуривания, запирались в ларцы и хранились в комнатах хозяина и хозяйки. Чтобы в жару избавиться от запаха пота и защитить кожу от ожогов, жители каждый день натирались специальной мазью, в состав которой входили скипидар, ладан и другие компоненты. Но богатые люди, такие, как Джедхор, использовали вместо ладана мирру. Кража бесценных благовоний считалась серьёзным преступлением. В доме устраивали разбирательство и наказывали виновного десятками ударов палкой.
Управляющий развернул свиток папируса и стал докладывать о состоянии дел в имении. Ежедневный отчёт входил в его обязанности. Писец, сидя на корточках рядом с хозяином, держал в руках кисточку, чернила и папирус. Он приготовился записывать приказы и распоряжения господина.
Джедхор внимательно выслушал отчёт. Лицо его стало довольным. Казалось, хорошее расположение духа вновь вернулось к нему.
— Принеси мне пива, — обратился он к Апуи.
Слуга взял серебряный кувшин, инкрустированный золотом, такой же кубок, и, налив пива, поднёс его хозяину.
Отпив несколько глотков, Джедхор начал диктовать писцу распоряжения на день.
Цирюльник, наконец, закончив свою работу, отошёл в сторону. Апуи поспешил принести гладко отполированное серебряное зеркало в золотой оправе с изящной ручкой из слоновой кости, чтобы хозяин смог взглянуть на работу парикмахера.
Джедхор посмотрел на своё отражение и остался вполне доволен. Голова и щёки были гладко выбриты, а узенькая квадратная бородка аккуратно подстрижена.
Цирюльник, внимательно следивший за выражением лица Джедхора, с облегчением вздохнул и улыбнулся. Уложив инструменты обратно в ларец, он низко поклонился и вышел, уступая место другим слугам, в чьи обязанности входило делать массаж вельможе и умащать его тело благовониями.
Когда и эта процедура была закончена, один из слуг принёс два маленьких мешочка, в одном из которых находился растёртый в порошок малахит. Насыпав немного зелёного порошка в хрустальную чашечку и смешав его с маслом, слуга нанёс эту смесь маленькой палочкой на веки хозяина. Затем он открыл другой мешочек и высыпал из него немного чёрного порошка на дощечку. Смешав и его с маслом, он аккуратно подвёл глаза Джедхору чёрной краской. В моде были именно миндалевидные глаза, и эту процедуру делал каждый уважающий себя гражданин Великой Та-Кемет. Тем более что такой грим предохранял нежные веки глаз от воспаления, вызываемого слишком ярким солнцем и пылью.
Закончив утреннюю процедуру, выслушав отчёты и отдав распоряжения, Джедхор распустил слуг и остался наедине с Апуи.
Хозяин подошёл к маленькому столику, на котором лежали хлеб, мясо и фрукты, уселся на стул с высокой спинкой и приступил к трапезе.
Апуи поставил на край столика тазик и кувшин с водой, чтобы хозяин мог ополоснуть руки.
— Так чем же, господин, закончился сон? — обратился слуга к Джедхору, поливая ему на руки воду из кувшина.
Джедхор взял льняную салфетку со стола, вытер руки и продолжил свой рассказ:
— Прижавшись спиной к скале и зажмурившись, я ждал своей смерти. Ужас, охвативший меня, был очень велик, я боялся даже взглянуть в налитые кровью глаза дикого зверя… И так простоял достаточно долго. Потом странное волнение охватило меня: в какой-то момент я вдруг забыл о смерти. Просто перестал о ней думать. «Почему лев не нападает?» — думал я. Мой внутренний голос твердил: «Открой глаза». Я подчинился этому приказу и увидел странную картину…
Апуи, внимательно слушая Джедхора, не забывал про свои обязанности. Он взял кувшин с пивом с соседнего столика, налил в кубок немного золотистого напитка и подал хозяину.
Облокотившись на спинку кресла и потягивая пиво, Джедхор принялся рассказывать дальше:
— Лев, как испуганный шакал, пятился назад, присев на задние лапы. Его глаза были устремлены вверх. Я тоже поднял голову. Наверху скалы стояла газель и смотрела на свирепого хищника. В лучах яркого солнца она казалась золотой. Её шерсть переливалась необычным сиянием. Я в растерянности застыл на месте. Через некоторое время к газели присоединилась ещё одна газель, а потом ещё одна. Их было три. Они стояли и гордо смотрели на пятившегося льва. Я не мог оторвать от них своего взора. Животные притягивали к себе и в то же время были недоступны, неуловимы, как мираж… Я даже забыл о хищнике… А когда пришёл в себя, льва уже не было. Газели тоже исчезли. Благодаря и восхваляя богов за чудесное спасение, я спустился со скалы и направился в сторону колесницы… Каково же было моё удивление, когда, подойдя к ней, я увидел трёх газелей. Они спокойно стояли рядом с лошадьми и как будто говорили мне: «Следуй за нами»… Я сел в колесницу. Газели устремились вперёд, и я тронулся вслед за ними. Через некоторое время показались стены родного города… — Джедхор остановился и отпил большой глоток пива.
— И что же газели, господин? — допытывался слуга.
— Сон мой оборвался на этом месте.
Наступила пауза. Хозяин молча сидел в кресле и не спеша допивал пиво. Апуи стоял рядом и задумчиво теребил в руках амулет-подвеску из сердолика в виде жука-скарабея. Этот амулет на длинном кожаном шнурке всегда висел у Апуи на шее. На лицевой стороне был выгравирован скарабей, а на оборотной имя владельца: «Апуи».
Носить на себе изображение скарабея — значило жить под знаком жизни, то есть обеспечить себе достойную жизнь и долголетие. Ведь жук-скарабей — священное насекомое. Действия скарабея напоминали жителям Древнего Египта движения Солнца на небосклоне. Весной множество этих жуков-навозников выползало из-под земли. Египтяне были уверены, что они возвращались из подземного Царства мёртвых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
Управляющий развернул свиток папируса и стал докладывать о состоянии дел в имении. Ежедневный отчёт входил в его обязанности. Писец, сидя на корточках рядом с хозяином, держал в руках кисточку, чернила и папирус. Он приготовился записывать приказы и распоряжения господина.
Джедхор внимательно выслушал отчёт. Лицо его стало довольным. Казалось, хорошее расположение духа вновь вернулось к нему.
— Принеси мне пива, — обратился он к Апуи.
Слуга взял серебряный кувшин, инкрустированный золотом, такой же кубок, и, налив пива, поднёс его хозяину.
Отпив несколько глотков, Джедхор начал диктовать писцу распоряжения на день.
Цирюльник, наконец, закончив свою работу, отошёл в сторону. Апуи поспешил принести гладко отполированное серебряное зеркало в золотой оправе с изящной ручкой из слоновой кости, чтобы хозяин смог взглянуть на работу парикмахера.
Джедхор посмотрел на своё отражение и остался вполне доволен. Голова и щёки были гладко выбриты, а узенькая квадратная бородка аккуратно подстрижена.
Цирюльник, внимательно следивший за выражением лица Джедхора, с облегчением вздохнул и улыбнулся. Уложив инструменты обратно в ларец, он низко поклонился и вышел, уступая место другим слугам, в чьи обязанности входило делать массаж вельможе и умащать его тело благовониями.
Когда и эта процедура была закончена, один из слуг принёс два маленьких мешочка, в одном из которых находился растёртый в порошок малахит. Насыпав немного зелёного порошка в хрустальную чашечку и смешав его с маслом, слуга нанёс эту смесь маленькой палочкой на веки хозяина. Затем он открыл другой мешочек и высыпал из него немного чёрного порошка на дощечку. Смешав и его с маслом, он аккуратно подвёл глаза Джедхору чёрной краской. В моде были именно миндалевидные глаза, и эту процедуру делал каждый уважающий себя гражданин Великой Та-Кемет. Тем более что такой грим предохранял нежные веки глаз от воспаления, вызываемого слишком ярким солнцем и пылью.
Закончив утреннюю процедуру, выслушав отчёты и отдав распоряжения, Джедхор распустил слуг и остался наедине с Апуи.
Хозяин подошёл к маленькому столику, на котором лежали хлеб, мясо и фрукты, уселся на стул с высокой спинкой и приступил к трапезе.
Апуи поставил на край столика тазик и кувшин с водой, чтобы хозяин мог ополоснуть руки.
— Так чем же, господин, закончился сон? — обратился слуга к Джедхору, поливая ему на руки воду из кувшина.
Джедхор взял льняную салфетку со стола, вытер руки и продолжил свой рассказ:
— Прижавшись спиной к скале и зажмурившись, я ждал своей смерти. Ужас, охвативший меня, был очень велик, я боялся даже взглянуть в налитые кровью глаза дикого зверя… И так простоял достаточно долго. Потом странное волнение охватило меня: в какой-то момент я вдруг забыл о смерти. Просто перестал о ней думать. «Почему лев не нападает?» — думал я. Мой внутренний голос твердил: «Открой глаза». Я подчинился этому приказу и увидел странную картину…
Апуи, внимательно слушая Джедхора, не забывал про свои обязанности. Он взял кувшин с пивом с соседнего столика, налил в кубок немного золотистого напитка и подал хозяину.
Облокотившись на спинку кресла и потягивая пиво, Джедхор принялся рассказывать дальше:
— Лев, как испуганный шакал, пятился назад, присев на задние лапы. Его глаза были устремлены вверх. Я тоже поднял голову. Наверху скалы стояла газель и смотрела на свирепого хищника. В лучах яркого солнца она казалась золотой. Её шерсть переливалась необычным сиянием. Я в растерянности застыл на месте. Через некоторое время к газели присоединилась ещё одна газель, а потом ещё одна. Их было три. Они стояли и гордо смотрели на пятившегося льва. Я не мог оторвать от них своего взора. Животные притягивали к себе и в то же время были недоступны, неуловимы, как мираж… Я даже забыл о хищнике… А когда пришёл в себя, льва уже не было. Газели тоже исчезли. Благодаря и восхваляя богов за чудесное спасение, я спустился со скалы и направился в сторону колесницы… Каково же было моё удивление, когда, подойдя к ней, я увидел трёх газелей. Они спокойно стояли рядом с лошадьми и как будто говорили мне: «Следуй за нами»… Я сел в колесницу. Газели устремились вперёд, и я тронулся вслед за ними. Через некоторое время показались стены родного города… — Джедхор остановился и отпил большой глоток пива.
— И что же газели, господин? — допытывался слуга.
— Сон мой оборвался на этом месте.
Наступила пауза. Хозяин молча сидел в кресле и не спеша допивал пиво. Апуи стоял рядом и задумчиво теребил в руках амулет-подвеску из сердолика в виде жука-скарабея. Этот амулет на длинном кожаном шнурке всегда висел у Апуи на шее. На лицевой стороне был выгравирован скарабей, а на оборотной имя владельца: «Апуи».
Носить на себе изображение скарабея — значило жить под знаком жизни, то есть обеспечить себе достойную жизнь и долголетие. Ведь жук-скарабей — священное насекомое. Действия скарабея напоминали жителям Древнего Египта движения Солнца на небосклоне. Весной множество этих жуков-навозников выползало из-под земли. Египтяне были уверены, что они возвращались из подземного Царства мёртвых.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127