– именно эта) была кровью намалевана над постелью моего брата. Тогда еще, целую вечность назад. Вчера или позавчера…
Я осторожно спрятал монету. Покосился на дремлющего Дуппеля и на равномерно трусящего следом за колымагой Тагару. Мои манипуляции с монетой – да и ее саму – кажется, не заметили. Почему-то мне показалось, что не нужно спешить ее кому-либо показывать.
Хотя, конечно, от вещей в этом крае можно было ждать всего чего угодно. Монета могла оказаться радиоактивной, ядовитой, заколдованной, наконец… Но для меня она была какой-то весточкой о судьбе Ромки. Хоть и чьей-то недоброй, видно, рукой написанной, из Темного Мира пришедшей, но весточкой!
И, значит, действительно не по душу Тагары приходил к нам черту подобный юродивый. Но и простым разбойником он не был. Он был посланником тех, других, враждебных Дуппелю с Ольгредом и Троем сил этого мира. Ладно, им-то пускай враждебных, но враждебных ли людям вообще? Откуда я знаю, что на самом деле случилось с братом? Пока что со мной хотят по секрету связаться.
Может, готовят ловушку. А может, и нет. Не буду спешить, пока хоть в чем-то не начал разбираться в Странном Крае…
* * *
Подарив нам это, хотя и не слишком приятное, приключение, дорога, вероятно, исчерпала свой запас сюрпризов и стала просто узкой просекой в густом лесу, изобилующей колдобинами и рытвинами всех известных конфигураций. Для меня дорога эта оставалась интересной, а вот Тагара – загрустил. Не то чтобы его сморила усталость. Похоже, он был просто неутомим. Ему было откровенно скучно трусцой тащиться следом за нашей арбой. Временами он пробовал заговорить со мной, но присутствие Дуппеля и еще что-то (непонятное мне) удерживало его от этого. Не давало быть откровенным. Поэтому мальчишка становился все более и более мрачен. Бросал направо и налево косые взгляды, явно хотел и одновременно боялся отделаться от этого докучного бега за арбой.
Но потом – у моста – судьба улыбнулась ему.
Высланный с дозором вперед человек Сотеша вернулся с каким-то донесением, взволновавшим всю нашу путевую охрану. Капитан энергичным жестом распорядился приостановить движение нашего небольшого отряда. Сам вместе с парой своих людей спешился, вооружился биноклем и отправился к близкой уже кромке молодой поросли, которой обрывался лес, что-то высматривать впереди, укрывшись за тонкими стволами поредевших деревьев.
Я и не заметил, как вслед за лазутчиками в подлесок нырнул и Тагара. Просто он вдруг как-то выпал из поля моего зрения и, сколько я ни крутил головой, никак не объявлялся нигде окрест.
Я машинально проверил, на месте ли чертов фиал. Тот был на месте, Тагара – нет. Он появился секунд через сорок, изрядно запыхавшийся и возбужденный.
– Ух ты! – сообщил он с каким-то даже восторгом в голосе. – Там танк!
По всей видимости, танки в здешних местах были изрядной редкостью. Тем не менее один – на нашу голову – сыскался.
Еще через минуту-другую к «обозу» вернулись Сотеш и его люди. Дуппель перебросил себя через борт арбы и поспешил им навстречу.
– Все в порядке! – сообщил он, вернувшись. – Это наши. Из риккейского филиала.
Танк, прибывший по наши души, оказался, впрочем, не совсем танком.
У реки – там, где ее пересекал мост, в том месте, что на языке военных называется «тет де пон», нас действительно ждали. Ждал нормальный защитного окраса бэтээр. Самый обычный – из тех, что можно каждый день видеть на экране телевизора в «Новостях», когда подходит время для очередного сюжета с Северного Кавказа. Только вместо бортового номера на пятнистой броне был начертан белый знак, видом своим напоминавший иероглиф. На той же броне и рядом с транспортером скучали с полдюжины вооруженных людей в более привычном моему глазу полевом камуфляже. Чуть поодаль виднелся далеко не последней модели крытый «лендровер». Рядом с ним на паре каких-то тюков кемарил бородач с банданой на черной как смоль лохматой башке. Должно быть, кто-то, кого вездеход подбросил сюда по дороге.
* * *
Наш отряд уверенно выбрался из леса, после чего, сигналя парой пестрых флагов и отчаянно чертыхаясь, стал спускаться вниз по довольно крутой дороге, размытой дождями и больше напоминающей русло временно пересохшей реки. С арбы нам с Дуппелем пришлось соскочить – проклятая колымага раскачивалась самым недвусмысленным образом и ясно давала понять, что не упустит ни малейшей возможности загреметь колесами вверх при первом же удобном для такого дела случае.
Обогнав упряжку, мы настигли спешившихся людей Сотеша и вместе с ними вышли к мосту. Сам капитан первым подошел к поджидавшему его командиру встречающих – тому из них, что был постарше на вид, мрачному и бритоголовому – и коротко отрапортовал что-то. Пару раз он выразительно кивнул в мою сторону. Бритоголовый принялся о чем-то расспрашивать капитана с довольно неприязненной миной. Ни подозвать мена, ни подойти ко мне он, видно, и не намеревался. Дуппельмейер – по своей, как, я понял, постоянной привычке (а может, обязанности) – тут же занял место рядом с дебатирующим начальством. Почти сразу его физиономия, и без того достаточно озабоченная, приняла окончательно кислый вид. Не дослушав разговор людей при оружии до конца, он круто повернулся и направился ко мне.
– Чтоб им треснуть! Нас заворачивают в Рикк. В наш филиал! Решили, что курс адаптации тебе лучше проходить там.
– Это плохо? – поинтересовался я.
– А как ты думаешь?! – вопросом на вопрос зло ответил Дуппель. – Есть разница между Высшими командными в Москве и ускоренно-заочными в Вышнем Волочке? В Центре к тебе живо бы приставили классного куратора. А тут я с тобой мучиться должен буду, пока не найду замену…
– Не один ты… – раздалось у него из-за спины.
Мы оба повернулись на голос и были в общем-то приятно удивлены. Хотя я затрудняюсь сказать, что уж такого приятного было для меня в новой встрече с Ольгредом. Он приблизился к нам со стороны бронетранспортера, растирая на ходу затекшие, судя по всему, в пути мышцы шеи и плеч.
– Не возбухай, – кивнул он небрежно Дуппелю. – Все, что делается, делается не с дури! Проще всего было бы вас, дурней, этапировать в Центр. Но, понимаешь ли, эта светлая мысль вряд ли пришла в голову одним нам.
Тем, кто на нас охотится, тоже не так уж трудно будет сообразить, куда и как мы повезем кандидата. Так что легко понять, что никуда бы мы его просто не довезли бы.
– Это, извини меня, – возразил Дуппель, – еще бабушка надвое сказала. Ольгред скривился:
– У нас – серьезное задание, а не сеанс гадания на кофейной гуще! Теперь и дураку ясно, что те пасли парня задолго до нас. И решили сыграть на его братике. Но ждали до поры до времени… Так что прямые ходы здесь и теперь не проходят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Я осторожно спрятал монету. Покосился на дремлющего Дуппеля и на равномерно трусящего следом за колымагой Тагару. Мои манипуляции с монетой – да и ее саму – кажется, не заметили. Почему-то мне показалось, что не нужно спешить ее кому-либо показывать.
Хотя, конечно, от вещей в этом крае можно было ждать всего чего угодно. Монета могла оказаться радиоактивной, ядовитой, заколдованной, наконец… Но для меня она была какой-то весточкой о судьбе Ромки. Хоть и чьей-то недоброй, видно, рукой написанной, из Темного Мира пришедшей, но весточкой!
И, значит, действительно не по душу Тагары приходил к нам черту подобный юродивый. Но и простым разбойником он не был. Он был посланником тех, других, враждебных Дуппелю с Ольгредом и Троем сил этого мира. Ладно, им-то пускай враждебных, но враждебных ли людям вообще? Откуда я знаю, что на самом деле случилось с братом? Пока что со мной хотят по секрету связаться.
Может, готовят ловушку. А может, и нет. Не буду спешить, пока хоть в чем-то не начал разбираться в Странном Крае…
* * *
Подарив нам это, хотя и не слишком приятное, приключение, дорога, вероятно, исчерпала свой запас сюрпризов и стала просто узкой просекой в густом лесу, изобилующей колдобинами и рытвинами всех известных конфигураций. Для меня дорога эта оставалась интересной, а вот Тагара – загрустил. Не то чтобы его сморила усталость. Похоже, он был просто неутомим. Ему было откровенно скучно трусцой тащиться следом за нашей арбой. Временами он пробовал заговорить со мной, но присутствие Дуппеля и еще что-то (непонятное мне) удерживало его от этого. Не давало быть откровенным. Поэтому мальчишка становился все более и более мрачен. Бросал направо и налево косые взгляды, явно хотел и одновременно боялся отделаться от этого докучного бега за арбой.
Но потом – у моста – судьба улыбнулась ему.
Высланный с дозором вперед человек Сотеша вернулся с каким-то донесением, взволновавшим всю нашу путевую охрану. Капитан энергичным жестом распорядился приостановить движение нашего небольшого отряда. Сам вместе с парой своих людей спешился, вооружился биноклем и отправился к близкой уже кромке молодой поросли, которой обрывался лес, что-то высматривать впереди, укрывшись за тонкими стволами поредевших деревьев.
Я и не заметил, как вслед за лазутчиками в подлесок нырнул и Тагара. Просто он вдруг как-то выпал из поля моего зрения и, сколько я ни крутил головой, никак не объявлялся нигде окрест.
Я машинально проверил, на месте ли чертов фиал. Тот был на месте, Тагара – нет. Он появился секунд через сорок, изрядно запыхавшийся и возбужденный.
– Ух ты! – сообщил он с каким-то даже восторгом в голосе. – Там танк!
По всей видимости, танки в здешних местах были изрядной редкостью. Тем не менее один – на нашу голову – сыскался.
Еще через минуту-другую к «обозу» вернулись Сотеш и его люди. Дуппель перебросил себя через борт арбы и поспешил им навстречу.
– Все в порядке! – сообщил он, вернувшись. – Это наши. Из риккейского филиала.
Танк, прибывший по наши души, оказался, впрочем, не совсем танком.
У реки – там, где ее пересекал мост, в том месте, что на языке военных называется «тет де пон», нас действительно ждали. Ждал нормальный защитного окраса бэтээр. Самый обычный – из тех, что можно каждый день видеть на экране телевизора в «Новостях», когда подходит время для очередного сюжета с Северного Кавказа. Только вместо бортового номера на пятнистой броне был начертан белый знак, видом своим напоминавший иероглиф. На той же броне и рядом с транспортером скучали с полдюжины вооруженных людей в более привычном моему глазу полевом камуфляже. Чуть поодаль виднелся далеко не последней модели крытый «лендровер». Рядом с ним на паре каких-то тюков кемарил бородач с банданой на черной как смоль лохматой башке. Должно быть, кто-то, кого вездеход подбросил сюда по дороге.
* * *
Наш отряд уверенно выбрался из леса, после чего, сигналя парой пестрых флагов и отчаянно чертыхаясь, стал спускаться вниз по довольно крутой дороге, размытой дождями и больше напоминающей русло временно пересохшей реки. С арбы нам с Дуппелем пришлось соскочить – проклятая колымага раскачивалась самым недвусмысленным образом и ясно давала понять, что не упустит ни малейшей возможности загреметь колесами вверх при первом же удобном для такого дела случае.
Обогнав упряжку, мы настигли спешившихся людей Сотеша и вместе с ними вышли к мосту. Сам капитан первым подошел к поджидавшему его командиру встречающих – тому из них, что был постарше на вид, мрачному и бритоголовому – и коротко отрапортовал что-то. Пару раз он выразительно кивнул в мою сторону. Бритоголовый принялся о чем-то расспрашивать капитана с довольно неприязненной миной. Ни подозвать мена, ни подойти ко мне он, видно, и не намеревался. Дуппельмейер – по своей, как, я понял, постоянной привычке (а может, обязанности) – тут же занял место рядом с дебатирующим начальством. Почти сразу его физиономия, и без того достаточно озабоченная, приняла окончательно кислый вид. Не дослушав разговор людей при оружии до конца, он круто повернулся и направился ко мне.
– Чтоб им треснуть! Нас заворачивают в Рикк. В наш филиал! Решили, что курс адаптации тебе лучше проходить там.
– Это плохо? – поинтересовался я.
– А как ты думаешь?! – вопросом на вопрос зло ответил Дуппель. – Есть разница между Высшими командными в Москве и ускоренно-заочными в Вышнем Волочке? В Центре к тебе живо бы приставили классного куратора. А тут я с тобой мучиться должен буду, пока не найду замену…
– Не один ты… – раздалось у него из-за спины.
Мы оба повернулись на голос и были в общем-то приятно удивлены. Хотя я затрудняюсь сказать, что уж такого приятного было для меня в новой встрече с Ольгредом. Он приблизился к нам со стороны бронетранспортера, растирая на ходу затекшие, судя по всему, в пути мышцы шеи и плеч.
– Не возбухай, – кивнул он небрежно Дуппелю. – Все, что делается, делается не с дури! Проще всего было бы вас, дурней, этапировать в Центр. Но, понимаешь ли, эта светлая мысль вряд ли пришла в голову одним нам.
Тем, кто на нас охотится, тоже не так уж трудно будет сообразить, куда и как мы повезем кандидата. Так что легко понять, что никуда бы мы его просто не довезли бы.
– Это, извини меня, – возразил Дуппель, – еще бабушка надвое сказала. Ольгред скривился:
– У нас – серьезное задание, а не сеанс гадания на кофейной гуще! Теперь и дураку ясно, что те пасли парня задолго до нас. И решили сыграть на его братике. Но ждали до поры до времени… Так что прямые ходы здесь и теперь не проходят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116