Яркий Полудержатель Фиолетовой Пены пришел в себя от легкого оцепенения и с нервным возбуждением принюхался.
Настал урочный час. Время нанести удар по легкомысленному разрушению малых миров Старейшинами – разрушению, порожденному бесполезными опасениями, увядшими душами и бессмысленной верностью мирскому и эфемерному.
Эластичные стенки садка-пузыря стали тесны – верный признак того, что его сознание вернулось к полному пониманию и вышло на световой уровень спячки. От волнения по нервной системе Полудержателя спиралью пошли дикие содрогания, отчего кожа стала слегка пульсировать. Чтобы сохранить спокойствие, он выработал в уме собственный контрольный список, намеренно подтверждая каждый пункт дважды, и убедился, что поясной кошель содержит все жизненное насущное оборудование, предписанное ему советниками…
После того как была выпущена короткая струйка гормона, крышка садка-пузыря вывернулась наизнанку, подобно веку, удивленному приходом утра, и Полудержатель начал осторожное всплытие.
Как он и ожидал, на окраинных улицах дижаблей не было. Не было и охраны. С одной стороны города шевелился барьер из бахромы – зловещие, смертельно опасные подвижные заросли. Пучки плавающей растительной жизни проносились мимо, за ними следовали более плотные связки, которые, возможно, скрывали в себе хищников.
Скоро Полудержателю придется столкнуться с круговоротами, пробраться через опасную бахрому и выдержать вольный ветер. Он достал специально отторгнутого Носителя, которого хранил для сохранности в укрепленном поясном кошеле. Носитель приведет в ужас Старейшин, а Полудержателю принесет славу. Газовые мешочки сжались в волнении. Чтобы их расслабить, он нащупал кошель и выпустил Носителя, наслаждаясь прикосновением твердых металлических поверхностей, передавая его из щупальца в щупальце, чтобы поднести закрытую оболочку в поле зрения самого острого глаза. Гордость клокотала в дышащих трубках дижабля – крошечная полуживая машина была самой удачной из всех, когда-либо отторгнутых Полудержателем.
Полудержатель находился на левой окраине города, известного как Искрящиеся Шпили Стылых Глубин. Девятнадцатью милями ниже и в ста шестидесяти милях с подветренной стороны, глубоко в северном тропосферном поясе Второго Дома Дрейфовал город зоны снижения – Шепчущая Водородоросль Последнего Утра. Подсказчик информировал Полудержателя, что никаких изменений в плане входа в зону снижения нет. Уровень парения по-прежнему постоянный.
Пока это так, у него был шанс выжить.

* * *
– До чего просто, – изумилась Пруденс, – как кража «Чаппи» из миски глупого ротвейлера.
Зонд падал стремительно, поскольку Джонас, вспомнив свое хакерское прошлое, снял с него программную защиту и заставил аппарат нырнуть в нижние слои юпитерианской атмосферы со скоростью свободно падающего тела аналогичной формы и массы. Чем скорее зонд спустится намного ниже, тем лучше.
– Возможно, – сказал Джонас, – я заржавел малость, и операторы сумеют догадаться, что случалось, и кто это сделал. Следовало бы совместить поддельные колонки с температурными данными, но не было времени, чтобы смоделировать все должным образом, проклятая система защиты от несанкционированного подключения почти поймала меня за ру…
Пруденс не выглядела взволнованной.
– С их точки зрения, внутри вакуумного отсека произошел взрыв. С какой стати что-нибудь будет работать после этого?
– М-м-м… Смотря какие вопросы у них возникнут. Просмотрят числовые ряды, которые я им подкинул, и если выдерживается закон Бенфорда… У моих чисел правильное распределение начальных цифр? Я пытался сделать как можно лучше… Уверен, что заслал им больше единиц, чем двоек, а двоек больше, чем дру…
– Джонас, черт возьми, что за вздор ты несешь?
– Я и не заметил, Бейли, что вы тоже слушаете. Итак, существует удивительная статистическая закономерность относительно чисел, которые появляются в реальных наблюдениях. Гистограмма должна иметь логарифмические различия и…
– Ах, так ты про это, – заявил Бейли с апломбом, хотя понятия не имел, о чем толковал Джонас. Продюсер никогда бы не сознался в невежестве, иначе он не был бы боссом. – Как я понимаю, все путем?
– Джонас предупреждает нас, – объяснила Пруденс, – что есть много способов выявить фальшивые данные, Бейли. Но я по-прежнему уверена, что все получилось. Чарльз пойдет напролом и нюансов не учует. Его основная цель – перебросить вину на кого-то из подчиненных, найти подходящего козла отпущения.
Кэшью это не убедило.
– Почему ты считаешь, что он поведет себя таким образом, ведь для Решения Юпитерианской Проблемы ему нужна поддержка всей команды?
Пруденс усмехнулась:
– Уж поверь, Кэш, я знаю это животное, оно не способно сорваться с поводка. Даже перед неизбежным концом Вселенной основная цель Чарльза будет состоять в том, чтобы никто не упрекнул лично его.
Казалось, прошла вечность – в действительности же меньше минуты. И тогда…
– Поднимается облачность, – сообщил Джонас.
– Отлично, наступает мой час. Сразу в облака, чтобы «Жаворонок» не смог направить телескопы туда, где должны быть обломки зонда, и обнаружить, что их нет.
Пруденс облизнула губы – признак того, что она возбуждена гораздо сильнее, чем отражалось на ее лице, – и накрыла руками манипуляторы пилота, которые Джонас передал ей. Она могла использовать управление голосом, но предпочла управлять зондом, как космолетом.
Плоскомолекулярный экран показал данные с похищенного аэростата. Джонас сделал все, как нужно. Система управления вакуумного баллона теперь в их власти. «Тиглас-Пильсер» приобрел зонд для исследования Юпитера.
Возможно, сэр Чарльз слишком желторот, чтобы охотиться на чужаков там, где они должны быть, но теперь кто-то другой взял инициативу на себя. Причем с радостью.
Пруденс открыла газовые клапаны, и «Монгольфьер» пропал среди крутящихся оранжевых облаков.
Глава 15
Второй Дом, 2221-й
Нервничая от того, что ему предстояло, Полудержатель продолжал просматривать пустынные улицы в попытке обнаружить хотя бы малейшие признаки движения. То, что он собирался сделать, противоречило стародавним законам: если его поймают, наказание будет ужасным – ритуальная откачка воздуха.
Краешком дальних глаз он заметил какое-то шевеление и насторожился, но это был всего лишь сборщик мусора, бесцельно шарящий в переулках в поисках отходов. В его появлении так близко к окраине не было никакого смысла, однако древние подпрограммы продолжали функционировать – знак смехотворного нежелания Старейшин менять устаревшие правила. Остроконечные колеса мусорщика издавали механический скрежет, когда он катился по живой шероховатой поверхности плавающего города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136