Иван повторил:
— Свет далекой звезды, видимый в последний раз…
Что-то ему не нравилось. Нора, тоже не удовлетворенная музыкой слов, смотрела ожидающе. Иван пробормотал:
— Сейчас, сейчас… — Уже уловив, уже поймав настроение, он нараспев произнес по-русски: — Звезды последний луч…
Нора несмело улыбнулась, почувствовав ритмику фразы, ощутив ее вкус. И Иван, уже уверенно, заключил:
— «Звезды последний луч» — так по-нашему звучит имя «Аэлита».
Торнтул вздохнул и пошевелился. Иван спохватился тоже, посмотрел на Нору и сожалеюще сказал:
— Пора…
Он встал и пошел к оборванной двери башни, большой и сильный, умеющий переводить слова на свой — чужой и мелодичный — язык. Нора провожала его взглядом, она даже вцепилась руками в холодный камень, чтобы не кинуться следом.
18.
Нет, добрые духи им все же помогали.
Ход пронзил гору и шел неглубоко под поверхностью. Неизвестно почему — от марсотрясения ли, просто ли от времени, — но он обвалился. Куча камней и песка почти наглухо завалила проход. Мужчины голыми руками расчистили отверстие, и в него ужом скользнул Торнтул. В дыру был виден кусок неба с колючими немигающими звездами. Со второй попытки Торнтул сумел выбраться на поверхность и сбросил вниз веревку. Через полчаса, усталые и перемазанные, все оказались наверху.
Ночь была на исходе. Следовало спешить — не поймав под землей, преследователи начнут искать их на поверхности и рано или поздно найдут. Иван протянул Торнтулу рацию. Слышимость была на пределе, но и это показалось чудом после полной оторванности от товарищей. Поговорив с оставшимся за него марсианином, Торнтул объяснил, где их искать. Лететь приходилось вкруговую, так что раньше, чем через два часа, помощи ждать не приходилось.
Еще не совсем рассвело, еще легкий утренний ветерок не завел свои робкие игры, а их уже обнаружили. Летающая лодка, набитая солдатами в яйцевидных шлемах, пролетела мимо, затем заложила крутой вираж и повернула обратно. Ясно было, что пилот ищет ровную площадку для посадки.
Иван нащупал в кармане одну из реквизированных у Лося еще при подлете к Марсу гранат и спросил его:
— Сколько времени горит запал у лимонки?
— Четыре секунды, — машинально ответил Лось.
Он, не отрываясь, следил, как совсем рядом, в каких-нибудь двухстах метрах завис, заходя на посадку, военный корабль.
— Четыре, говорите? — пробормотал себе под нос Иван.
Он выдернул кольцо, отвел руку назад, расслабил пальцы. Выждав секунду, размашисто швырнул гранату в сторону корабля. Она полетела по длинной распрямленной траектории, скользнула под брюхом ревущего винтами механизма и взорвалась в воздухе. Эффект был потрясающий: корабль дернулся в сторону, на миг показалось, что он сейчас упадет. Но он лишь накренился — виднее стали освещенные сиреневым утренним светом призрачные круги винтов, — скользнул вбок, тут же выправился, сильнее зашумел винтами и стал уходить.
Иван повторил бросок. На этот раз он рассчитал точнее. Граната взорвалась почти вровень с кораблем, метрах в десяти. По борту пробарабанил железный дождь осколков. Однако винты и в этот раз не задело. Обиженно ревя, как непомерно большой шмель, корабль уволок свое брюхо за скалы и где-то там затих.
Торнтул отвел всех в сторону и заставил залечь под прикрытием невысокой выветрившейся скалы. Сам он с ружьем отполз чуть вперед и принялся устраиваться поудобнее — отбрасывал из-под локтей мелкие камешки, проверял сектор обстрела, словом, всерьез готовился воевать. Иван наблюдал за ним. Деловитость Торнтула успокаивала.
Обернувшись, Иван увидел в руке Лося пистолет. — Внутренне усмехнувшись, крикнул Торнтулу:
— Давай-ка лучше сюда, держи по радио связь со своими. А мы там покараулим. От этой фукалки, — он ткнул большим пальцем через плечо, в сторону Лося, — проку побольше будет.
— Почему — фукалки? — обиженно спросил инженер, когда они устраивались на облюбованной Торнтулом позиции.
— А? — рассеянно переспросил Иван. — Да потому, что от нее шуму много. Больше, чем от их ружьишек. А нам как раз сейчас и нужно, чтобы шуму побольше.
Поднявшееся, наконец, солнце светило прямо в глаза. Скалы впереди вырисовывались угольными силуэтами. Иван уловил в них какое-то шевеление и сказал:
— Видите? Пуганите-ка их слегка…
— Далековато, не попасть, — засомневался Лось.
На гребне скалы появилось несколько силуэтов. Убежденные в недосягаемости, солдаты не спешили спрыгнуть вниз, затаиться у подножия.
— Стреляйте же! — настаивал Иван. — Забыли, что не на Земле? Здесь прицельная дальность раз в пять больше! Да берите пониже, все равно промажете, так, чтобы не в воздух, а по камням!
Лось трижды, почти без интервалов, выстрелил. Каждый раз ствол подскакивал и с лязгом опускался на камень, подставленный Лосем для упора. Грохот выстрелов и взметнувшаяся там, впереди, каменная крошка сделали свое дело. Нападающие поспешно ретировались. Оттуда донеслось еле слышное пощелкивание их ружей. Пули на излете беззлобно шлепались наземь. Лось ухмыльнулся и выстрелил еще раз. Отколотый пулей, там взлетел в воздух изрядный кусок скалы…
— Ну что, пристрелялись? — равнодушно спросил Иван.
Воевать ему не нравилось. Он охотно обошелся бы без этого.
Подбежал и с маху плюхнулся рядом Торнтул,
— Минут через пятнадцать будут здесь, — сообщил он. Пристроил свое игрушечное ружьецо, но стрелять не стал, видел, что бесполезно. Солдаты впереди тоже видели, но стреляли — показывали офицеру свое рвение. В атаку, впрочем, они не спешили.
Солнце поднялось еще и приятно грело сквозь одежду. Привлеченный громкими необычными звуками, прибежал большой волосатый паук. Близко подойти он стеснялся, жеманно поводил большими, с поволокой, глазами и нетерпеливо стрекотал — словно просил пострелять еще.
Иван вздохнул, положил голову на вытянутую перед собой руку и повернул к Лосю лицо.
— Мстислав Сергеевич, — спросил он, — а что вы дальше делать собираетесь? Когда эта история, со стрельбой и погонями, кончится?
— Как — что? — не понял Лось. Видно было, что он о будущем пока не задумывался. — Вот успокоится все — домой полетим. Ей у нас понравится, вот увидите. И вас я никуда не отпущу. К себе в будущее станете только в гости ходить.
Иван закрыл глаза. Ему не хотелось говорить об этом Лосю, но когда-то же надо было сказать. И почему не сейчас? Не открывая глаз, он как можно более мягко спросил:
— А тяжесть? Вы помните, как переносили перегрузки в полете? Для нее ведь на земле все время будет такая перегрузка. Я уж не говорю о самом полете…
Лось не отвечал. Затем Иван услышал размеренные, один за другим, выстрелы. Лось расстрелял всю обойму и продолжал нажимать на спуск. Курок сухо щелкал, а он все давил и давил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
— Свет далекой звезды, видимый в последний раз…
Что-то ему не нравилось. Нора, тоже не удовлетворенная музыкой слов, смотрела ожидающе. Иван пробормотал:
— Сейчас, сейчас… — Уже уловив, уже поймав настроение, он нараспев произнес по-русски: — Звезды последний луч…
Нора несмело улыбнулась, почувствовав ритмику фразы, ощутив ее вкус. И Иван, уже уверенно, заключил:
— «Звезды последний луч» — так по-нашему звучит имя «Аэлита».
Торнтул вздохнул и пошевелился. Иван спохватился тоже, посмотрел на Нору и сожалеюще сказал:
— Пора…
Он встал и пошел к оборванной двери башни, большой и сильный, умеющий переводить слова на свой — чужой и мелодичный — язык. Нора провожала его взглядом, она даже вцепилась руками в холодный камень, чтобы не кинуться следом.
18.
Нет, добрые духи им все же помогали.
Ход пронзил гору и шел неглубоко под поверхностью. Неизвестно почему — от марсотрясения ли, просто ли от времени, — но он обвалился. Куча камней и песка почти наглухо завалила проход. Мужчины голыми руками расчистили отверстие, и в него ужом скользнул Торнтул. В дыру был виден кусок неба с колючими немигающими звездами. Со второй попытки Торнтул сумел выбраться на поверхность и сбросил вниз веревку. Через полчаса, усталые и перемазанные, все оказались наверху.
Ночь была на исходе. Следовало спешить — не поймав под землей, преследователи начнут искать их на поверхности и рано или поздно найдут. Иван протянул Торнтулу рацию. Слышимость была на пределе, но и это показалось чудом после полной оторванности от товарищей. Поговорив с оставшимся за него марсианином, Торнтул объяснил, где их искать. Лететь приходилось вкруговую, так что раньше, чем через два часа, помощи ждать не приходилось.
Еще не совсем рассвело, еще легкий утренний ветерок не завел свои робкие игры, а их уже обнаружили. Летающая лодка, набитая солдатами в яйцевидных шлемах, пролетела мимо, затем заложила крутой вираж и повернула обратно. Ясно было, что пилот ищет ровную площадку для посадки.
Иван нащупал в кармане одну из реквизированных у Лося еще при подлете к Марсу гранат и спросил его:
— Сколько времени горит запал у лимонки?
— Четыре секунды, — машинально ответил Лось.
Он, не отрываясь, следил, как совсем рядом, в каких-нибудь двухстах метрах завис, заходя на посадку, военный корабль.
— Четыре, говорите? — пробормотал себе под нос Иван.
Он выдернул кольцо, отвел руку назад, расслабил пальцы. Выждав секунду, размашисто швырнул гранату в сторону корабля. Она полетела по длинной распрямленной траектории, скользнула под брюхом ревущего винтами механизма и взорвалась в воздухе. Эффект был потрясающий: корабль дернулся в сторону, на миг показалось, что он сейчас упадет. Но он лишь накренился — виднее стали освещенные сиреневым утренним светом призрачные круги винтов, — скользнул вбок, тут же выправился, сильнее зашумел винтами и стал уходить.
Иван повторил бросок. На этот раз он рассчитал точнее. Граната взорвалась почти вровень с кораблем, метрах в десяти. По борту пробарабанил железный дождь осколков. Однако винты и в этот раз не задело. Обиженно ревя, как непомерно большой шмель, корабль уволок свое брюхо за скалы и где-то там затих.
Торнтул отвел всех в сторону и заставил залечь под прикрытием невысокой выветрившейся скалы. Сам он с ружьем отполз чуть вперед и принялся устраиваться поудобнее — отбрасывал из-под локтей мелкие камешки, проверял сектор обстрела, словом, всерьез готовился воевать. Иван наблюдал за ним. Деловитость Торнтула успокаивала.
Обернувшись, Иван увидел в руке Лося пистолет. — Внутренне усмехнувшись, крикнул Торнтулу:
— Давай-ка лучше сюда, держи по радио связь со своими. А мы там покараулим. От этой фукалки, — он ткнул большим пальцем через плечо, в сторону Лося, — проку побольше будет.
— Почему — фукалки? — обиженно спросил инженер, когда они устраивались на облюбованной Торнтулом позиции.
— А? — рассеянно переспросил Иван. — Да потому, что от нее шуму много. Больше, чем от их ружьишек. А нам как раз сейчас и нужно, чтобы шуму побольше.
Поднявшееся, наконец, солнце светило прямо в глаза. Скалы впереди вырисовывались угольными силуэтами. Иван уловил в них какое-то шевеление и сказал:
— Видите? Пуганите-ка их слегка…
— Далековато, не попасть, — засомневался Лось.
На гребне скалы появилось несколько силуэтов. Убежденные в недосягаемости, солдаты не спешили спрыгнуть вниз, затаиться у подножия.
— Стреляйте же! — настаивал Иван. — Забыли, что не на Земле? Здесь прицельная дальность раз в пять больше! Да берите пониже, все равно промажете, так, чтобы не в воздух, а по камням!
Лось трижды, почти без интервалов, выстрелил. Каждый раз ствол подскакивал и с лязгом опускался на камень, подставленный Лосем для упора. Грохот выстрелов и взметнувшаяся там, впереди, каменная крошка сделали свое дело. Нападающие поспешно ретировались. Оттуда донеслось еле слышное пощелкивание их ружей. Пули на излете беззлобно шлепались наземь. Лось ухмыльнулся и выстрелил еще раз. Отколотый пулей, там взлетел в воздух изрядный кусок скалы…
— Ну что, пристрелялись? — равнодушно спросил Иван.
Воевать ему не нравилось. Он охотно обошелся бы без этого.
Подбежал и с маху плюхнулся рядом Торнтул,
— Минут через пятнадцать будут здесь, — сообщил он. Пристроил свое игрушечное ружьецо, но стрелять не стал, видел, что бесполезно. Солдаты впереди тоже видели, но стреляли — показывали офицеру свое рвение. В атаку, впрочем, они не спешили.
Солнце поднялось еще и приятно грело сквозь одежду. Привлеченный громкими необычными звуками, прибежал большой волосатый паук. Близко подойти он стеснялся, жеманно поводил большими, с поволокой, глазами и нетерпеливо стрекотал — словно просил пострелять еще.
Иван вздохнул, положил голову на вытянутую перед собой руку и повернул к Лосю лицо.
— Мстислав Сергеевич, — спросил он, — а что вы дальше делать собираетесь? Когда эта история, со стрельбой и погонями, кончится?
— Как — что? — не понял Лось. Видно было, что он о будущем пока не задумывался. — Вот успокоится все — домой полетим. Ей у нас понравится, вот увидите. И вас я никуда не отпущу. К себе в будущее станете только в гости ходить.
Иван закрыл глаза. Ему не хотелось говорить об этом Лосю, но когда-то же надо было сказать. И почему не сейчас? Не открывая глаз, он как можно более мягко спросил:
— А тяжесть? Вы помните, как переносили перегрузки в полете? Для нее ведь на земле все время будет такая перегрузка. Я уж не говорю о самом полете…
Лось не отвечал. Затем Иван услышал размеренные, один за другим, выстрелы. Лось расстрелял всю обойму и продолжал нажимать на спуск. Курок сухо щелкал, а он все давил и давил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18