М. Сабсовича «СССР через 15 лет» (1929), «Города будущего и организация Социалистического быта» (1929), «Социалистические города» (1930), а также Н. Мещерякова «О социалистических городах» (1931) и др.). Десятки брошюр и сотни статей касались перспектив развития энергетики, материально-сырьевой базы промышленности и сельского хозяйства, транспорта и связи, на­селения и культуры, других аспектов научно-технического и социального прогресса. Появилась и первая обобщающая со­ветская работа по данной проблематике под редакцией А. Анекштейна и Э. Кольмана – «Жизнь и техника будущего» (1928).
В конце 1935 г. A.M. Горький выступил с предложением подготовить многотомное издание, посвященное итогам пер­вых пятилеток. Один из томов должен был содержать развер­нутый прогноз развития страны на 20—30 лет вперед. В рабо­те над томом принимали участие крупные деятели науки, ли­тературы, искусства (А.Н. Бах, Л.М. Леонов, А.П. Довженко и др.). К сожалению, впоследствии научная и публицистичес­кая работа в этом направлении на долгие годы почти совер­шенно заглохла. Она возобновилась лишь во второй полови­не 50-х годов.
Лекция 4
ИСТОРИЧЕСКИЕ, ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ УСЛОВИЯ ФОРМИРОВАНИЯ ПАРАДИГМЫ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОГО ПРОГНОЗИРОВАНИЯ
В 1924—1928 гг. выдающийся русский экономист В. А. Базаров-Руднев, один из плеяды блестящих российских умов первой трети XX в. (А. Богданов, К. Циолковский, Чижевский и др.), выступил с серией статей, в которых сформулировал принципиально новый подход к будущему. Ему, в те годы научному сотруднику Госплана СССР, пришлось участвовать в предплановых разработках первой советской пятилетки (1928—1932). И ему первому пришла в голову мысль, сделавшаяся впоследствии, уже после его смерти, одним из наиболее значительных научных открытий XX в. Ему предстояло дать прогноз-предсказание (иного подхода тогда не знали, да и сей­час подавляющее большинство политиков и экономистов не знает), как будет выглядеть Россия через 10—20 лет. И вот его одолели со­мнения: если он дает такую «картину будущего», то тогда к чему планирование? Ведь достаточно просто ориентироваться на этот «маяк». И наоборот, если разрабатывается план – к чему какие-то предсказания? Результатом его размышлений стало предложение заменить прогноз-предсказание двумя качественно новыми типами прогнозов – генетическим (впоследствии ставшим известным под названием эксплораторного, или поискового): выявлением назрева­ющих проблем путем логического продолжения в будущее тенден­ций, закономерности которых в прошлом и настоящем достаточно хорошо известны; а также телеологическим (впоследствии – нор­мативным) – выявлением оптимальных путей решения перспек­тивных проблем на основе заранее заданных критериев.
Работы Базарова были не поняты современниками, остались неизвестными на Западе и были введены в научный оборот только более полувека спустя, в 80-х гг. Но спустя 30 лет в точно такой же ситуации оказались американские эксперты (Т. Гордон, О. Гелмер и др.), которым поручили разрабатывать прогноз-предсказание, каки­ми станут США и мир через 15 лет, после реализации разрабатывав­шейся в конце 50-х – начале 60-х гг. программы «Аполлон», предус­матривавшей высадку американских космонавтов на Луну, а факти­чески закладывавшей основу превосходства ракетного потенциала США в космосе, что и привело в конечном счете к выигрышу США в гонке вооружений, составлявшей суть третьей («холодной») ми­ровой войны и капитуляции в ней СССР (1989 г.)
Американские ученые, понятия не имевшие о трудах База­рова, тоже долго им учились с диалектикой соотношения пред­видения (прогноза) и управления (плана, программы, проек­та). И, наконец, пришли к тому же выводу, что и Базаров: пред­ложили концепцию эксплораторного и нормативного прогно­зирования. Но, разумеется, технологическое прогнозирование создавалось не на пустом месте.
Заторможенное Второй мировой войной развитие концепций будущего постепенно вновь набрало силу и развернулось с конца 40-х и на протяжении 50-х годов. Три фактора (в отношении стран Запада) способствовали этому. Во-первых, появление концепции научно-технической революции (НТР) и ее далеко идущих социаль­но-экономических последствий, сформулированной в трудах Дж. Бернала, Н. Винера, а затем популяризированной в массе книг, ста­тей и брошюр, в частности в книге австрийского публициста Р. Юнгка «Будущее уже началось» (1952), выдержавшей до 1970 г. десятки изданий. Во-вторых, разработка техники поискового и нормативно­го прогнозирования, которое поставило прогностику на службу управлению. В-третьих, становление соответствующей философской базы как основы новых концепций будущего (индустриализм, экзи­стенциализм, структурализм, неопозитивизм, социал-реформизм, тейярдизм, теория конвергенции и т.д.).
Концепция НТР подняла вопрос о революционных, качествен­ных изменениях в жизни человечества на протяжении ближай­ших десятилетий. Соподчинение прогнозирования и управления вызвало к жизни второй по счету (после 20-х годов) «бум прогно­зов» – появление в первой половине 60-х годов сотен научных учреждений или отделов, специально занимавшихся разработкой «технологических прогнозов». Новейшие течения западной фи­лософии создали мировоззренческий «фон» – набор понятий, категорий, теоретических предпосылок, перспективных тенден­ций, социальных норм и т.д., необходимых для конструирования концепций будущего.
В конце 40-х и на протяжении 50-х гг. в постепенно разрастав­шемся потоке западной «литературы о будущем» продолжали пре­обладать книги, брошюры, статьи, весьма похожие на те, которые выходили в 20-х – начале 30-х гг. или даже ранее и о которых мы упоминали выше. В это время еще давали о себе знать традицион­ные концепции, связанные с предшествовавшим и более ранними этапами развития представлений о будущем, когда будущее, даже отдаленное, рисовалось обычно в виде технических новшеств, без существенных социально-экономических изменений. Еще не наблю­далась связь представлений о будущем с концепцией научно-техни­ческой революции и ее социально-экономических последствий, с теориями индустриализма, все это тогда еще только складывалось. Однако в отличие от предыдущего этапа сознание того, что будущее несет с собой не только технические новшества, что изучать его необходимо во всеоружии современной науки, начинало распрост­раняться уже в те годы.
Книги французского социолога Ж. Фурастье «Цивилиза­ции 1960 года» (1947), «Великая надежда XX века» (1949), « История будущего» (1956), «Великая метаморфоза XX века» (1961), английских ученых А. Томсона «Предвидимое будущее» (1955, рус. пер. 1958), А. Кларка «Черты будущего» (1962, рус. пер. 1966) и дру­гие ничем существенно не отличались от книг Г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122