она излучала больше тепла, чем света.
Но ее снедал и внутренний огонь, и он разгорался все сильнее с каждой строчкой, с каждым словом. Дойдя до середины письма, она почувствовала, как во рту пересохло, а губы стали солеными. Эми читала, воспроизводя в сознании мелодичный голос матери. Она представляла, как мама сама произносит эти слова. Но ее голос постоянно менялся: из успокаивающего он превращался в тревожный, озабоченный – таким тоном мама говорила в последние дни жизни. Казалось, Эми слушает радио с неисправной антенной. Временами помехи становились такими сильными, что она не могла понять, как на самом деле звучит голос матери, весело или грустно. Ее смятение делало авторами письма и других людей: Мэрилин, Грэм или даже ее саму. Такие превращения сердили Эми, но это был гнев, направленный в никуда, необъяснимая ярость, затаившаяся в ней с детства, – обида восьмилетней девочки, у которой украли мать.
Руки Эми тряслись, когда она добралась до последних строчек. Ей наконец удалось обнаружить тот ритм, что звучал в письме матери, будто зов набата. Дочитав до конца, Эми почувствовала себя странно.
– Это все ложь.
Райан посмотрел на нее озадаченно:
– То есть твоя мать лгала? Или письмо – фальшивка?
– И то, и другое.
Райан так не считал, но старался не выдать этого.
– Давай сначала установим подлинность. Ты привезла с собой какой-нибудь документ с почерком матери, чтобы мы могли их сравнить? Мы договорились, помнишь?
– Да. Но я и без сравнения вижу, что письмо подделано.
– Это твое мнение. Мне бы хотелось убедиться самому.
– Ты что, эксперт по почеркам?
– Нет. Но если ты так уверена, что письмо липовое, почему бы тебе не разрешить мне сравнить почерк?
Эми не почувствовала угрозы в его голосе, но он будто бросал ей вызов.
– Ладно.
Расстегнув молнию на сумочке, Эми достала конверт.
– Это письмо мама написала мне, когда я отдыхала в лагере. Мне было тогда семь лет. Ты сам увидишь, что почерк совершенно другой.
Райан выхватил письмо чуть более резко, чем стоило бы, и немного смутился. Затем положил один листок рядом с другим и начал сверять, не обращая внимания на содержание. Он сравнивал петельки и закорючки, отмечал, какие точки стоят над «i» и палочки у «t», сопоставлял буквы и слоги, слова и словосочетания. В общем, делал все, как сказал ему Норм. Наконец он посмотрел на Эми:
– Я не эксперт, но могу сказать, что эти письма написаны одним человеком.
– Почерк даже не похож!
Райан откинулся на спинку стула. Ее тон вдруг показался ему враждебным.
– Ну смотри сама, – сказал он, призывая Эми к здравому смыслу. – Почерк в письме, адресованном моему отцу, чуть-чуть неровный. Но он явно похож на этот.
– Тебе так кажется, потому что ты хочешь, чтобы он был похож.
– Я сделаю копию письма и попрошу эксперта сравнить.
– Нет.
– Почему?
– Я уже достаточно долго работаю в юридической фирме и поняла одну простую вещь: люди нанимают экспертов, чтобы услышать от них то, что хотят слышать.
– Я только хочу докопаться до истины!
– Ты хочешь оправдать своего отца.
– Да что же в этом плохого?
– Что в этом плохого? – воскликнула она, повысив голос. – Мэрилин Гаслоу была лучшей подругой моей матери. Твой отец изнасиловал ее. И теперь, сорок шесть лет спустя, ты пытаешься доказать, что Мэрилин сама все подстроила?
– Так говорится в письме. Я не сам это придумал. Если верить твоей матери, моего отца обвинили в изнасиловании, которого он не совершал.
– Вот поэтому я и говорю: письмо – фальшивка. С какой стати моей матери писать такое письмо?
– Потому что это правда, вот почему.
– Это неправда! Если бы это было правдой, твой отец по всему свету раззвонил бы, что его несправедливо осудили. Любой нормальный человек сделал бы все, чтобы смыть позорное пятно со своего имени!
– Не было нужды. Архивные записи по делам несовершеннолетних запечатаны. Никто не имеет права их просматривать.
Эми язвительно улыбнулась:
– А что, очень даже удобно! Мэрилин всю жизнь работает, спину гнет, ни разу ее деятельность не была основанием для скандала! И вдруг, когда ее хотят назначить на государственную должность, появляется письмо, в котором говорится, что она напрасно обвинила человека в изнасиловании!
– Это тут ни при чем.
– Очень даже при чем! Все – ложь! Придумано специально, чтобы очернить имя Мэрилин. И использовали для этого мою мать!
– Если все ложь, то зачем мой отец послал тебе двести тысяч долларов?
– А если верить тебе, то зачем?!
– Я думаю, отец послал деньги в благодарность за честность твоей матери. Она же была лучшей подругой Мэрилин. Та доверилась ей и рассказала, что изнасилования не было. Твоя мать поступила правильно и написала отцу письмо, где все объяснила. Письмо подтверждало невиновность отца.
– Я не верю этому.
– А у тебя есть лучшее объяснение тому, почему отец послал кому-то такие деньги за несколько дней до смерти?
Эми только зло посмотрела на него, но сказать ей было нечего.
Ответил Райан:
– Не думаю, что оно у тебя есть. Ее голос дрожал от ярости.
– Хорошо. Представим на минуту, что ты прав. Предположим, моя мать написала это письмо. Предположим даже, что Мэрилин обманом обвинила твоего отца в изнасиловании. Но тогда где, скажи мне, твой отец взял такие деньги?
– Справедливый вопрос, – спокойно ответил Райан. – И я отвечу на него при условии, что ты разрешишь мне сделать копию письма, чтобы я мог отдать его эксперту.
– А если я скажу «нет»?
– Тогда ты скорее всего не узнаешь, откуда взялись деньги. Эми подумала. В письме, которое она привезла, не было ничего личного. Конечно, гарантии, что Райан говорил правду, нет, но имелся только один способ извлечь из всего этого хоть какой-то толк.
– Ладно. Давай поменяемся. Ты сделаешь копию моего письма, а я – твоего.
– По рукам. – Он поднялся и повел Эми к копировальному аппарату. Потянулся было к ее письму, но она отдернула руку:
– Сначала твое.
Райан не стал спорить. Он быстро сделал копию и вручил ее Эми, она положила листок в сумочку.
– Теперь твое.
Эми отдала ему письмо. Райан нажал на кнопку и хотел уже взять копию, когда она остановила его:
– Не так быстро. Ты еще не рассказал мне, откуда взялись деньги.
Райан почувствовал, как сжимается горло. Ему было нелегко все рассказать Норму, своему адвокату и лучшему другу. С Эми дело обстояло еще хуже. Возможно, из-за той искорки, что проскочила между ними, когда они впервые встретились. Как бы то ни было, мнение Эми о нем имело для Райана немалое значение.
– Я не знаю этого наверняка.
– Но предполагаешь?
– Я думаю… отец использовал письмо твоей матери, чтобы получить эти деньги.
– Использовал? Что ты имеешь в виду? Райан взял копию письма.
– Я имею в виду шантаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Но ее снедал и внутренний огонь, и он разгорался все сильнее с каждой строчкой, с каждым словом. Дойдя до середины письма, она почувствовала, как во рту пересохло, а губы стали солеными. Эми читала, воспроизводя в сознании мелодичный голос матери. Она представляла, как мама сама произносит эти слова. Но ее голос постоянно менялся: из успокаивающего он превращался в тревожный, озабоченный – таким тоном мама говорила в последние дни жизни. Казалось, Эми слушает радио с неисправной антенной. Временами помехи становились такими сильными, что она не могла понять, как на самом деле звучит голос матери, весело или грустно. Ее смятение делало авторами письма и других людей: Мэрилин, Грэм или даже ее саму. Такие превращения сердили Эми, но это был гнев, направленный в никуда, необъяснимая ярость, затаившаяся в ней с детства, – обида восьмилетней девочки, у которой украли мать.
Руки Эми тряслись, когда она добралась до последних строчек. Ей наконец удалось обнаружить тот ритм, что звучал в письме матери, будто зов набата. Дочитав до конца, Эми почувствовала себя странно.
– Это все ложь.
Райан посмотрел на нее озадаченно:
– То есть твоя мать лгала? Или письмо – фальшивка?
– И то, и другое.
Райан так не считал, но старался не выдать этого.
– Давай сначала установим подлинность. Ты привезла с собой какой-нибудь документ с почерком матери, чтобы мы могли их сравнить? Мы договорились, помнишь?
– Да. Но я и без сравнения вижу, что письмо подделано.
– Это твое мнение. Мне бы хотелось убедиться самому.
– Ты что, эксперт по почеркам?
– Нет. Но если ты так уверена, что письмо липовое, почему бы тебе не разрешить мне сравнить почерк?
Эми не почувствовала угрозы в его голосе, но он будто бросал ей вызов.
– Ладно.
Расстегнув молнию на сумочке, Эми достала конверт.
– Это письмо мама написала мне, когда я отдыхала в лагере. Мне было тогда семь лет. Ты сам увидишь, что почерк совершенно другой.
Райан выхватил письмо чуть более резко, чем стоило бы, и немного смутился. Затем положил один листок рядом с другим и начал сверять, не обращая внимания на содержание. Он сравнивал петельки и закорючки, отмечал, какие точки стоят над «i» и палочки у «t», сопоставлял буквы и слоги, слова и словосочетания. В общем, делал все, как сказал ему Норм. Наконец он посмотрел на Эми:
– Я не эксперт, но могу сказать, что эти письма написаны одним человеком.
– Почерк даже не похож!
Райан откинулся на спинку стула. Ее тон вдруг показался ему враждебным.
– Ну смотри сама, – сказал он, призывая Эми к здравому смыслу. – Почерк в письме, адресованном моему отцу, чуть-чуть неровный. Но он явно похож на этот.
– Тебе так кажется, потому что ты хочешь, чтобы он был похож.
– Я сделаю копию письма и попрошу эксперта сравнить.
– Нет.
– Почему?
– Я уже достаточно долго работаю в юридической фирме и поняла одну простую вещь: люди нанимают экспертов, чтобы услышать от них то, что хотят слышать.
– Я только хочу докопаться до истины!
– Ты хочешь оправдать своего отца.
– Да что же в этом плохого?
– Что в этом плохого? – воскликнула она, повысив голос. – Мэрилин Гаслоу была лучшей подругой моей матери. Твой отец изнасиловал ее. И теперь, сорок шесть лет спустя, ты пытаешься доказать, что Мэрилин сама все подстроила?
– Так говорится в письме. Я не сам это придумал. Если верить твоей матери, моего отца обвинили в изнасиловании, которого он не совершал.
– Вот поэтому я и говорю: письмо – фальшивка. С какой стати моей матери писать такое письмо?
– Потому что это правда, вот почему.
– Это неправда! Если бы это было правдой, твой отец по всему свету раззвонил бы, что его несправедливо осудили. Любой нормальный человек сделал бы все, чтобы смыть позорное пятно со своего имени!
– Не было нужды. Архивные записи по делам несовершеннолетних запечатаны. Никто не имеет права их просматривать.
Эми язвительно улыбнулась:
– А что, очень даже удобно! Мэрилин всю жизнь работает, спину гнет, ни разу ее деятельность не была основанием для скандала! И вдруг, когда ее хотят назначить на государственную должность, появляется письмо, в котором говорится, что она напрасно обвинила человека в изнасиловании!
– Это тут ни при чем.
– Очень даже при чем! Все – ложь! Придумано специально, чтобы очернить имя Мэрилин. И использовали для этого мою мать!
– Если все ложь, то зачем мой отец послал тебе двести тысяч долларов?
– А если верить тебе, то зачем?!
– Я думаю, отец послал деньги в благодарность за честность твоей матери. Она же была лучшей подругой Мэрилин. Та доверилась ей и рассказала, что изнасилования не было. Твоя мать поступила правильно и написала отцу письмо, где все объяснила. Письмо подтверждало невиновность отца.
– Я не верю этому.
– А у тебя есть лучшее объяснение тому, почему отец послал кому-то такие деньги за несколько дней до смерти?
Эми только зло посмотрела на него, но сказать ей было нечего.
Ответил Райан:
– Не думаю, что оно у тебя есть. Ее голос дрожал от ярости.
– Хорошо. Представим на минуту, что ты прав. Предположим, моя мать написала это письмо. Предположим даже, что Мэрилин обманом обвинила твоего отца в изнасиловании. Но тогда где, скажи мне, твой отец взял такие деньги?
– Справедливый вопрос, – спокойно ответил Райан. – И я отвечу на него при условии, что ты разрешишь мне сделать копию письма, чтобы я мог отдать его эксперту.
– А если я скажу «нет»?
– Тогда ты скорее всего не узнаешь, откуда взялись деньги. Эми подумала. В письме, которое она привезла, не было ничего личного. Конечно, гарантии, что Райан говорил правду, нет, но имелся только один способ извлечь из всего этого хоть какой-то толк.
– Ладно. Давай поменяемся. Ты сделаешь копию моего письма, а я – твоего.
– По рукам. – Он поднялся и повел Эми к копировальному аппарату. Потянулся было к ее письму, но она отдернула руку:
– Сначала твое.
Райан не стал спорить. Он быстро сделал копию и вручил ее Эми, она положила листок в сумочку.
– Теперь твое.
Эми отдала ему письмо. Райан нажал на кнопку и хотел уже взять копию, когда она остановила его:
– Не так быстро. Ты еще не рассказал мне, откуда взялись деньги.
Райан почувствовал, как сжимается горло. Ему было нелегко все рассказать Норму, своему адвокату и лучшему другу. С Эми дело обстояло еще хуже. Возможно, из-за той искорки, что проскочила между ними, когда они впервые встретились. Как бы то ни было, мнение Эми о нем имело для Райана немалое значение.
– Я не знаю этого наверняка.
– Но предполагаешь?
– Я думаю… отец использовал письмо твоей матери, чтобы получить эти деньги.
– Использовал? Что ты имеешь в виду? Райан взял копию письма.
– Я имею в виду шантаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87