Горел сам воздух, перенасыщенный парами и завихрявшийся чудовищными воронками.
Сейчас, когда Маоган наблюдал за операцией по стерилизации со стороны и издалека, она показалась ему достаточно простой. Иссеченная лазером планета, набухшая огнем, выглядела как плавка доменной печи в россыпи искр.
Поражала точность и методичность, с которой на первый взгляд самостоятельно функционировал этот грандиозный агрегат, не оставляя ничего на волю случая. Количество использовавшейся при этом энергии казалось неисчерпаемым, и это позволило Джорду Маогану хорошо осознать, каким образом хозяева сего мира могли позволить себе роскошь сначала стерилизовать целую планету, а потом сохранять ее сколь угодно долго в подобном состоянии. Демонстрируемые ими технологические возможности давали основание предполагать, что в самом скором времени мозг будет полностью восстановлен без человеческого вмешательства не менее стерильными и совершенными роботами.
С трудом оторвавшись от созерцания столь впечатляющего спектакля, Маоган принялся снова бродить по кораблю. Он смутно надеялся на то, что в первый обход проскочил мимо какого-нибудь закоулка, где томились его спутники. Так в безуспешных поисках он провел довольно много времени, пока из динамика не раздался голос:
— Отправляйтесь в шлюзовую камеру. Там вас ожидает корабль.
Тембр все тот же. Маоган был уверен, что подобные звуки не могли исходить из гортани живого существа, команды подавало нечто явно искусственного происхождения.
В шлюзовой камере Джорд Маоган занял место в маленькой, залитой светом сфере, которая доставила его в небольшой космолет, подвешенный под днищем корабля-матки. Стало ясно, что гигантский корабль — челночная станция, которой, с ее рефлекторами, предстояло еще долго висеть над Гадесом, вплоть до успешного выполнения поставленной перед ней задачи.
Внутри космолета все было устроено так же, как и в гиганте, только в миниатюре: те же круглые и освещенные люминесцентными полосами залы, то же отсутствие всяких признаков жизни. Но командная рубка уже отвечала человеческим масштабам. В ней находилось несколько кресел, как раз напротив смотрового купола. Едва Джорд Маоган разместился в одном из них, как космолет стартовал.
Никогда до этого коммодор не испытывал ничего подобного.
Сразу куда-то сгинул Гадес. Никаких тебе изоспейсов или сложных маневров. Все ощущение движения свелось к осознанию внезапного исчезновения планеты, потому у Маогана и возникло вдруг впечатление, что он почему-то вернулся к исходной точке: вновь в поле зрения появился Гадес.
Однако при внимательном рассмотрении оказалось, что это была совсем другая планета, полная жизни, с громадными сооружениями, которые тянулись вверх, сплетаясь в запутаннейший лабиринт. По поверхности с невообразимой, фантастической скоростью, от которой голова шла кругом, мчались машины самых разнообразных и удивительных форм.
Корабль плавно опускался, судя по всему, на площадку космопорта.
Маоган взглянул на часы. Полет был практически мгновенным. Теперь коммодор уже вполне отчетливо различал город. Весь устремленный ввысь, он состоял из множества отдельных, но весьма однообразных районов-блоков. Казалось, все было выстроено из одного и того же материала. Но особенно поразило Маогана обилие широких световых полос. Их понапичкали всюду, и полыхали они тем же кричаще-красным огнем, что и та сфера, в которой исчезли его спутники.
Эти ленты обвивали стремительно несущиеся машины, тянулись вдоль всех, даже самых узких улочек, исчезающих в глубине города. Чуть далее темным полумесяцем выделялись трибуны огромной, сооруженной из камня цирковой арены. Украшавшие сооружение световые полосы были ярко-зелеными.
Корабль совершил посадку. В космопорту выстроились сотни кораблей подобного же типа; их названия бросались в глаза, отчетливо выделяясь на блестящих корпусах. Джорд Маоган узнал характер букв, из которых они состояли: настоящая клинопись. Космолет замер.
Джорд Маоган направился к выходу. В космопорту, казалось, тоже не было ни души, но коммодора поджидала аэродинамически совершенная машина с открытой дверцей и включенным внутренним освещением. Прежде чем сесть в нее, Джорд Маоган бегло огляделся. Вид космопорта что-то напоминал ему, где-то он уже видел эти гигантские каменные блоки, которые ни один земной механизм не был способен даже приподнять…
И вдруг молнией промелькнула мысль: да это те же самые террасы Баальбекаnote 7, что и на Земле! Неужели планету населяли потомки тех, кто когда-то в глубине веков возвел на Земле этот легендарный комплекс?
Маоган был буквально потрясен. Получалось, что в результате нелепой катастрофы в космосе, случившейся с «Алкиноосом», он вышел на затерявшийся в истории след тех, кто давным-давно посетил Землю, оставив после себя удивительные легенды… Но взволновавшее его чувство довольно скоро сменилось недоумением: ведь эти люди с их на редкость совершенными космическими кораблями с тех пор могли сколько угодно раз вернуться на Землю — стоило им только захотеть. Но они воздержались от этого шага. В чем дело?
Маоган, глубоко задумавшись, сел в поджидавшую его машину.
Та настолько стремительно сорвалась с места, что пейзаж в глазах коммодора совершенно смешался. Затем — плавное торможение, и Джорд Маоган очутился перед зданием, абсолютно непохожим на остальные архитектурные сооружения, виденные им до сих пор.
Великолепный сказочный дворец с тысячью башенок стоял в стороне от казавшегося теперь почти темным города. В окружавшей его исполинской стене из черного мрамора открылись Семь Врат.
Глава третья
Джорд Маоган и представить себе не мог, что существуют женщины столь совершенной красоты. Она показалась ему каким-то видением из сна, озаренным почти неземным сиянием. Особенно удивил его тонкий рисунок ее губ, отливающих перламутровым блеском и почти совсем прозрачных.
— Мне поручено встретить вас от имени Повелителя Антефаеса, — величаво обратилась к нему красавица. — Меня зовут Ноосика.
Молодая женщина говорила на певучем, многослоговом языке. Его музыкальная тональность пришлась Маогану по вкусу, но, естественно, он ничего бы не понял из ее приветствия, если бы тут же в его голове не прозвучал синхронный перевод. Ноосика, видно, заметила промелькнувшее на его лице удивление, поскольку, улыбнувшись, поинтересовалась:
— Это вас удивляет, не так ли?
— Вы правы, — согласился Джорд Маоган.
— Это одно из тех чудес, которыми балует нас Мозг, — пояснила она. — Тот самый, который по вашей вине частично пострадал.
— Это просто досадная случайность, — смутился Маоган. — Поверьте, мы и понятия не имели, что это Мозг… А некоторые из моих людей поступили крайне необдуманно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
Сейчас, когда Маоган наблюдал за операцией по стерилизации со стороны и издалека, она показалась ему достаточно простой. Иссеченная лазером планета, набухшая огнем, выглядела как плавка доменной печи в россыпи искр.
Поражала точность и методичность, с которой на первый взгляд самостоятельно функционировал этот грандиозный агрегат, не оставляя ничего на волю случая. Количество использовавшейся при этом энергии казалось неисчерпаемым, и это позволило Джорду Маогану хорошо осознать, каким образом хозяева сего мира могли позволить себе роскошь сначала стерилизовать целую планету, а потом сохранять ее сколь угодно долго в подобном состоянии. Демонстрируемые ими технологические возможности давали основание предполагать, что в самом скором времени мозг будет полностью восстановлен без человеческого вмешательства не менее стерильными и совершенными роботами.
С трудом оторвавшись от созерцания столь впечатляющего спектакля, Маоган принялся снова бродить по кораблю. Он смутно надеялся на то, что в первый обход проскочил мимо какого-нибудь закоулка, где томились его спутники. Так в безуспешных поисках он провел довольно много времени, пока из динамика не раздался голос:
— Отправляйтесь в шлюзовую камеру. Там вас ожидает корабль.
Тембр все тот же. Маоган был уверен, что подобные звуки не могли исходить из гортани живого существа, команды подавало нечто явно искусственного происхождения.
В шлюзовой камере Джорд Маоган занял место в маленькой, залитой светом сфере, которая доставила его в небольшой космолет, подвешенный под днищем корабля-матки. Стало ясно, что гигантский корабль — челночная станция, которой, с ее рефлекторами, предстояло еще долго висеть над Гадесом, вплоть до успешного выполнения поставленной перед ней задачи.
Внутри космолета все было устроено так же, как и в гиганте, только в миниатюре: те же круглые и освещенные люминесцентными полосами залы, то же отсутствие всяких признаков жизни. Но командная рубка уже отвечала человеческим масштабам. В ней находилось несколько кресел, как раз напротив смотрового купола. Едва Джорд Маоган разместился в одном из них, как космолет стартовал.
Никогда до этого коммодор не испытывал ничего подобного.
Сразу куда-то сгинул Гадес. Никаких тебе изоспейсов или сложных маневров. Все ощущение движения свелось к осознанию внезапного исчезновения планеты, потому у Маогана и возникло вдруг впечатление, что он почему-то вернулся к исходной точке: вновь в поле зрения появился Гадес.
Однако при внимательном рассмотрении оказалось, что это была совсем другая планета, полная жизни, с громадными сооружениями, которые тянулись вверх, сплетаясь в запутаннейший лабиринт. По поверхности с невообразимой, фантастической скоростью, от которой голова шла кругом, мчались машины самых разнообразных и удивительных форм.
Корабль плавно опускался, судя по всему, на площадку космопорта.
Маоган взглянул на часы. Полет был практически мгновенным. Теперь коммодор уже вполне отчетливо различал город. Весь устремленный ввысь, он состоял из множества отдельных, но весьма однообразных районов-блоков. Казалось, все было выстроено из одного и того же материала. Но особенно поразило Маогана обилие широких световых полос. Их понапичкали всюду, и полыхали они тем же кричаще-красным огнем, что и та сфера, в которой исчезли его спутники.
Эти ленты обвивали стремительно несущиеся машины, тянулись вдоль всех, даже самых узких улочек, исчезающих в глубине города. Чуть далее темным полумесяцем выделялись трибуны огромной, сооруженной из камня цирковой арены. Украшавшие сооружение световые полосы были ярко-зелеными.
Корабль совершил посадку. В космопорту выстроились сотни кораблей подобного же типа; их названия бросались в глаза, отчетливо выделяясь на блестящих корпусах. Джорд Маоган узнал характер букв, из которых они состояли: настоящая клинопись. Космолет замер.
Джорд Маоган направился к выходу. В космопорту, казалось, тоже не было ни души, но коммодора поджидала аэродинамически совершенная машина с открытой дверцей и включенным внутренним освещением. Прежде чем сесть в нее, Джорд Маоган бегло огляделся. Вид космопорта что-то напоминал ему, где-то он уже видел эти гигантские каменные блоки, которые ни один земной механизм не был способен даже приподнять…
И вдруг молнией промелькнула мысль: да это те же самые террасы Баальбекаnote 7, что и на Земле! Неужели планету населяли потомки тех, кто когда-то в глубине веков возвел на Земле этот легендарный комплекс?
Маоган был буквально потрясен. Получалось, что в результате нелепой катастрофы в космосе, случившейся с «Алкиноосом», он вышел на затерявшийся в истории след тех, кто давным-давно посетил Землю, оставив после себя удивительные легенды… Но взволновавшее его чувство довольно скоро сменилось недоумением: ведь эти люди с их на редкость совершенными космическими кораблями с тех пор могли сколько угодно раз вернуться на Землю — стоило им только захотеть. Но они воздержались от этого шага. В чем дело?
Маоган, глубоко задумавшись, сел в поджидавшую его машину.
Та настолько стремительно сорвалась с места, что пейзаж в глазах коммодора совершенно смешался. Затем — плавное торможение, и Джорд Маоган очутился перед зданием, абсолютно непохожим на остальные архитектурные сооружения, виденные им до сих пор.
Великолепный сказочный дворец с тысячью башенок стоял в стороне от казавшегося теперь почти темным города. В окружавшей его исполинской стене из черного мрамора открылись Семь Врат.
Глава третья
Джорд Маоган и представить себе не мог, что существуют женщины столь совершенной красоты. Она показалась ему каким-то видением из сна, озаренным почти неземным сиянием. Особенно удивил его тонкий рисунок ее губ, отливающих перламутровым блеском и почти совсем прозрачных.
— Мне поручено встретить вас от имени Повелителя Антефаеса, — величаво обратилась к нему красавица. — Меня зовут Ноосика.
Молодая женщина говорила на певучем, многослоговом языке. Его музыкальная тональность пришлась Маогану по вкусу, но, естественно, он ничего бы не понял из ее приветствия, если бы тут же в его голове не прозвучал синхронный перевод. Ноосика, видно, заметила промелькнувшее на его лице удивление, поскольку, улыбнувшись, поинтересовалась:
— Это вас удивляет, не так ли?
— Вы правы, — согласился Джорд Маоган.
— Это одно из тех чудес, которыми балует нас Мозг, — пояснила она. — Тот самый, который по вашей вине частично пострадал.
— Это просто досадная случайность, — смутился Маоган. — Поверьте, мы и понятия не имели, что это Мозг… А некоторые из моих людей поступили крайне необдуманно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46