Он казался огромным, раза в четыре больше земной Луны.
— Стоило ли так далеко забираться, чтобы ничего не найти, — пожаловался я Итценке.
Она потерлась о ногу и утешительно вильнула хвостом. Но мне это не помогло. После долгого полета и напряженного ожидания, столкнувшись с такой действительностью, я ощутил себя опустошенным, как молчаливые залы здания.
Я присел на балюстраду, прислонившись спиной к стене, поднес к губам кларнет, принялся наигрывать мелодию и вновь испытал острый приступ ностальгии по миру, которого я не знал… Я закончил и вздрогнул от постороннего звука. Из тени ко мне приближались четверо в серых плащах.
Я выронил кларнет, соскочил с балюстрады, и, попытавшись попятиться, уперся в нее спиной. Четверка разомкнулась, предводитель покрутил в руках короткую дубинку и произнес какую-то белиберду. Я мигнул и попытался выдавить из себя какую-нибудь остроту.
Он щелкнул пальцами, и двое других придвинулись ко мне, собираясь взять под локотки. Я невольно принял боксерскую стойку, занеся кулак, но потом расслабился. В конце концов, я был всего лишь туристом по имени Дргон. Но, к сожалению, прежде чем я успел опустить руку, предводитель шарахнул меня дубинкой по затылку. Я невольно вскрикнул от боли, и в тот же момент меня скрутили. Рука онемела, я попытался пнуть одного из них своим шлепанцем, но тут же пожалел об этом: под плащами у них были бронежилеты. Предводитель что-то буркнул и показал на кошку.
Наконец я взял себя в руки, расслабился и постарался дать волю своему валлонскому "я". Вслушиваясь в ритм языка, а это был хоть и искаженный, но все-таки валлонский язык, я постепенно начинал кое-что понимать:
— …музыкант, должно быть, станет доменьером, — сказал один из них. Общий смех.
— Ты кому служишь, дудочник? Каким цветам?
Я, старательно вывихивая челюсть, попытался примериться к их варварскому наречию. И так как оно не отличалось от того языка, который помнило мое второе "я", кое-что мне все-таки удалось:
— Я… гражданин Валлона, — с трудом выдавил я.
— Слуга бесхозного ренегата.
Предводитель примерился дубинкой.
— Что у тебя за идиотский диалект?
— Я… вернулся… из далекого путешествия.., — с запинками выдавил я. — Прошу… информацию… где жить.
— Ну, уж где жить, мы тебе найдем, — заверил предводитель. — В бараки Ратальона, — он махнул рукой, и вокруг моих запястий защелкнулись наручники.
Он повернулся и пошел прочь. Меня потащили за ним. Через плечо я успел заметить, как исчез за балюстрадой хвост Итценки. Снаружи на лужайке нас поджидал длинный серый хоппер. Они швырнули меня на заднее сидение и уселись сами. Последний взгляд на башни Окк-Хамилота, и мы понеслись вниз через холмы.
Плащ я потерял и теперь дрожал на холодном ветру. Конечно, я попытался прислушаться к разговорам, но от них мне легче не стало. Наручники беспрестанно позвякивали, и я понял, что эта музыка будет сопровождать меня еще очень долго. Я примчался сюда с розовой надеждой найти себе место в здешнем обществе. И нашел его, уж в этом-то сомневаться не приходилось. Я стал рабом.
Глава четырнадцатая
Банкет в Рат-Гальоне был в самом разгаре. Я поспешно проглотил на кухне свою порцию супа и мысленно пробежался по мелодиям, которые мне предстояло исполнить. Я находился в домене всего несколько недель, но, как ни странно, успел стать любимым флейтистом доменьера Гопа. Если и дальше продолжать с таким же успехом, то я заполучу в свое полное распоряжение комнатушку в бараках для рабов.
Сайм — кондитер — подошел ко мне:
— Сыграй-ка нам что-нибудь веселенькое, Дргон, — попросил он. — Я награжу тебя мороженым.
— С удовольствием, фримен Сайм, — отозвался я. Я быстро дохлебал остатки супа и вынул кларнет. Я опробовал уже с полдюжины разных инструментов, но кларнет мне нравился больше всего.
— Что бы ты хотел услышать?
— Одну из тех мелодий, что ты привез издалека, — крикнул Кагу — старший охранник доменьера Гопа.
Я послушно отозвался «Полькой пивной бочки», и все принялись восторженно колотить по столу. А потом Сайм преподнес мне мое мороженое и стоял, с удовольствием наблюдая, как я его ем.
— Послушай, а почему бы тебе не занять место старшего музыканта, Дргон? — спросил Сайм немного погодя. — При твоих способностях ты этого олуха обставишь в два счета. Тогда ты обретешь статус доменника и сможешь сидеть с нами на кухне почти как равный с равными.
Я облизал пальцы и отставил плошку.
— Я был бы рад стать равным такому прекрасному кондитеру, как ты, фримен Сайм, — сказал я, — но что может сделать раб?
Сайм озадаченно поморгал.
— Да ты можешь вызвать старшего музыканта на состязание. Мы же видим, что ты превосходишь его во всем. Так что можешь не бояться исхода поединка. Победа наверняка будет за тобой.
Он оглядел присутствующих:
— Разве не так?
— Это точно, — отозвался супных дел мастер. — А проиграешь, так я готов даже лечь под плетки за тебя.
— Погодите-погодите, я что-то не поспеваю за вашими мыслями, — озадаченно заговорил я. — Ну, как я могу занять чужое место?
Сайм всплеснул руками:
— Ты, наверное, действительно слишком долго путешествовал, флейтист Дргон. Да ты что, не знаешь правил нашего времени? Можно даже подумать, будто ты какой-нибудь еретик с Синты.
— Я уже рассказывал вам, что в дни моей юности все люди были свободны и император правил в Окк-Хамилоте…
— Лучше не говори о таких вещах, — вполголоса предупредил меня Сайм. — Только доменьеры помнят о своих прежних жизнях… Хотя, правда, и я слышал, что давным-давно каждый человек записывал воспоминания о своем прошлом и хранил их в безопасности. Но как ты нашел свою память, я не спрашиваю, и ты лучше молчи об этом. Доменьер Гоп ревнив, хотя и самый благородный и щедрый лорд на свете, — добавил он поспешно, оглядывая столы.
— Ну, что ж, тогда я не стану больше говорить об этом, — ответил я, — но мне действительно довелось много путешествовать, даже язык изменился, пока я отсутствовал. Посоветуй, что мне делать?
Сайм надул щеки:
— Прямо не знаю, с чего начать, — выдохнул он. — Все принадлежит доменьерам, впрочем, как и должно быть, — он оглядел присутствующих в поисках подтверждения своим словам, и все поспешно закивали. — Люди без всякой профессии тоже являются собственностью доменьера, и это правильно, иначе они просто помрут с голоду. Если только на них не натолкнутся Серые Плащи, — он сделал знак от сглаза и сплюнул. Его примеру последовали остальные.
— Владеющие мастерством относятся к доменникам, зарабатывая согласно своим способностям. Вот я, например, старший кондитер доменьера Гопа, с квалификацией, соответствующей моему положению. И таким образом, здесь нет никого, кто мог бы сравниться со мной по таланту, — он самодовольно оглядел присутствующих, не встречая возражений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
— Стоило ли так далеко забираться, чтобы ничего не найти, — пожаловался я Итценке.
Она потерлась о ногу и утешительно вильнула хвостом. Но мне это не помогло. После долгого полета и напряженного ожидания, столкнувшись с такой действительностью, я ощутил себя опустошенным, как молчаливые залы здания.
Я присел на балюстраду, прислонившись спиной к стене, поднес к губам кларнет, принялся наигрывать мелодию и вновь испытал острый приступ ностальгии по миру, которого я не знал… Я закончил и вздрогнул от постороннего звука. Из тени ко мне приближались четверо в серых плащах.
Я выронил кларнет, соскочил с балюстрады, и, попытавшись попятиться, уперся в нее спиной. Четверка разомкнулась, предводитель покрутил в руках короткую дубинку и произнес какую-то белиберду. Я мигнул и попытался выдавить из себя какую-нибудь остроту.
Он щелкнул пальцами, и двое других придвинулись ко мне, собираясь взять под локотки. Я невольно принял боксерскую стойку, занеся кулак, но потом расслабился. В конце концов, я был всего лишь туристом по имени Дргон. Но, к сожалению, прежде чем я успел опустить руку, предводитель шарахнул меня дубинкой по затылку. Я невольно вскрикнул от боли, и в тот же момент меня скрутили. Рука онемела, я попытался пнуть одного из них своим шлепанцем, но тут же пожалел об этом: под плащами у них были бронежилеты. Предводитель что-то буркнул и показал на кошку.
Наконец я взял себя в руки, расслабился и постарался дать волю своему валлонскому "я". Вслушиваясь в ритм языка, а это был хоть и искаженный, но все-таки валлонский язык, я постепенно начинал кое-что понимать:
— …музыкант, должно быть, станет доменьером, — сказал один из них. Общий смех.
— Ты кому служишь, дудочник? Каким цветам?
Я, старательно вывихивая челюсть, попытался примериться к их варварскому наречию. И так как оно не отличалось от того языка, который помнило мое второе "я", кое-что мне все-таки удалось:
— Я… гражданин Валлона, — с трудом выдавил я.
— Слуга бесхозного ренегата.
Предводитель примерился дубинкой.
— Что у тебя за идиотский диалект?
— Я… вернулся… из далекого путешествия.., — с запинками выдавил я. — Прошу… информацию… где жить.
— Ну, уж где жить, мы тебе найдем, — заверил предводитель. — В бараки Ратальона, — он махнул рукой, и вокруг моих запястий защелкнулись наручники.
Он повернулся и пошел прочь. Меня потащили за ним. Через плечо я успел заметить, как исчез за балюстрадой хвост Итценки. Снаружи на лужайке нас поджидал длинный серый хоппер. Они швырнули меня на заднее сидение и уселись сами. Последний взгляд на башни Окк-Хамилота, и мы понеслись вниз через холмы.
Плащ я потерял и теперь дрожал на холодном ветру. Конечно, я попытался прислушаться к разговорам, но от них мне легче не стало. Наручники беспрестанно позвякивали, и я понял, что эта музыка будет сопровождать меня еще очень долго. Я примчался сюда с розовой надеждой найти себе место в здешнем обществе. И нашел его, уж в этом-то сомневаться не приходилось. Я стал рабом.
Глава четырнадцатая
Банкет в Рат-Гальоне был в самом разгаре. Я поспешно проглотил на кухне свою порцию супа и мысленно пробежался по мелодиям, которые мне предстояло исполнить. Я находился в домене всего несколько недель, но, как ни странно, успел стать любимым флейтистом доменьера Гопа. Если и дальше продолжать с таким же успехом, то я заполучу в свое полное распоряжение комнатушку в бараках для рабов.
Сайм — кондитер — подошел ко мне:
— Сыграй-ка нам что-нибудь веселенькое, Дргон, — попросил он. — Я награжу тебя мороженым.
— С удовольствием, фримен Сайм, — отозвался я. Я быстро дохлебал остатки супа и вынул кларнет. Я опробовал уже с полдюжины разных инструментов, но кларнет мне нравился больше всего.
— Что бы ты хотел услышать?
— Одну из тех мелодий, что ты привез издалека, — крикнул Кагу — старший охранник доменьера Гопа.
Я послушно отозвался «Полькой пивной бочки», и все принялись восторженно колотить по столу. А потом Сайм преподнес мне мое мороженое и стоял, с удовольствием наблюдая, как я его ем.
— Послушай, а почему бы тебе не занять место старшего музыканта, Дргон? — спросил Сайм немного погодя. — При твоих способностях ты этого олуха обставишь в два счета. Тогда ты обретешь статус доменника и сможешь сидеть с нами на кухне почти как равный с равными.
Я облизал пальцы и отставил плошку.
— Я был бы рад стать равным такому прекрасному кондитеру, как ты, фримен Сайм, — сказал я, — но что может сделать раб?
Сайм озадаченно поморгал.
— Да ты можешь вызвать старшего музыканта на состязание. Мы же видим, что ты превосходишь его во всем. Так что можешь не бояться исхода поединка. Победа наверняка будет за тобой.
Он оглядел присутствующих:
— Разве не так?
— Это точно, — отозвался супных дел мастер. — А проиграешь, так я готов даже лечь под плетки за тебя.
— Погодите-погодите, я что-то не поспеваю за вашими мыслями, — озадаченно заговорил я. — Ну, как я могу занять чужое место?
Сайм всплеснул руками:
— Ты, наверное, действительно слишком долго путешествовал, флейтист Дргон. Да ты что, не знаешь правил нашего времени? Можно даже подумать, будто ты какой-нибудь еретик с Синты.
— Я уже рассказывал вам, что в дни моей юности все люди были свободны и император правил в Окк-Хамилоте…
— Лучше не говори о таких вещах, — вполголоса предупредил меня Сайм. — Только доменьеры помнят о своих прежних жизнях… Хотя, правда, и я слышал, что давным-давно каждый человек записывал воспоминания о своем прошлом и хранил их в безопасности. Но как ты нашел свою память, я не спрашиваю, и ты лучше молчи об этом. Доменьер Гоп ревнив, хотя и самый благородный и щедрый лорд на свете, — добавил он поспешно, оглядывая столы.
— Ну, что ж, тогда я не стану больше говорить об этом, — ответил я, — но мне действительно довелось много путешествовать, даже язык изменился, пока я отсутствовал. Посоветуй, что мне делать?
Сайм надул щеки:
— Прямо не знаю, с чего начать, — выдохнул он. — Все принадлежит доменьерам, впрочем, как и должно быть, — он оглядел присутствующих в поисках подтверждения своим словам, и все поспешно закивали. — Люди без всякой профессии тоже являются собственностью доменьера, и это правильно, иначе они просто помрут с голоду. Если только на них не натолкнутся Серые Плащи, — он сделал знак от сглаза и сплюнул. Его примеру последовали остальные.
— Владеющие мастерством относятся к доменникам, зарабатывая согласно своим способностям. Вот я, например, старший кондитер доменьера Гопа, с квалификацией, соответствующей моему положению. И таким образом, здесь нет никого, кто мог бы сравниться со мной по таланту, — он самодовольно оглядел присутствующих, не встречая возражений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52