Он ещё хотел добавить: «Не томите», — но вовремя сообразил, что тогда куратор не упустит возможности прочесть долгую мораль, на практике доказав, что бывших учеников не существует, и школить их надо вплоть до самой отставки. Отставки ученика, но не педагога.
— Значит так, — строго произнёс Линёв, — чтобы понять, что вокруг происходит, нужно хотя бы слегка быть знакомым с теорией профессора Тейтуса Пшу.
— Мы слегка знакомы, — объявил Лёха, благоразумно умалчивая, что знаком он с профессором, но не его теорией.
— В таком случае, тебе должно быть известно, что всякая цивилизация по мере своего развития проходит несколько кризисных этапов. Прежде всего человечество может уничтожить себя в ядерном конфликте. Если этого не произошло, цивилизация выходит в дальний космос и там сталкивается с соседями по галактике. К этому времени мощь её ноосферы достигает космических величин, в частности, такой феномен, как разбегание галактик обуславливается взаимодействием ноосфер их обитателей.
— А я думал, что они просто так разбегаются, — признался Суровцев, — чтобы красное смещение было.
— Просто так даже собака не лает, — оборвал Пётр Аркадьевич и продолжил лекцию: — Однако, как можно заметить, сама от себя галактика разбежаться не может, и тогда при определённых значениях этического коэффициента в каждой из галактик образуется объект, который мы не очень удачно назвали Потусторонним Зеркалом.
— Чушь! — раздался от дверей каркающий голос.
В проходе стоял доктор Пшу, чью теорию так неловко взялся пересказывать Пётр Аркадьевич.
— Этический коэффициент — величина квазипостоянная! К тому же, зависимости получаются нелинейными, откуда следует, что мы ещё не обнаружили все действующие факторы.
— Тем не менее, именно Потустороннее Зеркало…
— Молекулярный Экран!
— Хорошо, не Зеркало, а Молекулярный Экран, который смело можно назвать самым молодым образованием в галактике, оказывается тем местом, от которого зависит само наше существование. Именно вокруг него развивается второй цивилизационный кризис. Раса, преодолевшая разлад на своей планете, сдаёт экзамен на умение сосуществовать с иными формами разума. Чувство агрессии, ксенофобия и вообще любая форма ненависти вызывают возмущения Молекулярного Экрана, который начинает создавать провалы метрики. Сначала туда попадают отдельные существа, затем действие усиливается, исчезать начинают более крупные объекты, находящиеся от Экрана на значительных расстояниях. И, боюсь, дело кончится тем, что начнут выгорать целые планеты, причём исключительно терраморфы.
— Ух ты! — восхитился Алексей. — Это что же получается? — самая опасная атака на родившийся во вселенной разум исходит не извне, а изнутри самого разума!
— Нет, конечно. Как и все угрозы, это атака извне. Но отбить её разум сможет только если он действительно стал разумом. Для агрессивного интеллекта места в мироздании не предусмотрено.
— Но постойте, — возразил неугомонный Суровцев, — ведь мы с уважаемым Шарби Унцем довольно ощутимо начистили друг другу физиономии. И хотя Потустороннее Зеркало находилось рядом, оно никак не отреагировало на наши действия.
— Полагаю, — мстительно произнёс доктор Пшу, — что интеллект сражающихся оказался столь невысок, что Молекулярный Экран не сумел его заметить. Как утверждает земная поговорка: «Клопа танком не задавишь».
— Я не был бы столь категоричен, — возразил прежде молчавший кварт-генерал. — Скорее всего, наши поединщики уцелели, потому что не питали друг к другу ненависти. А спортивный задор, как видим, вещь вполне допустимая с точки зрения мироздания.
Алексей приосанился, воспрянув духом. Вот оно как бывает: в полный рост стоял перед взором мироздания и выдержал испытание, доказав самой вселенной, что Лёха Бурый не зря носит титул вице-чемпиона!
— Ну а теперь, раз уж мы заговорили о герое дня, — будничным тоном продолжил Пётр Аркадьевич, — разберём, что за странный обморок приключился с нашим спортсменом…
— Ментальный срыв, — вступила в разговор Татьяна Эвельсон. — Паразитирующее сознание было насильственно сдёрнуто, и, пожалуйста, донор продемонстрировал, что его собственное сознание телом управлять не в состоянии.
— Танечка, не будь столь беспощадной, — успокаивающе прогудел Пирелли. — Бэр прекрасно управлял своим телом. Ты прикинь силу шока, любой из нас в подобной ситуации валялся бы без памяти.
— Какой шок? Какой срыв? — Алексей переводил отчаянный взгляд с одного серьёзного лица на другое, тщетно стараясь разглядеть усмешку, которая подсказала бы, что всё происходящее не более, чем весёлый розыгрыш.
— Успокойся, курсант! — жёстко приказал куратор. — Мы, кстати, ещё не закончили разбор выпускного задания, так что звание штаг-лейтенанта ты присвоил себе рановато. Задание не зачтено, и дело не в том, что ты разгромил археологическую сокровищницу. Конечно, «Принцессу» ты отыскал, но, строго говоря, к этому времени это уже был не ты, а наполовину ксенофрен. Вульгарнейшая подсадка чужой личности в модифицированную область памяти. Нам тоже впредь наука: МОП, оказывается, не так и безобидна.
— К-какая подсадка?.. — жалобно пролепетал вице-чемпион.
— Курсант Суровцев, — уставным тоном спросил Линёв. — Способны ли вы без вреда для здоровья сожрать кусок каменного угля?
— Ну, если не очень большой…
— Да, конечно, я не учёл твой аппетит. Но обычно, люди каменным углем не питаются, предпочитая получать необходимый организму углерод в виде легко усвояемых соединений. Например, в виде борща или шматка сала…
— И какое это имеет отношение…
— Самое прямое! Силикарболаудь на твоих глазах жрала песок пополам с углем, хотя никакое живое существо этим питаться не может. Дочкам-матерям требуются сложные кремнийорганические соединения, и ты обязан был заподозрить неладное. А ты вместо этого лопал галушки и не замечал, как под скрип песка в твою МОП записывается личность ксенофренки. Так что всё это время ты был шпионом силикарболаудей. Милые дамы прежде нас всех разобрались в феномене Потустороннего Зеркала, они лишь слегка просчитались, полагая, что смогут спровоцировать конфликт между галактическими расами, а сами остаться в стороне, пока мироздание будет выжигать земные и ка-хоутские планеты. Впрочем, Танечка, ещё будучи студенткой, предупреждала, что отсидеться не получится. Что делать, она понимает ксенофренов лучше, чем они сами. И тебя она тоже курировала всё это время, вдвоём с Пирелли следила, чтобы силикарболаудь не натворила чего твоими шаловливыми ручонками. Вот только на Вежбо не успела вмешаться. Впрочем, надеюсь, теперь конфликт будет улажен. Ты ещё должен благодарить высотника, что в ментальную рытвину провалилась только подсаженная личность, а не вы вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
— Значит так, — строго произнёс Линёв, — чтобы понять, что вокруг происходит, нужно хотя бы слегка быть знакомым с теорией профессора Тейтуса Пшу.
— Мы слегка знакомы, — объявил Лёха, благоразумно умалчивая, что знаком он с профессором, но не его теорией.
— В таком случае, тебе должно быть известно, что всякая цивилизация по мере своего развития проходит несколько кризисных этапов. Прежде всего человечество может уничтожить себя в ядерном конфликте. Если этого не произошло, цивилизация выходит в дальний космос и там сталкивается с соседями по галактике. К этому времени мощь её ноосферы достигает космических величин, в частности, такой феномен, как разбегание галактик обуславливается взаимодействием ноосфер их обитателей.
— А я думал, что они просто так разбегаются, — признался Суровцев, — чтобы красное смещение было.
— Просто так даже собака не лает, — оборвал Пётр Аркадьевич и продолжил лекцию: — Однако, как можно заметить, сама от себя галактика разбежаться не может, и тогда при определённых значениях этического коэффициента в каждой из галактик образуется объект, который мы не очень удачно назвали Потусторонним Зеркалом.
— Чушь! — раздался от дверей каркающий голос.
В проходе стоял доктор Пшу, чью теорию так неловко взялся пересказывать Пётр Аркадьевич.
— Этический коэффициент — величина квазипостоянная! К тому же, зависимости получаются нелинейными, откуда следует, что мы ещё не обнаружили все действующие факторы.
— Тем не менее, именно Потустороннее Зеркало…
— Молекулярный Экран!
— Хорошо, не Зеркало, а Молекулярный Экран, который смело можно назвать самым молодым образованием в галактике, оказывается тем местом, от которого зависит само наше существование. Именно вокруг него развивается второй цивилизационный кризис. Раса, преодолевшая разлад на своей планете, сдаёт экзамен на умение сосуществовать с иными формами разума. Чувство агрессии, ксенофобия и вообще любая форма ненависти вызывают возмущения Молекулярного Экрана, который начинает создавать провалы метрики. Сначала туда попадают отдельные существа, затем действие усиливается, исчезать начинают более крупные объекты, находящиеся от Экрана на значительных расстояниях. И, боюсь, дело кончится тем, что начнут выгорать целые планеты, причём исключительно терраморфы.
— Ух ты! — восхитился Алексей. — Это что же получается? — самая опасная атака на родившийся во вселенной разум исходит не извне, а изнутри самого разума!
— Нет, конечно. Как и все угрозы, это атака извне. Но отбить её разум сможет только если он действительно стал разумом. Для агрессивного интеллекта места в мироздании не предусмотрено.
— Но постойте, — возразил неугомонный Суровцев, — ведь мы с уважаемым Шарби Унцем довольно ощутимо начистили друг другу физиономии. И хотя Потустороннее Зеркало находилось рядом, оно никак не отреагировало на наши действия.
— Полагаю, — мстительно произнёс доктор Пшу, — что интеллект сражающихся оказался столь невысок, что Молекулярный Экран не сумел его заметить. Как утверждает земная поговорка: «Клопа танком не задавишь».
— Я не был бы столь категоричен, — возразил прежде молчавший кварт-генерал. — Скорее всего, наши поединщики уцелели, потому что не питали друг к другу ненависти. А спортивный задор, как видим, вещь вполне допустимая с точки зрения мироздания.
Алексей приосанился, воспрянув духом. Вот оно как бывает: в полный рост стоял перед взором мироздания и выдержал испытание, доказав самой вселенной, что Лёха Бурый не зря носит титул вице-чемпиона!
— Ну а теперь, раз уж мы заговорили о герое дня, — будничным тоном продолжил Пётр Аркадьевич, — разберём, что за странный обморок приключился с нашим спортсменом…
— Ментальный срыв, — вступила в разговор Татьяна Эвельсон. — Паразитирующее сознание было насильственно сдёрнуто, и, пожалуйста, донор продемонстрировал, что его собственное сознание телом управлять не в состоянии.
— Танечка, не будь столь беспощадной, — успокаивающе прогудел Пирелли. — Бэр прекрасно управлял своим телом. Ты прикинь силу шока, любой из нас в подобной ситуации валялся бы без памяти.
— Какой шок? Какой срыв? — Алексей переводил отчаянный взгляд с одного серьёзного лица на другое, тщетно стараясь разглядеть усмешку, которая подсказала бы, что всё происходящее не более, чем весёлый розыгрыш.
— Успокойся, курсант! — жёстко приказал куратор. — Мы, кстати, ещё не закончили разбор выпускного задания, так что звание штаг-лейтенанта ты присвоил себе рановато. Задание не зачтено, и дело не в том, что ты разгромил археологическую сокровищницу. Конечно, «Принцессу» ты отыскал, но, строго говоря, к этому времени это уже был не ты, а наполовину ксенофрен. Вульгарнейшая подсадка чужой личности в модифицированную область памяти. Нам тоже впредь наука: МОП, оказывается, не так и безобидна.
— К-какая подсадка?.. — жалобно пролепетал вице-чемпион.
— Курсант Суровцев, — уставным тоном спросил Линёв. — Способны ли вы без вреда для здоровья сожрать кусок каменного угля?
— Ну, если не очень большой…
— Да, конечно, я не учёл твой аппетит. Но обычно, люди каменным углем не питаются, предпочитая получать необходимый организму углерод в виде легко усвояемых соединений. Например, в виде борща или шматка сала…
— И какое это имеет отношение…
— Самое прямое! Силикарболаудь на твоих глазах жрала песок пополам с углем, хотя никакое живое существо этим питаться не может. Дочкам-матерям требуются сложные кремнийорганические соединения, и ты обязан был заподозрить неладное. А ты вместо этого лопал галушки и не замечал, как под скрип песка в твою МОП записывается личность ксенофренки. Так что всё это время ты был шпионом силикарболаудей. Милые дамы прежде нас всех разобрались в феномене Потустороннего Зеркала, они лишь слегка просчитались, полагая, что смогут спровоцировать конфликт между галактическими расами, а сами остаться в стороне, пока мироздание будет выжигать земные и ка-хоутские планеты. Впрочем, Танечка, ещё будучи студенткой, предупреждала, что отсидеться не получится. Что делать, она понимает ксенофренов лучше, чем они сами. И тебя она тоже курировала всё это время, вдвоём с Пирелли следила, чтобы силикарболаудь не натворила чего твоими шаловливыми ручонками. Вот только на Вежбо не успела вмешаться. Впрочем, надеюсь, теперь конфликт будет улажен. Ты ещё должен благодарить высотника, что в ментальную рытвину провалилась только подсаженная личность, а не вы вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80