Он сам настаивал, чтобы она открылась. Теперь она не могла отступить.
– Есть определенные границы того, что я могу сделать ради любви, – прямо объявила Меган и изобразила подобие улыбки. – Так что никакого риска, что вдруг затопают маленькие ножки. Чему я искренне рада, – солгала она. Лгать всегда тяжело, так было и так будет.
Лукас вроде бы не знал, что сказать. Покачав головой, он провел обеими руками по волосам. Потом автоматически взял халат и надел его, с сердитым видом попытался завязать пояс. Меган горестно наблюдала за ним. Как бы ей хотелось его утешить! Но она не имела права. Когда он поднял голову, она быстро нацепила на лицо улыбку и пожала плечами.
– И как ты знаешь, я никогда не видела себя невестой. Я бы задохнулась в браке.
Он смотрел на нее так, будто у нее вдруг выросла вторая голова.
– Но ты говорила, что любишь меня, – раздраженно заметил он.
– Я говорила, Лукас, что не хочу обижать тебя. – Меган вздохнула. – Да, я люблю тебя, но мне нравится совсем не то, что тебе. Прости, – хрипло закончила она и сделала шаг к нему.
Он выставил вперед ладони, словно не подпуская ее близко.
– Спасибо, но мне не нужна твоя жалость! – презрительно бросил он. – Меня тоже не особенно привлекает твое понимание любви.
Меган отвернулась под предлогом, что ей надо собрать остальную одежду. Руки у нее так тряслись, что она удивлялась, как ей удалось подобрать леггинсы и трусики. Внутри у нее словно все умерло. Наконец-то он поверил ей. Но ей пришлось причинить ему боль ради этого, и она никогда не простит себе такую жестокость. Выпрямившись, она облизала пересохшие губы и собралась с духом, чтобы вбить в гроб последний гвоздь.
– Ты справишься с этим. Сейчас ты думаешь, что любишь меня, но уже завтра разлюбишь. Когда ты дашь себе время немножко подумать, то придешь к заключению, что никогда и не любил меня. – Больше она ничего не могла выговорить. Слезы душили ее. Расправив плечи, Меган направилась к двери.
– А как насчет тебя? – Вопрос остановил ее, когда она уже взялась за ручку. Меган не обернулась и не увидела его застывшего взгляда. – Ты будешь любить меня завтра? – спросил он странным голосом.
Я буду любить тебя всегда, ответило сердце.
– О, у меня очень непостоянное сердце. Но, может быть, я буду любить тебя до тех пор, пока не встретится другой мужчина, – беззаботно бросила она и ушла.
В коридоре Меган прислонилась к стене. Оправдалась старинная мудрость: можно взять все, что хочется, но надо быть готовым заплатить за это. Она расплачивалась за прошедшую ночь. Нельзя было оставаться. Но ей хотелось украсть еще немного времени. А теперь она до конца дней будет помнить, что разрушила самое прекрасное – любовь Лукаса.
Меган оттолкнулась от стены и с гнетущим чувством вины побрела в свою комнату. Плюхнувшись на стул перед туалетным столиком, она прижалась головой к рукам. В какой ужасный хаос превратилась ее жизнь. В течение нескольких дней она нарушила все свои правила. Казалось, ей знакома боль сердца. Но ничто не шло в сравнение с тем, что Меган переживала сейчас.
Слезы бежали по щекам, но она смахнула их и заставила себя встать. Нет времени предаваться горю. Через несколько часов придется снова встретиться с Лукасом. На лице не должно быть никаких следов страдания. Это Меган твердо решила. Просто надо повторять и повторять, что она поступила правильно. Она предоставила ему свободу найти другую женщину, которая сможет дать ему все, чего он хочет. Чего он заслуживает. Ведь он добрый, любящий, благородный человек. Ему просто не повезло, что он влюбился в особу, которая, хотя и не по своей вине, лишила бы его самого ценного дара – собственной семьи.
Было почти полдесятого, когда Меган спустилась к завтраку. Она долго стояла под душем, чтобы прийти в себя. Потом надела желтовато-коричневые брюки и зеленую шелковую блузку. Кроме того, она решила воспользоваться гримом, чтобы придать лицу столь необходимые краски. Из зеркала на нее смотрел настоящий призрак. И она чувствовала себя так же – как призрак, вычеркнутый из жизни. Дух был сломлен, и душа пуста. У Меган возникло ощущение, что ее совсем не трудно раздавить окончательно.
Она надеялась, что в кухне никого не будет. Но когда открыла дверь, то обнаружила там Лукаса. Он сидел за столом, задумавшись над чашкой кофе. Инстинктивно ей захотелось тут же закрыть дверь и бежать. Сердце болезненно сжалось. Но она подавила страх. Она не трусиха и сделала выбор. Она не собирается отступать, поэтому чем раньше она привыкнет встречаться с Лукасом, тем раньше укрепит свои защитные барьеры. Наступит день, и она даже будет способна смотреть на него, не страдая от глубокого чувства утраты.
Он еще не заметил, что она стоит на пороге. И Меган поймала себя на том, что рассматривает его макушку. Какой забавно уязвимой эта макушка казалась с высоты… Меган так и подмывало подойти и ласково запустить пальцы в шелковистые пряди. Но нельзя себе позволять такого. Невольные знаки нежности строжайше запрещены. Ведь она должна скрывать от него свои чувства. Нельзя давать ему ни малейшего повода для подозрений, что она лжет.
Она стояла очень тихо, но, должно быть, все же произвела легкий шум. Лукас вдруг огляделся и краем глаза из-под ресниц заметил ее. И к ее величайшему изумлению – потому что этого Меган меньше всего ждала, – улыбнулся. Эта его улыбка словно солнцем осветила окоченевшую душу. Такая простая и такая красивая. Но Меган не могла бы сейчас заговорить, даже если бы от этого зависела ее жизнь.
– Доброе утро. Брак со мной все еще не представляет для тебя интереса? Нет? А как насчет чашки кофе? У тебя такой вид, что тебе не помешало бы подкрепиться.
Меган подошла к ближайшему стулу и рухнула на сиденье. Ее сбило с ног его обескураживающее поведение.
– Ч-ч-что? – с трудом пролепетала она.
Лукас криво улыбнулся, налил из кофейника, стоявшего на столе, в чашку кофе и поставил перед ней. Она таращилась на чашку, словно ожидая, что та сейчас взорвется. Утратив душевное равновесие, Меган абсолютно не понимала, что же происходит.
Лукас вел себя так, будто для него не составило труда привести в порядок мысли. Он заговорил спокойным тоном, точно они обсуждали погоду.
– Полагаю, ты понимаешь, что ты единственная женщина, на которой я когда-нибудь женюсь? – мягко проговорил он.
Меган, не веря своим глазам и ушам, уставилась на него. Как он мог такое сказать? Ведь они уже прошли через это объяснение.
– Ты найдешь другую женщину, – тихо выдохнула она и снова перевела невидящий взгляд на чашку.
– Или ты, Рыжик, или никто, – упрямо повторил Лукас.
Живот свело. Она посмотрела на него. Глаза ее сверкали от злости и безмерной муки.
– Зачем ты это говоришь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
– Есть определенные границы того, что я могу сделать ради любви, – прямо объявила Меган и изобразила подобие улыбки. – Так что никакого риска, что вдруг затопают маленькие ножки. Чему я искренне рада, – солгала она. Лгать всегда тяжело, так было и так будет.
Лукас вроде бы не знал, что сказать. Покачав головой, он провел обеими руками по волосам. Потом автоматически взял халат и надел его, с сердитым видом попытался завязать пояс. Меган горестно наблюдала за ним. Как бы ей хотелось его утешить! Но она не имела права. Когда он поднял голову, она быстро нацепила на лицо улыбку и пожала плечами.
– И как ты знаешь, я никогда не видела себя невестой. Я бы задохнулась в браке.
Он смотрел на нее так, будто у нее вдруг выросла вторая голова.
– Но ты говорила, что любишь меня, – раздраженно заметил он.
– Я говорила, Лукас, что не хочу обижать тебя. – Меган вздохнула. – Да, я люблю тебя, но мне нравится совсем не то, что тебе. Прости, – хрипло закончила она и сделала шаг к нему.
Он выставил вперед ладони, словно не подпуская ее близко.
– Спасибо, но мне не нужна твоя жалость! – презрительно бросил он. – Меня тоже не особенно привлекает твое понимание любви.
Меган отвернулась под предлогом, что ей надо собрать остальную одежду. Руки у нее так тряслись, что она удивлялась, как ей удалось подобрать леггинсы и трусики. Внутри у нее словно все умерло. Наконец-то он поверил ей. Но ей пришлось причинить ему боль ради этого, и она никогда не простит себе такую жестокость. Выпрямившись, она облизала пересохшие губы и собралась с духом, чтобы вбить в гроб последний гвоздь.
– Ты справишься с этим. Сейчас ты думаешь, что любишь меня, но уже завтра разлюбишь. Когда ты дашь себе время немножко подумать, то придешь к заключению, что никогда и не любил меня. – Больше она ничего не могла выговорить. Слезы душили ее. Расправив плечи, Меган направилась к двери.
– А как насчет тебя? – Вопрос остановил ее, когда она уже взялась за ручку. Меган не обернулась и не увидела его застывшего взгляда. – Ты будешь любить меня завтра? – спросил он странным голосом.
Я буду любить тебя всегда, ответило сердце.
– О, у меня очень непостоянное сердце. Но, может быть, я буду любить тебя до тех пор, пока не встретится другой мужчина, – беззаботно бросила она и ушла.
В коридоре Меган прислонилась к стене. Оправдалась старинная мудрость: можно взять все, что хочется, но надо быть готовым заплатить за это. Она расплачивалась за прошедшую ночь. Нельзя было оставаться. Но ей хотелось украсть еще немного времени. А теперь она до конца дней будет помнить, что разрушила самое прекрасное – любовь Лукаса.
Меган оттолкнулась от стены и с гнетущим чувством вины побрела в свою комнату. Плюхнувшись на стул перед туалетным столиком, она прижалась головой к рукам. В какой ужасный хаос превратилась ее жизнь. В течение нескольких дней она нарушила все свои правила. Казалось, ей знакома боль сердца. Но ничто не шло в сравнение с тем, что Меган переживала сейчас.
Слезы бежали по щекам, но она смахнула их и заставила себя встать. Нет времени предаваться горю. Через несколько часов придется снова встретиться с Лукасом. На лице не должно быть никаких следов страдания. Это Меган твердо решила. Просто надо повторять и повторять, что она поступила правильно. Она предоставила ему свободу найти другую женщину, которая сможет дать ему все, чего он хочет. Чего он заслуживает. Ведь он добрый, любящий, благородный человек. Ему просто не повезло, что он влюбился в особу, которая, хотя и не по своей вине, лишила бы его самого ценного дара – собственной семьи.
Было почти полдесятого, когда Меган спустилась к завтраку. Она долго стояла под душем, чтобы прийти в себя. Потом надела желтовато-коричневые брюки и зеленую шелковую блузку. Кроме того, она решила воспользоваться гримом, чтобы придать лицу столь необходимые краски. Из зеркала на нее смотрел настоящий призрак. И она чувствовала себя так же – как призрак, вычеркнутый из жизни. Дух был сломлен, и душа пуста. У Меган возникло ощущение, что ее совсем не трудно раздавить окончательно.
Она надеялась, что в кухне никого не будет. Но когда открыла дверь, то обнаружила там Лукаса. Он сидел за столом, задумавшись над чашкой кофе. Инстинктивно ей захотелось тут же закрыть дверь и бежать. Сердце болезненно сжалось. Но она подавила страх. Она не трусиха и сделала выбор. Она не собирается отступать, поэтому чем раньше она привыкнет встречаться с Лукасом, тем раньше укрепит свои защитные барьеры. Наступит день, и она даже будет способна смотреть на него, не страдая от глубокого чувства утраты.
Он еще не заметил, что она стоит на пороге. И Меган поймала себя на том, что рассматривает его макушку. Какой забавно уязвимой эта макушка казалась с высоты… Меган так и подмывало подойти и ласково запустить пальцы в шелковистые пряди. Но нельзя себе позволять такого. Невольные знаки нежности строжайше запрещены. Ведь она должна скрывать от него свои чувства. Нельзя давать ему ни малейшего повода для подозрений, что она лжет.
Она стояла очень тихо, но, должно быть, все же произвела легкий шум. Лукас вдруг огляделся и краем глаза из-под ресниц заметил ее. И к ее величайшему изумлению – потому что этого Меган меньше всего ждала, – улыбнулся. Эта его улыбка словно солнцем осветила окоченевшую душу. Такая простая и такая красивая. Но Меган не могла бы сейчас заговорить, даже если бы от этого зависела ее жизнь.
– Доброе утро. Брак со мной все еще не представляет для тебя интереса? Нет? А как насчет чашки кофе? У тебя такой вид, что тебе не помешало бы подкрепиться.
Меган подошла к ближайшему стулу и рухнула на сиденье. Ее сбило с ног его обескураживающее поведение.
– Ч-ч-что? – с трудом пролепетала она.
Лукас криво улыбнулся, налил из кофейника, стоявшего на столе, в чашку кофе и поставил перед ней. Она таращилась на чашку, словно ожидая, что та сейчас взорвется. Утратив душевное равновесие, Меган абсолютно не понимала, что же происходит.
Лукас вел себя так, будто для него не составило труда привести в порядок мысли. Он заговорил спокойным тоном, точно они обсуждали погоду.
– Полагаю, ты понимаешь, что ты единственная женщина, на которой я когда-нибудь женюсь? – мягко проговорил он.
Меган, не веря своим глазам и ушам, уставилась на него. Как он мог такое сказать? Ведь они уже прошли через это объяснение.
– Ты найдешь другую женщину, – тихо выдохнула она и снова перевела невидящий взгляд на чашку.
– Или ты, Рыжик, или никто, – упрямо повторил Лукас.
Живот свело. Она посмотрела на него. Глаза ее сверкали от злости и безмерной муки.
– Зачем ты это говоришь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46