Обессиленная, Клаудия опустилась на стул. Ну и чего она достигла своей откровенностью? Отчуждение между ними только углубилось. Тайлер не способен прислушиваться к разумным доводам и советам. Упрямец, каких свет не видел! Но и она хороша… Надо же быть такой дурой! Показала, что ей не все равно, что он делает и с кем. Теперь он воспользуется ее слабостью, чтобы уколоть побольнее, если она снова проявит любопытство. Нет, это просто невыносимо!
Через час Тайлер ушел, буркнув вместо прощанья, что вернется поздно и ей незачем его дожидаться. Клаудия метнула на него раздраженный взгляд, который не достиг цели: Тайлер уже повернулся к ней спиной. Дверь захлопнулась. Ну и ладно, у нее тоже есть гордость. Нечего сидеть в четырех стенах и предаваться тоске. Клаудия приняла душ и надела сиреневое шелковое платье, решив пообедать в ресторане гостиницы.
Мужчины, сидевшие в зале, проводили ее восхищенными взглядами, что несколько улучшило ее мрачное настроение и укрепило ослабевший боевой дух. Однако обедать в одиночестве — не слишком
большое удовольствие, поэтому она быстро съела заказанные блюда и вернулась в номер. По телевизору шел документальный фильм о египетских гробницах, потом начался вестерн, который она уже видела. Рассеянно уставившись на экран, она испытывала все большее беспокойство.
Ее мысли вернулись к Тайлеру. Почему его так долго нет? С кем бы он ни встречался, обед уже давным-давно кончился. Он просто хочет ее позлить! Пытается доказать, что вычеркнул ее из своей жизни. Выходит, у нее никого нет, кроме Натали, но и в дочери она не может быть уверена. Сердце сжала такая тоска, что Клаудия вскочила и заходила по комнате: Нет, она не в силах здесь оставаться!
Шел уже первый час ночи, но ее это не остановило. Переодевшись в брюки и свитер, она подхватила сумочку и пиджак, спустилась вниз и взяла такси. Раз Тайлер бросил, ее одну, она поедет в больницу и побудет с дочерью.
Венди искренне обрадовалась ей. Женщины немного поболтали, понизив голос, потом Венди ушла, и Клаудия осталась наедине со спящей Натали. Капельницу уже убрали, и девочка крепко спала с куклой в обнимку.
Клаудия наклонилась, чтобы поцеловать ее в разрумянившуюся щечку. Золотой крестик на цепочке, подаренный дядей Марко, блеснул на тонкой шейке. Как хорошо, что они подружились: Натали полезно знать, что Тайлер не единственный ее родственник.
Клаудия придвинула к кровати стул, села поудобнее, и вскоре на нее снизошло спокойствие, которое она уже однажды испытала у постели дочери. На столике лежала книжка, которую читал девочке Марко; Клаудия раскрыла ее и невольно увлеклась, погрузившись в волшебный мир сказок, как бывало в детстве, только тогда она бежала от суровой реальности, а сейчас ее охватила чистая, ничем не замутненная радость. Она так углубилась в чтение, что не сразу почувствовала на себе внимательный взгляд Натали.
С минуту обе молчали, потом Клаудия отложила книгу.
— Тебе надо спать, — шепнула она с улыбкой.
В больших светло-карих глазах Натали отразилась неуверенность.
— Ты уже была здесь раньше… Сидела и смотрела на меня.
— Верно. Мне это нравится. Когда ты была совсем маленькая, я часто сидела у твоей кроватки. Мне становилось легче и казалось, что все не так уж плохо, — просто сказала Клаудия.
— Если все было не очень плохо, почему ты ушла? — спросила девочка с присущей ей прямотой.
Клаудия вздохнула, в ее глазах блеснули слезы.
— Твой папа обманул меня. Иначе я бы никогда не ушла… Наверно, тебе трудно поверить, но это правда. Я тебя очень люблю и всегда любила, но не знаю, как это доказать.
Пальчики Натали перебирали белокурые локоны куклы.
— Тебе нравится Тайлер? — вдруг спросила она, испытующе глядя на мать.
Клаудия порадовалась тому, что слабый свет настольной лампы скрывает ее щеки, внезапно вспыхнувшие румянцем.
— Да, очень.
— И мне тоже. Жалко, что он мне не отец. Мой настоящий папочка говорил неправду.
За этими простыми словами таилась такая бездна страдания, что у Клаудии перехватило дыхание. К горлу подступил комок.
— Я знаю. Но Тайлер не такой, ему можно верить.
Натали в упор смотрела на мать.
— Он говорит, ты хочешь со мной поближе познакомиться. Зачем? Я должна уехать с тобой?
Клаудия словно вступила на минное поле, по которому следовало продвигаться с особой осторожностью.
— Мне бы этого очень хотелось, но только если ты согласишься, — мягко сказала она. — Все зависит от тебя.
— Это хорошо, — быстро сказала Натали, — потому что я никуда не поеду.
Подавив обиду, Клаудия откинула назад голову.
— Я так и думала. Не беспокойся, сейчас я хочу только одного — подружиться с тобой, — Зачем? Тебе нужны мои деньги? — с подозрением спросила девочка.
Клаудия покраснела от досады.
— Разумеется, нет! Твои деньги мне ни к чему, у меня своих достаточно. Выброси, пожалуйста, из головы эту глупую мысль раз и навсегда. — Последнюю фразу она произнесла более резко, чем намеревалась. Это все из-за Гордона, его извращенная лживость выводила ее из себя. Какой же он все-таки подлец! Ее рука, потянувшаяся было к дочери, сама по себе отдернулась, слезы обожгли веки, из груди вырвался горький смех, больше похожий на рыдание. — Видишь, Натали, я не смею даже дотронуться до тебя… Боюсь, что ты меня оттолкнешь.
Она неловко поднялась на ноги и подошла к окну, ругая себя последними словами за несдержанность.
— К-клаудия…
Услышав свое имя, впервые произнесенное тихим детским голоском, Клаудия чуть не задохнулась и порывисто обернулась. Натали повела плечами.
— Я думаю… мы могли бы подружиться, если хочешь…
Голова у Клаудии пошла кругом.
— Очень хочу! — радостно воскликнула она и тут же осеклась, наткнувшись на настороженный взгляд дочери. Не следует забывать, что перед ней одинокий, заброшенный ребенок, не знающий, кому верить, включая собственную мать. Спрятав поглубже свою радость, Клаудия села на прежнее место и взяла в руки книгу. — Хочешь, я тебе почитаю? — предложила она. — Так ты быстрее уснешь.
— Почитай, — согласилась Натали, укладываясь на бок.
Откашлявшись и украдкой смахнув с ресниц слезы, Клаудия нашла нужную страницу и начала читать.
Под утро она собрала сумку и выскользнула из палаты. Натали давно уснула, предоставив матери возможность спокойно подумать в тишине. Кажется, в их отношениях наступил перелом, хотя об успехе говорить рано. Незачем анализировать, как и почему это произошло, нужно постараться укрепить хрупкое доверие, возникшее между ними.
Подавив зевок, Клаудия свернула к лифтам и застыла на месте. На стуле у стены, вытянув перед собой ноги и засунув руки в карманы элегантного пиджака, дремал Тайлер. Клаудия оторопела от изумления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Через час Тайлер ушел, буркнув вместо прощанья, что вернется поздно и ей незачем его дожидаться. Клаудия метнула на него раздраженный взгляд, который не достиг цели: Тайлер уже повернулся к ней спиной. Дверь захлопнулась. Ну и ладно, у нее тоже есть гордость. Нечего сидеть в четырех стенах и предаваться тоске. Клаудия приняла душ и надела сиреневое шелковое платье, решив пообедать в ресторане гостиницы.
Мужчины, сидевшие в зале, проводили ее восхищенными взглядами, что несколько улучшило ее мрачное настроение и укрепило ослабевший боевой дух. Однако обедать в одиночестве — не слишком
большое удовольствие, поэтому она быстро съела заказанные блюда и вернулась в номер. По телевизору шел документальный фильм о египетских гробницах, потом начался вестерн, который она уже видела. Рассеянно уставившись на экран, она испытывала все большее беспокойство.
Ее мысли вернулись к Тайлеру. Почему его так долго нет? С кем бы он ни встречался, обед уже давным-давно кончился. Он просто хочет ее позлить! Пытается доказать, что вычеркнул ее из своей жизни. Выходит, у нее никого нет, кроме Натали, но и в дочери она не может быть уверена. Сердце сжала такая тоска, что Клаудия вскочила и заходила по комнате: Нет, она не в силах здесь оставаться!
Шел уже первый час ночи, но ее это не остановило. Переодевшись в брюки и свитер, она подхватила сумочку и пиджак, спустилась вниз и взяла такси. Раз Тайлер бросил, ее одну, она поедет в больницу и побудет с дочерью.
Венди искренне обрадовалась ей. Женщины немного поболтали, понизив голос, потом Венди ушла, и Клаудия осталась наедине со спящей Натали. Капельницу уже убрали, и девочка крепко спала с куклой в обнимку.
Клаудия наклонилась, чтобы поцеловать ее в разрумянившуюся щечку. Золотой крестик на цепочке, подаренный дядей Марко, блеснул на тонкой шейке. Как хорошо, что они подружились: Натали полезно знать, что Тайлер не единственный ее родственник.
Клаудия придвинула к кровати стул, села поудобнее, и вскоре на нее снизошло спокойствие, которое она уже однажды испытала у постели дочери. На столике лежала книжка, которую читал девочке Марко; Клаудия раскрыла ее и невольно увлеклась, погрузившись в волшебный мир сказок, как бывало в детстве, только тогда она бежала от суровой реальности, а сейчас ее охватила чистая, ничем не замутненная радость. Она так углубилась в чтение, что не сразу почувствовала на себе внимательный взгляд Натали.
С минуту обе молчали, потом Клаудия отложила книгу.
— Тебе надо спать, — шепнула она с улыбкой.
В больших светло-карих глазах Натали отразилась неуверенность.
— Ты уже была здесь раньше… Сидела и смотрела на меня.
— Верно. Мне это нравится. Когда ты была совсем маленькая, я часто сидела у твоей кроватки. Мне становилось легче и казалось, что все не так уж плохо, — просто сказала Клаудия.
— Если все было не очень плохо, почему ты ушла? — спросила девочка с присущей ей прямотой.
Клаудия вздохнула, в ее глазах блеснули слезы.
— Твой папа обманул меня. Иначе я бы никогда не ушла… Наверно, тебе трудно поверить, но это правда. Я тебя очень люблю и всегда любила, но не знаю, как это доказать.
Пальчики Натали перебирали белокурые локоны куклы.
— Тебе нравится Тайлер? — вдруг спросила она, испытующе глядя на мать.
Клаудия порадовалась тому, что слабый свет настольной лампы скрывает ее щеки, внезапно вспыхнувшие румянцем.
— Да, очень.
— И мне тоже. Жалко, что он мне не отец. Мой настоящий папочка говорил неправду.
За этими простыми словами таилась такая бездна страдания, что у Клаудии перехватило дыхание. К горлу подступил комок.
— Я знаю. Но Тайлер не такой, ему можно верить.
Натали в упор смотрела на мать.
— Он говорит, ты хочешь со мной поближе познакомиться. Зачем? Я должна уехать с тобой?
Клаудия словно вступила на минное поле, по которому следовало продвигаться с особой осторожностью.
— Мне бы этого очень хотелось, но только если ты согласишься, — мягко сказала она. — Все зависит от тебя.
— Это хорошо, — быстро сказала Натали, — потому что я никуда не поеду.
Подавив обиду, Клаудия откинула назад голову.
— Я так и думала. Не беспокойся, сейчас я хочу только одного — подружиться с тобой, — Зачем? Тебе нужны мои деньги? — с подозрением спросила девочка.
Клаудия покраснела от досады.
— Разумеется, нет! Твои деньги мне ни к чему, у меня своих достаточно. Выброси, пожалуйста, из головы эту глупую мысль раз и навсегда. — Последнюю фразу она произнесла более резко, чем намеревалась. Это все из-за Гордона, его извращенная лживость выводила ее из себя. Какой же он все-таки подлец! Ее рука, потянувшаяся было к дочери, сама по себе отдернулась, слезы обожгли веки, из груди вырвался горький смех, больше похожий на рыдание. — Видишь, Натали, я не смею даже дотронуться до тебя… Боюсь, что ты меня оттолкнешь.
Она неловко поднялась на ноги и подошла к окну, ругая себя последними словами за несдержанность.
— К-клаудия…
Услышав свое имя, впервые произнесенное тихим детским голоском, Клаудия чуть не задохнулась и порывисто обернулась. Натали повела плечами.
— Я думаю… мы могли бы подружиться, если хочешь…
Голова у Клаудии пошла кругом.
— Очень хочу! — радостно воскликнула она и тут же осеклась, наткнувшись на настороженный взгляд дочери. Не следует забывать, что перед ней одинокий, заброшенный ребенок, не знающий, кому верить, включая собственную мать. Спрятав поглубже свою радость, Клаудия села на прежнее место и взяла в руки книгу. — Хочешь, я тебе почитаю? — предложила она. — Так ты быстрее уснешь.
— Почитай, — согласилась Натали, укладываясь на бок.
Откашлявшись и украдкой смахнув с ресниц слезы, Клаудия нашла нужную страницу и начала читать.
Под утро она собрала сумку и выскользнула из палаты. Натали давно уснула, предоставив матери возможность спокойно подумать в тишине. Кажется, в их отношениях наступил перелом, хотя об успехе говорить рано. Незачем анализировать, как и почему это произошло, нужно постараться укрепить хрупкое доверие, возникшее между ними.
Подавив зевок, Клаудия свернула к лифтам и застыла на месте. На стуле у стены, вытянув перед собой ноги и засунув руки в карманы элегантного пиджака, дремал Тайлер. Клаудия оторопела от изумления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49