Мистер Ривз по наивности не понял и скромно заявил, что с уходом на покой доход его составляет всего двенадцать тысяч в год, но для человека непритязательного этого, как он считает, вполне достаточно. Леди Стоун заявила, что это надо будет рассказать всем мокроносым. И мистер Ривз снова по наивности спросил, сколько же у нее детей. Леди Стоун сказала, какого черта, разве она не говорила, что они всего полгода как поженились, но ей страсть как хочется иметь ребеночка. А у мистера Ривза есть дети? Двое, сказал он, и они были прелестными, очаровательными, пока были маленькими, а вот когда выросли… Да, она знает, как это бывает. Она это знает…
Знакомство развивалось со скоростью, с какой в учебном кинофильме у вас на глазах растет цветок. Чудеса да и только, размышлял мистер Ривз, ему так легко разговаривать с этой эмигранткой, а вот высокоинтеллектуальная беседа настолько удручает его, что он становится круглым идиотом. Они обменялись адресами, и мистер Ривз только было начал говорить, что она непременно должна к ним прийти — посмотреть сад и вообще…
— Джон, друг мой! — раздался тут голос миссис Ривз. — Мне так неприятно прерывать вашу беседу… — И она бросила приторно-любезный, но явно недоброжелательный взгляд на слишком уж красивую собеседницу, -…но несколько человек хотят с тобой познакомиться.
— Хорошо, хорошо! — раздраженно сказал мистер Ривз. — Познакомьтесь: леди Стоун — моя жена. Извините, что я вынужден вас покинуть. Но вы, конечно, навестите нас, правда?
— Можете не сомневаться, — сказала леди Стоун, смерив миссис Ривз быстрым взглядом ярко-синих глаз и в то же время приветливо кивая мистеру Ривзу. — Можете не сомневаться… если только получу приглашение.
— Леди Стоун? — недоверчиво прошипела миссис Ривз на ухо мужу, когда они пробирались сквозь толпу. — Кто она такая? И откуда ты ее знаешь?
— Да вот свел знакомство в уголке, — весело сказал мистер Ривз. — Она американка, хористка, очень милая молодая особа, к тому же замужем за одним человеком, которого я знаю по Сити.
— И он в самом деле пэр ?
— Конечно.
— Что?! И работает в Сити?!
— Да не придуривайся ты, — сказал мистер Ривз, невольно подражая языку своей новой приятельницы.
— Какой ужас — жениться на хористке… да к тому же — американке . Неужели он не мог найти себе благовоспитанную английскую девушку?
— Хм, — изрек мистер Ривз, — она все-таки куда аппетитнее какой-нибудь сварливой карги, красующейся на хоккее в Челтнеме. И чванства в ней — ни единой капли.
Миссис Ривз тотчас же про себя решила, что леди Стоун не может бывать у нее в доме. Все-таки должен же где-то быть предел: так или не так?
Всю остальную часть вечера мистер Ривз только раздражался и потел. Его заставили встретиться с прессой, соответственно накачанной мистером Хоукснитчем, но как только пресса обнаружила, что мистер Ривз отнюдь не богат и может похвалиться лишь безупречной жизнью да тридцатью тремя годами упорного труда, — пресса мигом потеряла к нему всякий интерес. Ну, какую историю можно сочинить про мистера Ривза?
Его познакомили с извивающимися молодыми людьми, которые занимались живописью, и с грузными молодыми людьми, которые занимались танцами, и с хриплоголосыми молодыми людьми, которые занимались пением. Но что они писали, где танцевали и как пели, мистеру Ривзу так и не удалось узнать. Особенно же потрясла его плоскогрудая молодая особа в розовом платье, которая выглядела этаким заморышем, впервые вывезенным в свет, а оказалась весьма сведущей особой, прочитавшей ему целую лекцию о современных противозачаточных методах. Она дала мистеру Ривзу понять, что приняла на себя миссию по их распространению. Если все всегда и повсюду будут безукоснительно пользоваться противозачаточными средствами, это приведет к улучшению человеческой породы и, следовательно, разрешит все проблемы. Тогда мистер Ривз спросил с самым невинным видом, а не улучшится ли человеческая порода, если ее вообще истребить, и был тотчас вычеркнут из списка знакомых, как ханжа и реакционер.
Познакомился он и с другими людьми, но уже не в силах был ни на что реагировать…
С большим трудом взяв себя в руки, мистер Ривз включил первую, потом вторую скорость и, думая о чем-то своем, тем не менее осторожно повел машину. Он чувствовал, как его накрахмаленный воротничок обмяк и сморщился сзади на шее, а рубашка прилипла к спине, — совсем как если бы он играл в регби и раз десять попадал в общую свалку. Он мечтал лишь о том, чтобы поскорее добраться до Мэрвуда, принять ванну и не торопясь выпить виски…
— До чего же интересный был вечер, — решила прощупать почву миссис Ривз. — Столько знаменитостей !
— Угу, — изрек мистер Ривз, не решаясь вдаваться в комментарии.
— Ужасно обидно, что ты потратил столько времени на эту вульгарную американку…
— Угу.
— Но я получила несколько приглашений для нас обоих . И если ты будешь благоразумен, мы сможем поближе сойтись со всеми этими прелестными людьми, с людьми настоящими .
— Угу.
Не добившись от своего супруга ничего, кроме междометий, миссис Ривз наконец умолкла. А мистер Ривз с поистине сверхъестественной точностью следовал намеченным курсом. Казалось, он задался целью выбросить все посторонние мысли из головы, показывая высокий класс автомобилизма. И только подъезжая к дому, он заговорил.
— Послушай, Джейн, — сказал вдруг он.
— Да, душа моя?
— А которая была герцогиня? Я что-то не приметил.
— О-о, — в великом замешательстве произнесла миссис Ривз. — Герцогиня? О, это вышло так обидно. В последнюю минуту она сообщила, что неотложные дела…
— Угу, — изрек мистер Ривз.
И хихикнул — но тихонько, про себя.
ЧЕТЫРЕ
В то утро, сидя в своем кабинете, мистер Ривз вдруг опустил газету и задумался. Потом он так и называл это про себя: «то утро». Ничего особо примечательного в слове «задумался», конечно, нет. Ведь мистер Ривз всю жизнь о чем-то думал, только вот глубоко не задумывался. Не было времени.
Однако именно Время побудило его задуматься. Он пытался осмыслить рецензию на новую книгу о теории относительности. «Не по зубам мне это, — смиренно подумал он. — Жаль, что не получил я настоящего образования: как, должно быть, здорово разбираться во всем этом. „Время — это четвертое измерение“. Звучит куда как просто, а вот что это значит ?»
И тут мистер Ривз впервые в жизни задал себе вполне естественный вопрос: «А что же такое Время?» Сутки и их подразделения, размышлял он, измеряются оборотом Земли вокруг своей оси. А год измеряется оборотом Земли вокруг Солнца. Но движения-то это разные, с изумлением подумал мистер Ривз. «Так вот почему в конце каждого года остается кусочек дня, который переходит на следующий!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
Знакомство развивалось со скоростью, с какой в учебном кинофильме у вас на глазах растет цветок. Чудеса да и только, размышлял мистер Ривз, ему так легко разговаривать с этой эмигранткой, а вот высокоинтеллектуальная беседа настолько удручает его, что он становится круглым идиотом. Они обменялись адресами, и мистер Ривз только было начал говорить, что она непременно должна к ним прийти — посмотреть сад и вообще…
— Джон, друг мой! — раздался тут голос миссис Ривз. — Мне так неприятно прерывать вашу беседу… — И она бросила приторно-любезный, но явно недоброжелательный взгляд на слишком уж красивую собеседницу, -…но несколько человек хотят с тобой познакомиться.
— Хорошо, хорошо! — раздраженно сказал мистер Ривз. — Познакомьтесь: леди Стоун — моя жена. Извините, что я вынужден вас покинуть. Но вы, конечно, навестите нас, правда?
— Можете не сомневаться, — сказала леди Стоун, смерив миссис Ривз быстрым взглядом ярко-синих глаз и в то же время приветливо кивая мистеру Ривзу. — Можете не сомневаться… если только получу приглашение.
— Леди Стоун? — недоверчиво прошипела миссис Ривз на ухо мужу, когда они пробирались сквозь толпу. — Кто она такая? И откуда ты ее знаешь?
— Да вот свел знакомство в уголке, — весело сказал мистер Ривз. — Она американка, хористка, очень милая молодая особа, к тому же замужем за одним человеком, которого я знаю по Сити.
— И он в самом деле пэр ?
— Конечно.
— Что?! И работает в Сити?!
— Да не придуривайся ты, — сказал мистер Ривз, невольно подражая языку своей новой приятельницы.
— Какой ужас — жениться на хористке… да к тому же — американке . Неужели он не мог найти себе благовоспитанную английскую девушку?
— Хм, — изрек мистер Ривз, — она все-таки куда аппетитнее какой-нибудь сварливой карги, красующейся на хоккее в Челтнеме. И чванства в ней — ни единой капли.
Миссис Ривз тотчас же про себя решила, что леди Стоун не может бывать у нее в доме. Все-таки должен же где-то быть предел: так или не так?
Всю остальную часть вечера мистер Ривз только раздражался и потел. Его заставили встретиться с прессой, соответственно накачанной мистером Хоукснитчем, но как только пресса обнаружила, что мистер Ривз отнюдь не богат и может похвалиться лишь безупречной жизнью да тридцатью тремя годами упорного труда, — пресса мигом потеряла к нему всякий интерес. Ну, какую историю можно сочинить про мистера Ривза?
Его познакомили с извивающимися молодыми людьми, которые занимались живописью, и с грузными молодыми людьми, которые занимались танцами, и с хриплоголосыми молодыми людьми, которые занимались пением. Но что они писали, где танцевали и как пели, мистеру Ривзу так и не удалось узнать. Особенно же потрясла его плоскогрудая молодая особа в розовом платье, которая выглядела этаким заморышем, впервые вывезенным в свет, а оказалась весьма сведущей особой, прочитавшей ему целую лекцию о современных противозачаточных методах. Она дала мистеру Ривзу понять, что приняла на себя миссию по их распространению. Если все всегда и повсюду будут безукоснительно пользоваться противозачаточными средствами, это приведет к улучшению человеческой породы и, следовательно, разрешит все проблемы. Тогда мистер Ривз спросил с самым невинным видом, а не улучшится ли человеческая порода, если ее вообще истребить, и был тотчас вычеркнут из списка знакомых, как ханжа и реакционер.
Познакомился он и с другими людьми, но уже не в силах был ни на что реагировать…
С большим трудом взяв себя в руки, мистер Ривз включил первую, потом вторую скорость и, думая о чем-то своем, тем не менее осторожно повел машину. Он чувствовал, как его накрахмаленный воротничок обмяк и сморщился сзади на шее, а рубашка прилипла к спине, — совсем как если бы он играл в регби и раз десять попадал в общую свалку. Он мечтал лишь о том, чтобы поскорее добраться до Мэрвуда, принять ванну и не торопясь выпить виски…
— До чего же интересный был вечер, — решила прощупать почву миссис Ривз. — Столько знаменитостей !
— Угу, — изрек мистер Ривз, не решаясь вдаваться в комментарии.
— Ужасно обидно, что ты потратил столько времени на эту вульгарную американку…
— Угу.
— Но я получила несколько приглашений для нас обоих . И если ты будешь благоразумен, мы сможем поближе сойтись со всеми этими прелестными людьми, с людьми настоящими .
— Угу.
Не добившись от своего супруга ничего, кроме междометий, миссис Ривз наконец умолкла. А мистер Ривз с поистине сверхъестественной точностью следовал намеченным курсом. Казалось, он задался целью выбросить все посторонние мысли из головы, показывая высокий класс автомобилизма. И только подъезжая к дому, он заговорил.
— Послушай, Джейн, — сказал вдруг он.
— Да, душа моя?
— А которая была герцогиня? Я что-то не приметил.
— О-о, — в великом замешательстве произнесла миссис Ривз. — Герцогиня? О, это вышло так обидно. В последнюю минуту она сообщила, что неотложные дела…
— Угу, — изрек мистер Ривз.
И хихикнул — но тихонько, про себя.
ЧЕТЫРЕ
В то утро, сидя в своем кабинете, мистер Ривз вдруг опустил газету и задумался. Потом он так и называл это про себя: «то утро». Ничего особо примечательного в слове «задумался», конечно, нет. Ведь мистер Ривз всю жизнь о чем-то думал, только вот глубоко не задумывался. Не было времени.
Однако именно Время побудило его задуматься. Он пытался осмыслить рецензию на новую книгу о теории относительности. «Не по зубам мне это, — смиренно подумал он. — Жаль, что не получил я настоящего образования: как, должно быть, здорово разбираться во всем этом. „Время — это четвертое измерение“. Звучит куда как просто, а вот что это значит ?»
И тут мистер Ривз впервые в жизни задал себе вполне естественный вопрос: «А что же такое Время?» Сутки и их подразделения, размышлял он, измеряются оборотом Земли вокруг своей оси. А год измеряется оборотом Земли вокруг Солнца. Но движения-то это разные, с изумлением подумал мистер Ривз. «Так вот почему в конце каждого года остается кусочек дня, который переходит на следующий!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81