Его помощник — молодой кавалер де Турвиль — вступил на капитанское место. Женственно-красивая внешность, изящный облик молодого человека, бледность, маленькие руки и вьющиеся длинные волосы, казалось, место этого скромного юноши — в чертогах дамского будуара, а не здесь, в пылу сражения, где льется кровь, гремят выстрелы, звенят абордажные сабли и в воздух летят страшные проклятия. Но не тут-то было. Юноша, словно вобрав в себя всю мощь ожесточенной схватки, с удивительным напором повел своих людей в бой. Внезапно ему доложили, что судно получило пробоину, — нет никакой возможности справиться с течью, и через несколько минут корабль пойдет ко дну, а экипажу придется сдаваться мусульманам. И де Турвиль свершает невероятное: «…Не теряя ни минуты, забрасывает абордажные дреки, затем перебегает со своим экипажем на неприятельское судно, одновременно сто пятьдесят турок устремляются для грабежа на французское судно; последнее тотчас же идет ко дну и увлекает всех за собой». Но в распоряжении у Турвиля лишь восемьдесят человек, корсаров же много больше. На каждом клочке палубы закипела схватка, и постепенно победа начала переходить на сторону мусульман. В этой ситуации Турвиль вновь нашел неожиданный выход — он дал сигнал своим матросам освободить христиан-невольников, гребцов на галере. Около пятидесяти человек выбрались на палубу и внесли решающий перевес в схватку — через полчаса корсары сдались.
В следующем году кавалер прославился новыми подвигами. Так, встретив в бою алжирского корсара с экипажем, по численности превосходившим французский, молодой командир искусным маневром одержал верх. Разбойники, уверенные в победе, с безрассудством бросились на абордаж, но, подойдя вплотную к судну, попали под убийственный залп всех кормовых пушек. Несмотря на большие потери, около ста человек все же влезли на корабль. Тогда де Турвиль приказал обрубить концы дреков и с помощью опорных шестов быстро отвел свой корабль в сторону. Всех врагов, оказавшихся на судне, изрубили или бросили в трюм. Противник, однако, опять оказался рядом — и де Турвиль повторил маневр, не вызвав у алжирцев и тени подозрения в том, что им готовится ловушка. Вновь был достигнут полный успех, и теперь уже сами французы абордируют корсарское судно и захватывают его.
Через несколько дней после этого успеха корабль де Турвиля, в сопровождении двух судов, встретился с четырьмя противниками. Недолго думая, неустрашимый кавалер пошел в бой. Против него было два судна, на которые француз обрушил страшный залп крупной картечи. Одна из галер получила тяжелые повреждения и вышла из боя, чтобы справиться с пробоинами; экипаж второй претерпел столь серьезный численный урон и был так подавлен и ошеломлен дерзким натиском, что не мог оказать долгого сопротивления. Это судно было взято на абордаж, а затем де Турвиль бросился в погоню за поврежденной галерой. Она не смогла далеко уйти, была настигнута в считанное число минут, захвачена и потоплена. Расправившись со своими противниками, кавалер двинулся на помощь другим кораблям. Там дела у французов складывались плохо, и оба судна были на грани захвата, но появление фрегата де Турвиля заставило алжирцев бросить почти уже захваченные трофеи и поспешно убраться восвояси.
Это было только начало блистательной карьеры. Впереди де Турвиля ждала насыщенная событиями жизнь офицера военно-морского флота — экспедиция на Крит, сражения с голландскими флотами у берегов Сицилии и в Ла-Манше, бомбардировки разбойничьих гнезд, затаившихся в Алжире и Триполи, крейсерства в Средиземном, Эгейском, Адриатическом морях, плавания в Атлантике. Прославленный герой борьбы против морских разбойников Северной Африки, де Турвиль пользовался личным доверием короля и был назначен командовать флотом Франции в войне против Аугсбургской коалиции. Искусный мастер маневра, блестящий тактик, он в 1690 году разгромил соединенный англо-голландский флот у мыса Бичи-Хед. В следующем, 1691 году де Турвиль провел знаменитую «кампанию открытого моря»; уведя за своей эскадрой в Атлантический океан весь неприятельский флот, он затеял с ним самую настоящую игру в прятки и, постоянно выигрывая ветер у противника, протаскал его за собой почти два месяца. Этим он отвлек англо-голландский флот от защиты транспортных коммуникаций, лихо разграбленных французскими корсарами. Но в 1692 году произошел убийственный разгром французского флота у Шербура и Ла Уга, которому предшествовала отчаянная атака де Турвилем вдвое превосходивших его сил противника, героический бой в течение суток и драматичное отступление французов, закончившееся полной катастрофой. Но авторитет и слава де Турвиля были столь велики, что и речи не шло о его отставке. Напротив, Людовик XIV, произнеся по поводу трагедии у Ла Уга: «Счастье, что де Турвиль спасся; корабли можно выстроить снова», — произвел де Турвиля в маршалы.
В 1693 году король поручил флотоводцу исполнение своего нового замысла — охоту за огромным торговым флотом неприятеля, известным как Смирнский караван. Прибытия составляющих его ста двадцати торговых судов, нагруженных пряностями, тканями и прочими восточными товарами, с нетерпением ожидали в портах Англии, Голландии и Балтийских. Были приняты меры для обеспечения его безопасного прохода — английская эскадра вице-адмирала сэра Джона Рука, одного из главных участников погрома в Ла Уге, и голландская, под командованием Ван дер Геза, были направлены сопровождать караван, а основные силы флота получили приказ запереть корабли де Турвиля в Бресте. Однако, когда английский флот пришел к Бресту, де Турвиля там уже не было. 27 июня английские командующие, обманутые в своих ожиданиях, повернули обратно, спешным порядком отправив быстрые фрегаты, чтобы предупредить Рука о том, что французский флот ушел из Бреста. Но было уже поздно — в тот же день, сотнями миль южнее, у оконечности мыса Сан-Висенти Смирнский караван уже попал под жернова французского флота.
Де Турвиль покинул Брест за неделю до прихода противника — шпионы Людовика XIV вовремя дали знать о готовящейся блокаде порта, и король приказал де Турвилю идти на соединение с эскадрой Средиземного моря. Скрытно пройдя вдоль португальского побережья, маршал встал на якорь в небольшой бухте Лагуш, выслал дозорные фрегаты и стал поджидать подхода Смирнского каравана. Вечером 26 июня дозорные известили его о появлении в районе мыса Сан-Висенти большого флота. Ночью де Турвиль вышел из гавани и с максимальными предосторожностями двинулся вперед. Он опасался, что навстречу идет основной флот союзников и благоприятствующий последнему юго-западный ветер сделает положение французов безнадежным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130