9.(1) Таким образом они держали путь с Максимином, но в Карфагене дела шли не так, как они надеялись. Был некто из числа сенаторов по имени Капеллиан, он управлял подвластными римлянам мавританцами, которых называют нумидийцами. Чтобы сдерживать грабительские набеги варваров, окружавших народ мавританцев, провинция была ограждена лагерями. (2) Он имел под своим началом значительную военную силу.
К этому Капеллиану Гордиан был издавна враждебно настроен из-за какого-то судебного спора. И теперь, получив звание императора, он послал к Капеллиану преемника и приказал удалиться из провинции. (3) А тот, присягнувший Максимину, который доверил ему наместничество, возмутил-{121} ся этим, собрал все войско, убедил сохранить верность и присягу Максимину и затем подступил к Карфагену, ведя огромную силу из крепких мужей в расцвете лет, снабженных всевозможным оружием, военным опытом, практикой битв с варварами и готовых к сражениям. (4) Когда Гордиану сообщили, что войско подходит к городу, сам он был в крайнем ужасе, а встревоженные карфагеняне, полагая, что твердая надежда на победу заключается в большом количестве народа, а не в правильном построении войска, выходят все сразу, чтобы противостоять Капеллиану. Старик Гордиан, как говорят некоторые, при наступлении Капеллиана на Карфаген впал в отчаяние и, зная мощь Максимина, а также не видя в Ливии никакой равной и способной сражаться с ним силы, сам повесился в петле. (5) Скрывая его кончину, карфагеняне избрали его сына для руководства массами.
Во время столкновения численное превосходство было на стороне карфагенян, но они не имели боевого порядка, не были обучены военным делам (потому что выросли во время продолжительного мира и постоянно предавались празднествам и наслаждениям) и были лишены оружия и военных орудий. (6) Каждый прихватил из дома либо маленький меч, либо топор, либо дротики, употребляемые на псовой охоте; нарезав оказавшиеся под рукой шкуры и распилив бревна на куски случайных форм, каждый, как мог, изготовлял прикрытия для тела.
Нумидийцы же — меткие копьеметатели и настолько великолепные наездники, что управляют бегом коней без узды, с помощью одной лишь палки. (7) Они с большой легкостью повернули массу карфагенян, которые, не выдержав их напора, побросав все, обратились в бегство. Тесня и топча друг друга, те в большей степени были погублены своими, нежели врагами. Здесь погиб и сын Гордиана, и все сопровождавшие его; из-за массы трупов они не смогли ни подобрать мертвых для погребения, ни найти тело молодого Гордиана. (8) Беглецы, которым удалось войти в Карфаген и скрыться там, рассеялись по всему городу, огромному и многолюдному; спаслись немногие из многих; остальная же масса, теснясь около ворот, причем каждый спешил проникнуть в них, погибла от ударов копьеметателей и ран, наносимых тяжеловооруженными. (9) По городу раздавалось много воплей женщин и детей, на глазах которых погибли те, кто был им наиболее дорог.
Иные говорят, что, когда Гордиану, оставшемуся дома из-за старости, стало известно, что Капеллиан вступает в Карфаген, Гордиан, отчаявшись во всем, вошел в комнату, будто бы {122} для того, чтобы уснуть, продел шею в петлю из пояса, который он носил, и окончил жизнь.
(10) Так завершил свой жизненный путь Гордиан, прожив сначала счастливо и умерев в образе императора . А Капеллиан, войдя в Карфаген, убил всех видных граждан, спасшихся из сражения, и не удержался ни от ограбления храмов, ни от расхищения частных и общественных денег. (11) Вступая в другие города, которые уничтожили знаки почитания Максимина, Капеллиан убивал видных граждан, а простых изгонял, позволял воинам сжигать и грабить поля и деревни под видом наложения наказания за то, в чем они провинились перед Максимином; втайне же он думал о приобретении для себя благосклонности воинов, чтобы, располагая надежной силой, он сам мог добиться власти, если дела Максимина пошатнутся.
10. (1) В таком состоянии было положение в Ливии. Когда в Риме стало известно о кончине старца, народ пришел в сильное смятение и недоумение, а в особенности же сенат, так как погиб Гордиан, на которого они надеялись. Ведь они знали, что Максимин не пощадит никого; он и по природе относился к ним враждебно и с ненавистью, теперь же по основательным причинам, естественно, гневался на них, так как они прямо заявили себя врагами.
(2) Было решено сойтись и обдумать, что следует делать; решили рискнуть сразу предпринять войну и поставить во главе избранных голосованием императоров, между которыми они хотели разделить власть, чтобы господство, находясь в руках не одного человека, не могло обратиться в тиранию. Они сошлись не в обычном месте заседания, а в храме Юпитера Капитолийского, которого римляне почитают на акрополе. (3) Заперевшись одни в священной ограде, как бы в присутствии Юпитера, свидетеля и участника — наблюдателя происходящего, выделив из числа сенаторов подобающего возраста и положения тех, кого они утверждали путем голосования на основании большинства голосов (другие тоже получили голоса, и мнения разделились), они сделали императорами Максима и Бальбина.
(4) Из них Максим занимал много командных должностей в лагерях, став префектом Рима, правил твердо и в представлении простого народа отличался умом, находчивостью и воздержанным образом жизни, Бальбин же был из патрициев, дважды занимал должность консула и безупречно управлял провинциями, а по характеру был довольно прост. (5) После {123} того, как они были избраны голосованием, их назвали Августами, а сенат в своем постановлении наделил их императорскими почестями.
Пока это происходило на Капитолии, народ либо по наущению друзей и близких Гордиана, либо узнав по слухам о происходящем, подступил к воротам, преградив толпой весь путь на Капитолий; несли камни и бревна, протестуя против постановления сената, и особенно отвергали Максима. (6) Ведь он круто управлял городом и применял много решительных мер к негодным и легкомысленным людям из черни. Напуганные, они выражали ему неудовольствие, кричали и грозили убить их обоих. Требовали, чтобы император был избран из рода Гордиана и чтобы титул императорской власти оставался у этого дома и имени. (7) Бальбин и Максим силой пытались прорваться на Капитолий в окружении вооруженных мечами юношей из всаднического сословия и бывших воинов, которые находились в Риме; им, однако, препятствовали массой камней и бревен, пока они, по чьему-то наущению, не перехитрили народ. Был маленький ребенок, дитя дочери Гордиана, носивший то же имя, что и дед. (8) Послав нескольких из бывших с ними людей, они велят доставить ребенка. Те, найдя его дома играющим, подняв на плечи, идут сквозь толпу, показывая его черни, говоря, что он внук Гордиана, и называя его его именем, несут ребенка на Капитолий, а народ стал славословить его и забрасывать листьями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60