Я делаю окно и дверь из калек для рисования, и много приборов, чтобы есть и пить, и я пою, когда солнце садится и мы все так грустим вдали от нашей родины. Я пою песни моего детства и моей матери, а еще - веселые песни приятелей по Изящным Искусствам в Париже про маленького рогоносца, и я перевожу слова, и все ржут.
Все время, что мы живем вместе на этом острове, мои спутники никогда не говорят мне обидные слова или грубости. Они хвалят меня за мою работу и дарят мне цветы и ракушки, и все очень-очень хотят меня, но с большим уважением. Немного погодя я вижу, что они все очень страдают от этого желания, когда я иду по песку, или плаваю, или лежу на циновке. Чтобы не иметь ненужных ссор и утолить мое собственное горячее желание дрючиться, я даю себя каждому один день в неделю, а последний день оставляю себе для отдыха. С кем из моих спутников я получаю больше всего удовольствия - это молчок: я даю клятву перед великим океаном, на гряде желтых скал, никогда этого не говорить.
Каждый день, когда они входят, я прыгаю в воду, которая меня очищает, и я мою свое дрянное кимоно и укладываю мои длинные волосы на палочки, чтобы быть красивой - насколько это, конечно, возможно в подобных обстоятельствах. Они не хотят, чтобы я, Йоко, ходила в джунгли - а вдруг меня заберут змеи или злые духи. Они моряки и доверяют одному только великому океану.
Йоширо, главный из всех и инженер по машинам несчастного корабля, срезает дерево, и они вкапывают его в песок и поднимают на нем наш флаг из сшитых вместе кусков белых рубах и крови зверя, но кровь делается черной, и Кимура, самый хитрый из всех, делает красную краску из растертых камушков. Когда они все застывают перед флагом - и я позади них на песке, - Йоширо говорит:
- Мы в нищенских лохмотьях, мы без оружия, но мы живы, и наши жизни принадлежат нашему высокочтимому Императору ради великой победы.
Так мы живем много дней под пекучим солнцем, с охотой, и рыбной ловлей, и смехом, а иногда и с плачем украдкой, и, когда солнце садится, я иду в дом рука об руку с любовником, а остальные наши спутники сидят снаружи на пляже и молча пьют спирт Кимуры или говорят свою жизнь, когда они были моряками. После они возвращаются в темноте и спят. А я, Йоко, когда получаю удовольствие от любви, лежу и думаю о моей семье и о нашем чудесном домике в Йокогаме, и желаю пробыть там все часы моего сна.
И вот перед самым сезоном дождей наступает день, который никогда не покидает мою память. Мои спутники уходят в джунгли ловить дикую свинью, которую они много раз видели, и Йоширо идет первым с копьем, которое делает своими руками, а другие вооружены ножами и веревками из травы. Нажиса, самый молодой, шагает позади в своей матросской шапочке. Он насчитывает двадцать лет, как и я.
Проходит около часа, не больше. Я мою в океане приборы для еды, и вдруг слышу из джунглей "так-так-так", и вскакиваю на ноги, и снова слышу "так-так-так" - звук такого ружья, которое часто стреляет много патронов подряд. Да, я ведь знаю его название на вашем языке: автомат. После я долго ничего не слышу и хожу взад и вперед по пляжу, сильно боясь и призывая духов острова помогать моим спутникам. И тут я моими глазами вижу Йоширо - он выбегает из джунглей и кричит:
- Они все мертвые! Они все мертвые?
И я, Йоко, бегущему навстречу, и мало погодя мы вместе падаем на песок, и Йоширо плачут, как женщина, и говорит:
- Несчастье на нашу голову! Они все убиты!
И я вижу в его руках ружье, которое часто стреляет.
Правда такова: все они идут гуськом по своей маленькой дорожке в джунглях вдогонку за дикой свиньей, глядя себе в ноги из-за следов. И вдруг Нажиса, самый молодой, который смотрит вокруг, быстро подбирает в траве комок красно-белой бумаги, который прыгает ему в глаза, и, когда он делает его гладким в ладонях, я говорю вам, что это такое: обертка от сигарет "Лаки Страйк". Нажиса сильно боится и бросает глаза по сторонам, крича:
- Враг! Тревога! Враг!
И Йоширо, главный, видит в его руке эту бумажку и говорит:
- Молчи, дурак!
И в то же время он, как и Нажиса, бросает глаза по сторонам, и я говорю вам, что они все видят над головами: в ветвях большого дерева висит вражеский летчик со своим парашютом, и он поврежден, но еще жив. Тогда мои спутники хотят спрятаться в траве, потому что враг держит в руках наклоненный в них автомат, но у них, к несчастью, не получается, и тогда-то я и слышу "так-так-так", пока мою в океане приборы для еды, и все они падают пощаженные, не имея оружия для защиты. Судьба хранит одного Йоширо, который очень сильно кидает свое копье в тело врага, как он научился с китобоями Хоккайдо, и он кричит: "Победа!", когда забирает себе падающий в траву автомат, и тоже делает "так-так-так" в своем удовольствии, потому что все это смертоубийство длится не больше секунд, чем пальцев на руке, и уж потом он своими глазами видит всех наших спутников мертвыми.
Такой мучительный рассказ я слышу из губ Йоширо, когда мы лежим на песке. Мы долго остаемся грустные и пришибленные, и я думаю, что я уже никогда не встаю, и не хожу по этому острову, и не продолжаю жить. Но Йоширо собирает в руки волю и говорит:
- Идем на то место, тащим оттуда тела, пока их не жрут звери.
Так я с Йоширо в первый раз иду в джунгли. Когда мы приходим в это смертоубийство, я не держусь и плачу, трогая руками лица моих несчастных спутников. Только прежний день я ласкаю Кендзи на циновках, и он получает много удовольствия у меня во рту и в животе и рассказывает мне поэзию, которую он придумывает, когда остается один. А еще день назад - Нажиса, самый молодой, который заставляет меня обещать свадьбу, когда нас спасают и отвозят в нашу родину. И Кимура, самый хитрый, который хочет увидеть, когда наступает сезон дождей, дает ли еду маленькая рисовая плантация, которую он сажает. И Тадаши, самый строгий, который всаживает в меня очень глубоко и очень долго, чтобы получить удовольствие. И Акиро, самый старый, который насчитывает сорок восемь лет, и которого все называют Батяней, я так и не узнаю почему, и с которым в пару мы все время ржем. Все, все они лежат, полные крови и земли, еще теплые от жизни. Ну реветь.
Мы с Йоширо тащим каждое тело за ноги из джунглей на пляж, и, когда Йоширо приходит туда, он бежит ко мне, уже бессильной, и тащит вместо меня. После влезает на дерево, где висит мертвый враг, и срезает ветки, чтобы тот падает вместе со своим парашютом. Он говорит мне свое мнение, что этого человека относит ветер за ночь и его самолет сбивают очень далеко наши соотечественники, потому что, если его сбивают здесь, мы просыпаемся.
Как я узнаю потом, правда такова, что самолет никто не сбивает, а у него ломается мотор и он падает недалеко в океан. К несчастью, нам мешают это услышать птицы и звери, которые кричат ночью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Все время, что мы живем вместе на этом острове, мои спутники никогда не говорят мне обидные слова или грубости. Они хвалят меня за мою работу и дарят мне цветы и ракушки, и все очень-очень хотят меня, но с большим уважением. Немного погодя я вижу, что они все очень страдают от этого желания, когда я иду по песку, или плаваю, или лежу на циновке. Чтобы не иметь ненужных ссор и утолить мое собственное горячее желание дрючиться, я даю себя каждому один день в неделю, а последний день оставляю себе для отдыха. С кем из моих спутников я получаю больше всего удовольствия - это молчок: я даю клятву перед великим океаном, на гряде желтых скал, никогда этого не говорить.
Каждый день, когда они входят, я прыгаю в воду, которая меня очищает, и я мою свое дрянное кимоно и укладываю мои длинные волосы на палочки, чтобы быть красивой - насколько это, конечно, возможно в подобных обстоятельствах. Они не хотят, чтобы я, Йоко, ходила в джунгли - а вдруг меня заберут змеи или злые духи. Они моряки и доверяют одному только великому океану.
Йоширо, главный из всех и инженер по машинам несчастного корабля, срезает дерево, и они вкапывают его в песок и поднимают на нем наш флаг из сшитых вместе кусков белых рубах и крови зверя, но кровь делается черной, и Кимура, самый хитрый из всех, делает красную краску из растертых камушков. Когда они все застывают перед флагом - и я позади них на песке, - Йоширо говорит:
- Мы в нищенских лохмотьях, мы без оружия, но мы живы, и наши жизни принадлежат нашему высокочтимому Императору ради великой победы.
Так мы живем много дней под пекучим солнцем, с охотой, и рыбной ловлей, и смехом, а иногда и с плачем украдкой, и, когда солнце садится, я иду в дом рука об руку с любовником, а остальные наши спутники сидят снаружи на пляже и молча пьют спирт Кимуры или говорят свою жизнь, когда они были моряками. После они возвращаются в темноте и спят. А я, Йоко, когда получаю удовольствие от любви, лежу и думаю о моей семье и о нашем чудесном домике в Йокогаме, и желаю пробыть там все часы моего сна.
И вот перед самым сезоном дождей наступает день, который никогда не покидает мою память. Мои спутники уходят в джунгли ловить дикую свинью, которую они много раз видели, и Йоширо идет первым с копьем, которое делает своими руками, а другие вооружены ножами и веревками из травы. Нажиса, самый молодой, шагает позади в своей матросской шапочке. Он насчитывает двадцать лет, как и я.
Проходит около часа, не больше. Я мою в океане приборы для еды, и вдруг слышу из джунглей "так-так-так", и вскакиваю на ноги, и снова слышу "так-так-так" - звук такого ружья, которое часто стреляет много патронов подряд. Да, я ведь знаю его название на вашем языке: автомат. После я долго ничего не слышу и хожу взад и вперед по пляжу, сильно боясь и призывая духов острова помогать моим спутникам. И тут я моими глазами вижу Йоширо - он выбегает из джунглей и кричит:
- Они все мертвые! Они все мертвые?
И я, Йоко, бегущему навстречу, и мало погодя мы вместе падаем на песок, и Йоширо плачут, как женщина, и говорит:
- Несчастье на нашу голову! Они все убиты!
И я вижу в его руках ружье, которое часто стреляет.
Правда такова: все они идут гуськом по своей маленькой дорожке в джунглях вдогонку за дикой свиньей, глядя себе в ноги из-за следов. И вдруг Нажиса, самый молодой, который смотрит вокруг, быстро подбирает в траве комок красно-белой бумаги, который прыгает ему в глаза, и, когда он делает его гладким в ладонях, я говорю вам, что это такое: обертка от сигарет "Лаки Страйк". Нажиса сильно боится и бросает глаза по сторонам, крича:
- Враг! Тревога! Враг!
И Йоширо, главный, видит в его руке эту бумажку и говорит:
- Молчи, дурак!
И в то же время он, как и Нажиса, бросает глаза по сторонам, и я говорю вам, что они все видят над головами: в ветвях большого дерева висит вражеский летчик со своим парашютом, и он поврежден, но еще жив. Тогда мои спутники хотят спрятаться в траве, потому что враг держит в руках наклоненный в них автомат, но у них, к несчастью, не получается, и тогда-то я и слышу "так-так-так", пока мою в океане приборы для еды, и все они падают пощаженные, не имея оружия для защиты. Судьба хранит одного Йоширо, который очень сильно кидает свое копье в тело врага, как он научился с китобоями Хоккайдо, и он кричит: "Победа!", когда забирает себе падающий в траву автомат, и тоже делает "так-так-так" в своем удовольствии, потому что все это смертоубийство длится не больше секунд, чем пальцев на руке, и уж потом он своими глазами видит всех наших спутников мертвыми.
Такой мучительный рассказ я слышу из губ Йоширо, когда мы лежим на песке. Мы долго остаемся грустные и пришибленные, и я думаю, что я уже никогда не встаю, и не хожу по этому острову, и не продолжаю жить. Но Йоширо собирает в руки волю и говорит:
- Идем на то место, тащим оттуда тела, пока их не жрут звери.
Так я с Йоширо в первый раз иду в джунгли. Когда мы приходим в это смертоубийство, я не держусь и плачу, трогая руками лица моих несчастных спутников. Только прежний день я ласкаю Кендзи на циновках, и он получает много удовольствия у меня во рту и в животе и рассказывает мне поэзию, которую он придумывает, когда остается один. А еще день назад - Нажиса, самый молодой, который заставляет меня обещать свадьбу, когда нас спасают и отвозят в нашу родину. И Кимура, самый хитрый, который хочет увидеть, когда наступает сезон дождей, дает ли еду маленькая рисовая плантация, которую он сажает. И Тадаши, самый строгий, который всаживает в меня очень глубоко и очень долго, чтобы получить удовольствие. И Акиро, самый старый, который насчитывает сорок восемь лет, и которого все называют Батяней, я так и не узнаю почему, и с которым в пару мы все время ржем. Все, все они лежат, полные крови и земли, еще теплые от жизни. Ну реветь.
Мы с Йоширо тащим каждое тело за ноги из джунглей на пляж, и, когда Йоширо приходит туда, он бежит ко мне, уже бессильной, и тащит вместо меня. После влезает на дерево, где висит мертвый враг, и срезает ветки, чтобы тот падает вместе со своим парашютом. Он говорит мне свое мнение, что этого человека относит ветер за ночь и его самолет сбивают очень далеко наши соотечественники, потому что, если его сбивают здесь, мы просыпаемся.
Как я узнаю потом, правда такова, что самолет никто не сбивает, а у него ломается мотор и он падает недалеко в океан. К несчастью, нам мешают это услышать птицы и звери, которые кричат ночью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96