Началась так называемая «танкобоязнь».
Нам уже было известно о приказе маршала Тимошенко, отданном с целью ободрить его войска после многих поражений. В этом приказе перечислялись слабые стороны немецких войск. Тимошенко разъяснял, что главная сила немцев — в их техническом мастерстве и вооружении. Один на один немецкий солдат слабее русского, писал маршал, он нервничает и становится робким, когда приходится вести бой ночью, в лесу или на болотистой местности. В этих видах боя русский солдат значительно сильнее немецкого. Все это, конечно, не совсем точно. Если бы это было так, мы не стояли бы у ворот Москвы. И всё же в приказе Тимошенко содержалось зерно правды. Цивилизованный европеец во многих отношениях уступает более крепкому человеку Востока, закалённому близким общением с природой.
Наша авиация действовала превосходно. Однако теперь количество боеспособных самолётов уменьшилось, не хватало и посадочных площадок близ линии фронта, особенно во время распутицы. Резко возросло количество аварий при посадке и взлёте самолётов. А русская авиация до сих пор почти не появлялась в воздухе.
26 октября фельдмаршал фон Клюге передвинул свой штаб из Юхнова в район Малоярославца, поближе к своим войскам. Позже, во время большого русского контрнаступления, его штаб чуть было не попал в плен. Между прочим, в 1812 г. через Малоярославец прошёл Наполеон.
К концу октября ослабленный участок нашего фронта проходил вдоль Оки от Алексина и севернее, затем вдоль р. Нара до Наро-Фоминска, потом поворачивал на северо-запад и пересекал шоссейную дорогу, идущую на Москву через Рузу и Волоколамск. Эта линия фронта, по крайней мере временно, представляла собой границу наибольшего продвижения немецких войск, так как наша наступательная способность истощилась. Наши войска были ослаблены и утомлены. Русские армии занимали глубокоэшелонированную оборону в лесах, окружающих Москву. Часть нашей артиллерии застряла в грязи где-то между Вязьмой и p. Hapa. Но Москва была недалеко. Ночью было видно, как снаряды русской зенитной артиллерии разрывались над столицей. Что же должно было произойти?
Совещание в Орше
В ноябре начальник генерального штаба созвал на совещание в Оршу начальников штабов трёх групп армий, а также всех армий, участвовавших в боях на Восточном фронте. На повестке дня стоял роковой вопрос: должны ли немецкие армии окопаться вдоль существовавшей тогда линии фронта и ждать, пока весной не наступит благоприятная погода, или же продолжать наступление зимой.
Представитель группы армий «Юг» (её командующим был фельдмаршал Рундштедт) выступил против дальнейших наступательных операций и настаивал на переходе к обороне. Группа армий «Север» была настолько ослаблена, что нечего было и думать о проведении наступательных действий на её участке. Представители же группы армий «Центр» высказались за то, чтобы сделать последнюю попытку захватить Москву. Как только русская столица скажется в наших руках, говорили они, отдельные танковые дивизии надо направить восточнее города с целью перерезать основные железные дороги, связывающие Москву с Сибирью.
Мнения разделились. Конечно, перспектива войти в Кремль не могла не привлекать нас, но многие сомневались в способности наших ослабленных войск осуществить решающий удар.
Последняя попытка
После этого совещания вопрос о наступлении на Москву детально обсуждался с командирами частей и соединений. Фельдмаршал фон Клюге неоднократно посещал свои части на переднем крае и интересовался мнением унтер-офицеров.
Что касается наших людских ресурсов и боевой техники — то мы по-прежнему получали незначительные пополнения личного состава и вооружения. Но с октября дивизии немного отдохнули на своих позициях, удерживаемых по близости от Москвы. Только правый фланг армии подвергался непрерывным атакам противника в районе Серпухова и вдоль дороги Подольск — Малоярославец. На этом фланге было мало наших войск, и они с трудом отражали удары противника. Целыми часами командующие армиями обсуждали создавшуюся обстановку. И вот принято окончательное решение — сделать последнюю попытку нанести решающий удар по Москве. Верховное командование считало возможным начать проведение операции лишь после того, как подморозит.
Расположение войск
Наступление на Москву планировалось осуществить войсками 4-й армии фон Клюге, которая в связи с этим была усилена.
Наш правый фланг, от Оки до Нары, прикрывали слабые силы. К югу от Оки 2-я танковая группа Гудериана, приданная 2-й армии, должна была продвигаться на Тулу и дальше на северо-восток. Главные силы 4-й армии были сосредоточены вдоль р. Нара, между дорогой Подольск — Малоярославец и автострадой МоскваСмоленск Севернее этой шоссейной дороги и р. Москва, точнее, между Рузой и Волоколамском, сосредоточилась приданная 4-й армии Клюге 4-я танковая группа генерала Гепнера.
Опыт прошлых боевых действий показал, что тесное взаимодействие между танковыми и пехотными соединениями даёт хороший результат и поэтому танковой группе Гепнера было подчинено несколько пехотных корпусов.
План операции заключался в следующем: усиленной 4-й танковой группе предстояло нанести удар в северном направлении, левее шоссейной дороги Москва — Смоленск, затем повернуть на восток и атаковать Москву с запада и северо-запада. В это время 4-я армия, форсировав р. Нара, должна была своими наступательными действиями сковать на этом участке фронта значительные силы противника.
Последнее наступление
К середине ноября период грязи закончился, и первые морозы возвестили о наступлении зимы. Теперь по дорогам и ровной местности могли двигаться боевые машины и транспортные средства всех видов. Далеко в нашем тылу тракторы вытаскивали из замёрзшей грязи тяжёлые орудий, которые одно за другим перебрасывались к линии фронта. Впрочем, часто случалось и так, что, вытаскивая орудия из затвердевшей грязи, их буквально разрывали на части.
В первые дни наступление 4-й танковой группы развивалось успешно. С тяжёлыми боями противник медленно отходил на восток. Севернее наступала 3-я танковая группа генерал-полковника Рейнгардта. Обе эти танковые группы подчинялись командующему 4-й армией фельдмаршалу фон Клюге. Таким образом, в его подчинении находилось 11 армейских корпусов, или 35 дивизий, из которых девять были танковыми. Правда, это были соединения неполного состава: не хватало людей и вооружения.
Около 20 ноября погода внезапно испортилась, и уже через ночь мы испытали все ужасы русской зимы. Термометр внезапно упал до — 30o С. Резкое похолодание сопровождалось сильным снегопадом. Через несколько дней мы с горечью убедились, что началась русская зима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Нам уже было известно о приказе маршала Тимошенко, отданном с целью ободрить его войска после многих поражений. В этом приказе перечислялись слабые стороны немецких войск. Тимошенко разъяснял, что главная сила немцев — в их техническом мастерстве и вооружении. Один на один немецкий солдат слабее русского, писал маршал, он нервничает и становится робким, когда приходится вести бой ночью, в лесу или на болотистой местности. В этих видах боя русский солдат значительно сильнее немецкого. Все это, конечно, не совсем точно. Если бы это было так, мы не стояли бы у ворот Москвы. И всё же в приказе Тимошенко содержалось зерно правды. Цивилизованный европеец во многих отношениях уступает более крепкому человеку Востока, закалённому близким общением с природой.
Наша авиация действовала превосходно. Однако теперь количество боеспособных самолётов уменьшилось, не хватало и посадочных площадок близ линии фронта, особенно во время распутицы. Резко возросло количество аварий при посадке и взлёте самолётов. А русская авиация до сих пор почти не появлялась в воздухе.
26 октября фельдмаршал фон Клюге передвинул свой штаб из Юхнова в район Малоярославца, поближе к своим войскам. Позже, во время большого русского контрнаступления, его штаб чуть было не попал в плен. Между прочим, в 1812 г. через Малоярославец прошёл Наполеон.
К концу октября ослабленный участок нашего фронта проходил вдоль Оки от Алексина и севернее, затем вдоль р. Нара до Наро-Фоминска, потом поворачивал на северо-запад и пересекал шоссейную дорогу, идущую на Москву через Рузу и Волоколамск. Эта линия фронта, по крайней мере временно, представляла собой границу наибольшего продвижения немецких войск, так как наша наступательная способность истощилась. Наши войска были ослаблены и утомлены. Русские армии занимали глубокоэшелонированную оборону в лесах, окружающих Москву. Часть нашей артиллерии застряла в грязи где-то между Вязьмой и p. Hapa. Но Москва была недалеко. Ночью было видно, как снаряды русской зенитной артиллерии разрывались над столицей. Что же должно было произойти?
Совещание в Орше
В ноябре начальник генерального штаба созвал на совещание в Оршу начальников штабов трёх групп армий, а также всех армий, участвовавших в боях на Восточном фронте. На повестке дня стоял роковой вопрос: должны ли немецкие армии окопаться вдоль существовавшей тогда линии фронта и ждать, пока весной не наступит благоприятная погода, или же продолжать наступление зимой.
Представитель группы армий «Юг» (её командующим был фельдмаршал Рундштедт) выступил против дальнейших наступательных операций и настаивал на переходе к обороне. Группа армий «Север» была настолько ослаблена, что нечего было и думать о проведении наступательных действий на её участке. Представители же группы армий «Центр» высказались за то, чтобы сделать последнюю попытку захватить Москву. Как только русская столица скажется в наших руках, говорили они, отдельные танковые дивизии надо направить восточнее города с целью перерезать основные железные дороги, связывающие Москву с Сибирью.
Мнения разделились. Конечно, перспектива войти в Кремль не могла не привлекать нас, но многие сомневались в способности наших ослабленных войск осуществить решающий удар.
Последняя попытка
После этого совещания вопрос о наступлении на Москву детально обсуждался с командирами частей и соединений. Фельдмаршал фон Клюге неоднократно посещал свои части на переднем крае и интересовался мнением унтер-офицеров.
Что касается наших людских ресурсов и боевой техники — то мы по-прежнему получали незначительные пополнения личного состава и вооружения. Но с октября дивизии немного отдохнули на своих позициях, удерживаемых по близости от Москвы. Только правый фланг армии подвергался непрерывным атакам противника в районе Серпухова и вдоль дороги Подольск — Малоярославец. На этом фланге было мало наших войск, и они с трудом отражали удары противника. Целыми часами командующие армиями обсуждали создавшуюся обстановку. И вот принято окончательное решение — сделать последнюю попытку нанести решающий удар по Москве. Верховное командование считало возможным начать проведение операции лишь после того, как подморозит.
Расположение войск
Наступление на Москву планировалось осуществить войсками 4-й армии фон Клюге, которая в связи с этим была усилена.
Наш правый фланг, от Оки до Нары, прикрывали слабые силы. К югу от Оки 2-я танковая группа Гудериана, приданная 2-й армии, должна была продвигаться на Тулу и дальше на северо-восток. Главные силы 4-й армии были сосредоточены вдоль р. Нара, между дорогой Подольск — Малоярославец и автострадой МоскваСмоленск Севернее этой шоссейной дороги и р. Москва, точнее, между Рузой и Волоколамском, сосредоточилась приданная 4-й армии Клюге 4-я танковая группа генерала Гепнера.
Опыт прошлых боевых действий показал, что тесное взаимодействие между танковыми и пехотными соединениями даёт хороший результат и поэтому танковой группе Гепнера было подчинено несколько пехотных корпусов.
План операции заключался в следующем: усиленной 4-й танковой группе предстояло нанести удар в северном направлении, левее шоссейной дороги Москва — Смоленск, затем повернуть на восток и атаковать Москву с запада и северо-запада. В это время 4-я армия, форсировав р. Нара, должна была своими наступательными действиями сковать на этом участке фронта значительные силы противника.
Последнее наступление
К середине ноября период грязи закончился, и первые морозы возвестили о наступлении зимы. Теперь по дорогам и ровной местности могли двигаться боевые машины и транспортные средства всех видов. Далеко в нашем тылу тракторы вытаскивали из замёрзшей грязи тяжёлые орудий, которые одно за другим перебрасывались к линии фронта. Впрочем, часто случалось и так, что, вытаскивая орудия из затвердевшей грязи, их буквально разрывали на части.
В первые дни наступление 4-й танковой группы развивалось успешно. С тяжёлыми боями противник медленно отходил на восток. Севернее наступала 3-я танковая группа генерал-полковника Рейнгардта. Обе эти танковые группы подчинялись командующему 4-й армией фельдмаршалу фон Клюге. Таким образом, в его подчинении находилось 11 армейских корпусов, или 35 дивизий, из которых девять были танковыми. Правда, это были соединения неполного состава: не хватало людей и вооружения.
Около 20 ноября погода внезапно испортилась, и уже через ночь мы испытали все ужасы русской зимы. Термометр внезапно упал до — 30o С. Резкое похолодание сопровождалось сильным снегопадом. Через несколько дней мы с горечью убедились, что началась русская зима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92