— А, вот как!
— И вы мне ею обязаны.
— Но зачем же вы проговорились?
— Сам не знаю. Я думаю, что это случилось как-то вечером во время разговора о Пираме и Тизбе. А в наше время подобные любовники редки. Ваша слава приняла в четверть часа колоссальные размеры: придворные дамы вздыхают, вспоминая о вас.
— Что за глупость!
— Вы разорвали десяток любовных связей. Уже это могло возбудить любопытство женщины. Верность — магнит, их привлекающий. Если бы вы не любили, если бы, главное, вы не были любимы, на вас, может быть, не обратили бы внимания. Но теперь ваше положение самое выгодное, и ваша победа обещает придворным Евам всю прелесть, всю остроту, всю обворожительность запретного плода.
Эктор улыбнулся, а Фуркево продолжал:
— Я не ошибаюсь на этот счет: мужчина сделан из сена, а женщина — из огня. И если есть наука, в которой я немного сведущ, так это география нежной страсти. От тропинок услужливости 1 0до рощи совершенного блаженства 1 0не так далеко, как думают, и вы убедитесь в этом по опыту.
— Надеюсь, что нет.
— Боже мой, что я слышу? — вскричал Поль.
Но Эктор, видевший перед собой Пон-Нев, уже его не слушал. Оба всадника осмотрели мост со всех сторон.
Брата Иоанна там уже не было.
Прохожие, к которым Эктор обращался с расспросами, ничего не видели. Там и сям стояли группы гуляк, солдат и бродяг, но ни один из них не обращал внимания на двух дворян.
— Ну вот! — сказал Кок-Эрон, не перестававший ворчать с самого отъезда из Марли, — вот что значит ловить ворон в аллеях сада.
— Эй, приятель, — важно заметил Фуркево, — говори повежливей о незнакомых тебе птицах.
— А мне что за дело до них? Трещат чечетками о пустяках, а о разговоре с дельными людьми забывают.
Эктор проехал десять раз взад и вперед по Пон-Нев. На десятом круге он остановился.
— Если брату Иоанну нужно будет со мной переговорить, он знает, где меня найти, — сказал он, — прекратим поиски.
— Вы возвращаетесь в Марли? — спросил Поль.
— Совсем нет, я еду к Рипарфону.
— Тогда спокойной ночи! Я с вами расстаюсь.
— Вы едете к Сидализе?
— Да, мой друг, добродетель обязывает выполнить свой долг.
— Как вы это понимаете?
— Очень просто. Я чувствую себя очень расположенным к меланхолии, а когда я в таком состоянии духа, я готов сделать много глупостей. Сидализа мой щит и покров.
Поль отправился к Сидализе, а Эктор поехал берегом Сены. Некоторое время спустя он вдруг услышал за собой цокот копыт. Обернувшись, он узнал Поля.
— А как же добродетель, предписывающая вам ехать к Сидализе? — спросил Эктор.
— Признаться, — ответил Поль, — я раздумал. Видите ли, я часто размышляю, хотя этого никто не замечает, и это размышление меня убедило, что вежливость запрещает мне посещать особу, меня не ожидающую.
Эктор посмотрел на Поля с улыбкой.
— Смейтесь сколько вам будет угодно. Я не любопытен и не хочу знать того, чего не знаю. Есть ревнивцы, которые, подобно волкам, прокрадываются ночью к своим красавицам; эти люди неделикатны. Есть любовники, которые стучатся в дверь, когда их полагают за тысячу верст; это ветреники.
— И вы не хотите быть ни деликатным, ни ветреным?
— Вы угадали.
Разговаривая таким образом, оба всадника приехали на улицу Сент-Оноре.
Лакей стоял на крыльце, ожидая Эктора.
— Ваше сиятельство, — сказал этот лакей маркизу, — в сумерках пришел человек, который вас спрашивает.
— Сказал ли он тебе свое имя?
— Да, ваше сиятельство, его зовут братом Иоанном.
— Где он?
— Он там, наверху, ожидает ваше сиятельство.
— Я был в том уверен, — прошептал Эктор.
И, спрыгнув с лошади, он проворно вбежал по лестнице. За ним поднялся и Фуркево.
ГЛАВА 37. ДРУЖЕСКИЙ ДОГОВОР
Когда Эктор с Полем вошли в комнату, брат Иоанн сидел ЗА столом, обильно уставленным кушаниями. Две опорожненные бутылки валялись по полу, как неприятель, побежденный в бою. Третья, после сильной осады, казалась побежденной наполовину. Еще две, выстроенные в боевой порядок на одном из углов стола, готовились встретить нападение неутомимого бойца.
— Я жду вас уже два часа, — произнес пустынник, налил себе полный стакан вина и выпил его залпом.
— Но, я вижу, — отвечал Эктор, — что вы не теряете времени понапрасну.
— Время — деньги.
— Вам нужно, если я не ошибаюсь, переговорить со мной? — спросил Эктор.
— Все в свое время. Не нарушайте порядка, прошу вас. Я ужинаю, садитесь и вы. Поговорим после.
— Однако поспешность, с какой вы отправили Кок-Эрона в Марли…
— Надо было спешить! Но поспешность, с какой вы приехали, дает в наше расположение много времени. Вы знаете пословицу: потерянный случай вернется. Поэтому нам остается только ждать.
Справедливость этого суждения принудила Эктора больше не настаивать.
— Если так, — сказал он, — и мы имеем время, позвольте мне представить вам одного из моих друзей, дворянина, желающего поближе с вами познакомиться.
— Ей-ей! Ваш выбор недурен. Мне будет очень приятно доказать, что брат Иоанн умеет поддерживать знакомство с умными людьми.
Брат Иоанн встал и поклонился Фуркево.
— Должно признаться, — сказал Поль, — что я давно желал с вами познакомиться…Мне рассказывали о вас удивительные и многообещающие вещи.
— Ей-Богу, ваше превосходительство, мы стараемся каждый день оправдывать сделанную нам репутацию.
— И надеетесь преуспеть в этом?
— Как смогу. Но, вы знаете, делая так хорошо, как можешь, никогда не достигнешь созданного идеала. Это лишает честных людей мужества.
— Не робейте перед такой малостью и помните пословицу:» — Смелого Бог бережет.»
Тут брат Иоанн предложил всем сесть за стол и поужинать вместе. По-правде сказать, предложение казалось немного странным, но Эктора не могло удивить ничего из того, что делал брат Иоанн. Они и раньше пили и ели вместе. Существовавшие между ними отношения были довольно необыкновенны и позволяли отступить от строгих правил этикета того времени. К тому же это заставляло брата Иоанна несколько поторопиться.
Поэтому Эктор сделал знак Кок-Эрону, проворно поставившему два прибора, и сел против брата Иоанна рядом с Полем.
— Вот это истинно по-военному, — одобрил брат Иоанн. — Ах, маркиз, ваше присутствие напоминает мне невинные ночи, в течении которых мы забывали о времени между божественным Горацием и десятком бутылок.
Тут брат Иоанн вздохнул.
— Бесстыдный плут, — прошептал Поль, что не мешало ему добавить вслух:
— У вас, мой друг, веселый характер, и с вами, кажется, нечего опасаться скуки.
— Я топлю горести, граф, при первом появлении в большом стакане вина. Пяток стаканов — их как ни бывало.
— Этот способ мне нравится. Так наливайте же!
— А разве с вами эта потаскушка тоже знакома, ваше превосходительство?
— Случается
— Это все от вашей беспорочности, — произнес пустынник с важным видом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95