– А мисс Вудард? Полагаю, у вас есть распоряжения и на ее счет?
Все остальное сейчас не имеет значения, даже Фрэнсис?
– Нет, благодарю, я обязан ей гораздо большим, чем формальная вежливость. Разумеется, я позабочусь и о ней.
Лэнс вспыхнул. Яркий румянец залил его бледное лицо.
– Я всего лишь дал ей совет.
– В следующий раз держи свои гнусные советы при себе.
– Я беспокоился только о тебе.
– Обо мне? – презрительно рассмеялся Найджел. – А как насчет нее? Ради Бога, иди и займись каким-нибудь делом. Еще немного сантиментов – и я тебя ударю.
Найджел нашел Фрэнсис в гостиной наверху. Ее силуэт выделялся на фоне окна. Когда он вошел в комнату, девушка обернулась и взглянула ему в лицо. Ее шелковые одежды зашелестели.
– Что теперь? – спросила она.
Он заставил свой голос звучать бесстрастно.
– Вечером я отправляюсь в Брюссель, а Лэнс повезет донесение на побережье. Получив предупреждение о Шарлеруа, Веллингтон не может проиграть. Я распорядился, чтобы тебя переправили в Англию.
– Неужели? – Ее голос был полон сарказма.
– Надеюсь, ты подождешь меня в Лондоне, Фрэнсис. – Он криво улыбнулся. – Нам нужно еще кое-что закончить.
Она опустилась в кресло и закрыла лицо руками.
– О нет. Между нами нет ничего такого, о чем вам стоило бы беспокоиться.
Найджел не был готов к вспышке внезапной ярости.
– Я предложил тебе стать моей любовницей. Разве ты не этого хотела? Потом у тебя будет достаточно драгоценностей и подарков, чтобы укрыться в любом убежище, какое ты сама себе выберешь. Или твои амбиции простираются дальше? Маркиз для тебя недостаточно хорош? Конечно, я обещал тебе герцога. Надеешься найти его до моего возвращения?
Фрэнсис опустила руки. Губы ее растянулись в презрительной улыбке.
– Амбиции? Боже милосердный! Меня тронуло ваше благородное предложение, лорд Риво, и я уверена, что вы содержите любовниц подобающим образом. Но я не смогу вынести вашего общества. Не смогу жить с человеком, сущностью которого является двуличие. Зачем вы пугали меня уходом слуг? Зачем позволили думать, что по ночам к нам забирается враг? Что, по-вашему, я чувствовала, когда увидела въезжающего во двор Фуше? Разве вы не могли рассказать мне о ружьях? Вам все это нравится, правда? Обман, интриги. И вы еще думаете, что, будь у меня выбор, я согласилась бы провести даже час рядом с вами?
– Как я мог рассказать тебе? Боже мой, я сам до последней минуты не знал, сработает мой план или нет.
Фрэнсис встала. Самообладание ее исчезло, глаза сверкали.
– Как вы не можете понять? Я хочу простоты. Хочу честности. Хочу жить в мире без обмана и интриг. Вы мне не нужны, лорд Риво!
Золотое колечко в ее ноздре блестело в лучах солнца, сводя его с ума. Найджел сжал кулаки.
– Простота! Именно этим словом обозначается то, что произошло прошлой ночью? Не знаю, кто из нас больший глупец. Проклятие! Я должен любым способом передать эту информацию. От моего разговора с Веллингтоном зависит будущее Европы.
Она отвернулась, и невесомая чадра скользнула по ее щеке.
– Вы ведь планировали все это с самого начала, правда? Кто-нибудь должен был обратить внимание на вашего донского жеребца и заподозрить вас. Фуше был всего лишь источником нужной вам информации, невзирая на риск и грязную игру. Вот почему вы солгали капитану Жене и намеренно бросили вызов Фуше, целуя меня в его присутствии. А кто послал записку, которая привела Фуше сюда?
К ее удивлению, Найджел не захотел лгать.
– Это сделал я. Когда мне стало известно, что Наполеон покинул Париж, я вынужден был ускорить события.
– Но Фуше в конечном итоге переиграл вас. Так же, как и неизвестный враг. Мы покидаем Париж, так и не узнав, кто действовал против вас и кто предал Катрин.
– Это не имеет значения. Победа над Наполеоном важнее. Это было правдой. Он не мог пренебречь своим долгом, чего бы это ему ни стоило, даже потерей Фрэнсис. В конце концов что их теперь связывает?
Она смотрела на него с открытым вызовом.
– Боже мой, сколько страданий вы заставили нас вынести за эти недели.
Этот разговор пора было заканчивать. Его гнев и его унижение – все это она. Его собственное тело предало его и отдало в ее руки, а она цинично воспользовалась этим. Найджел прекрасно знал, как причинить боль человеку, как заставить свой голос звучать насмешливо, но его последние слова были полны горечи.
– Думаешь, тебя оставят голодать в Париже? Страдания закончились, Фрэнсис. Возвращайся в Лондон и делай все, что захочешь. Сколько бы тебе ни заплатил лорд Трент, я удвою сумму. Этого будет достаточно, чтобы обосноваться в собственном доме. Найди себе какого-нибудь герцога. Я подготовил твое безопасное возвращение в Англию. Иди и собирайся. Когда вернется Лэнс, мы должны быть готовы к отъезду. Не думаю, что у нас когда-нибудь снова возникнет потребность в разговоре наедине.
Фрэнсис поспешно вышла, боясь, что потеряет самообладание и что внешнее спокойствие, давшееся ей с таким трудом, покинет ее. Ей казалось, что в ее памяти навсегда запечатлеется его яростное лицо. Напряжение, мощь, трепещущая мужская сила. Не солгала ли она ему? Она боялась его. Боялась его красоты и его силы. Боялась власти, которую он мог получить над ней. Но его утонченность тоже была чарующей. Может быть, Катрин сознательно пошла на смерть, поскольку это оказалось единственной возможностью избавиться от Найджела Арундэма?
Казалось невероятным, что фарс, который они разыгрывали на улице Арбр, закончился. Пока Фрэнсис собирала вещи, слуги убрали из дома все их имущество. Оставшиеся рулоны шелка погрузили в фургоны, мебель закрыли пыльными чехлами. Со слугами расплатились. Месье Мартин исчез. Когда наступили сумерки, Фрэнсис осталась одна в опустевшем доме.
Тени во дворе сгущались, и здание погрузилось в глубокую тишину. Найджел возился в конюшне. Он чистил своего коня и ждал, когда вернется Лэнс с паспортами. В любую минуту за ней могла приехать карета. Фрэнсис сядет в нее одна, и ее отвезут на побережье. В лодке ее доставят в Англию, и остаток своих дней она будет жить жизнью проститутки. Как будто ничего не изменилось с того дня, когда она впервые повстречалась с ним в Фарнхерсте и оставила метку на его груди.
Она услышала стук копыт и лязг обитых железом колес – во двор въехала карета. На лестнице раздались шаги. В комнату, натягивая перчатки, вошел Найджел; темные волосы в беспорядке спадали ему на лоб. Его взгляд был полон боли.
– Фрэнсис! Я хочу…
Она жаждала под любым предлогом прикоснуться к нему. Но ничего не могла придумать, не могла скрыть горечи в своих словах:
– Не надо, Найджел! Все уже сказано. Спешите в Бельгию.
– Проклятие! Лэнс привез твою карету и паспорта.
Он нетерпеливо подошел к окну и взглянул на вечернюю звезду, поднимавшуюся над крышами Парижа, как будто холодный, безжизненный мир – это все, что ему нужно было от жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101