Мы будем гнаться за самцом белого оленя по лесам мечты, но поймаем лишь удовольствие. Поедете?
Фрэнсис заставила себя улыбнуться и отвечать ему в тон, стараясь не смотреть на его руки и горящие глаза. Он наблюдал за ней, полагая, что она не замечает этого.
– Тот самый герцог, который, как вы обещали, предложит мне свое покровительство?
– Если пожелаете. Правда, вы увидитесь лишь с джентльменами определенного возраста. Вся молодежь в армии. Это герцог де Френвиль, осколок прежней эпохи, более или менее достойно доживающий свой век.
– Френвиль? Он вчера был здесь, расточая восхищение и комплименты. Кстати, он купил огромное количество шелка, по его словам, на жилеты.
Найджел облокотился на стол, небрежно отодвинув синие и бледно-лиловые рулоны шелка.
– Скорее, для своей любовницы. Но она уже наскучила ему.
– Я думала, что роялисты сбежали из Парижа. Разве герцог сочувствует Бонапарту?
– В Париже полно аристократов, поддерживающих Наполеона, и наемных рабочих, которые являются тайными роялистами. В этом и заключается очаровательная суть смутных времен. А почему бы и нет? Чем один монарх лучше другого? Френвиль поддерживает того, кто позволяет ему развлекаться, как прежде. Если вы не примете приглашения, Френвиль надуется. Потом он откажет мне в дружбе, и я не узнаю то, что должен узнать.
– Наполеон доверяет Френвилю свои секреты? Найджел смотрел в окно, и солнечные лучи освещали его мужественный профиль.
– Разумеется, нет. Наполеон никому не верит. Но этот герцог – близкий друг начальника тайной полиции. Если в Париже и есть человек, которому известно, кто предал Катрин, то это Фуше.
Ледяная игла вонзилась в ее сердце.
Внезапно раздался оглушительный взрыв, и с потолка посыпалась штукатурка. Фрэнсис испуганно посмотрела вверх.
– Император Наполеон проверяет свою артиллерию и обучает новобранцев. Он решил сделать это в самом сердце Парижа, у Дома инвалидов. Не тревожьтесь. Это означает только одно – у нас осталось очень мало времени, чтобы выяснить его намерения.
За первым взрывом последовал второй. Фрэнсис глубоко вдохнула воздух, пытаясь успокоиться. Ее волновала и пугала не стрельба из пушек и не то, что они находятся в Париже и шпионят за Наполеоном. Она волновалась даже не потому, что Найджел собирается бросить вызов тайной полиции в попытке найти предателя, обрекшего Катрин на смерть. Все дело было в том, что Найджел не дорожил собственной жизнью и что ни одна живая женщина не могла соперничать с призраком.
Фрэнсис взглянула на него, отмечая его очевидное безразличие к ней и легкую атмосферу товарищества, и улыбнулась.
– Тогда есть все основания уехать на денек из города. Что бы там ни случилось, поедем на охоту.
Стоял яркий весенний день. Верхом на своем жеребце Фрэнсис следовала за Найджелом и Лэнсом по узким парижским улочкам. На шее и запястьях Найджела сверкали золотые кружева, ноги обоих мужчин были обтянуты высокими сапогами и шелковыми панталонами. Их волосы не были напудрены, но костюмы поражали буйством красок и роскошными тканями – восхитительное эхо добрых старых времен. Утонченная элегантность Лэнса почти потерялась в этом наряде, но Найджел выглядел просто изумительно. Смуглый пират, чья красота подчеркивалась великолепием золотистой лошади. Фрэнсис следовала за ним, словно тень, укрыв плащом свои индийские одежды.
И вдруг она вспомнила о майоре Уиндхеме, человеке слишком крупном и грубом для подобного костюма. Он больше не появлялся. Она молча слушала разговоры Найджела и Лэнса на эту тему. Теперь уже не вызывало сомнений, что Доминик Уиндхем был предателем и что он намеренно устроил пожар, дабы скрыть свой побег. Лэнс по-прежнему отказывался в это верить, полагая, что Уиндхем скорее всего погиб в огне. Фрэнсис не могла понять, что думал об этом Найджел и как он воспринял предательство друга. Он отвечал Лэнсу притчей о трех людях, которых ангел спас из горящей печи. «Не опалился ни один волос с их голов, не повредились их одежды, и даже запах дыма не пропитал их».
Проезжая по улицам, они вынуждены были посторониться и пропустить шумную процессию, неистово размахивавшую трехцветными флагами.
– Да здравствует император! Да здравствует свобода! Лошади нервно вздрагивали, а Найджел и Лэнс приподняли украшенные трехцветными кокардами шляпы и присоединились к крикам толпы. Не сделай они этого, толпа могла бы стащить их с коней и разорвать на части.
Замок герцога де Френвиля находился в часе езды от Парижа. Здесь собрались сливки парижского общества, за исключением разве что самых ярых роялистов. Фрэнсис услышала лай собак задолго до того, как вдали показалось строение. При виде его у нее перехватило дыхание. Замок располагался на невысоком холме – причудливое сооружение из стекла и камня, с арочными окнами. Он сиял готическим великолепием, как дворец из волшебной сказки.
– Боже милосердный, – выдохнул Лэнс, – как ему удалось избежать гнева толпы во времена террора?
– Вероятно, потому, что глазам патриотов было трудно определить, с какой стороны его следует поджечь, – усмехнувшись, ответил Найджел. – Похоже, для нас это будет памятное утро.
На лужайке перед замком разыгрывалась сцена из прошлого века. Всюду были всадники и разодетые женщины – по меньшей мере половина из них была в пудреных париках, кружевах и с мушками на лице, – как будто не было никакой революции и Наполеон в это самое время не муштровал своих кирасиров в центре Парижа.
– Настало время, – обратился Найджел к Фрэнсис, – сбросить плащ и засиять во всей красе.
Фрэнсис послушалась: она согласилась играть эту роль, и лорд Трент платит ей. Солнечные лучи сверкали на ее чадре, на которой тонкой золотой нитью был вышит журавлиный клин, а также караван крошечных слонов и лошадей. Маленькие серебряные колокольчики позванивали при каждом ее движении. Фрэнсис вскинула голову и, улыбнувшись, поскакала вперед – диковинка из Индии, в шароварах и короткой курточке, с колокольчиками в ушах, с обтянутыми сверкающим на солнце шелком плечами, по-мужски сидящая на своем гнедом жеребце. Толпа расступалась перед ней подобно водам Красного моря перед Моисеем. Мужчины снимали шляпы, а потом волной хлынули к ней.
Она бросила взгляд на Найджела. Он подмигнул ей, а затем скрылся, прихватив с собой Лэнса, и оставил ее самостоятельно отбивать атаки мужчин. Его самого тотчас окружила любопытная толпа, и он принялся весело болтать, располагая к себе мужчин и флиртуя с женщинами.
Фрэнсис забросали комплиментами и вопросами на быстром французском. На белых от пудры лицах с яркими карминными губами и мушками на щеках было написано восхищение. На мгновение Фрэнсис стало не по себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
Фрэнсис заставила себя улыбнуться и отвечать ему в тон, стараясь не смотреть на его руки и горящие глаза. Он наблюдал за ней, полагая, что она не замечает этого.
– Тот самый герцог, который, как вы обещали, предложит мне свое покровительство?
– Если пожелаете. Правда, вы увидитесь лишь с джентльменами определенного возраста. Вся молодежь в армии. Это герцог де Френвиль, осколок прежней эпохи, более или менее достойно доживающий свой век.
– Френвиль? Он вчера был здесь, расточая восхищение и комплименты. Кстати, он купил огромное количество шелка, по его словам, на жилеты.
Найджел облокотился на стол, небрежно отодвинув синие и бледно-лиловые рулоны шелка.
– Скорее, для своей любовницы. Но она уже наскучила ему.
– Я думала, что роялисты сбежали из Парижа. Разве герцог сочувствует Бонапарту?
– В Париже полно аристократов, поддерживающих Наполеона, и наемных рабочих, которые являются тайными роялистами. В этом и заключается очаровательная суть смутных времен. А почему бы и нет? Чем один монарх лучше другого? Френвиль поддерживает того, кто позволяет ему развлекаться, как прежде. Если вы не примете приглашения, Френвиль надуется. Потом он откажет мне в дружбе, и я не узнаю то, что должен узнать.
– Наполеон доверяет Френвилю свои секреты? Найджел смотрел в окно, и солнечные лучи освещали его мужественный профиль.
– Разумеется, нет. Наполеон никому не верит. Но этот герцог – близкий друг начальника тайной полиции. Если в Париже и есть человек, которому известно, кто предал Катрин, то это Фуше.
Ледяная игла вонзилась в ее сердце.
Внезапно раздался оглушительный взрыв, и с потолка посыпалась штукатурка. Фрэнсис испуганно посмотрела вверх.
– Император Наполеон проверяет свою артиллерию и обучает новобранцев. Он решил сделать это в самом сердце Парижа, у Дома инвалидов. Не тревожьтесь. Это означает только одно – у нас осталось очень мало времени, чтобы выяснить его намерения.
За первым взрывом последовал второй. Фрэнсис глубоко вдохнула воздух, пытаясь успокоиться. Ее волновала и пугала не стрельба из пушек и не то, что они находятся в Париже и шпионят за Наполеоном. Она волновалась даже не потому, что Найджел собирается бросить вызов тайной полиции в попытке найти предателя, обрекшего Катрин на смерть. Все дело было в том, что Найджел не дорожил собственной жизнью и что ни одна живая женщина не могла соперничать с призраком.
Фрэнсис взглянула на него, отмечая его очевидное безразличие к ней и легкую атмосферу товарищества, и улыбнулась.
– Тогда есть все основания уехать на денек из города. Что бы там ни случилось, поедем на охоту.
Стоял яркий весенний день. Верхом на своем жеребце Фрэнсис следовала за Найджелом и Лэнсом по узким парижским улочкам. На шее и запястьях Найджела сверкали золотые кружева, ноги обоих мужчин были обтянуты высокими сапогами и шелковыми панталонами. Их волосы не были напудрены, но костюмы поражали буйством красок и роскошными тканями – восхитительное эхо добрых старых времен. Утонченная элегантность Лэнса почти потерялась в этом наряде, но Найджел выглядел просто изумительно. Смуглый пират, чья красота подчеркивалась великолепием золотистой лошади. Фрэнсис следовала за ним, словно тень, укрыв плащом свои индийские одежды.
И вдруг она вспомнила о майоре Уиндхеме, человеке слишком крупном и грубом для подобного костюма. Он больше не появлялся. Она молча слушала разговоры Найджела и Лэнса на эту тему. Теперь уже не вызывало сомнений, что Доминик Уиндхем был предателем и что он намеренно устроил пожар, дабы скрыть свой побег. Лэнс по-прежнему отказывался в это верить, полагая, что Уиндхем скорее всего погиб в огне. Фрэнсис не могла понять, что думал об этом Найджел и как он воспринял предательство друга. Он отвечал Лэнсу притчей о трех людях, которых ангел спас из горящей печи. «Не опалился ни один волос с их голов, не повредились их одежды, и даже запах дыма не пропитал их».
Проезжая по улицам, они вынуждены были посторониться и пропустить шумную процессию, неистово размахивавшую трехцветными флагами.
– Да здравствует император! Да здравствует свобода! Лошади нервно вздрагивали, а Найджел и Лэнс приподняли украшенные трехцветными кокардами шляпы и присоединились к крикам толпы. Не сделай они этого, толпа могла бы стащить их с коней и разорвать на части.
Замок герцога де Френвиля находился в часе езды от Парижа. Здесь собрались сливки парижского общества, за исключением разве что самых ярых роялистов. Фрэнсис услышала лай собак задолго до того, как вдали показалось строение. При виде его у нее перехватило дыхание. Замок располагался на невысоком холме – причудливое сооружение из стекла и камня, с арочными окнами. Он сиял готическим великолепием, как дворец из волшебной сказки.
– Боже милосердный, – выдохнул Лэнс, – как ему удалось избежать гнева толпы во времена террора?
– Вероятно, потому, что глазам патриотов было трудно определить, с какой стороны его следует поджечь, – усмехнувшись, ответил Найджел. – Похоже, для нас это будет памятное утро.
На лужайке перед замком разыгрывалась сцена из прошлого века. Всюду были всадники и разодетые женщины – по меньшей мере половина из них была в пудреных париках, кружевах и с мушками на лице, – как будто не было никакой революции и Наполеон в это самое время не муштровал своих кирасиров в центре Парижа.
– Настало время, – обратился Найджел к Фрэнсис, – сбросить плащ и засиять во всей красе.
Фрэнсис послушалась: она согласилась играть эту роль, и лорд Трент платит ей. Солнечные лучи сверкали на ее чадре, на которой тонкой золотой нитью был вышит журавлиный клин, а также караван крошечных слонов и лошадей. Маленькие серебряные колокольчики позванивали при каждом ее движении. Фрэнсис вскинула голову и, улыбнувшись, поскакала вперед – диковинка из Индии, в шароварах и короткой курточке, с колокольчиками в ушах, с обтянутыми сверкающим на солнце шелком плечами, по-мужски сидящая на своем гнедом жеребце. Толпа расступалась перед ней подобно водам Красного моря перед Моисеем. Мужчины снимали шляпы, а потом волной хлынули к ней.
Она бросила взгляд на Найджела. Он подмигнул ей, а затем скрылся, прихватив с собой Лэнса, и оставил ее самостоятельно отбивать атаки мужчин. Его самого тотчас окружила любопытная толпа, и он принялся весело болтать, располагая к себе мужчин и флиртуя с женщинами.
Фрэнсис забросали комплиментами и вопросами на быстром французском. На белых от пудры лицах с яркими карминными губами и мушками на щеках было написано восхищение. На мгновение Фрэнсис стало не по себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101