Сказать честно, она сама была несколько озадачена своим полным бездействием и поведением, недостойным дочери графа Истбери.
Она и в самом деле не понимала, что с ней происходит. Впервые в жизни она нарушила правила хорошего тона – осталась наедине с мужчиной, который не был ей близким родственником.
Ею овладело незнакомое, ранее не испытанное чувство – странное сочетание тоски и страха. Она понимала, что после уединения с доктором Томасом Кэррингтоном над ее репутацией благовоспитанной девушки нависла серьезная опасность. Но наперекор голосу разума она страстно хотела, чтобы его сильные руки обнимали ее, чтобы их губы слились в долгом поцелуе. Ограничилась бы она объятиями и поцелуями или, как та женщина в саду, забыла бы обо всем и отдалась своему чувству целиком?
Джейн отчаянно боролась с обуревавшими ее желаниями, и Том, словно понимая ее состояние, вел себя как истинный джентльмен.
Во время танца он поддерживал светский разговор, а когда они сели за стол и к ним присоединились Перри с Генриеттой, Том оказался настолько интересным собеседником, что даже Перри разговорился.
Весь остаток вечера Том оставался рядом с Джейн – обстоятельство, не ускользнувшее от самых проницательных дам, – и, несмотря на подозрительные взгляды, проводил ее до кареты Ричарда, когда пришло время расставаться.
Может, ей только показалось, но, когда он укрывал ее колени меховым пологом, руки у него слегка дрожали. Легкое дрожание слышалось и в его глубоком бархатном голосе, когда он пожелал ей счастливого пути в Бат и выразил надежду, что они снова встретятся во время следующего визита леди Джейн к своей кузине.
Вложив в прощальный взгляд всю нежность, на которую он только был способен, доктор Кэррингтон захлопнул дверцу кареты и стремительными шагами направился к дому Пентекостов.
Джейн смотрела ему вслед, испытывая такое чувство невосполнимой утраты, что впервые по-настоящему оценила неразговорчивость своей служанки. Если бы та вдруг заговорила, Джейн едва ли смогла бы вымолвить хоть слово.
Глава восьмая
По всеобщему убеждению, путешествия благотворно влияют на настроение человека, но Джейн не могла понять, как поездка может отвлечь от печальных мыслей – чем больше она удалялась от Гэмпшира, тем острее ощущала горечь разлуки. Даже великолепный завтрак, который ей подали на постоялом дворе, и который она заставила себя съесть, не поднял ее настроения. Чем ближе она подъезжала к Бату, тем острее чувствовала тоску по доктору Кэррингтону.
С грустью вспоминала она и счастливое время, проведенное с Элизабет и Ричардом, – время долгожданной свободы, наступившей после стольких лет, проведенных под неусыпным надзором сестер и строгой матери.
Ее размышления прервал стон. Обернувшись на звук, Джейн попыталась различить хоть что-нибудь в непроглядной ночной темноте.
– Что с вами, Латимер? Вам плохо?
– Меня подташнивает. Наверное, это из-за завтрака на постоялом дворе, – неуверенно ответила служанка.
– Странно. Мы ели одно и то же, однако я хорошо себя чувствую, – пожала плечами Джейн.
– Да, но, в отличие от вас, я съела пирожок с мясом, – напомнила служанка.
Латимер снова громко застонала и, нагнувшись, прижала руку к желудку.
– Хотите, я велю остановить карету, и вы выйдете на свежий воздух? – предложила Джейн.
Словно почувствовав внезапное облегчение, служанка выпрямилась и, наклонившись к окну, стала вглядываться в ночную мглу.
– Мне кажется, я знаю это место. Во время службы у леди Ферфакс я несколько раз проезжала по этой дороге. Однажды у нас сломалась карета, и мы были вынуждены искать убежище, чтобы укрыться от непогоды. Помню, мы очень быстро нашли таверну в стороне от большой дороги. Я очень не люблю причинять беспокойство незнакомым людям, миледи, но не лучше ли нам остановиться и немного отдохнуть?
Джейн, не задумываясь, опустила окно кареты и велела остановиться. Карета остановилась, и кучер подошел к окну.
– Нам надо свернуть с большой дороги и найти таверну. Это где-то недалеко отсюда.
Но кучеру была явно не по душе идея хозяйки.
– Миледи, до Кална осталось каких-то три мили! Вот там и остановимся, – возразил он.
– Миледи, я не доеду до Кална – я чувствую такую ужасную слабость… Как бы мне не упасть в обморок, – жалобным голосом простонала служанка.
Они колесили по узким проселкам очень долго, но ничего, кроме одинокого амбара, не нашли. Джейн уже начала раскаиваться, что велела кучеру свернуть с большой дороги.
Она вглядывалась в непроглядную тьму, но кругом простирались поля, тянувшиеся до самого горизонта.
– Латимер, а вы уверены, что это именно та дорога, которая нам нужна? – спросила Джейн.
– Я… я уверена, что это та самая дорога, миледи. Посмотрите! Видите вдалеке дом? Мы могли бы там спросить, как нам проехать к таверне.
Как бы там ни было, можно будет попросить хотя бы стакан воды для Латимер, решила девушка и велела ехать к одиноко стоявшему дому.
Как только Джейн и ее спутники подошли к крыльцу, дверь тут же распахнулась, словно их уже давно ждали, и на пороге показалась высокая, просто одетая женщина – судя по всему, домоправительница.
– Я услышала стук колес и подумала, что это вернулся мой хозяин, – произнесла она с натянутой улыбкой, став удивительно похожей на леди Пентекост. – Кроме нас, по этой дороге редко кто ездит.
Приглядевшись, Джейн обнаружила, что фартук на домоправительнице довольно грязный, краска на дверях и окнах потрескалась и облупилась, небольшой палисадничек перед домом одичал и зарос сорняками. И дом, и сад производили довольно зловещее впечатление.
– Вы не знаете, есть ли где-нибудь поблизости таверна или постоялый двор? – поинтересовалась Джейн, стараясь ничем не выдать своего волнения. – Видите ли, моя служанка почувствовала себя плохо.
– В нескольких милях отсюда есть один жалкий трактир, но это заведение недостойно вас, миледи, – бойко ответила женщина. Она заглянула в окно кареты и запричитала: – Ой, вы, моя бедняжечка! Идите скорей в дом, я уложу вас в постель!
При свете, падавшем из открытой двери, Латимер выглядела совершенно здоровой, можно даже сказать, цветущей, однако Джейн решила, что это ей показалось.
Велев кучеру вернуться к карете и ждать дальнейших распоряжений, Джейн вошла в дом и в прихожей наткнулась на великана, натруженные руки которого выдавали в нем простого работника. Джейн показалось странным, что хозяин держит двух слуг, вместо того чтобы потратить деньги на ремонт дома.
– Хозяйка повела молодую леди наверх, в спальню, – сообщил он Джейн и закрыл входную дверь, а затем проводил девушку в маленькую пыльную гостиную, которой явно давно не пользовались. В камине пылали дрова, и это было единственное, что делало комнату уютной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Она и в самом деле не понимала, что с ней происходит. Впервые в жизни она нарушила правила хорошего тона – осталась наедине с мужчиной, который не был ей близким родственником.
Ею овладело незнакомое, ранее не испытанное чувство – странное сочетание тоски и страха. Она понимала, что после уединения с доктором Томасом Кэррингтоном над ее репутацией благовоспитанной девушки нависла серьезная опасность. Но наперекор голосу разума она страстно хотела, чтобы его сильные руки обнимали ее, чтобы их губы слились в долгом поцелуе. Ограничилась бы она объятиями и поцелуями или, как та женщина в саду, забыла бы обо всем и отдалась своему чувству целиком?
Джейн отчаянно боролась с обуревавшими ее желаниями, и Том, словно понимая ее состояние, вел себя как истинный джентльмен.
Во время танца он поддерживал светский разговор, а когда они сели за стол и к ним присоединились Перри с Генриеттой, Том оказался настолько интересным собеседником, что даже Перри разговорился.
Весь остаток вечера Том оставался рядом с Джейн – обстоятельство, не ускользнувшее от самых проницательных дам, – и, несмотря на подозрительные взгляды, проводил ее до кареты Ричарда, когда пришло время расставаться.
Может, ей только показалось, но, когда он укрывал ее колени меховым пологом, руки у него слегка дрожали. Легкое дрожание слышалось и в его глубоком бархатном голосе, когда он пожелал ей счастливого пути в Бат и выразил надежду, что они снова встретятся во время следующего визита леди Джейн к своей кузине.
Вложив в прощальный взгляд всю нежность, на которую он только был способен, доктор Кэррингтон захлопнул дверцу кареты и стремительными шагами направился к дому Пентекостов.
Джейн смотрела ему вслед, испытывая такое чувство невосполнимой утраты, что впервые по-настоящему оценила неразговорчивость своей служанки. Если бы та вдруг заговорила, Джейн едва ли смогла бы вымолвить хоть слово.
Глава восьмая
По всеобщему убеждению, путешествия благотворно влияют на настроение человека, но Джейн не могла понять, как поездка может отвлечь от печальных мыслей – чем больше она удалялась от Гэмпшира, тем острее ощущала горечь разлуки. Даже великолепный завтрак, который ей подали на постоялом дворе, и который она заставила себя съесть, не поднял ее настроения. Чем ближе она подъезжала к Бату, тем острее чувствовала тоску по доктору Кэррингтону.
С грустью вспоминала она и счастливое время, проведенное с Элизабет и Ричардом, – время долгожданной свободы, наступившей после стольких лет, проведенных под неусыпным надзором сестер и строгой матери.
Ее размышления прервал стон. Обернувшись на звук, Джейн попыталась различить хоть что-нибудь в непроглядной ночной темноте.
– Что с вами, Латимер? Вам плохо?
– Меня подташнивает. Наверное, это из-за завтрака на постоялом дворе, – неуверенно ответила служанка.
– Странно. Мы ели одно и то же, однако я хорошо себя чувствую, – пожала плечами Джейн.
– Да, но, в отличие от вас, я съела пирожок с мясом, – напомнила служанка.
Латимер снова громко застонала и, нагнувшись, прижала руку к желудку.
– Хотите, я велю остановить карету, и вы выйдете на свежий воздух? – предложила Джейн.
Словно почувствовав внезапное облегчение, служанка выпрямилась и, наклонившись к окну, стала вглядываться в ночную мглу.
– Мне кажется, я знаю это место. Во время службы у леди Ферфакс я несколько раз проезжала по этой дороге. Однажды у нас сломалась карета, и мы были вынуждены искать убежище, чтобы укрыться от непогоды. Помню, мы очень быстро нашли таверну в стороне от большой дороги. Я очень не люблю причинять беспокойство незнакомым людям, миледи, но не лучше ли нам остановиться и немного отдохнуть?
Джейн, не задумываясь, опустила окно кареты и велела остановиться. Карета остановилась, и кучер подошел к окну.
– Нам надо свернуть с большой дороги и найти таверну. Это где-то недалеко отсюда.
Но кучеру была явно не по душе идея хозяйки.
– Миледи, до Кална осталось каких-то три мили! Вот там и остановимся, – возразил он.
– Миледи, я не доеду до Кална – я чувствую такую ужасную слабость… Как бы мне не упасть в обморок, – жалобным голосом простонала служанка.
Они колесили по узким проселкам очень долго, но ничего, кроме одинокого амбара, не нашли. Джейн уже начала раскаиваться, что велела кучеру свернуть с большой дороги.
Она вглядывалась в непроглядную тьму, но кругом простирались поля, тянувшиеся до самого горизонта.
– Латимер, а вы уверены, что это именно та дорога, которая нам нужна? – спросила Джейн.
– Я… я уверена, что это та самая дорога, миледи. Посмотрите! Видите вдалеке дом? Мы могли бы там спросить, как нам проехать к таверне.
Как бы там ни было, можно будет попросить хотя бы стакан воды для Латимер, решила девушка и велела ехать к одиноко стоявшему дому.
Как только Джейн и ее спутники подошли к крыльцу, дверь тут же распахнулась, словно их уже давно ждали, и на пороге показалась высокая, просто одетая женщина – судя по всему, домоправительница.
– Я услышала стук колес и подумала, что это вернулся мой хозяин, – произнесла она с натянутой улыбкой, став удивительно похожей на леди Пентекост. – Кроме нас, по этой дороге редко кто ездит.
Приглядевшись, Джейн обнаружила, что фартук на домоправительнице довольно грязный, краска на дверях и окнах потрескалась и облупилась, небольшой палисадничек перед домом одичал и зарос сорняками. И дом, и сад производили довольно зловещее впечатление.
– Вы не знаете, есть ли где-нибудь поблизости таверна или постоялый двор? – поинтересовалась Джейн, стараясь ничем не выдать своего волнения. – Видите ли, моя служанка почувствовала себя плохо.
– В нескольких милях отсюда есть один жалкий трактир, но это заведение недостойно вас, миледи, – бойко ответила женщина. Она заглянула в окно кареты и запричитала: – Ой, вы, моя бедняжечка! Идите скорей в дом, я уложу вас в постель!
При свете, падавшем из открытой двери, Латимер выглядела совершенно здоровой, можно даже сказать, цветущей, однако Джейн решила, что это ей показалось.
Велев кучеру вернуться к карете и ждать дальнейших распоряжений, Джейн вошла в дом и в прихожей наткнулась на великана, натруженные руки которого выдавали в нем простого работника. Джейн показалось странным, что хозяин держит двух слуг, вместо того чтобы потратить деньги на ремонт дома.
– Хозяйка повела молодую леди наверх, в спальню, – сообщил он Джейн и закрыл входную дверь, а затем проводил девушку в маленькую пыльную гостиную, которой явно давно не пользовались. В камине пылали дрова, и это было единственное, что делало комнату уютной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39