Поэтому я была бы вам благодарна, если бы вы держали свой «интерес» при себе до той поры, когда проиграете пари и уберетесь со своими гостями и каретами обратно в Лондон.
Грей молча кивнул, потом, пристально глядя Эмме в глаза, крикнул:
— Коллинз! Оседлай лошадь и проводи мисс Эмму до академии.
— Слушаюсь, ваша светлость.
— Всего наилучшего, ваша светлость. — Эмма повернулась и пошла к конюшне.
— Поверьте, Эмма, вы знаете не все. — В его тихом голосе прозвучали интимные нотки.
Она шла не останавливаясь. Потом услышала, что он вернулся в дом. Может, она и не знает всего, но его-то она узнала достаточно. Как бы ей хотелось ошибаться!
Глава 10
— Я считаю, что это неправильно, — заявила Мэри Могри.
Девушки сидели полукругом у ног Грея, внимая его словам, а он с трудом сдерживался, чтобы не повернуться к троим людям, стоявшим возле курятника. Даже проводя урок, он не мог не думать об Эмме.
— Конечно, правильно, — возразил Грей довольно громко, стараясь, чтобы его голос перекрыл кудахтанье кур. — Мужчинам нравятся женщины, которые умеют играть на каком-нибудь музыкальном инструменте, но сидеть тихо и слушать их игру считается адским мучением.
— Что за ерунда, — нахмурилась Лиззи. — Я люблю слушать музыку.
— Но ты, моя дорогая, — женщина. А я говорю о мужчинах.
— А вы никогда не говорите о нас, — как всегда, бесстрашно ответила Лиззи. — Только о том, как нужно поступать, чтобы нравиться мужчинам.
— Но именно в этом и состоит цель наших занятий! — удивленно воскликнул Грей.
— Было бы куда приятнее, — вздохнула Джейн, — если бы нас любили просто за то, что мы симпатичные. — Она задумчиво пропускала траву сквозь пальцы. — А не за то, что мы умеем любезно ответить на любой вопрос.
— А разве вас учат в Академии мисс Гренвилл чему-то иному? Я ведь стараюсь дополнить и усовершенствовать процесс обучения.
— И делаете это не очень хорошо. — Лиззи, поднявшись, стряхнула с платья прилипшие травинки. — Если какой-нибудь мужчина скажет, что небо зеленое, что же мне ему отвечать? «О да, милорд, небо зеленое», только потому, что он граф, — так, что ли?
— Да этот граф просто-напросто глуп, — пробормотала Джулия, а Генриетта от души рассмеялась.
Потирая подбородок, Грей смотрел на своих учениц, сидевших перед ним. Все они были наделены незаурядным умом, особенно Джейн и Лиззи. До сегодняшнего утра они беспрекословно следовали его наставлениям и принимали его объяснения, хотя их вопросы и комментарии были подчас довольно забавными. Это даже доставляло ему удовольствие. Вернее, доставляло бы, если бы он не был чертовски раздосадован поведением Эммы.
Уже не владея собой, Грей обернулся. Директриса, одетая в легкое желтое утреннее платье, непринужденно беседовала с Тристаном и работником дяди Денниса. Ее блокнот превратился в объемистый том, а она все продолжала что-то записывать, делала какие-то замеры, а к Грею обращалась лишь с самыми пустяковыми вопросами. Он видел, как Тристан, вмешавшись в разговор, как бы ненароком положил ей руку на плечо. Она засмеялась. Герцог Уиклифф ни разу не удостоился такого смеха.
Грей стиснул зубы. Эта гордая мисс избегает его уже четыре дня. А он не спит уже четыре ночи. Вместо этого он мечется по спальне, проклиная ее и придумывая, как бы ей отомстить, но при этом ему представляется, что они оба… в его постели. Вечерами он составлял планы уроков. Планы уроков для этих неблагодарных девчонок, которые — так ему вдруг показалось — воспринимают их как шутку.
Впервые за все время Грей подумал о том, что может проиграть пари, но потом напомнил себе: он никогда не проигрывает.
Девочки за его спиной разговаривали и весело смеялись. Он опять повернулся к ним и тоже сел, скрестив ноги, в траву.
— Все же предположим, что к вам подойдет граф и скажет, что небо зеленое. Что вы ему ответите?
— Я скажу ему, что он спятил, — провозгласила Лиззи.
— Не скажешь, — возразила Джейн. — Мисс Эмма говорит, что к любому абсурдному вопросу или утверждению можно подойти с двух сторон. Первый подход — это предположить, что человек говорит искренно, а второй — что нет.
В голосе Джейн были явно слышны нотки нравоучительного тона директрисы.
— Продолжайте, — поощрил ее Грей.
— Если он искренен, значит, он немного не в себе и противоречить ему бесполезно.
— Значит, вы ему потакаете, — сказал Грей, и все девочки разом кивнули.
— А если неискренен, значит, пытается выглядеть умным или остроумным и…
— …и таким образом просто ищет возможность произвести впечатление, — закончила Мэри.
— И вы ему снова потакаете. — Воспитанницы опять кивнули.
— Но если очевиден злой умысел, в этом случае надо сказать «извините», сделать книксен и прекратить разговор. — Перечисляя, Джулия один за другим загибала пальцы.
Многое из того, что вызывало у Грея сомнение, вдруг стало проясняться.
— Тогда в чем же разница между моими советами и тем, чему учит вас мисс Эмма? — спросил он только для того, чтобы услышать их трактовку.
— Вы учите нас соглашаться со всем, что говорит мужчина, какую бы он ни нес чепуху. Мисс Эмма учит нас, как вести себя в этом случае и отвечать, не теряя своего достоинства.
— И вообще, — не унималась Лиззи, — она учит нас всему. Не только тому, как разговаривать с глупыми графами и как льстить кавалерам, когда они танцуют с нами вальс.
Грей неожиданно вспомнил программу обучения, которую Эмма изложила в своем письме. Поначалу она ничуть не заинтересовала его. «География» включала в себя заучивание названий городов и стран, чтобы в дальнейшем использовать это в шарадах и играх. «Математика» должна была научить девушек считать, сколько они потратили на наряды и тому подобное. Ни один предмет не требовал ни особого ума, ни выдающихся способностей.
А сегодня уже не в первый раз Грейдон спросил себя: а может, он недооценил мисс Эмму и ее академию? Судя по всему, она полагала, что мужчины в своем развитии мало чем отличаются от горилл. Но поскольку в ее окружении не было мужчин, неудивительно, что она относится к ним с таким презрением.
Девочки молча смотрели на него.
— Если мисс Эмма так хорошо вас учит, чему же вы еще хотите научиться?
— Я хочу знать, почему мисс Эмма говорит, что вы повеса, — объявила Лиззи.
— Тебе придется спросить об этом мисс Эмму.
— Ну, хорошо. А что такое «повеса»?
Мэри потрепала Лиззи по плечу:
— Ты еще слишком мала, чтобы это знать. Повеса… это человек, который хочет перецеловать множество женщин.
— О Господи, — пробурчал Грей.
— Что? — не поняла Мэри.
Дать определение слову «повеса» и ответить на все вопросы, которые могут за этим последовать, не имело ничего общего с уроками этикета, принятого на балах. С другой стороны, Грей опасался, что после неточной информации Мэри девочки, чего доброго, начнут с того, что, не успев прибыть в Лондон, сразу попадут в чьи-нибудь сети.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Грей молча кивнул, потом, пристально глядя Эмме в глаза, крикнул:
— Коллинз! Оседлай лошадь и проводи мисс Эмму до академии.
— Слушаюсь, ваша светлость.
— Всего наилучшего, ваша светлость. — Эмма повернулась и пошла к конюшне.
— Поверьте, Эмма, вы знаете не все. — В его тихом голосе прозвучали интимные нотки.
Она шла не останавливаясь. Потом услышала, что он вернулся в дом. Может, она и не знает всего, но его-то она узнала достаточно. Как бы ей хотелось ошибаться!
Глава 10
— Я считаю, что это неправильно, — заявила Мэри Могри.
Девушки сидели полукругом у ног Грея, внимая его словам, а он с трудом сдерживался, чтобы не повернуться к троим людям, стоявшим возле курятника. Даже проводя урок, он не мог не думать об Эмме.
— Конечно, правильно, — возразил Грей довольно громко, стараясь, чтобы его голос перекрыл кудахтанье кур. — Мужчинам нравятся женщины, которые умеют играть на каком-нибудь музыкальном инструменте, но сидеть тихо и слушать их игру считается адским мучением.
— Что за ерунда, — нахмурилась Лиззи. — Я люблю слушать музыку.
— Но ты, моя дорогая, — женщина. А я говорю о мужчинах.
— А вы никогда не говорите о нас, — как всегда, бесстрашно ответила Лиззи. — Только о том, как нужно поступать, чтобы нравиться мужчинам.
— Но именно в этом и состоит цель наших занятий! — удивленно воскликнул Грей.
— Было бы куда приятнее, — вздохнула Джейн, — если бы нас любили просто за то, что мы симпатичные. — Она задумчиво пропускала траву сквозь пальцы. — А не за то, что мы умеем любезно ответить на любой вопрос.
— А разве вас учат в Академии мисс Гренвилл чему-то иному? Я ведь стараюсь дополнить и усовершенствовать процесс обучения.
— И делаете это не очень хорошо. — Лиззи, поднявшись, стряхнула с платья прилипшие травинки. — Если какой-нибудь мужчина скажет, что небо зеленое, что же мне ему отвечать? «О да, милорд, небо зеленое», только потому, что он граф, — так, что ли?
— Да этот граф просто-напросто глуп, — пробормотала Джулия, а Генриетта от души рассмеялась.
Потирая подбородок, Грей смотрел на своих учениц, сидевших перед ним. Все они были наделены незаурядным умом, особенно Джейн и Лиззи. До сегодняшнего утра они беспрекословно следовали его наставлениям и принимали его объяснения, хотя их вопросы и комментарии были подчас довольно забавными. Это даже доставляло ему удовольствие. Вернее, доставляло бы, если бы он не был чертовски раздосадован поведением Эммы.
Уже не владея собой, Грей обернулся. Директриса, одетая в легкое желтое утреннее платье, непринужденно беседовала с Тристаном и работником дяди Денниса. Ее блокнот превратился в объемистый том, а она все продолжала что-то записывать, делала какие-то замеры, а к Грею обращалась лишь с самыми пустяковыми вопросами. Он видел, как Тристан, вмешавшись в разговор, как бы ненароком положил ей руку на плечо. Она засмеялась. Герцог Уиклифф ни разу не удостоился такого смеха.
Грей стиснул зубы. Эта гордая мисс избегает его уже четыре дня. А он не спит уже четыре ночи. Вместо этого он мечется по спальне, проклиная ее и придумывая, как бы ей отомстить, но при этом ему представляется, что они оба… в его постели. Вечерами он составлял планы уроков. Планы уроков для этих неблагодарных девчонок, которые — так ему вдруг показалось — воспринимают их как шутку.
Впервые за все время Грей подумал о том, что может проиграть пари, но потом напомнил себе: он никогда не проигрывает.
Девочки за его спиной разговаривали и весело смеялись. Он опять повернулся к ним и тоже сел, скрестив ноги, в траву.
— Все же предположим, что к вам подойдет граф и скажет, что небо зеленое. Что вы ему ответите?
— Я скажу ему, что он спятил, — провозгласила Лиззи.
— Не скажешь, — возразила Джейн. — Мисс Эмма говорит, что к любому абсурдному вопросу или утверждению можно подойти с двух сторон. Первый подход — это предположить, что человек говорит искренно, а второй — что нет.
В голосе Джейн были явно слышны нотки нравоучительного тона директрисы.
— Продолжайте, — поощрил ее Грей.
— Если он искренен, значит, он немного не в себе и противоречить ему бесполезно.
— Значит, вы ему потакаете, — сказал Грей, и все девочки разом кивнули.
— А если неискренен, значит, пытается выглядеть умным или остроумным и…
— …и таким образом просто ищет возможность произвести впечатление, — закончила Мэри.
— И вы ему снова потакаете. — Воспитанницы опять кивнули.
— Но если очевиден злой умысел, в этом случае надо сказать «извините», сделать книксен и прекратить разговор. — Перечисляя, Джулия один за другим загибала пальцы.
Многое из того, что вызывало у Грея сомнение, вдруг стало проясняться.
— Тогда в чем же разница между моими советами и тем, чему учит вас мисс Эмма? — спросил он только для того, чтобы услышать их трактовку.
— Вы учите нас соглашаться со всем, что говорит мужчина, какую бы он ни нес чепуху. Мисс Эмма учит нас, как вести себя в этом случае и отвечать, не теряя своего достоинства.
— И вообще, — не унималась Лиззи, — она учит нас всему. Не только тому, как разговаривать с глупыми графами и как льстить кавалерам, когда они танцуют с нами вальс.
Грей неожиданно вспомнил программу обучения, которую Эмма изложила в своем письме. Поначалу она ничуть не заинтересовала его. «География» включала в себя заучивание названий городов и стран, чтобы в дальнейшем использовать это в шарадах и играх. «Математика» должна была научить девушек считать, сколько они потратили на наряды и тому подобное. Ни один предмет не требовал ни особого ума, ни выдающихся способностей.
А сегодня уже не в первый раз Грейдон спросил себя: а может, он недооценил мисс Эмму и ее академию? Судя по всему, она полагала, что мужчины в своем развитии мало чем отличаются от горилл. Но поскольку в ее окружении не было мужчин, неудивительно, что она относится к ним с таким презрением.
Девочки молча смотрели на него.
— Если мисс Эмма так хорошо вас учит, чему же вы еще хотите научиться?
— Я хочу знать, почему мисс Эмма говорит, что вы повеса, — объявила Лиззи.
— Тебе придется спросить об этом мисс Эмму.
— Ну, хорошо. А что такое «повеса»?
Мэри потрепала Лиззи по плечу:
— Ты еще слишком мала, чтобы это знать. Повеса… это человек, который хочет перецеловать множество женщин.
— О Господи, — пробурчал Грей.
— Что? — не поняла Мэри.
Дать определение слову «повеса» и ответить на все вопросы, которые могут за этим последовать, не имело ничего общего с уроками этикета, принятого на балах. С другой стороны, Грей опасался, что после неточной информации Мэри девочки, чего доброго, начнут с того, что, не успев прибыть в Лондон, сразу попадут в чьи-нибудь сети.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73