Правда, в нее можно было бы добавить поменьше гвоздики, но это даже придает некоторую пикантность. Состав моего укрепляющего будет зависеть от того, что я найду на вашем огороде. Или, на худой конец, успею вырастить сама. Прежде мне приходилось иметь дело только с травами Нового Света, и понадобится какое-то время, пока я выясню, чем могу пользоваться в Англии.
– Хорошо, – согласно кивнул Грей. – Каждый вечер ты будешь являться в мою гостиную и приносить то, что приготовила за день.
– Означает ли это, что мне придется оставаться до тех пор, пока вы не захмелеете настолько, чтобы идти спать? – уточнила Аллегра, вовсе не желая снова становиться свидетельницей его пьяных бесчинств.
Однако Ридли решил истолковать вопрос так, как нравилось ему самому. Чувственные губы скривились в знакомой двусмысленной ухмылке.
– Только если захочешь сама. Ты ведь захочешь? – При виде ее молчаливого гнева он рассмеялся. – Вполне красноречивый ответ.
Аллегра пропустила все это мимо ушей. Может, так будет легче. Она вспомнила о прерванной уборке и налила воды в маленький тазик. Прополоскала тряпку и старательно выжала.
– У вас есть еще какие-нибудь пожелания, милорд, или мне будет позволено вернуться к работе?
– Да. Ты, несомненно, обладаешь способностями к врачеванию, и я проверил их на себе. Господь свидетель, именно ты помогла мне справиться с избытком кларета, – небрежно промолвил Грей. – Но сейчас я снова страдаю от боли. Страдаю в таком деликатном месте, что даже не решаюсь и сказать в каком. Однако эта боль лишает меня покоя. И я уверен, что вылечить ее сможешь ты одна.
Несмотря на свои более чем скромные познания в анатомии человека, Аллегра прекрасно поняла, на что намекает Ридли. Она слышала, что неудовлетворенная похоть причиняет подчас настоящие физические страдания. Значит, этот развратный негодяй снова собирается к ней приставать. Уж не вздумает ли он еще и заголиться, чтобы продемонстрировать, где у него болит?
– Вряд ли я в силах вам помочь, милорд, – отчеканила она.
– Да неужели… – промолвил Ридли. Подойдя к ней вплотную, он облокотился на край рабочего стола, так что их глаза оказались на одном уровне. Живое золото его очей искрилось издевательским смехом и откровенным возбуждением. – Это мой язык, – тихо пояснил Ридли. – Он так и не зажил с тех пор. Взгляни сама. Мне больно, когда я делаю вот так. – Виконт не спеша облизнул нижнюю губу.
Это выглядело не просто откровенно – это моментально распалило Аллегру настолько, что она едва справилась со вспышкой ответного желания, потрясшей все ее существо. А следом за желанием пришел гнев. Да как он смеет?!
– Я вам не хирург, милорд, – прошипела девушка сквозь стиснутые зубы.
– Но ты у нас такая талантливая. И поскольку именно твои действия причинили мне вред, будет вполне справедливо, если ты меня вылечишь. На этих полках наверняка найдется куча всяких снадобий. – И его язык снова прошелся по губам – влажный, розовый, невероятно чувственный. Его глаза затуманила неукротимая страсть.
Аллегра не удержалась, охнула и задрожала всем телом. Похоже, он отлично изучил наиболее действенные способы раскалить ее добела. Черт бы побрал этого типа с его лукавыми выходками! Ну что ж, отлично, он сам напросился на взбучку. Она наклонилась поближе и сочувственно улыбнулась:
– Пожалуй, милорд, я смогу найти для вас лекарство. – Аллегра даже коснулась кончиком пальца его языка. – Бедный, бедный язык! – пробормотала она. – Вот это избавит вас от боли. – Девушка зачерпнула полную ложку самой едкой соли, какую смогла найти на полках, и высыпала Грею в рот.
Он поперхнулся и дико закашлялся, подскочив на месте и бешено сверкая глазами. Схватил кувшин с водой и вылил половину его содержимого себе в рот. А потом принялся сплевывать прямо на пол. Но вот наконец пришел черед Аллегры, и она не на шутку перепугалась при виде ярости, которая ясно читалась в хозяйском взоре.
– Будь ты проклята! – взревел Ридли и что есть мочи ударил ее по лицу.
Она отлетела назад, как тряпичная кукла. К счастью, за спиной оказался рабочий стол, и потому она не упала на пол.
В тот же миг – и к превеликому изумлению самой Аллегры – ярость на лице Грея сменилась раскаянием. Он отвернулся, горестно поник и простонал:
– Боже, Боже, что со мной? – Виконт сделал глубокий, прерывистый вдох и снова взглянул на Аллегру. Час от часу не легче: его лицо скривилось от язвительной, надменной, горькой улыбки. – Ну надо же! Да ты хуже любой заразы! Стоит коснуться тебя лишний раз – и пиши пропало, погибнешь в припадке неутоленной страсти. Как бы мне и впрямь не заболеть. Пожалуй, впредь стоит вести себя осторожнее.
Ридли откупорил водку с пряностями, отпил изрядный глоток и заковылял к двери. При этом его качало так, словно он успел опьянеть еще сильнее за несколько последних минут. На пороге он задержался и еще раз ухмыльнулся на прощание, однако Аллегре показалось, что такие глаза бывают только у смертельно больных людей.
– Просто диву даюсь, отчего ты до сих пор не отравила беднягу Уикхэма вместо того, чтобы тыкать в него кинжалом, – протяжно вымолвил Грей и удалился – живое воплощение мужского достоинства и превосходства, – оставив Аллегру морщиться от боли и растирать след от удара.
– Проклинаю тебя от всей души, Ридли, – прошептала она. Интересно, удастся ли ей сохранить хотя бы крупицу из всей отпущенной Богом ненависти для мерзавца Уикхэма, когда кончится год этой ужасной службы?
Глава 6
Аллегра засыпала землей последнюю горсть семян, осторожно утрамбовала почву, выпрямилась и стряхнула с пальцев влажные жирные комки. Вообще-то время сева давно миновало, однако и нескольких теплых недель до осенних холодов хватит, чтобы собрать ароматические травы и для приготовления экстрактов, и для сушки на зиму.
Прищурившись, девушка посмотрела на утреннее солнце. Его яркий диск обещал по-августовски жаркий день. Если повезет с погодой и дожди по-прежнему будут чередоваться с такими вот днями, то всходы не заставят себя ждать и будут достаточно дружными. А уж Аллегра найдет им применение. Имевшийся в Бэньярд-Холле огород был таким же запущенным, как и прочее хозяйство. Все здесь делалось через пень-колоду: в чистоте содержались лишь те комнаты, куда мог заглянуть хозяин, а повар не пытался разнообразить меню, подавая каждый вечер одно и то же мясное блюдо, кое-как приправленное скудными дарами с огорода. Печь на кухне дымила, а лакеи спали на ходу. Впрочем, что можно было требовать от слуг, чей хозяин только и делал, что слонялся по дому в полупьяном виде, на ходу прикладываясь к бутылке и поливая всех и вся издевками и бранью? Миссис Ратледж сидела у себя в кабинете да объедалась сладостями, и остальная челядь не отставала от экономки, проводя большую часть времени в праздности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
– Хорошо, – согласно кивнул Грей. – Каждый вечер ты будешь являться в мою гостиную и приносить то, что приготовила за день.
– Означает ли это, что мне придется оставаться до тех пор, пока вы не захмелеете настолько, чтобы идти спать? – уточнила Аллегра, вовсе не желая снова становиться свидетельницей его пьяных бесчинств.
Однако Ридли решил истолковать вопрос так, как нравилось ему самому. Чувственные губы скривились в знакомой двусмысленной ухмылке.
– Только если захочешь сама. Ты ведь захочешь? – При виде ее молчаливого гнева он рассмеялся. – Вполне красноречивый ответ.
Аллегра пропустила все это мимо ушей. Может, так будет легче. Она вспомнила о прерванной уборке и налила воды в маленький тазик. Прополоскала тряпку и старательно выжала.
– У вас есть еще какие-нибудь пожелания, милорд, или мне будет позволено вернуться к работе?
– Да. Ты, несомненно, обладаешь способностями к врачеванию, и я проверил их на себе. Господь свидетель, именно ты помогла мне справиться с избытком кларета, – небрежно промолвил Грей. – Но сейчас я снова страдаю от боли. Страдаю в таком деликатном месте, что даже не решаюсь и сказать в каком. Однако эта боль лишает меня покоя. И я уверен, что вылечить ее сможешь ты одна.
Несмотря на свои более чем скромные познания в анатомии человека, Аллегра прекрасно поняла, на что намекает Ридли. Она слышала, что неудовлетворенная похоть причиняет подчас настоящие физические страдания. Значит, этот развратный негодяй снова собирается к ней приставать. Уж не вздумает ли он еще и заголиться, чтобы продемонстрировать, где у него болит?
– Вряд ли я в силах вам помочь, милорд, – отчеканила она.
– Да неужели… – промолвил Ридли. Подойдя к ней вплотную, он облокотился на край рабочего стола, так что их глаза оказались на одном уровне. Живое золото его очей искрилось издевательским смехом и откровенным возбуждением. – Это мой язык, – тихо пояснил Ридли. – Он так и не зажил с тех пор. Взгляни сама. Мне больно, когда я делаю вот так. – Виконт не спеша облизнул нижнюю губу.
Это выглядело не просто откровенно – это моментально распалило Аллегру настолько, что она едва справилась со вспышкой ответного желания, потрясшей все ее существо. А следом за желанием пришел гнев. Да как он смеет?!
– Я вам не хирург, милорд, – прошипела девушка сквозь стиснутые зубы.
– Но ты у нас такая талантливая. И поскольку именно твои действия причинили мне вред, будет вполне справедливо, если ты меня вылечишь. На этих полках наверняка найдется куча всяких снадобий. – И его язык снова прошелся по губам – влажный, розовый, невероятно чувственный. Его глаза затуманила неукротимая страсть.
Аллегра не удержалась, охнула и задрожала всем телом. Похоже, он отлично изучил наиболее действенные способы раскалить ее добела. Черт бы побрал этого типа с его лукавыми выходками! Ну что ж, отлично, он сам напросился на взбучку. Она наклонилась поближе и сочувственно улыбнулась:
– Пожалуй, милорд, я смогу найти для вас лекарство. – Аллегра даже коснулась кончиком пальца его языка. – Бедный, бедный язык! – пробормотала она. – Вот это избавит вас от боли. – Девушка зачерпнула полную ложку самой едкой соли, какую смогла найти на полках, и высыпала Грею в рот.
Он поперхнулся и дико закашлялся, подскочив на месте и бешено сверкая глазами. Схватил кувшин с водой и вылил половину его содержимого себе в рот. А потом принялся сплевывать прямо на пол. Но вот наконец пришел черед Аллегры, и она не на шутку перепугалась при виде ярости, которая ясно читалась в хозяйском взоре.
– Будь ты проклята! – взревел Ридли и что есть мочи ударил ее по лицу.
Она отлетела назад, как тряпичная кукла. К счастью, за спиной оказался рабочий стол, и потому она не упала на пол.
В тот же миг – и к превеликому изумлению самой Аллегры – ярость на лице Грея сменилась раскаянием. Он отвернулся, горестно поник и простонал:
– Боже, Боже, что со мной? – Виконт сделал глубокий, прерывистый вдох и снова взглянул на Аллегру. Час от часу не легче: его лицо скривилось от язвительной, надменной, горькой улыбки. – Ну надо же! Да ты хуже любой заразы! Стоит коснуться тебя лишний раз – и пиши пропало, погибнешь в припадке неутоленной страсти. Как бы мне и впрямь не заболеть. Пожалуй, впредь стоит вести себя осторожнее.
Ридли откупорил водку с пряностями, отпил изрядный глоток и заковылял к двери. При этом его качало так, словно он успел опьянеть еще сильнее за несколько последних минут. На пороге он задержался и еще раз ухмыльнулся на прощание, однако Аллегре показалось, что такие глаза бывают только у смертельно больных людей.
– Просто диву даюсь, отчего ты до сих пор не отравила беднягу Уикхэма вместо того, чтобы тыкать в него кинжалом, – протяжно вымолвил Грей и удалился – живое воплощение мужского достоинства и превосходства, – оставив Аллегру морщиться от боли и растирать след от удара.
– Проклинаю тебя от всей души, Ридли, – прошептала она. Интересно, удастся ли ей сохранить хотя бы крупицу из всей отпущенной Богом ненависти для мерзавца Уикхэма, когда кончится год этой ужасной службы?
Глава 6
Аллегра засыпала землей последнюю горсть семян, осторожно утрамбовала почву, выпрямилась и стряхнула с пальцев влажные жирные комки. Вообще-то время сева давно миновало, однако и нескольких теплых недель до осенних холодов хватит, чтобы собрать ароматические травы и для приготовления экстрактов, и для сушки на зиму.
Прищурившись, девушка посмотрела на утреннее солнце. Его яркий диск обещал по-августовски жаркий день. Если повезет с погодой и дожди по-прежнему будут чередоваться с такими вот днями, то всходы не заставят себя ждать и будут достаточно дружными. А уж Аллегра найдет им применение. Имевшийся в Бэньярд-Холле огород был таким же запущенным, как и прочее хозяйство. Все здесь делалось через пень-колоду: в чистоте содержались лишь те комнаты, куда мог заглянуть хозяин, а повар не пытался разнообразить меню, подавая каждый вечер одно и то же мясное блюдо, кое-как приправленное скудными дарами с огорода. Печь на кухне дымила, а лакеи спали на ходу. Впрочем, что можно было требовать от слуг, чей хозяин только и делал, что слонялся по дому в полупьяном виде, на ходу прикладываясь к бутылке и поливая всех и вся издевками и бранью? Миссис Ратледж сидела у себя в кабинете да объедалась сладостями, и остальная челядь не отставала от экономки, проводя большую часть времени в праздности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104