Я не убью ее. В прошлом месяце я встретил одного типа в Сан-Антонио. Он знает мексиканского генерала, обосновавшегося в Санта-Фе, который выложит кругленькую сумму за такую девочку, как Мел. Очевидно, он любит хорошеньких блондинок.
– Ты хочешь продать ее?
– Спокойно, сынок. – Эдвард обворожительно улыбнулся. С уходом Мердо и Чарли Аризона остался его единственным сообщником. – Позволь мне решать за нас обоих, и ты разбогатеешь еще до захода солнца.
Когда Аризона вышел, Мел быстро закрыла глаза, а затем почувствовала, как Эдвард толкает ее носком ботинка в бок. Она открыла глаза и изобразила улыбку:
– Гейбриел уже здесь?
– Не утомляй меня, Мелани, – вздохнул Эдвард. Пытаясь сесть, Мел протянула руки, молча прося развязать ее, но он только покачал головой:
– После того, что ты сделала с бедными бандитами вчера вечером, оставайся как есть. Так будет спокойнее. Кто бы мог подумать, ты такая маленькая.
– В твоих же интересах отпустить меня сейчас. Тогда Гейбриел, возможно, не убьет тебя, – спокойно сказала она.
Сидя на стуле с прямой спинкой, Эдвард наблюдал, как она неловко расположилась на полу.
– До смерти хочется с кем-нибудь поговорить. Три месяца в этом чертовом штате, где не с кем общаться, кроме тупоумных ковбоев. Когда у меня будет тридцать тысяч долларов, которые твой отец выложит за твое освобождение, все это покажется мелочами, но сейчас…
– Тридцать тысяч? – засмеялась Мел. – Да отцу понадобится несколько недель, чтобы собрать эту сумму наличными. Боюсь, моя тетка слегка преувеличила состояние моего отца… совсем чуть-чуть.
Казалось, Эдварда это не тронуло.
– Что ж, пусть поторопится. Если я не получу выкупа сегодня до заката, то завтра утром он найдет у себя на крыльце то, что останется от тебя.
Улыбка Мел потухла.
– Эдвард, надеюсь увидеть, как тебя похоронят с этими тридцатью тысячами долларов. Посмотрим, пригодятся ли они тебе на том свете.
– Конечно, на том свете я окажусь с помощью твоего неверного мужа. Слышал, что он бросил тебя, бедняга. Наверное, не знал тогда, на ком женится? Ты его тоже подстрелила, когда он объявил тебе, что уходит? – ухмылялся Эдвард.
– Его отца звали «Рука Дьявола», – продолжала Мел. – Он был разбойником. Гейбриел стреляет так же хорошо, как его отец, а Рука Дьявола всегда побеждал в честных поединках.
– Спасибо за предупреждение, дорогая, но я не собираюсь вызывать его на поединок.
– Тебе и не придется. Он достанет тебя из-под земли и всадит пулю в сердце. – Она произнесла это так убежденно, что по лицу Эдварда пробежала тень и улыбка исчезла.
– Он никогда не узнает, кто похитил тебя.
– Ты надеешься, что я буду держать язык за зубами, или собираешься убить меня, как только получишь выкуп?
Мел сомневалась, что все его разговоры о мексиканском генерале и намерении продать ее были правдой. Посвящая в свои планы Аризону, Эдвард думал, что она спит, но все равно Мел не доверяла ему. Возможно, он собирается убить их обоих и таким образом обезопасить себя. Очень на него похоже, думала она.
Эдвард наклонился вперед:
– Сама подумай, Мелани. Не могу же я оставить тебя здесь, чтобы ты выдала меня, но я слишком мягкосердечен, чтобы убить тебя, тем более своими руками.
– Не хочешь пачкать руки?
– Я возьму тебя с собой, Мелани, в путешествие по Дикому Западу, – шепотом признался он. Чуть склонившись, он дотронулся до нее и провел тонким пальцем по ее щеке. – Ты когда-нибудь была в Санта-Фе?
Мел снова подняла связанные руки:
– Не развяжешь меня?
Эдвард покачал головой с деланной грустью, Мел отвернулась и стала смотреть в грязное окно. Уже совсем рассвело, и день обещал быть солнечным и жарким.
Она не сомневалась, что Гейбриел придет за ней. Он оставался ее ангелом-хранителем.
Всю дорогу от Парадайса до холма перед ранчо Барнетта Гейбриел про себя репетировал, что он скажет. Он предпочел ехать не по дороге, а в уединении, по тропе.
Приближаясь к дому, он подумал, что, в сущности, хочет только одного: на всем скаку схватить Мел, перебросить через седло и увезти в гостиницу. Пусть это грубо, но только вдвоем, без посторонних, они смогут все преодолеть. Снова повторится их медовый месяц, и он не отпустит ее от себя, пока в залог не получит ее любовь.
Спешившись у крыльца, Гейбриел подошел к парадной двери и с преувеличенной уверенностью, которой на самом деле не чувствовал, распахнул ее. В доме стояла непривычная даже для полудня тишина.
Не слышно ни Кармелиты, напевающей себе под нос, ни Барнетта, разражающегося проклятьями над своими бумагами, ни Мел, работающей на задворках в загоне для скота. Тишина казалась зловещей, и у Гейбриела сдавило сердце.
Наконец, он обнаружил, что все обитатели дома собрались в кабинете: Барнетт, его мать, Такер, Кармелита и беззвучно плачущая Пенелопа Пендерграсс. Все, кроме его жены.
– Где Мел? – почти прошептал он.
На их лицах застыло выражение покорности судьбе, печали и страха.
– Где Мел? – не получив ответа, повторил он. Наконец Барнетт поднялся со стула из-за массивного письменного стола:
– Она не у тебя?
Кэролайн повернулась к Барнетту.
– Говорила я тебе, он на это не способен. – Она безуспешно пыталась подбавить злости в свою тираду.
Гейбриела поразило, как на глазах постарел Барнетт: застывший взгляд, поникшие плечи.
– Я надеялся… уж он-то, по крайней мере, не обидел бы ее.
Гейбриел был готов взорваться:
– Пожалуйста, кто-нибудь, объясните мне, черт возьми, что происходит?
Барнетт взял со стола скомканный листок бумаги и протянул его своему зятю:
– Мел похищена.
Схватив записку, Гейбриел пробежал ее глазами. Он чуть не вскрикнул, но сдержался при виде потрясенных лиц вокруг.
– У вас есть тридцать тысяч долларов? Барнетт покачал головой:
– Джордж уехал в Парадайс снять со счета деньги, и Томпсон посылает взаймы.
Гейбриел перечитал записку, впившись в нее пальцами.
– Тут говорится, что вы должны принести выкуп на поляну возле хижины на земле Томпсона. Один. Мне кажется, это неразумно.
Барнетт не дал Гейбриелу договорить.
– Я не могу рисковать жизнью Мел. – Руки старика дрожали, а опущенные плечи подергивались.
– Что, если они заберут деньги и убьют вас обоих? В таком состоянии вы не борец, – сказал Гейбриел.
Барнетт не уступал.
– Позвольте мне доставить им выкуп, – предложил Гейбриел. – Я возьму вашу лошадь, надену вашу шляпу…
– Нет, – вцепилась ему в руку Кэролайн. – Это слишком опасно. Только не ты! Я знала, тебе нужно было оставаться в Бостоне. Ты бы никогда…
Гейбриел повернулся к ней.
– Пока мы ждем денег, будь любезна и объясни, что вы с мисс Пендерграсс здесь делаете? – холодно спросил он.
Кэролайн прикусила язык.
До этого тихонько сидевшая в углу Пенелопа зарыдала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Ты хочешь продать ее?
– Спокойно, сынок. – Эдвард обворожительно улыбнулся. С уходом Мердо и Чарли Аризона остался его единственным сообщником. – Позволь мне решать за нас обоих, и ты разбогатеешь еще до захода солнца.
Когда Аризона вышел, Мел быстро закрыла глаза, а затем почувствовала, как Эдвард толкает ее носком ботинка в бок. Она открыла глаза и изобразила улыбку:
– Гейбриел уже здесь?
– Не утомляй меня, Мелани, – вздохнул Эдвард. Пытаясь сесть, Мел протянула руки, молча прося развязать ее, но он только покачал головой:
– После того, что ты сделала с бедными бандитами вчера вечером, оставайся как есть. Так будет спокойнее. Кто бы мог подумать, ты такая маленькая.
– В твоих же интересах отпустить меня сейчас. Тогда Гейбриел, возможно, не убьет тебя, – спокойно сказала она.
Сидя на стуле с прямой спинкой, Эдвард наблюдал, как она неловко расположилась на полу.
– До смерти хочется с кем-нибудь поговорить. Три месяца в этом чертовом штате, где не с кем общаться, кроме тупоумных ковбоев. Когда у меня будет тридцать тысяч долларов, которые твой отец выложит за твое освобождение, все это покажется мелочами, но сейчас…
– Тридцать тысяч? – засмеялась Мел. – Да отцу понадобится несколько недель, чтобы собрать эту сумму наличными. Боюсь, моя тетка слегка преувеличила состояние моего отца… совсем чуть-чуть.
Казалось, Эдварда это не тронуло.
– Что ж, пусть поторопится. Если я не получу выкупа сегодня до заката, то завтра утром он найдет у себя на крыльце то, что останется от тебя.
Улыбка Мел потухла.
– Эдвард, надеюсь увидеть, как тебя похоронят с этими тридцатью тысячами долларов. Посмотрим, пригодятся ли они тебе на том свете.
– Конечно, на том свете я окажусь с помощью твоего неверного мужа. Слышал, что он бросил тебя, бедняга. Наверное, не знал тогда, на ком женится? Ты его тоже подстрелила, когда он объявил тебе, что уходит? – ухмылялся Эдвард.
– Его отца звали «Рука Дьявола», – продолжала Мел. – Он был разбойником. Гейбриел стреляет так же хорошо, как его отец, а Рука Дьявола всегда побеждал в честных поединках.
– Спасибо за предупреждение, дорогая, но я не собираюсь вызывать его на поединок.
– Тебе и не придется. Он достанет тебя из-под земли и всадит пулю в сердце. – Она произнесла это так убежденно, что по лицу Эдварда пробежала тень и улыбка исчезла.
– Он никогда не узнает, кто похитил тебя.
– Ты надеешься, что я буду держать язык за зубами, или собираешься убить меня, как только получишь выкуп?
Мел сомневалась, что все его разговоры о мексиканском генерале и намерении продать ее были правдой. Посвящая в свои планы Аризону, Эдвард думал, что она спит, но все равно Мел не доверяла ему. Возможно, он собирается убить их обоих и таким образом обезопасить себя. Очень на него похоже, думала она.
Эдвард наклонился вперед:
– Сама подумай, Мелани. Не могу же я оставить тебя здесь, чтобы ты выдала меня, но я слишком мягкосердечен, чтобы убить тебя, тем более своими руками.
– Не хочешь пачкать руки?
– Я возьму тебя с собой, Мелани, в путешествие по Дикому Западу, – шепотом признался он. Чуть склонившись, он дотронулся до нее и провел тонким пальцем по ее щеке. – Ты когда-нибудь была в Санта-Фе?
Мел снова подняла связанные руки:
– Не развяжешь меня?
Эдвард покачал головой с деланной грустью, Мел отвернулась и стала смотреть в грязное окно. Уже совсем рассвело, и день обещал быть солнечным и жарким.
Она не сомневалась, что Гейбриел придет за ней. Он оставался ее ангелом-хранителем.
Всю дорогу от Парадайса до холма перед ранчо Барнетта Гейбриел про себя репетировал, что он скажет. Он предпочел ехать не по дороге, а в уединении, по тропе.
Приближаясь к дому, он подумал, что, в сущности, хочет только одного: на всем скаку схватить Мел, перебросить через седло и увезти в гостиницу. Пусть это грубо, но только вдвоем, без посторонних, они смогут все преодолеть. Снова повторится их медовый месяц, и он не отпустит ее от себя, пока в залог не получит ее любовь.
Спешившись у крыльца, Гейбриел подошел к парадной двери и с преувеличенной уверенностью, которой на самом деле не чувствовал, распахнул ее. В доме стояла непривычная даже для полудня тишина.
Не слышно ни Кармелиты, напевающей себе под нос, ни Барнетта, разражающегося проклятьями над своими бумагами, ни Мел, работающей на задворках в загоне для скота. Тишина казалась зловещей, и у Гейбриела сдавило сердце.
Наконец, он обнаружил, что все обитатели дома собрались в кабинете: Барнетт, его мать, Такер, Кармелита и беззвучно плачущая Пенелопа Пендерграсс. Все, кроме его жены.
– Где Мел? – почти прошептал он.
На их лицах застыло выражение покорности судьбе, печали и страха.
– Где Мел? – не получив ответа, повторил он. Наконец Барнетт поднялся со стула из-за массивного письменного стола:
– Она не у тебя?
Кэролайн повернулась к Барнетту.
– Говорила я тебе, он на это не способен. – Она безуспешно пыталась подбавить злости в свою тираду.
Гейбриела поразило, как на глазах постарел Барнетт: застывший взгляд, поникшие плечи.
– Я надеялся… уж он-то, по крайней мере, не обидел бы ее.
Гейбриел был готов взорваться:
– Пожалуйста, кто-нибудь, объясните мне, черт возьми, что происходит?
Барнетт взял со стола скомканный листок бумаги и протянул его своему зятю:
– Мел похищена.
Схватив записку, Гейбриел пробежал ее глазами. Он чуть не вскрикнул, но сдержался при виде потрясенных лиц вокруг.
– У вас есть тридцать тысяч долларов? Барнетт покачал головой:
– Джордж уехал в Парадайс снять со счета деньги, и Томпсон посылает взаймы.
Гейбриел перечитал записку, впившись в нее пальцами.
– Тут говорится, что вы должны принести выкуп на поляну возле хижины на земле Томпсона. Один. Мне кажется, это неразумно.
Барнетт не дал Гейбриелу договорить.
– Я не могу рисковать жизнью Мел. – Руки старика дрожали, а опущенные плечи подергивались.
– Что, если они заберут деньги и убьют вас обоих? В таком состоянии вы не борец, – сказал Гейбриел.
Барнетт не уступал.
– Позвольте мне доставить им выкуп, – предложил Гейбриел. – Я возьму вашу лошадь, надену вашу шляпу…
– Нет, – вцепилась ему в руку Кэролайн. – Это слишком опасно. Только не ты! Я знала, тебе нужно было оставаться в Бостоне. Ты бы никогда…
Гейбриел повернулся к ней.
– Пока мы ждем денег, будь любезна и объясни, что вы с мисс Пендерграсс здесь делаете? – холодно спросил он.
Кэролайн прикусила язык.
До этого тихонько сидевшая в углу Пенелопа зарыдала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65