Но поделать ничего не смогла, тем более что живот невесты набух ребенком еще до того как был подписан брачный контракт.
Фэнси с широко раскрытыми глазами впитывала поразительные сплетни, которые с такой готовностью выкладывала Нелли. Возможно, кузины уже слышали нечто подобное, но Фэнси, недавно приехавшая в Англию, ничего не знала. И до сих пор не встречала женщин, подобных Нелл Гвин, хотя сразу же полюбила свою ровесницу, молодую актрису. Пусть она немного грубовата и неотесанна, зато рассудительна, остроумна, и с ней всегда интересно. Похоже, у нее появилась подруга, и Фэнси очень была этим довольна.
Пришло и прошло Рождество. Закончилась Двенадцатая ночь. Следующий праздник, к которому с энтузиазмом готовился двор, был День святого Валентина, покровителя влюбленных.
– Ему следовало быть покровителем этого двора, судя по количеству незаконных связей, измен и побочных детей, – публично заявила Нелли Гвин, чем немало позабавила короля. Даже сейчас, лежа в постели с Фэнси, он улыбнулся при воспоминании об этом.
– У нее насмешливый ум, у нашей Нелл, – заметил он вслух.
– Не уверена, что мне льстит ваша способность обсуждать других женщин, одновременно лаская мои груди, – пробормотала Фэнси.
– Ревнуешь? – поддел он, целуя ее круглое плечико.
– Похоже, так и есть, сир, – призналась она, немного подумав.
– Ты любишь меня?
– Да, – медленно протянула Фэнси, – но не так, как любит женщина мужчину.
– Как же тогда? – удивился король.
– Точно так же, как любите меня вы. Я наслаждаюсь нашей взаимной страстью. Ценю нашу дружбу. И хотя немногие женщины способны смириться с таким положением, я вполне довольна.
– Не знаю, то ли радоваться, то ли огорчаться, – усмехнулся он, подминая ее под себя и целуя в губы.
– Но не хотите же вы, чтобы я уподобилась миледи Каслмейн? – серьезно спросила Фэнси. – Упрямой, упорной, не желающей принять неизбежное и начать новую жизнь? Да, она делила изгнание с вашим величеством, но вы были более чем великодушны с ней. Она злоупотребила вашей добротой, не захотев уйти вовремя.
– Значит, если я скажу, что между нами все кончено, ты покорно отступишься?
– С сожалением, ваше величество, но да, я не задержусь, не стану конфузить и смущать вас, взывать к вашей совести. В том, что вы страстный и добрый мужчина, нет вашей вины.
– Смотрю, дорогая Фэнси, ты очень быстро учишься придворным повадкам. Я невольно задаюсь вопросом, что бы вышло из тебя, родись и воспитывайся ты в Англии. Женщины вашей семьи известны своей проницательностью, дальновидностью и благоразумием.
– И любящими натурами, – зазывно прошептала она, притягивая к себе его темную голову и целуя в губы.
Он стал нежно ласкать ее, ибо, говоря по правде, Карл Стюарт, король Англии, успел привязаться к Фэнси Деверс, умной и чувственной: качества, которыми он неизменно восхищался в женщине. Кроме того, она с благодарностью принимала все, что он предлагал ей, и не в пример многим его любовницам вовсе не отличалась алчностью. Как мудро она заметила, они стали друзьями. И навсегда ими останутся, но сейчас любили друг друга, и она отвечала на его ласки с пылом, воспламенявшим в короле безумное желание.
Фэнси блаженно вздохнула. Именно такой она представляла себе истинную страсть.
Король уже добрался до ее груди и лизал сморщенные соски, пока она не застонала. Только тогда язык скользнул ниже. Зубы покусывали чувствительную плоть, посылая приятный озноб по спине. Ее ноги словно превратились в теплый воск. Она стала гладить его, слегка царапая ноготками, и снова вздохнула, когда он вошел в нее, до отказа заполняя узкий грот и продолжая двигаться до того момента, когда оба вскрикнули, охваченные пламенем экстаза. Потом Фэнси тихо плакала, роняя слезы на его грудь, а он гладил ее, пока она не успокоилась.
– Я всегда мечтала о такой страсти, – призналась она. – И так рада, что познала ее с вами, сир.
– И познаешь еще раз, с мужем, моя маленькая колонистка, – пообещал Карл. – Я знаю, что всегда был превосходным любовником, но другие мужчины тоже умеют дарить и получать наслаждение.
– Я больше не выйду замуж! – отрезала Фэнси.
– Когда-нибудь обязательно выйдешь, и я сам выберу тебе жениха, дабы твердо знать, что он – человек благородный и будет ценить тебя так же высоко, как я.
– Вы уже выбирали мужа для леди Каслмейн, и смотрите, что получилось, – язвительно напомнила Фэнси. – Я не хочу ни награды, ни высокого положения, когда мы попрощаемся, ваше величество. Мне более чем достаточно быть вашим другом. Мне в голову не приходило, что, приехав сюда, я приобрету дружбу такого человека, как вы.
Он снова поцеловал ее в губы.
– Иногда мне кажется, что ты так же добра и мила, как прелестная Сирена.
– О нет, – запротестовала Фэнси. – Я вовсе не похожа на Дайану, но и миледи Каслмейн – не пример для подражания. Мне ни к чему доказывать всему миру, что я пользуюсь благосклонностью короля. То, что мы делим, ваше величество, принадлежит только нам.
– Знаешь, моя маленькая колонистка, я еще не встречал женщин, подобных тебе.
– Вполне вероятно, ваше величество, – согласилась Фэнси. Сейчас она была очень счастлива. И хотя знала, что долго это не продлится, все равно радовалась каждому мгновению.
День святого Валентина уже близился, когда Нелли задумала отучить короля от визитов к другой актрисе, по имени Молл Дэвис.
– Никакие мои выговоры на него не действуют! – жаловалась она.
– Он король, а короли привыкли подчиняться только своим желаниям, – напомнила Фэнси подруге.
– Знаю-знаю, мы не можем помешать ему окунать свою большую ложку в каждый горшочек с медом, который попадается на глаза. Но и Молл мне хорошо знакома. Груба, как горсть щебенки, глупа и вечно нос дерет! Если ее не поставить на место, она быстро сделает короля посмешищем. Пока что он не пригласил ее ко двору, но она всеми силами этого добивается. Ее нельзя допускать в приличное общество, если мы не хотим скандала. Король не желает видеть ничего, кроме хорошенького личика и упругих титек.
– Но что мы можем сделать? – недоумевала Фэнси.
– Король обещал навестить Молл после празднеств, в ночь святого Валентина, – с ехидной ухмылкой сообщила Нелл. – Только когда войдет к ней, если, разумеется, она не догадается кого-нибудь послать к нему, окажется, что бедняжка не готова к приему его величества.
– Почему? – насторожилась Фэнси.
– Молл – большая сластена, – пояснила Нелли. – И ужасная обжора. В День святого Валентина она получит от неизвестного поклонника бонбоньерку с любимыми цукатами: засахаренными сливами, варенными в меду фиалками и новыми шоколадными конфетами, которые недавно вошли в моду. Молл наверняка поверит, что это сам король прислал ей угощение, поскольку бонбоньерка будет из чистого серебра с позолотой и устлана серебряным кружевом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Фэнси с широко раскрытыми глазами впитывала поразительные сплетни, которые с такой готовностью выкладывала Нелли. Возможно, кузины уже слышали нечто подобное, но Фэнси, недавно приехавшая в Англию, ничего не знала. И до сих пор не встречала женщин, подобных Нелл Гвин, хотя сразу же полюбила свою ровесницу, молодую актрису. Пусть она немного грубовата и неотесанна, зато рассудительна, остроумна, и с ней всегда интересно. Похоже, у нее появилась подруга, и Фэнси очень была этим довольна.
Пришло и прошло Рождество. Закончилась Двенадцатая ночь. Следующий праздник, к которому с энтузиазмом готовился двор, был День святого Валентина, покровителя влюбленных.
– Ему следовало быть покровителем этого двора, судя по количеству незаконных связей, измен и побочных детей, – публично заявила Нелли Гвин, чем немало позабавила короля. Даже сейчас, лежа в постели с Фэнси, он улыбнулся при воспоминании об этом.
– У нее насмешливый ум, у нашей Нелл, – заметил он вслух.
– Не уверена, что мне льстит ваша способность обсуждать других женщин, одновременно лаская мои груди, – пробормотала Фэнси.
– Ревнуешь? – поддел он, целуя ее круглое плечико.
– Похоже, так и есть, сир, – призналась она, немного подумав.
– Ты любишь меня?
– Да, – медленно протянула Фэнси, – но не так, как любит женщина мужчину.
– Как же тогда? – удивился король.
– Точно так же, как любите меня вы. Я наслаждаюсь нашей взаимной страстью. Ценю нашу дружбу. И хотя немногие женщины способны смириться с таким положением, я вполне довольна.
– Не знаю, то ли радоваться, то ли огорчаться, – усмехнулся он, подминая ее под себя и целуя в губы.
– Но не хотите же вы, чтобы я уподобилась миледи Каслмейн? – серьезно спросила Фэнси. – Упрямой, упорной, не желающей принять неизбежное и начать новую жизнь? Да, она делила изгнание с вашим величеством, но вы были более чем великодушны с ней. Она злоупотребила вашей добротой, не захотев уйти вовремя.
– Значит, если я скажу, что между нами все кончено, ты покорно отступишься?
– С сожалением, ваше величество, но да, я не задержусь, не стану конфузить и смущать вас, взывать к вашей совести. В том, что вы страстный и добрый мужчина, нет вашей вины.
– Смотрю, дорогая Фэнси, ты очень быстро учишься придворным повадкам. Я невольно задаюсь вопросом, что бы вышло из тебя, родись и воспитывайся ты в Англии. Женщины вашей семьи известны своей проницательностью, дальновидностью и благоразумием.
– И любящими натурами, – зазывно прошептала она, притягивая к себе его темную голову и целуя в губы.
Он стал нежно ласкать ее, ибо, говоря по правде, Карл Стюарт, король Англии, успел привязаться к Фэнси Деверс, умной и чувственной: качества, которыми он неизменно восхищался в женщине. Кроме того, она с благодарностью принимала все, что он предлагал ей, и не в пример многим его любовницам вовсе не отличалась алчностью. Как мудро она заметила, они стали друзьями. И навсегда ими останутся, но сейчас любили друг друга, и она отвечала на его ласки с пылом, воспламенявшим в короле безумное желание.
Фэнси блаженно вздохнула. Именно такой она представляла себе истинную страсть.
Король уже добрался до ее груди и лизал сморщенные соски, пока она не застонала. Только тогда язык скользнул ниже. Зубы покусывали чувствительную плоть, посылая приятный озноб по спине. Ее ноги словно превратились в теплый воск. Она стала гладить его, слегка царапая ноготками, и снова вздохнула, когда он вошел в нее, до отказа заполняя узкий грот и продолжая двигаться до того момента, когда оба вскрикнули, охваченные пламенем экстаза. Потом Фэнси тихо плакала, роняя слезы на его грудь, а он гладил ее, пока она не успокоилась.
– Я всегда мечтала о такой страсти, – призналась она. – И так рада, что познала ее с вами, сир.
– И познаешь еще раз, с мужем, моя маленькая колонистка, – пообещал Карл. – Я знаю, что всегда был превосходным любовником, но другие мужчины тоже умеют дарить и получать наслаждение.
– Я больше не выйду замуж! – отрезала Фэнси.
– Когда-нибудь обязательно выйдешь, и я сам выберу тебе жениха, дабы твердо знать, что он – человек благородный и будет ценить тебя так же высоко, как я.
– Вы уже выбирали мужа для леди Каслмейн, и смотрите, что получилось, – язвительно напомнила Фэнси. – Я не хочу ни награды, ни высокого положения, когда мы попрощаемся, ваше величество. Мне более чем достаточно быть вашим другом. Мне в голову не приходило, что, приехав сюда, я приобрету дружбу такого человека, как вы.
Он снова поцеловал ее в губы.
– Иногда мне кажется, что ты так же добра и мила, как прелестная Сирена.
– О нет, – запротестовала Фэнси. – Я вовсе не похожа на Дайану, но и миледи Каслмейн – не пример для подражания. Мне ни к чему доказывать всему миру, что я пользуюсь благосклонностью короля. То, что мы делим, ваше величество, принадлежит только нам.
– Знаешь, моя маленькая колонистка, я еще не встречал женщин, подобных тебе.
– Вполне вероятно, ваше величество, – согласилась Фэнси. Сейчас она была очень счастлива. И хотя знала, что долго это не продлится, все равно радовалась каждому мгновению.
День святого Валентина уже близился, когда Нелли задумала отучить короля от визитов к другой актрисе, по имени Молл Дэвис.
– Никакие мои выговоры на него не действуют! – жаловалась она.
– Он король, а короли привыкли подчиняться только своим желаниям, – напомнила Фэнси подруге.
– Знаю-знаю, мы не можем помешать ему окунать свою большую ложку в каждый горшочек с медом, который попадается на глаза. Но и Молл мне хорошо знакома. Груба, как горсть щебенки, глупа и вечно нос дерет! Если ее не поставить на место, она быстро сделает короля посмешищем. Пока что он не пригласил ее ко двору, но она всеми силами этого добивается. Ее нельзя допускать в приличное общество, если мы не хотим скандала. Король не желает видеть ничего, кроме хорошенького личика и упругих титек.
– Но что мы можем сделать? – недоумевала Фэнси.
– Король обещал навестить Молл после празднеств, в ночь святого Валентина, – с ехидной ухмылкой сообщила Нелл. – Только когда войдет к ней, если, разумеется, она не догадается кого-нибудь послать к нему, окажется, что бедняжка не готова к приему его величества.
– Почему? – насторожилась Фэнси.
– Молл – большая сластена, – пояснила Нелли. – И ужасная обжора. В День святого Валентина она получит от неизвестного поклонника бонбоньерку с любимыми цукатами: засахаренными сливами, варенными в меду фиалками и новыми шоколадными конфетами, которые недавно вошли в моду. Молл наверняка поверит, что это сам король прислал ей угощение, поскольку бонбоньерка будет из чистого серебра с позолотой и устлана серебряным кружевом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122